Второе сердце

2

Трофим вышел из квартиры, аккуратно, чтобы не щелкнул замок (Зинаиде — в вечернюю смену, пусть отоспится!), повернул ключ и тут же, по шаркающим звукам и сопенью, донесшимся снизу, понял: «бегун» — на посту!

С промежуточной площадки лестничного пролета открылась привычная картина: налитая кровью лысина, склоненная над яростно снующей взад-вперед сапожной щеткой, нога в хромовом сапоге, впечатанная в третью, перешагнув две нижние, ступеньку марша, приоткрытая дверь — за обтянутым галифе задом «бегуна». Наведение утреннего марафета! После получасовой пробежки (отсюда и прозвище — «бегун») привычным маршрутом между типовыми корпусами их нового микрорайона, после душа и завтрака, перед уходом товарища майора на службу.

— Доброе утро, сосед!

— Привет… — Сосед остановил возвратно-поступательное движение щетки, давая пройти.

— Отчего не в духе?

— Не выспался… — Майор усмехнулся — обиженно и насмешливо одновременно.

Уже понимая (не в первый раз!), о чем пойдет речь, Трофим попытался изобразить на лице наивную заинтересованность:

— Что-нибудь интересное по телевизору допоздна показывали? Я вчера не включал…

— Вы у меня, Трофим Александрович, почище любого телевизора! Полночи спать не давал!

— Господи, сосед! Ну разве я виноват, что в доме такая сверхслышимость? Не на луне живем… — Трофим заспешил вниз.

— Тебя вчера и с луны было бы слышно!

«Давай, давай, выпускай пар!.. А еще говорят, что бег успокаивает, холодный душ укрепляет нервную систему!.. Перестарались вы, Трофим Александрович, с Зинаидой, перестарались! Конечно — под градусом…»

…Серега — товарищ со школьных лет — вчера женил сына. Давно не подавал о себе вестей — и вдруг прислал пригласительные билеты во Дворец бракосочетания, позвонил: получил ли? придете ли? «Дожили, старик!.. Как поется: «еще немного, еще чуть-чуть» — и дедом стану!.. Твоя-то, кстати, не собирается?» — «Нет как будто…»

Зинаида сначала поломалась — все же не жена, — однако к предстоящему торжеству успела сшить себе новое платье, излишне, как показалось Трофиму, модное.

Конвейер Дворца бракосочетания сработал безотказно. Потом молодых повезли в белой, с колечками, «Волге» по городу — маршрутом, предусмотренным свадебным ритуалом, а многочисленных гостей доставили в Дом свадебных торжеств — двухэтажный особнячок с подстриженным палисадником у фасада…

Трофим с трудом втиснулся в подкативший, битком набитый троллейбус, кое-как передал мелочь на билет, попытался протиснуться к заднему окну, но дама, тяжело дышавшая рядом — то ли от давки, то ли от жесткого корсета, оказалась проворнее.

«Когда наконец дотянут ветку метро до наших, богом забытых мест?! Эта ежедневная физзарядка в печенках сидит!..»

…В Доме торжеств получилась заминка. На втором этаже уже шла чья-то свадьба, и «артисты», обслуживающие «мероприятия», не успели освободиться. Часа полтора просидели Серегины гости в удручающем ожидании, пока не появилась распорядительница торжества, в кокошнике и шитом бисером сарафане, за нею девицы в таких же, но чуть скромней нарядах и парни в разноцветных, подвязанных кушаками рубахах и в лаптях. Представление началось…

Под прибаутки, пословицы и поговорки молодые, конфузясь, пилили бревно (смогут ли в избе печь растопить?..), пили соленую воду (пуд соли вместе съесть…), делили каравай (у кого бо́льшая половина — тот и глава семьи…), угощали друг друга медом (чтоб жизнь была сладкой…).

Водили хоровод девицы, отплясывали, тряся подолами давно не стиранных рубах, парни.

Трофим старался не смотреть на происходящее. Чувствовал он себя неловко: его давно не угощали развесистой клюквой…

Вконец вымотанный Серега, присев рядом передохнуть, убито потряс головой: «Если бы я только знал, Трофим! Если бы мог представить… Переусердствовал!» — «Да, мы с тобой женились не так…»

В заключение спектакля в углу «горницы» раздвинули ширму, и над нею возник Петрушка. Похлопывая в ладошки и забавно гримасничая, он прочел позабавивший заскучавших гостей фельетон, дал молодым последние наставления, как жить в согласии и любви, после чего распорядительница пригласила всех в соседний зал к столу…

Троллейбус выскочил на площадь, описал дугу и, распахнув все двери, высыпал у входа в метро помятых, одуревших от давки и духоты пассажиров.

«Как, однако, башка трещит!.. Обычаи обычаями, но и здоровья они требуют лошадиного!.. Серега — тоже: не мог устроить свадьбу в пятницу или субботу! Можно было бы хоть отоспаться…»

В вагоне поезда мысли медленно перевалили на другие рельсы…

Главный инженер экспедиции ушел недавно в творческий отпуск — писать кандидатскую диссертацию, и исполнять его обязанности назначили Трофима. Одалживать работников техники безопасности (а Трофим был заместителем главного инженера по ТБ) на выполнение какой-либо работы не по прямому назначению не полагалось, но других замов у главного не было и выбирать начальству не пришлось.

Предстоящий день обещал быть не из легких: в девять — совещание у начальника экспедиции… В одиннадцать явится с проверкой инспектор Ленэнерго… Потом — поездка на загородную базу экспедиции… В четыре придет директор подшефной школы: опять заведет разговор о краске, о выделении на ремонт классов маляров-штукатуров… Полно дел! И всё — в ущерб твоему кровному делу!

«Надо будет посадить кого-нибудь пока в свое пустующее кресло. Задница у тебя одна!.. Кого бы только?.. Назначу старшим инженером по ТБ — и пусть крутится, помогает…»

На работе, однако, его ожидала срочная телеграмма, разом спутавшая все планы, отодвинувшая прочие дела.

«Понедельник съемочном вылете погибли бортоператоры Козлов Вадим Васильевич зпт Пичугин Дмитрий Сергеевич зпт аппаратура сгорела самолетом тчк Егорин».