Этюд для уголовного розыска

* * *

Исмайлов жил в стареньком покосившемся домике. Дверь открыла жена, позади нее в коридоре с малышом на руках стоял Гусейн. Увидев Бабаева, сжал губы. Пройти в дом не предложил.

— Извини, что без приглашения, но нам нужно поговорить.

Гусейн молча глядел на него. Они прошли на кухню. Рустам сразу приступил к делу.

— Слушай, парень, тебя умело подставили. Ты знаешь, что это значит. Поэтому не валяй дурака, скажи, где ты был в день убийства с 15 до 19 часов. Поверь, это очень важно. Кто тебя отправил с работы? Отвечай быстро.

Растерявшийся от такого напора Гусейн выпалил:

— Гейдаров!

— Что он тебе сказал?

— Послал к себе домой, попросил зацементировать пол в ванной комнате.

— Во сколько это было?

— Около трех.

— Когда ты окончил работу?

— В восемь или девять.

— Хорошо, — облегченно вздохнул Бабаев, — спасибо тебе и ни о чем плохом не думай. Я говорю это тебе и твоей жене потому, что понимаю ваши тревоги. Сегодня все выяснится, и я назову имя убийцы.

Ширалиев с нетерпением ждал Рустама.

— За рулем зеленых «Жигулей» видели Гаджиева, — с ходу выпалил он. — Мой опер, о котором ты не дал тогда договорить, установил, что в чайхане случайно зашел разговор о машинах. И один из мужчин между делом сказал, что Тофик купил зеленые «Жигули». Те выразили сомнение, а он поклялся, что сам видел его за рулем. Так, ничего не значащая беседа. Но мы нашли этого мужчину, да, действительно, в тот день он видел именно Гаджиева.

Мы показали в числе других его фотографии мальчишкам, и они опознали.

Все концы сходятся к Гаджиеву. Пора с ним побеседовать. Кстати, мы проверили машину Гумбатова, прокладки плохие, масло из картера течет.

— Ну что, Садых, давай, действуй. Пошли за Гаджиевым и Гейдаровым.

Рустам чувствовал, что работа по делу подходила к кульминации. Улик немного, но их надо использовать с максимальной отдачей.

Разговор с Гаджиевым он начал с вопроса о поездке за город на зеленых «Жигулях».

Упаковщик сделал удивленное лицо.

— Да я из дома не выходил, у меня были гости.

— Какого числа у вас были гости? — переспросил Бабаев.

— Двадцать шестого, с двенадцати дня до следующего утра.

— И вы все это время никуда не отлучались?

— Ну, я так накачался, не смог бы даже выйти на улицу.

— А ваш друг?

— Да он покрепче будет, как-никак сидел, пить умеет.

— Хорошо, пройдите в другую комнату, там с вами поговорит следователь прокуратуры. Я предварительно хотел предупредить о роли чистосердечного признания, да, видимо, не стоило. У вас не болит колено? Я как-то подвернул ногу, упал и потерял одну безделицу, поверите, последнее доставило больше неприятностей, чем разбитое колено.

Гаджиев побелел, и нижняя губа его мелко задрожала.

— Идите и подумайте о моих словах, когда будете отвечать следователю прокуратуры.

Ширалиев пристально смотрел на Рустама:

— Что ты здесь ему насчет колена говорил? Его раскалывать надо, нажимать на показания мальчишек, того мужика в чайхане.

— Не нужно, Садых, он все понял.

Действительно, Гаджиев дал развернутые показания, признался, что совершил убийство по приказу Гейдарова, который подготовил несколько ловушек для Гусейна и для племянника Гумбатова.

Сценарий развивался следующим образом.

Днем после конфликта с Гусейном Асим приехал как обычно, Гейдаров принял его приветливо и предложил загрузить четыре ящика вместо двадцати восьми. Надо было покрывать недостачу. Боясь предстоящей проверки, он тщательно продумал план с сожжением машины. Конфликт Асима с Гусейном ускорил его выполнение. Обругав Гусейна, он разъяснил Асиму, что надо делать.

— Вот возьми тысячу рублей. Отъедешь от города, брось сигарету и смывайся. Доказать твою вину будет невозможно. Искра — и концы в воду.

Но против ожидания Асим отказался, более того, сказал, что заявит в милицию. Гаджиев слышал их разговор.

Уговорив несговорчивого водителя зайти к нему в кабинет, Гейдаров послал Гаджиева к Гумбатову. Наказал пригласить в гости и напоить, после чего взять машину и ожидать Гусейна в безлюдном месте на трассе.

— Он нас заложит, — прошипел Гейдаров, — остановишь, сядешь в кабину, пожалуйся на жизнь, а потом замочи его. Иначе он нас всех упрячет за решетку. Сделаешь, как надо, получишь пять штук. Жду звонка.

Быстро напоив до бесчувствия собутыльника, Гаджиев позвонил Гейдарову, доложил о готовности.

— Хорошо, примерно в пять жди его на трассе.

Все произошло по плану Гейдарова. Увидев Гаджиева на дороге, Асим притормозил.

Гаджиев влез в кабину, завел разговор о Гейдарове, мол, сволочь он. Асим отмалчивался, переживая, что влип в историю. В один момент положил руки на руль и опустил голову.

Гаджиев изо всей силы ударил его ножом в шею. Асим даже не дернулся.

Убить человека оказалось так легко, но его вдруг охватил ужас. Он выскочил из машины, при этом зацепился каблуком за подножку, подвернулась нога. Он упал с размаху прямо на колено, разбив его в кровь, и, подскочив, бросился к «Жигулям». Разнервничавшись, вел машину так, что чуть не сбил теленка. В райцентр вернулся другой дорогой.

Когда Рустам с Садыхом сказали Гейдарову о том, что Гаджиев сознался в убийстве, тот даже бровью не повел.

— Да, от него это можно ожидать, я догадывался, что он нечист на руку, а оказалось, способен на убийство.

— Да, если его хорошо подготовить, — нехотя бросил Рустам.

— Что? — встрепенулся Гейдаров.

— Вот, слушайте его показания, я вам прочту.

Окончив чтение, Рустам взглянул на Гейдарова.

— Чепуха это, кто-то его настропалил. Не вы ли? Это бред. С какой стати Асим поехал бы в рейс, если, как пишет Гаджиев, он не поддался моим уговорам.

— Здесь нет никакого противоречия, — спокойно парировал Бабаев. — Вернувшись к себе, вы разыграли спектакль, сделали вид, что вам стыдно за свое предложение. Затем указали в документах всего 4 ящика и, убедив парня, что все законно, попросили подойти часам к четырем. Надо было выиграть время. Ничего не подозревающий Асим ушел. Через пару часов позвонил Гаджиев, сообщил, что собутыльника он уже накачал, и тот спит. Вы приказали ему ехать на трассу.

Гейдаров, затравленно озираясь, опустил голову.

Поздно вечером Рустам вышел из РОВД. Он чувствовал усталость в каждом мускуле, нервы были на пределе. Позади остался еще один выигранный поединок со злом. Он поднял голову. Небо висело над головой, темное и близкое. Звезды светили спокойно и таинственно. Они действовали успокоительно, притягивали к себе. Наверное, не случайно, закончив трудное дело на земле, человек часто обращает лицо к небу.

...Когда утром он уезжал домой, к автобусу подошла жена Гусейна.

— Спасибо, — только и смогла произнести сквозь слезы молодая женщина.