Ночной звонок
- Автор: Семён Самсонов
- Жанр: Полицейский детектив / Советская проза
- Дата выхода: 1969
Читать книгу "Ночной звонок"
— Вот и я пришел разузнать кое-что о дисциплине, — неуверенно ответил Пушин. — С дисциплиной, говорят, у вас не все благополучно.
— Ужас! — Альбина обеими руками взялась за голову, и глаза ее стали узкими. Вдруг она спохватилась и очень серьезно спросила: — Вы пришли готовить материал для бюро горкома?
— Нет, нет, — засмеялся Пушин. — Просто присмотреться, обобщить хороший опыт... если он имеется, вообще — познакомиться.
— Ну, хорошо, задавайте вопросы, — Альбина села за стол и положила руки перед собой.
— Можно и задать, — стараясь не терять веселого, дружеского тона, сказал Пушин, тоже присаживаясь на скамейку у стены. — Что-то очень уж много нарушителей порядка и спокойствия в городе развелось. Чаще всего хулиганят и пьют строители. Вот, например, вчера в вытрезвитель попал Олег Казаков — пьяный до безобразия. Я сам был с комсомольцами-дружинниками, видел. Почему пьет?
— Не знаю, — протянула Альбина.
— Он комсомолец?
— Из какой он бригады? — в свою очередь спросила Альбина, снова краснея и тушуясь. Олега Казакова она не знала, не помнила.
— Об этом я вас хотел спросить, — развел руками Пушин. — Извините, я вижу, вы, действительно, зарылись в бумагах.
— Вот в том-то и беда, — горячо согласилась Альбина. Пушин отметил про себя удивительное свойство характера секретаря — мгновенно переходить из одного состояния в другое. — Я сейчас посмотрю на букву «к».
Альбина потянулась к ящику и ловко, привычно прошлась по ребрам карточек длинными белыми пальцами.
— Вот, — выхватила она серый квадратик. — Олег Казаков. Так, так. Все ясно — сорвался. Во-первых, он уже четыре месяца не платит взносы. Во-вторых, его обсуждали на бюро за пьянку и драку в общежитии. Обещал исправиться.
— И не выполнил обещание.
— Да. Будем вновь обсуждать на бюро. Тогда мы ему объявили выговор. Теперь непременно исключим из комсомола.
— А почему он пьет?
— Об этом мы попросим рассказать самого Олега.
— Зарплата у него какая?
Альбина удивленно подняла брови, перекинутые, точно черная радуга, от виска к виску.
— Да разве и об этом должен знать секретарь?
— Не обязан, но все-таки.
«Хорошая девушка, но текучка заела ее, работает одна, вот и запарилась», — подумал Пушин и, жалея ее, поднялся, проговорив:
— Да, об этом вы можете и не знать — столько человек, а вы одна.
Альбина испугалась, что представитель горкома комсомола уйдет, составив о работе комитета превратное мнение. Ей захотелось убедить симпатичного парня, что дела у них не так уж плохи. Явно нервничая, она заторопилась:
— Мы работаем, не упускаем ни одного случая нарушения дисциплины. И с Олегом... нельзя сказать, что не работаем с ним. Сейчас я вспомнила, кто он. Как же, помню, помню. Перед обсуждением мы, члены бюро, договорились между собой, как его припереть к стенке, заставить признаться в проступке, осудить его. Сначала выдвинули — специально! — предложение: исключить из комсомола. Потом поставили вопрос ребром: можно ли тебе, Олег, верить, будешь еще продолжать пить или бросишь? Он растерялся, не ожидал такой строгости, прочувствовал и чистосердечно раскаялся во всем, обещал больше не брать в рот ни капли. Ну, вместо исключения мы закатили ему выговор. Понимаете, как здорово получилось!
— Да-а-а, — неопределенно протянул Пушин. — Психологическая атака. Проняло.
— Вот видите, — воскликнула радостно Альбина. — А вы говорите — не работаем.
— Я этого не говорил.
— Ну, подумали.
— Может быть, — согласился Пушин и добавил: — Надо бы еще узнать, с кем он пьет, где проводит время, кто его друзья?
— Я с ними не выпивала, в компании его не была, откуда мне знать все это? — обиделась Альбина. — Не бегать же мне за ним.
— Действительно, — засмеялся Пушин и смутился под прямым взглядом девушки. В груди его что-то тоскливо всплеснулось, разбежалось по телу. Подавляя непрошеное беспокойство, он деловито добавил: — Может, сделаем так: перед тем как разговаривать с Казаковым, встретимся с его товарищами по бригаде, постараемся узнать, с кем он водится. Ведь не один же он глушит водку, подобно горькому пьянице? В поведении человека многое зависит и от друзей.
— Правильно! — согласилась во всем с Пушиным Альбина. — Все надо выяснить. Но в какую бригаду идти? В карточке не указано, в какой бригаде он работает.
— Язык до Киева доведет.
— Доведет, — махнула рукой Альбина, улыбнулась Пушину и пошла к двери. К первому же пробегающему мимо рабочему она обратилась:
— Эй, парень, не знаешь, в какой бригаде состоит Казаков?
— Какой Казаков? — переспросил парень.
— Обыкновенный. Олег Казаков. Плотник, кажется.
— A-а, с этого бы и начинали. Плотники сегодня работают вон там, — и указал за коробку здания в конце площадки.
Первое, что услышали Альбина и Пушин, подойдя к дому, — ругань. Мягкий девичий голос выводил с явным наслаждением:
— Чтоб им пусто было! Лоботрясы, охальники. Из-за них мы ни шиша не заработаем. Месячной получки не хватит и на пудру. Лодыри проклятые.
Пушин подошел к бетонщикам, сидевшим на ящике, поздоровался и сказал:
— Когда человек ругается, говорят, становится крепче, как огурец в рассоле. Желаю засолиться до окостенения.
Молодежь рассмеялась. Только одна девушка в красной косынке не улыбнулась, серьезно посмотрела на Пушина из-под черных бровей. Пушин догадался: только что слышанные злые слова сказала именно эта девушка, но по ее теплому взгляду понял: она вовсе и не злая, напротив, очень милая. Щеки тугие, полные, нос чуть вздернут кверху и, видимо, от жары и ветра облупился, в глазах зеленоватые искорки. Тем же нежным голосом девушка ответила:
— Спасибо на добром слове, но когда долго руки бездействуют, невольно начинает молоть язык. Плотники с похмелья, дуются в карты, а опалубка не подготовлена. Вот и сидим, кукуем.
— Где же они, плотники? — спросила Альбина, кидая по сторонам гневные взгляды. — Где бригадир?
— Бригадир не вышел на работу вовсе, — ответила девушка в красной косынке и, завладев разговором, продолжала: — Шаталтрест! Дисциплины никакой! А его бригада и рада. Только что куражились здесь: «Мы, богатыри-плотники, пришли к вам, бетонщикам, за невестами, выходите в круг самые пригожие и ладные». Озорники! Потом вот она, — девушка кивнула на другую бетонщицу, — заставила их петь. Так и запели, что вы думаете, запели гадкое. Вот мы их и прогнали. Ушли. В карты, кажется, играют, вон там, на лужайке под липой, — встав с места, девушка показала рукой.
— И часто так вот? — спросил Пушин.
— Что, выпивают-то?
— Ну, хотя бы и это, — уточнил неуверенно Пушин.
— А вы спросите у Альбины, — девушка кивнула на секретаря комсомола. — Она должна знать, это по ее части.
Альбина захлопала ресницами, будто вспугнутый голубь крыльями, и покраснела.
— Откуда мне знать? Что я знаю? Это ты насчет пьянки, что ли?
— Ну да! Сама же их приучила пить. Вздумала плетью перешибить обух, — пояснила девушка уже Пушину, — устроила вечер с вином сразу же после получки.
— Так я думала... — проговорила Альбина растерянно, — пусть лучше выпьют на глазах по маленькой, чем где-то будут пить бочками.
— Думала, — фыркнула девушка. — Пьяниц разве лечат выпивкой, хотя и общественной. Фи-и, пустая затея. Они у тебя по рюмочке выпили, а потом разошлись и добавили по пол-литре. Вот тебе и воспитательное мероприятие. Глупости одни.
— Это не моя глупость, — возразила Альбина. — Это мы решили на бюро.
— Вот, вот, — осуждающе сказала девушка в красной косынке. — Занимаетесь на бюро черт знает чем. Чего же добились? Пьют, как и прежде. Сам прораб им такие наряды дает: забить три гвоздя, прибить две доски, раздавить пол-литру, да не забыть угостить начальство. А я бы вместо всяких угощений выписала им: подвесить балку и повесить прораба.
Бетонщицы засмеялись, а сама девушка и бровью не повела.
— Все от прораба идет. Чем больше угощают прораба, тем больше он выписывает им заработок. Вот где и зарыта собака. Мы не угощаем — у нас нет хорошего заработка.
— Где же все-таки плотники? — Альбина опять осмотрелась вокруг. — С этим пора кончать. Вот товарищ из горкома комсомола, он нам поможет вывести их на чистую воду.
— Их водой не испугаешь, они пьют чистый спирт, — поправила невозмутимо девушка в красной косынке.
Бетонщицы опять дружно засмеялись. Пушин тоже не сдержался. Альбина бросила на инструктора мимолетный осуждающий взгляд, но тотчас же подладилась под общий тон:
— Тогда — выведем на чистый спирт.
Получилось не смешно, и хохот сразу увял.
— Как вас зовут? — спросил у разговорчивой девушки Пушин. — Фамилия, то есть, меня интересует.
— Зачем она вам? Если для проработки — не скажу. А так — пожалуйста.
— Ну конечно — так. Если не секрет, разрешите узнать.
И она назвала себя: Клара Денисова. Пушин запомнил, решив еще раз поговорить с ней — девушка понравилась ему.
— В общежитии живете? — спросил он у Клары.
— Там, где же больше.
— Спасибо, — ни к селу ни к городу сказал Пушин и направился к месту, где укрылись плотники.
— На здоровье, — бросила ему вслед Денисова.
Альбина опередила Пушина и застучала каблуками резиновых сапожек по гулким доскам, выстланным на бетонных чушках.
Вскоре послышались возгласы:
— Вася, семерка бубей.
— Валет!
— Амба, вали на кон.
Альбина подбежала к картежникам и накинулась на них:
— Как вам не стыдно, ребята! Работа стоит, бетонщицы ждут вас, а вы в карты играете. Да что же это такое! Разве так можно! Где ваша совесть? Где честь рабочего?
Плотники — все молодые парни — дружно поднялись, построились в шеренгу, поклонились в пояс и вдруг загорланили:
Мы — плотники-работники,
Семеро нас, друзей.
Сделаем все, что нужно,
Только сперва налей.
Налей, да-ра-га-я,
Налей, не ру-га-а-я.
Мы — плотники,
Мы — работники,
Семеро нас, дру-зе-ей-й...
Разевая рты, словно птенцы, парни орали что есть мочи. Альбина растерялась, оглянулась на Пушина, но тот намеренно задержался за штабелем досок, внимательно разглядывая оттуда парней.
Плотники кончили петь и снова поклонились.
— Репертуар не ахти какой, — насмешливо проговорила Альбина. — Поете, что вас семеро, а я вижу только четверых. Где же остальные?
Парень в синей рубашке, тасуя карты, скороговоркой ответил:
— Одному жена поясницу перебила, у другого прыщ на носу вскочил, а третий в правительственной командировке, — и показал бубнового короля.
— А где бригадир? — спросила Альбина.
— О бубновом короле и речь: в правительственной командировке. Секретарь комсомола должен знать и уважать начальство.
Пушин заметил невдалеке своего помощника, Ложкина, тоже наблюдавшего за парнями, крикнул:
— Эй, друг, не найдется ли папироски?
— Есть. Топай сюда, — грубовато ответил Ложкин.
«Молодец! — подумал Пушин. — Будто и не знает. Надо привлечь его на работу в милицию — у парня обнаруживается талант». Лейтенант пробрался к Ложкину, прикуривая, спросил тихо:
— Узнал?
— Думаю, тот, что в синей рубахе, и есть всему голова. Долговязый же, кажется, не очухался еще от моего удара, не вышел на работу.