Испытание Джасинды

Глава 30

Джасинда, отступив назад и скрестив на груди руки, довольно улыбнулась.

Идеально, как она и рассчитывала. Касмира проделала потрясающую работу, придавая рисунку Бретта законченный вид. И ей не терпелось показать его Джотэму.

— Это настоящий шедевр, Джасинда, — сказала стоявшая рядом Маиша.

— Да, Бретта ждет удивительное будущее.

— Не сомневаюсь. О, — вспомнила ее экономка, — звонила Палма. Просила, чтоб ты перезвонила, как освободишься.

— Отлично, — еще раз глянув на портрет, Джасинда взяла свой личный коммуникатор и вышла в сад.

День был чудесным, и ей хотелось немного понежиться на солнышке.

Палма ответила после второго гудка.

— Джасинда Крочетти Мичелокакис! Я тут сгораю от любопытства, а тебе, как я вижу, на это плевать!!

Джасинда, глядя на пылающее «праведным гневом» лицо сестры, тихонько рассмеялась. Она ей так и не позвонила, в то время как для Палмы неделя ожидания была верхом долготерпения.

— Привет, сестренка. Я тоже рада тебя видеть.

— Джасинда, не смей говорить со мной таким учтивым тоном. Он никогда не помогал маме, так что не поможет и тебе.

— Врунишка.

— Ладно, у мамы это работало, — улыбнулась ей Палма. — Но не пытайся сменить тему! Я требую объяснений!!

— Надеюсь, ты сидишь, о моя любимая сестричка.

— Причем единственная! — поддакнула ей Палма. — И да, я уже сижу.

— Это должно остаться между нами, — мягко попросила Джасинда. — По крайней мере, ближайшее время.

— Джасинда… — тон Пальмы «я-недовольна-своей-старшей-сестрой» мгновенно сменился искренним беспокойством. — Что случилось?

— Я сблизилась с королем Джотэмом.

Ответом ей стало молчаливое изумление, длившееся несколько долгих секунд.

— Уточни термин «сблизилась», — тихо потребовала Палма.

— Ну, мы теперь пара.

— Пара… — потрясенно выдохнула та. — Джасинда…

— Я люблю его, Палма.

— Я… — всмотревшись в лицо сестры, Палма поняла, что та не лукавит. Джасинда действительно была влюблена. — Я тебе верю. А Джотэм?

— Он тоже любит меня, — не мешкая ответила она.

— Так ты поэтому распечатала снимки для Барека?

— Нет! Я же говорила тебе, зачем я это сделала. Тогда мы с Джотэмом еще не встречались. К тому же я, разозлившись, что он лишил Барека фотографий Латы, недолго думая высказала все это ему в лицо.

— Ты отчитала самого короля?! — брови Палмы взлетели вверх, а сама она разразилась звонким смехом. — О предки, Джасинда… только ты…

— Что «только я»? — невозмутимо спросила та.

— Только у тебя хватает смелости не церемониться с Его Величеством.

— Ну да, — Джасинда, будучи тактичным человеком, слегка покраснела. — Ты ж меня знаешь.

— Да, — Палма перестала смеяться, и ее взгляд стал серьезным. — Ты всегда отстаивала то, что считала справедливым. Во что верила. Кого любила. Меня в тебе всегда это восхищало, Джасинда. Хочу, чтоб ты знала это. И знай, что я всегда на твоей стороне… ну, если тебе когда-нибудь захочется выговориться, или просто уйти, или просто… да что угодно. Ты моя семья. Мы держимся вместе.

— Спасибо, Палма. Боюсь, мне уже сейчас требуется твоя поддержка.

— Да? В чем дело?

— Я иду на Королевский бал с Джотэмом.

— Ты… Джотэм… Королевский бал… — глаза Палмы с каждой сказанным словом становились шире.

— Да. Так что уже через несколько недель все будут знать о нас.

— Предки, Джасинда. Ни одна королевская фаворитка не присутствовала на таком балу. Раз Джотэм берет тебя с собой… ты много для него значишь… очень много.

— Я знаю, — мягко улыбнулась ей Джасинда. — А теперь скажи, что Биргин думает о Бретте.

От Палмы не укрылось желание сестры сменить тему. На что-то более комфортное.

Стоило ли возражать?

— О предки, Джасинда! Он настоящий самородок! Биргин в предвкушении!

Счастливо улыбаясь, Джасинда откинулась на спинку кресла, слушая сестру.

* * *

Идущий по коридору Палаты Собраний Барек увидел вышедших из офиса членов Ассамблеи и направился к тому, ради кого пришел сюда.

— Принц Барек! — воскликнул Эллиот Паяри, когда тот подошел ближе. — Я не знал, что вы сегодня будете здесь.

Разумеется, он был в курсе, что принц вернулся на Кариниан. Об этом знали все. Однако никто не знал причины. А ведь «Хранитель» только-только ушел в рейд.

— Ну, хоть это не было запланировано, я рассчитывал поговорить с…

— Да, да, конечно, — оборвал его Паяри. — Прошу в мой кабинет, — он оглянулся и смерил своих коллег самодовольным взглядом. — Я попрошу своего помощника освободить окно в моем расписании.

— С советником Мичелокакисом, — озвучил свое намерение Барек и резко повернулся к Дантону, успев заметить, как удивленно расширились глаза Паяри.

— Вы хотели поговорить со мной? — голос Дантона прозвучал так холодно, что вызвал недоумение у остальных советников.

— Если у вас есть свободное время, — так же холодно ответил Барек. — Я понимаю, явиться без предупреждения не совсем корректно с моей стороны.

Несколько мгновений они молча буравили друг друга взглядами, пока Дантон наконец не осознал, что их молчаливое противостояние привлекает излишнее внимание.

— Думаю, я смогу уделить вам несколько минут, принц Барек. Мой кабинет, — указал он на нужную дверь, — здесь.

Барек, по правде говоря, и без этого знал, где находится его кабинет.

— Джентльмены, — коротко кивнув советникам, он двинулся вслед за Дантоном.

Молодой советник, пропустив Барека вперед, жестом указал ему на стул, а затем прошел и сел за свой рабочий стол.

— Так что вы хотели, принц Барек?

Барек, окинув его оценивающим взглядом, отметил его напряженную позу и явную отчужденность, говорившие о наличии внутреннего конфликта, связанного, вероятней всего, с его матерью.

Не имея привычки уклонятся от вызова, Барек принял его с открытым забралом.

— Похоже, у вас ко мне личные претензии, советник Мичелокакис?

Дантон — надо отдать ему должное — на такое обвинение даже не моргнул.

— Я, принц Барек, не имею к вам никаких претензий.

— Выходит, твоя холодность вызвана отношениями наших родителей.

— Что вам нужно, принц Барек? — одернул его Дантон.

— Думал, тебя заинтересует дело, начатое твоим отцом, и ты поможешь мне с ним разобраться. Однако, как я вижу, с отцом у тебя ничего общего, а твоя мать тебя слишком идеализирует. Доброго дня, советник Мичелокакис. И удачи. Боюсь, без нее столь узколобому человеку просто не обойтись.

Резко поднявшись, Барек решительно направился к двери.

* * *

Дантон, провожая взглядом уходящего принца, пребывал в замешательстве.

На самом деле всю неделю после ссоры с матерью его чувства и мысли находились в полнейшем раздрае: он никак не мог примириться с тем, что узнал о ней. Да и о себе тоже.

Всю свою жизнь он стремился соответствовать критериям родителей, которых считал идеальной парой. Его отец — очень красивый и видный мужчина — был весьма влиятельным советником. А мать — потрясающей красоты женщина — идеальной спутницей жизни действующего члена Ассамблеи. Но главной причиной их моральной стойкости и неподдельного оптимизма была трепетная, самозабвенная любовь друг к другу, проявлявшаяся в каждом взгляде, в каждом слове и в малейшем прикосновении.

В глубине и искренности чувств родителей Дантон никогда не сомневался.

А вот теперь… заколебавшись, потерял покой, так как разочаровал свою маму.

Причем и сам разочаровался в себе, не оправдав доверия своего отца.

— Твоя мама, Дантон, — сказал ему однажды отец, — удивительная женщина, способная творить невероятные вещи. Своей беззаветной любовью она изменила мой мир, сделав его более красочным и насыщенным. Поэтому я частенько задумываюсь о том, что было бы, если б она полюбила не меня, а, как надеялись ее родители, своего короля. Представляешь, как в таком случае изменилась бы жизнь целого Дома?

«Может, пришло время это выяснить?..»

— Подожди!! — подскочил как ужаленный Дантон, и Барек медленно повернулся к нему. — Я вовсе не узколобый, просто мне сложно принять их отношения.

— Почему?

— Почему?! Речь идет о моей матери! А для меня это значит, что она любила и любит моего отца! Только моего отца!!

— О, она по-прежнему его любит. Но это не мешает ей испытывать чувства к моему отцу. К тому же он наиболее подходящая партия.

При последних словах Барека у Дантона перехватило дыхание.

Казалось, эти слова стали продолжением мыслей Стефана, и появилось чувство, будто сам отец обращается к нему с наставлением.

«Очевидно, мне придется смириться с этим».

— Мужчины всегда обращали на нее внимание, — собравшись с мыслями, выдохнул Дантон. — Мы можем начать наш разговор заново? Прошу тебя. Моя мать и так на меня сердится. А если прознает, что я был груб с тобой, то примирение мне не светит.

— Узнав твою маму, я бы не был столь категоричен, — Барек вернулся на прежнее место перед его столом. — Она весьма великодушная женщина.

— Так и есть, — согласился Дантон. — Только если это не касается ее личного кредо «отстоять свою точку зрения можно не применяя грубости».

— Конечно, можно. Однако грубость иногда приносит удовлетворение.

— Это точно, — добродушно хмыкнул Дантон. — Но если надумаешь сообщить об этом моей матушке, я буду все отрицать.

Барека рассмешил факт, что сорокалетний мужчина боится разочаровать свою маму. Правда, тут же осознал, что по отношению к отцу чувствует себя точно так же.

* * *

— Тебя это заинтересовало? — спросил Барек после того, как объяснил причину своего прихода и позволил Дантону просмотреть принесенные им файлы.

— Естественно! Я займусь этим. Не могу поверить, что эта информация прошла мимо меня. Итан даже вскользь не упоминал об этом. Видимо, при следующей встрече с младшим братишкой придется выбить из него эту дурь!

— Он считает, что должен сам разобраться, — тихо сказал Барек.

— Ничего подобного! Мы семья и должны держаться вместе! Семья всегда оказывает поддержку. Особенно в трудные времена.

— Надеюсь, это правило распространяется и на Джасинду. После того, как она появится на балу под руку с моим отцом, все станет намного сложнее.

— Что? О чем ты говоришь? — недоуменно нахмурился Дантон.

— Королевский бал… Она тебе не сказала? — искренне удивился Барек.

— Мы не обсуждали ее отношения с твоим отцом, — неохотно признался тот.

— Понятно. Она будет сопровождать его на Королевском балу в Доме Знаний.

— Он готов предать их отношения огласке?

— Отец, как я понял, не собирался делать из этого тайну. Лишь некую приватность.

— Королевская жизнь не совместима с приватностью, — возразил Дантон.

— Ты бы удивился, — буркнул, вспомнив Дадриана, Барек. — Отец намерен обеспечить себя и Джасинду личным пространством. Я ушел с флота, дабы частично принять королевские обязанности, и они смогли больше времени проводить вместе.

— Ты… — Дантон понял, что изменения ждут не только их семью.

В Ассамблее намечаются глобальные перемены!

— Конечно, я пока некомпетентен в некоторых вопросах деятельности Совета, но постараюсь побыстрее наверстать упущенное. А вот с подобным, — он указал на лежащую на столе Дантона папку, — пора покончить.