Л.Е.С. Пробуждение

Глава 5

На перекрестке я обратил внимание, что перпендикулярная улица заканчивалась не воротами, а строениями. Вроде обычный дом, но выход на улицу, как и Дом Советов, в отличие от других домов. И окошки какие-то маленькие, даже меньше, чем в обычных домах.

— Ну вы даете, Никифор Иваныч! — как обычно выпучил глаза Митька на мой очередной глупый вопрос.

— Просто Ник, мы же договаривались. Ладно, не говори, я попробую сам догадаться!

Мы остановились на середине улицы. Я стал лихорадочно рыться в памяти своей и Никифора, вдруг да вместе что-то вспомним.

Мимо пробежали шумные детишки с палками, за ними пронесся огромный кот. На другом конце улицы о чем-то спорили две бабки, размахивая руками. Солнце за деревьями уже не видно было, хотя свет по улицам разливался равномерно, будто ночники какие были встроены под навесами. Или они специально такую форму поселения выбрали? Ладно, об этом потом. И так, что это может быть за строение?

— Так это же баня! — воскликнул я.

Митька покачал головой, пошел дальше.

— Ну что, угадал?! — спросил я, нагоняя его.

— Угадал? Чего тут гадать? Конечно, баня! Ну вы даете! Тут вон — женская, а в другом конце — мужская. Кстати, завтра у нас банный день!

— Я в общественную баню с детства не хожу! — сказал я сразу, не задумываясь.

— Ну-ну, — засмеялся Митька.

Я спохватился.

Черт, это ж не моя память.

Здесь-то Никифор, наверняка, по графику ходил, со всеми. Как же иначе.

— Ладно, — выдохнул я. — Я пошутил.

— Я так и понял, — сказал Митька. — А мы пришли.

Он остановился у неприметного, похожего на все остальные, домика. Только уж совсем маленького. И какого-то дряхлого, как и его хозяин. Он, наверное, с детства своего в этом домике живет, лет двести.

Митька шагнул в узкий проем, я вздохнул и двинулся за ним.

Скрипучая покосившаяся дверь открыла нам нутро темного затхлого тамбура. Пахнуло еще чем-то резким, сухим, пряным. Когда глаза привыкли к полумраку, я обнаружил на стенах развешенные корешки, травки, сушеные цветы разных форм и размеров.

— А этот твой старейший часом не шаман? Ну, или там лекарь…

Митька держался за ручку двери в дом, ответил даже с какой-то гордостью.

— Не. Он провидец, мудрец! — и, легонько постучав костяшками пальцев по косяку, потянул на себя дверь.

— Ну тоже ничего так профессия. Редкая.

Дверь тоже со скрипом отворилась. Маленькое помещение озарялось красными прыгающими огнями из открытой печной дверки. Рядом на корточках сидел наш старец — совсем мне показался каким-то маленьким и высохшим, как и его травки в тамбуре. Зато борода и редкие волосины на голове горели жаром. Подкинул старик полешко в печку, захлопнул. Борода погасла, в полумраке стала серой.

— Ну, проходите, — сказал он так, будто ждал нас, и махнул рукой в угол комнатки. — Устраивайтесь, сейчас чаю горячего заварю с мятой.

Сам медленно приподнялся и, прихрамывая, поковылял в кухоньку. Звякнул чайник, зажурчала вода.

Мы прошли в указанный нам угол к небольшому столу. Вдоль стен, смыкаясь, стояли две узкие лавки.

— А чего он печку-то топит летом? — тихо спросил я Митьку, когда мы сели.

Митька открыл рот, чтобы ответить, но за него это сделал сам старик, ковыляющий к нам.

— Старый я стал совсем, мерзну даже летом, — проскрипел он, покашлял. — Вот и подтапливаю печурку понемногу.

Он тяжело опустился рядом с Митькой, напротив меня.

— Ну, так это понятно! — сказал я. — Я вот тоже старый стану, тоже мерзнуть буду. Наверное.

Старик как-то живо вскинул на меня острый колючий взгляд из-под кустистых белых бровей.

— Будешь мерзнуть, — сказал он уж больно как-то утвердительно. Словно знал это уже сейчас наверняка.

Даже неуютно стало под этим взглядом.

Но взгляд его быстро смягчился, под бородой промелькнула даже какая-то улыбка беззубая. Голос прозвучал бодрый, веселый.

— Чай сейчас заварится, Митрофанушка разольет нам.

Митрофанушка ни секунды не возражал, заелозил в нетерпении.

Старик же снова сменил маску на лице, серьезно сказал.

— Спрашивай, Ник. Знаю ведь зачем пришел. Вижу, что вопросов много внутри у тебя скопилось.

— Да уж, скопилось, — сказал я сипло, прокашлялся.

— Но я тебе на все не отвечу, сразу говорю. Я же не полиглот, и не экстрасенс какой-нибудь. Я только главные ответы знаю. А до остального ты ежели не сам дойдешь, то другие ответят.

Я открыл рот, чтобы задать первый вопрос, и старик тут же меня заткнул, подняв ладонь.

— Обожди. Давай чайку сначала. Митрофанушка, сходи, милок, налей нам по кружечке.

Митька засуетился, задергался, пытаясь пробраться через меня, аж стол сдвинул. Старик наблюдал за ним прищурясь в улыбке. Любит, видимо, этого рыжего оболтуса. Когда Митька, наконец, выбрался, старик, не глядя на меня сказал.

— Давай так, Ник. Я тебе кое-что расскажу, чтобы много вопросов твои закрыть разом. А, что не понятно будет, отвечу по ходу рассказа.

— Ладно, — согласился я. Как-то не рассчитывал я старческие истории тут слушать. Но, старик тут хозяин, да и вообще, я к старикам с уважением.

Старик будто прочитал мои мысли.

— Я про себя не буду тебе рассказывать, не бойся. Если только сам не попросишь. Я про тебя буду рассказывать.

— Про меня? — спросил я. Хотя, да, про себя я бы много чего порасспрашивал.

Митька тем временем принес дымящиеся огромные деревянные кружки. Аромат поплыл по домику просто невообразимый. Не ожидая разрешения, я схватил кружку, сделал маленький обжигающий глоток. Приятное тепло потекло в желудок, обожгло и разлилось мгновенно по сосудам энергией и силой. Не знаю, что там было намешано, но творило это снадобье нечто необъяснимое!

Сообщение, появившееся неожиданно перед глазами, заставило меня вздрогнуть:

Уведомление от ЛЕС:

Вы обрели знания о новом источнике энергии «Чай травяной особый».

Ваши показатели улучшились на:

Сила +1

Выносливость +1

Интеллект +15

Дополнительные показатели:

Дух +10

Память +2

Да, чтоб тебя!

Неужели нельзя это делать как-то по требованию! А не по умолчанию!

Уведомление от ЛЕС:

Ваш запрос принят.

Последующие уведомления об обретении новых знаний и умений будут производиться только по запросу.

Соответствующие настройки изменены.

Вот так-то лучше!

Все понимаю, что этот чип внутри мне покоя не будет давать до конца моих дней в этой реальности. Но надо же и о клиенте думать! Вдруг у меня эти неожиданно возникающие уведомления приступ какой-нибудь вызовут? Инфаркт?

ЛЕС ничего на это не ответил. Вот и славно.

Ну, так на чем мы остановились?

— Все хорошо, Ник? — проскрипел старик.

— Да, конечно! Рассказывай, дедушка!

И тут я обратил внимание, что Митька со своей дымящейся кружкой уже сидел на своем месте, смотрел на меня поверх нее своими круглыми глазищами.

— Что? — спросил я.

— Ничего, — пожал плечами Митька. — Ты будто отключился ненадолго. Смотрел куда-то в одну точку, губами шевелил.

— Ну, шевелил, — сказал я. — С кем не бывает.

— Со мной, — сказал Митька серьезно.

— Ну а со мной бывает. С недавних пор. Потому я и здесь, чтобы выяснить, что со мной не так! Кто я вообще, как сюда попал? А, дедушка, сможешь ответить?

Митька, видимо, хотел что-то мне сказать, но старик остановил его.

— Все хорошо, Митрофанушка. Я его понимаю. Ему тяжело.

— Не то слово, — проворчал я пристыженно.

— Все будет хорошо, Ник, — продолжал старик. — Когда ты поймешь главное, тебе станет легче жить. Ты обретешь цель и увидишь дорогу.

— Ага, здорово. Побыстрей бы.

— Ну так слушай, — сказал старик, поерзал на лавке, подкладывая под зад небольшую подушку, устраиваясь поудобнее, покряхтывая и кашляя. Наконец, спустя минуты две или три, он облегченно выдохнул, глотнул чаю и стал вещать.

— Я знал, что ты придешь. Я долго ждал тебя, очень долго. Лес позвал тебя, и вот ты здесь.

Первая же фраза вызвала во мне просто целую кавалькаду вопросов. Но я промолчал, давая старику рассказать побольше.

— Произошло Пробуждение. Мы знали, что оно когда-нибудь будет, но, все же, надеялись, что не при нашей жизни. Нам не повезло. Поэтому Лес и призвал тебя, чтобы предотвратить гибель нашего мира. Что-то плохое пробудилось где-то далеко, и вторгается в наш мир, в Лес, чтобы поглотить его, сломать, забрать то, что ему нужно, а остальное просто уничтожить. Ему есть какое-то название, ты узнаешь его потом. Я же называю его Большим Злом…

Тут уж я не выдержал. Да что за бред!

— Какое пробуждение? Чье? Кто куда вторгается? И вообще я здесь при чем?

— А ты спасешь нас. Спасешь Лес. Для этого тебя и пригласили.

— Кто пригласил? И откуда? Почему я не помню себя до этого вашего пробуждения?

— Лес тебя пригласил. Ты должен выполнить миссию…

— Миссию ЛЕСа? Этой вот системы компьютерной, которая мне чип в голову вживила?

— Я не понимаю, о чем ты говоришь, о какой такой системе. Я знаю только одно — только ты сможешь спасти Лес, поэтому он тебя и пригласил.

— Что-то на приглашение это не сильно похоже! Меня просто выдернули из моего мира, всунули сюда, стерли предыдущую память, видимо, чтобы обратно не сбежал! Воткнули какой-то чип в голову, что у меня теперь зрительные галлюцинации случаются каждый час!

Старик будто не слушал меня, все про свое:

— Камень, что я тебе дал…

— Да! Еще и камень какой-то странный, расскажете про него?

— Камень Силы! Это магический камень. Он принадлежит нашей расе чистых белых людей, и поможет тебе спасти Лес, а в конце вернуть тебе память…

— Только память? То есть я все вспомню? Но я не хочу только память! Я же точно знаю, что не из этих мест! И вы это знаете! Я хочу вернуться обратно в свой мир, в свое время, в свою реальность! Черт, я даже не знаю откуда я прибыл, точнее, откуда меня «пригласили». Но ведь я же четко понимаю, что этот ваш чертов странный Лес — не мой мир!

— Да, я тебя понимаю, — спокойно и терпеливо продолжал старик. — Ты думаешь, что это не твой мир. Потому что ты не помнишь. У тебя не просто ретроградная амнезия, у тебя еще и ложная память. Ведь ты же не чувствуешь себя здесь совсем чужим? В этом теле?

Я задумался. Посмотрел на совершенно ошарашенного нашим диалогом Митьку, который так и замер с пустой кружкой в руках, только глазами зыркал то на меня, то на старика, не смея даже дышать.

— Ну…

— А то, что ты был инвалидом, ты откуда взял? Откуда эта память у тебя?

— Не знаю, — я пожал плечами. — Просто помню, что не мог ходить, потому что попал в аварию. Такие вещи как-то сильно в память западают! Вот и вспомнил.

— Ну, а дальше? Что еще ты помнишь?

— Ничего больше не помню! — опять взорвался я, вскочил со скамейки. В голове проявился какой-то странный образ. — У меня телефон был, между прочим, очень дорогой! И одежда другая была, эти, как их — джинсы!

— Я не знаю, что такое телефон, забыл уже, они когда-то давно были у нас. До Вспышки. Много чего было. Но прошло слишком много времени. Лес нас укрыл, сберег, он мудрый.

Ну, начался сектантский бред!

— Лес не может быть мудрым! — сказал я. — Это всего лишь деревья!

— Не скажи. Все изменилось после Вспышки. Деревья стали большими. А вот люди остались маленькими.