Этюд для уголовного розыска

— Боюсь, мы зря потеряли время. Надо было еще ночью делать обыск.

Мурсалов согласно кивнул головой.

— Хорошо бы.

— Почему же вы настаивали на обратном?

— Я настаивал только в отношении Панахалиева, у него в доме краденого нет, он невиновен, поэтому я и настоял на том, чтобы его освободили из дежурной части.

— Но ведь собака, ни разу не сбившись, привела к его дому, — возразил Шахбазов.

— Это провокация с целью сбить нас с толку. Парень судимый, его опорочить нетрудно.

— Но мы обязаны проверить эту версию!

— Зачем травмировать мать и сестру Панахалиева? Только-только в доме покой воцарился, поверили они в него, а тут мы с необоснованными подозрениями.

— Почему с необоснованными? Овчарка четко взяла след.

— Вот на овчарку преступники и рассчитывали, а мы-то поумней должны быть, — досадливо свел брови участковый. — Ночью у нас было мало времени на размышления, поэтому я не возражал против задержания Панахалиева, когда собака привела к его дому. Но в его причастности я очень сомневался. Не пойдет он на такое дело, кто-то намеренно навел на него. Прямиком от магазина направился к его дому, по ходу подбрасывая дополнительные «следы» для собачки, потом перелез через забор, проник во двор Панахалиева, подбросил коробочку от часов «Чайка», имевшихся в магазине, и через забор же ушел, но с противоположной стороны.

— Коробочку от часов кто-нибудь нашел или вы просто моделируете ситуацию? — спросил следователь.

— Я нашел.

— Так что же вы сразу не сказали?

— После того, как вы уехали, я не спеша обследовал двор, у меня хороший фонарик, и нашел коробочку. Слишком явно нам подкидывают доказательства. А в дальнем углу забора земля посыпана табаком. Видимо, в этом месте преступник перескочил забор и подготовил сюрприз для собаки. Все эти детали убедили меня в чьем-то злом умысле против Панахалиева.

Шахбазов помолчал, обдумывая услышанное, а потом тоже поделился своими впечатлениями. Во-первых, входная дверь магазина заперта и опломбирована, следов повреждения не обнаружено. Преступник мог проникнуть сюда только через окошко в подсобку. Но стекло выбито изнутри. Изъяли несколько следов пальцев, проведем дактилоскопическую экспертизу. Проверим заодно и Панахалиева. Но я готов согласиться с вами, что скорее всего здесь имитация. Вы беседовали с завмагом по поводу украденных товаров?

— Наименований много, тысяч на тридцать наберется. Наручные часы, парфюмерия, одежда, транзисторные приемники и прочее. Как будем действовать дальше?

— Побеседуем с Панахалиевым, обыск, видимо, придется сделать, — неуверенно произнес следователь. — Если даже наши предположения насчет имитации верны, то доказательств пока нет. Нужна ревизия, может, удастся недостачу выявить, какие-либо злоупотребления. Поработаем с завмагом, проверим его причастность.

Мурсалов выслушал не перебивая, достал пачку сигарет, закурил.

— У меня есть одно соображение. Вынести такое количество товаров за одну ходку невозможно, да и как практически это сделать? Выбросить все наружу, а потом уносить. Высота окошка от земли более двух метров, товар побьется. Значит, действовало несколько человек. Агагусейнову с его комплекцией просто невозможно пролезть в окошко и прыгать с него. Панахалиеву тоже одному не под силу такое количество товара унести. Друзей в селении у него нет, я знаю это точно, приезжих мужчин за последнюю неделю не было, кроме одного паренька.

— Ну, вы уж совсем, Джалал-муаллим, меня запутали, — невесело улыбнулся следователь. — Так у нас все окажутся вне подозрений.

— Нет, не все, — серьезно продолжил Мурсалов. — Я предполагаю у Агагусейнова недостачу, уж очень он последнее время кутил, покупок понаделал. А вчера в его машине, когда он возвращался из райцентра, я видел одного парня, худенький, в спортивной курточке, узенькая полоска усов. Заехали они во двор к завмагу, и тот не показывался. А ведь обычно Агагусейнов своих гостей по селению возит, в чайхане любит перед ними прихвастнуть, каким весом он пользуется у сельчан.

— И кто же этот парень?

— Пока не знаю. Но под окном и в огороде Панахалиева осталось несколько отпечатков кроссовок.

— Да и в магазине в подсобке мы обратили внимание на рифленый отпечаток. Значит, думаете, завмаг привез парня, чтобы просто имитировать кражу, проскочить по ходу во двор Панахалиева и вернуться к Агагусейнову?

— Точно, а Агагусейнов, рассчитавшись с ним, отвезет его домой. Я точно навел кое-какие справки, заинтересовался одним из родственников Агагусейнова, живет в Баку, но часто появляется в районе, по-моему, приторговывает анашой. Худенький, одет очень модно.

Следователь обиженно пожал плечами.

— Джалал-муаллим, вы мне информацию выдаете по крупицам, как под прессом. Ну сразу бы все свои соображения выложили, тем более к вам у нас относятся с большим уважением. Я положился на ваш опыт и интуицию и не настаивал на обыске у Панахалиева, на его аресте.

— Не горячись, Гурбан, — мягко остановил его участковый, — я ведь тоже по ходу все анализировал, колебался, и самое главное, опасался сбиться с верного пути и на тебя повлиять. Интуиция интуицией, а факты — штука упрямая. Нам одинаково важно не ошибиться и не спешить.

— Но время-то упущено, и коли ваша версия верна, то преступник скрывался у Агагусейнова, а утром уехал.

— Нет, если он там был, то уехать не мог. Я вскоре после вашего отъезда и осмотра двора Панахалиева подошел к дому завмага, машина стояла во дворе под навесом. Потом попросил своего общественника понаблюдать до утра, а сам съездил в РОВД и заодно устроил в гостиницу Сабира Панахалиева.

— Значит, завмаг никуда не уезжал?

— Нет, он понимает, что это вызовет подозрения. В магазине кража, а он уехал в райцентр. Но сегодня вечером может спокойно это сделать под тем благовидным предлогом, чтобы узнать у вас, как идет следствие, или скажет, что вспомнил какую-нибудь деталь.

— Если преступник у него в доме, то сейчас попробуем задержать его там.

— А если я ошибаюсь? Тогда скандала не миновать, знаю я эту публику. Он потом не даст работать по делу, обвинит нас в пристрастности, жалобами замучает.

— Что же вы предлагаете?

— Вызовите его в РОВД к 17 часам. Пока у него подозрений никаких, тем более Панахалиева забрали. Все вышло так, как он задумал. Поговорите с ним и скажите, пусть не беспокоится, намекните, что преступление почти раскрыто. Попробуйте его еще больше расслабить. А на дороге мы их задержим. Отпираться парень вряд ли будет. Пошлите эксперта с понятыми во двор Панахалиева, пусть закрепит следы кроссовок во дворе под забором.

Шахбазов согласно кивнул.

...Преступник был задержан в «Жигулях» завмага. У следователя сразу отлегло от сердца, когда он увидел его кроссовки. В отделе парень дал развернутые показания, у него изъяли две тысячи, полученные от завмага за услугу.

Домой Сабира привез Мурсалов. В дороге он рассказал ему о западне, уготованной для него Агагусейновым.

Участковый успел ввести в курс дела мать и сестру, но они все-таки очень волновались за Сабира и не сдержали слез, вновь увидев его дома. Сабир только теперь понял, какая беда прошла стороной благодаря этому уже немолодому, чудаковатому милиционеру, раздражавшему его своими визитами эти несколько месяцев. Значит, не зря он ходил, изучал характер Сабира, присматривался, это помогло ему в решающий момент правильно оценить ситуацию.

Мурсалов не спеша выпил стакан чаю, поинтересовался, как идет служба у Бахрама, просил передать ему привет и собрался уходить. Сабир проводил его до ворот. Невысокий участковый рядом с ним казался совсем щуплым. За день на лице у него выступила седая щетина, и он выглядел совсем старым

«Счастливый человек, — думал Сабир, — сколько добра он сделал людям». Не сдержавшись, обнял за плечи участкового.

— Спасибо, Джалал-даи, уберегли вы меня от беды, я пока ждал вас, решил, что если не докажу свою невиновность, покончу с жизнью.

Участковый поднял на него глаза.

— Что за мысли у тебя? Молодой, здоровый парень, а растерялся. Со злом надо бороться, ты ведь не наделал глупости, когда мы тебя в милицию отвезли, слово сдержал, что будешь ждать меня в гостинице. Этим здорово мне помог, значит, в трудную минуту мы поняли друг друга. Это хорошо. И помни, зло приходит и уходит, а почему жизнь не кончается? Потому, что добро всегда оказывается сильнее.