Второе сердце
- Автор: Леонид Агеев
- Жанр: Научная Фантастика / Советская проза
- Дата выхода: 1986
Читать книгу "Второе сердце"
7
Оседлав задом наперед стул, навалившись на лакированную спинку голой, пестро-зеленой от татуировки грудью, Алексей Бобриков разговаривал по телефону, один в своей продутой теплыми летними сквозняками квартире.
— …мне бы еще пять дней надо… Не успел доделать кое-что… Спасибо, Иван Михайлович!.. Всего доброго!
Он нажал на рычаг, покосился на лежащий рядом с телефонным аппаратом лист бумаги и набрал новый номер.
— Алло! Это Первый таксопарк? Отдел кадров? Здравствуйте… Извините, я тут долго отсутствовал, был в отъезде, теперь вот вернулся и ищу одного своего знакомого: ходил к нему на работу во Второй парк, а там сказали, что знакомый мой уволился и вроде к вам перешел. Чижов — его фамилия, Николай Корнеевич… Посмотрите, пожалуйста… — В ожидании Алексей попытался распутать скрутившийся замысловатыми петлями провод трубки. — Работал? Почему — «работал»?.. Ах и от вас уже уволился?! Давно?.. А куда перешел?.. Понятно… Да нет, он беспартийный… Я знаю, что тогда можно было бы там узнать. Ну, извините еще раз…
Походив по комнате, он снова оседлал телефон.
— Справочное? Скажите, пожалуйста, номер телефона отдела кадров Третьего таксомоторного парка… и Четвертого заодно… Да… Так, записал. Спасибо большое! И еще… Повесила, красавица! — Алексей повторил 09. — Это справочное? Будьте любезны — мне номер домашнего телефона… На квартирный сектор? Хорошо, переключите… Девушка, мне бы номер домашнего телефона Чижова Николая Корнеевича… Нет, больше никаких данных я не знаю… Ну, пожалуйста, девушка!.. Подожду, сколько велите…
Пока он снова ожидал, отворилась дверь прихожей и, переставив через порог туго набитую хозяйственную сумку, вошла Лариса.
— Не значится? И на том спасибо! — прошептал в трубку Алексей, быстро отсел на диван, натянул на себя футболку и, взяв книгу, сделал вид, будто давно занят чтением. Когда Лариса вошла в комнату, книгу он захлопнул и широко зевнул. — Рановато ты сегодня!
— Отпросилась. Летом у нас с этим просто — никакой запарки по работе нет, у нас с сентября начинается — не продохнешь! Да ты же знаешь. Ничего не изменилось, все по-прежнему… Торопилась по магазинам пройти, пока народ еще не хлынул. А то потом натолкаешься в очередях, тем более — пятница нынче. На рынок зашла — черешни Кате купила. — Она села рядом. — Ты не забыл, что мы завтра к ней едем?
— Не забыл.
— Посмотрим, как ей там: первые дни — самые важные. Прошлым летом она очень тяжело привыкала — плакала по вечерам, воспитательница совсем с нею замучилась… Тебе в понедельник на работу?
— Я еще на неделю отсрочку попросил — не закончил кое-что. В понедельник через понедельник — выходит.
Лариса вздохнула и отвела взгляд в сторону.
— Я, конечно, не гоню тебя, не подумай, ради бога, и вспомнила про работу лишь потому, что сам же ты говорил, будто обещал Ивану Михайловичу через десять дней выйти… Тебе видней, но какие я знаю твои дела — все, кажется, сделаны. Ремонт квартиры сейчас начинать не стоит, лучше до осени отложить: квартира еще не в таком уж безобразном состоянии…
Она вышла в прихожую, занесла на кухню сумку. Алексей снова открыл книгу, полистал страницы, вспоминая, на какой вчера остановился. Зазвонил телефон.
— Да?.. Да?!. Слушаю!.. Гудки короткие. — Он положил трубку. — Шуточки.
— Кто звонил? — появилась в дверях Лариса.
— Не знаю — не стали разговаривать… со мной. В который раз уже… Как будто проверяют кого-то.
— Кого у нас проверять?
— Тебя или меня — больше некого. Катьку — рановато еще.
— Могли номером ошибиться.
— Могли.
— Может, у мамы телефон барахлит? Проверю, пожалуй.
Набрав первые цифры, Лариса увидела записи Алексея и, положив трубку на место, села, отрешенно глядя перед собой.
— Это — твои незаконченные дела, Алексей, да? Это?
— Ты о чем?
— И долго ты еще искать его собираешься?
— Кого искать?
— Чижова, Чижова! Ты что же думаешь, я не вижу ничего, не понимаю?! Знаю я, Алеша, все знаю! И куда вечерами исчезаешь до поздней ночи — догадываюсь! Ищи, ищи — доищешься!
— С чего ты взяла, что я ищу кого-то? Телефоны увидала?! Телефоны записаны на всякий случай: вдруг не понравится мне слесарить, надумаю снова за руль сесть — уволюсь и подамся, глядишь, в такси. А разведать все заранее следует.
— Не надо, не надо песен! Передо мной-то не изощряйся! Ты же во сне сам с собой разговариваешь! Каждую ночь разговариваешь, Чижову грозишь. Еще дочку жалеешь, сокрушаешься чего-то. О дочке что сокрушаться?! Не хуже других детей Катя, не урод, здорова, слава богу! По росту — в своей группе третьей стоит. А ты: «Эх, Катюша! Эх, Катюха!..» Иногда же и вовсе несуразицу какую-то несешь — не разобрала я всего, недопоняла… Не то ты, Алексей, затеял насчет Чижова, не то! Мстить?! Нет у тебя такого права!.. Если бы ты хоть один на свете был…
— Довольно! Не твоего это ума дело! Свой имею, своим и соображаю.
Лариса заплакала и выбежала в спальню.
Помотавшись по комнате из угла в угол, Алексей сунул в карман лист с записанными телефонами и хотел было сесть опять за книгу, когда Лариса вернулась, несколько успокоившись, вытерев растекшуюся под глазами тушь и припудрив лицо.
— Давай, Алексей, поговорим пять минут спокойно. Если у тебя достаточно своего ума, как ты заявляешь, так подумай все же и о других. Посадят тебя снова — что мы с Катькой делать будем? Легко, думаешь, одной мне было ее тянуть?! А отец родной не успел выйти — и живенько туда же! Неужели тебе не ясно, чем твоя встреча с этим проклятым Чижовым кончиться может?! Ты же с самого возвращения как пружина взведенная: отпусти — подумать страшно, что будет… А на суде второй раз по-другому разбираются: и отваливают полной мерой, и режим назначают строгий. В общем, запомни: угодишь за решетку — я или повешусь, или за другого замуж выйду!
— Приехали! Ну чего ты лопочешь, сама не знаешь что?! Не собираюсь я никуда попадать, не собираюсь! С одного захода сыт под завязку!
— Ладно, Алеша, ладно… — Лариса постаралась еще раз взять себя в руки. — Я верю: ничего плохого у тебя в мыслях нет. — Она подошла к мужу, норовя приласкать. — Опять отмахиваешься! Тебя уже и обнять стало нельзя!.. Не сердись, Алексей, нервы у меня за эти годы сильно сдали, я даже покуривать начала — на работе постоянно пачку сигарет в столе держу. Тебе и невдомек… — Она села на диван, запрокинула голову, расслабилась. — Устаешь все же дьявольски за неделю, конца ее не дождешься!.. Как мы с тобой чудесно прошлое воскресенье провели! Не вспомню еще такого выходного! Верно ты говорил: хорошее место шестьдесят третий километр, очень красивое озеро, и вода в нем мягкая — волосы у меня три дня прямо шелковыми были. Интересно, не подведет завтра погода?
— Не должна бы.
— Если будет, как нынче, — желать лучшего не надо! Заберем Катьку после завтрака и — до вечера на речку!.. Фу, жарко! А я и переодеться не переоделась. Пойду приму душ…
Сняв в прихожей кофточку, она повесила ее на олений рог. Вешая, уронила невзначай плечики с одеждой мужа, наклонилась поднять, ойкнула, закусив пальцы, и начала лихорадочно ощупывать полу пиджака.
— Ты чего там?
Лариса вошла в комнату, неся пиджак на вытянутых руках.
— Зачем… это у тебя… тут?.. Твой… охотничий…
— Дай сюда! Что за манера — шарить по карманам?!
— Я… я не шарила… я поднимала… Он упал с вешалки…
— Ничего у меня там нет… особенного. — Алексей надел на себя пиджак.
— Алексей… Алексей, отдай мне… Отдай!.. Алексей! Для чего ты носишь с собой нож?
— Просто так, на случай — вдруг пригодится… для понту. — Он вышел в прихожую.
— Стой, Алексей! Стой! Ты же убьешь его… Ты же убьешь! Тебя расстреляют!
— Во Франции за убийство до сих пор голову отрубают. Гуманно отрубают посредством гильотины.
— При чем тут Франция?!!
— Не кричи, не закатывай истерики. У меня юмор такой… А вот серьезно: никому ни слова! Поняла? Ни слова.
Оттянув собачку замка, Алексей толкнул ногой дверь и вышел на лестницу.
Лариса бросилась вслед, остановилась, заметалась по квартире. Силы вдруг оставили ее, она опустилась возле телефона на стул.
— Никому ни слова… Никому ни слова…
Руки ее сами потянулись к аппарату, она отдернула их, зажала в коленях. Потом все же сняла трубку и принялась лихорадочно крутить диск.
— Алло! Алло! Позовите, пожалуйста, Федора Шкапина… Да… Не пришел еще?.. — Лариса глянула на часы. — Рано, конечно, рано… Я вас очень попрошу: когда придет, пусть сразу же позвонит Бобриковым… Бо-бри-ко-вым… Скажите — очень нужно, чтобы он позвонил, очень! Прошу вас…
Опустив трубку на колени, она сидела оцепенев, не слыша надрывных коротких гудков, не замечая, что плачет.