Эскадрилья всемирной коммуны

Путеводная нить

Эту длинную и, быть может, сухую страницу из истории, уже давно перевернутую и отошедшую в вечность, мы вспомнили тогда, пролетая над некогда богатым и обширным С.-Луи.

«Мститель» летел над городом, описывая огромную дугу. Легкий, отрывистый треск прозвучал в каюте.

– Новый сюрприз Карстона! – произнес Берницкий. И я увидел, как во всю длину боковых стен каюты раздвинулась кожаная обивка, обнажив широкие, застекленные прямоугольники окон. Темный, влажный сумрак ночи дохнул на нас. Небосклон, усеянный звездами, кротко глядел в каюту. Несмотря на большую высоту, внизу отчетливо видны были улицы, увитые гирляндами фонарей, площади, группы зданий.

Внезапно какая-то огромная, сигарообразная тень разостлалась под нами, на миг закрыла город, и бесшумно пронеслась на северо-восток, поблескивая зелеными огнями сзади и по бокам. Это был, по-видимому, какой-то дирижабль…

– Ого! – произнес Карстон, засмеявшись, но в голосе его я уловил тревожную нотку. – Даже здесь, на этой высоте, мы не одни. Ну, что ж, поднимемся повыше!..

Безупречно-послушный корабль стрелой взвился вверх. Опять тяжелыми вздохами забилось могучее сердце аппарата и мы понеслись…

– Смотрите, Карстон, ведь это же дорога, воздушная дорога! – указывая на громадную светящуюся стрелу за городом, сказал Губер. – А это – вехи воздушной дороги! – указал он на ряд огромных, светящихся прямоугольников, цепью уходивших вдаль, на юго-восток с промежутками в 3–4 километра один от другого.

– Да, здесь буквы, на стреле и на прямоугольниках! – всматриваясь, проговорил Карстон.

Огромные черные буквы «G – SL» довольно отчетливо рисовались на раскаленно-белом фоне прямоугольника под нами.

– Гениополь – С.-Луи! – сорвалась у меня с губ мелькнувшая догадка. – Это название конечных пунктов в этой воздушной линии.

– Да, несомненно, так оно и есть! – после секундного раздумья произнес Карстон. – Ну, что ж, тем лучше: в наших руках есть путеводная нить. Воспользуемся же ею! Через полтора часа мы должны быть в Гениополе. Как видно, он существует и существовал не только в больном мозгу умирающих.

Глава IX