Первое правило дворянина

Глава 8

Следующие несколько дней пролетели стремительно и в основном я был занят изучением местных порядков, ну и вообще заведенного уклада жизни в Академии. Мои новые приятели из отделения помогали мне в этом как могли, хотя больше всех мы все же сошлись с Владыкиным, чем были весьма удивлены остальные.

Мишка и в самом деле оказался довольно неплохим парнем, хотя и со своими тараканами в голове. Особенно меня сбивала с толку его манера поведения — можно было подумать, что его постоянно заносит от чувства собственной значимости. Не будешь же каждому объяснять, что он не полный моральный урод? Поэтому за два дня, прошедших с момента нашей с ним драки, у меня было несколько новых конфликтов с некоторыми недалекими личностями, которые считали, что наше с ним товарищество основано исключительно на моем подхалимаже.

Со стороны действительно могло так показаться, все-таки я барон, да еще с мутным прошлым, а он граф и парень хоть куда — что общего у нас может быть? Приходилось объяснять некоторым, что они сильно заблуждаются в своих предположениях. Приятно, что сам Мишка тоже не стеснялся участвовать в подобного рода наставлениях. В общем, интерес к этой теме угас довольно быстро и все привыкли к тому, что нас часто видят вместе.

Кстати сказать, за эти дни с ребятами из моего отделения я толком и не виделся, разве что с Владыкиным по вечерам на уроках по физической подготовке, куда нас с ним Таганцева определила. Все это время я занимался по индивидуальному расписанию и на всех занятиях кроме моей скромной персоны больше никого не было.

Понятно дело, что я вообще не понимал с чем это связано, но данный факт вызывал острый интерес всей Академии — что во мне такого особенного, кроме того, что я из «неблагополучной» семьи? Даже парни из моего отделения неоднократно подкатывали ко мне с подобным вопросом, только ничем помочь я им не мог, потому как сам не знал на него ответа.

Вот занятия у меня были все какие-то скучные и однообразные. Даже с учетом того, что благодаря стараниям Софьи Николаевны мне были прописаны дополнительные физические нагрузки, мой внешний вид явно не устраивал тренера, поэтому у меня было несколько тренировок в день. Не могу сказать, что мне это не нравилось — содержать свое тело в таком жалком состоянии, в котором находилось тело Соколова, для семнадцатилетнего парня это просто позор. Но когда практически половина светового дня состоит из одних тренировок, это как-то утомляет даже меня — слишком однообразный процесс.

Ладно бы еще это все чередовалось с лекциями или чем-то подобным, но нет — они сменялись уроками фехтования с мечом. Учитывая, что на Эпсилуме владение энергетическим мечом для дворянина — это обязательная дисциплина с юного возраста, учитель Академии просто нарадоваться мной не мог.

Его звали Кожевников Максим Михайлович, между собой курсанты в шутку называли его — Паладин. Поначалу я не мог понять зачем Мироходцам умение владеть мечом, если в современном мире они им не пользуются, но мне очень быстро все объяснили — в Порталах и прочих территориях, принадлежащих нечисти, пистолеты и пулеметы просто не работают, только магия и холодное оружие. Так что, если в моем родном мире этот навык был необходим для того, чтобы отстоять свою честь на дуэли, когда в этом возникнет потребность, то здесь все было гораздо проще и речь шла о жизни и смерти.

Я не могу сказать, что фехтование так уж меня выматывало, но с учетом слишком плотных занятий по физической подготовке, особого удовольствия от свиданий с Паладином я не получал.

На третий день, после очередного забега по спортивной площадке, я отправился к Кочеткову выяснить, когда закончится мое превращение в атлета-фехтовальщика. Вот только разговаривать он со мной не захотел. Сославшись на распоряжение Таганцевой, сказал, что до общения с мастером по магии меня больше ничего не ждет, поэтому придется немного потерпеть. Ну значит так тому и быть — какие у меня еще могут быть варианты?

В зале магической подготовки я оказался на пятый день моего пребывания в Академии. Причем эта тренировка была первой, где кроме меня присутствовали другие курсанты и должен сказать, что за эти дни я настолько привык к одиночеству, что было даже непривычно видеть рядом с собой еще кого-то. Необычное чувство.

Нас было шестеро — все наше отделение и мастер магии. Мы сидели кружком вокруг преподавателя на мягких тряпичных матах в абсолютной тишине. В зале пахло паленой резиной и почему-то сладкой воздушной кукурузой.

Наставнику на вид было около сорока, лысый, все лицо в ожогах, при этом взгляд у него был крайне недоброжелательный и суровый. Такое ощущение, что он здесь не для того, чтобы нас чему-то научить, а покончить с нами раз и навсегда. Так продолжалось минут десять — он смотрел на нас, а мы на него. Наконец он остановил свой взгляд на мне и решил заговорить.

— Ты новенький, Владимир Соколов? — спросил он у меня и почесал подбородок.

— Да, — ответил я, хотя это было очевидно.

— Меня зовут Жданов Глеб Александрович, в этом заведении я занимаюсь наставлением Одаренных бестолочей вроде тебя, это понятно?

— Вполне, — кивнул я.

— Для начала неплохо. Информацию вроде бы усваиваешь нормально. Какой у тебя ранг?

— Третий.

— Что значит «третий»? — скривился Жданов. — Во всем должен быть порядок, а тем более в таких вещах как магия. Нужно называть вещи свои именами, ты же все-таки Одаренный. Третий ранг — это значит, что ты «подмастерье».

— Я учту, — с улыбкой ответил я. Мужик он похоже вредный!

— Какой магией владеешь?

— Огонь, — в этот момент я почувствовал на себе взгляды всех остальных ребят, а затем тихий женский шепот. Видимо эта информация будет еще одним поводом поговорить обо мне в Академии. Во всяком случае Даша, точно язык за зубами держать не будет. С другой стороны, что мне скрывать?

— Ну да, Кочетков мне что-то такое говорил, — скривился преподаватель. — Ладно, посмотрим, какой ты стихийник и что умеешь, но немного позже. Сейчас займемся другим.

Жданов вновь почесал подбородок.

— Вообще-то, обычно курсанты, которым уже приходилось побывать в Портале, на моих занятиях занимаются исключительно боевым слаживанием, но учитывая обстоятельства... Ты ведь даже не знаешь, кто из них каким Даром владеет, я ведь прав? — спросил он и пристально посмотрел мне в глаза. Не знаю, может быть мне показалось, но по-моему, зрачки у него все время вращались как маленькие воронки.

— Ну, я как-то не спрашивал, — сказал я. — А ребята не распространялись.

Вообще-то я знал, что Наумова может ставить щиты, которые предотвращают какие-то повреждения, но распространяться об этом не стал — к чему, если не она мне об этом сказала и к тому же я толком не знал, о чем речь вообще идет?

— И правильно делали, что не распространялись — Одаренному дворянину нечего трепаться на каждом углу о своих способностях, так поступают только простолюдины и прочие выскочки! — сообщил мне Жданов. — Если все так, как ты говоришь, то о каком боевом слаживании может идти речь? Как тебя с ними слаживать прикажешь? Вот и я не знаю. Но тебе, наверное, интересно это узнать, верно?

Странный вопрос? Я бы сказал по-другому: с учетом того, что мы теперь в одном отделении, а это значит, что и сражаться нам придется вместе, то мне просто необходимо об этом знать! Но Глебу Александровичу и не требовалось от меня никаких ответов, он встал с мягкого мата и громко крикнул:

— Подъем, болваны!

С учетом того, что кроме нас в огромном зале больше никого не было, эхо от его крика получилось что надо, и мы подскочили со своих мест как ужаленные.

— Идиот лысый, — прошептал Владыкин. — Я всегда говорил, что у него с башкой проблемы.

Даже с учетом того, что сказано было шепотом, Жданов его все-таки услышал. Он окинул грозным взглядом нашу стройную линию и ткнул пальцем в графа.

— Подойди ко мне, курсант. Сегодня ты у нас будешь подопытным кроликом, а заодно и жертвой. На тебе твои недалекие друзья будут демонстрировать свои таланты, ну а в конце занятия ты сможешь еще раз высказать свои соображения относительно моих умственных способностей, — похоже он услышал графа и не собирался ему этого прощать.

К моему удивлению, Владыкин молча сделал несколько шагов вперед и встал рядом с преподавателем. Видимо ругаться со Ждановым — себе дороже.

Глеб Александрович смотрел на него с такой счастливой улыбкой, как будто факт того, что граф сейчас будет жертвой, доставлял ему непередаваемую радость. В этот момент я был согласен с Владыкиным, было в нем что-то ненормальное, наверное, постоянные занятия магией все-таки как-то влияют на мозги, причем не самым лучшим образом.

— Ну что, начнем с тебя, Кучин, — сказал он. — Подойди к нам.

Юра сделал несколько шагов вперед.

— Чего ты стал как пень? — спросил Жданов. — Вот Соколову неймется посмотреть на твои способности, так что давай, приступай.

Кучин взмахнул руками, мгновение и вот уже перед нами стоит огромный белый медведь. Ага! Понятно, значит Юрка у нас анимаг, а попросту говоря — оборотень. В прошлой жизни мне приходилось видеть подобный Дар дважды — один из анимагов, которых я встречал, умел превращаться в куницу, а вот второй мог обращаться в птицу. Однако оба их Дара блекли на фоне грозного животного, которое сейчас стояло перед нами.

— Володя, что ты скажешь по поводу увиденного? — в очередной раз почесал подбородок преподаватель.

— Лишь то, что Кучин — анимаг и обладает Даром превращения в белого медведя.

— Совершенно верно, — сказал Жданов и брезгливо поморщился. — И я очень сожалею, что наступили такие времена, когда дворяне могут позволить себе не скрывать от приличного общества, что обладают этим грязным Даром. Более того — они разговаривают с нами как с равными себе! Какие темные времена настали и как низко мы пали!

В этот момент медведь зарычал на Жданова и по пустому залу прокатилось раскатистое эхо его звериного рыка. Так, выходит оборотни здесь не в большом почете, буду иметь ввиду.

— Ладно, продолжим, — сказал Глеб Александрович, не обращая внимания на беснующегося Кучина. — Наумова, готова?

— Готова, — ответила Даша.

— Тогда начинай со Стены, — отдал приказ Жданов и через пару секунд вокруг графа появилась каменная стена высотой в несколько метров.

Неплохо! Вот что имел ввиду Кучин, когда говорил, что она защитник. Не знаю, как быстро Юрка смог бы добраться до Владыкина, но по внешнему виду стена и в самом деле получилась весьма крепкой. В любом случае, у Жданова хватило ума не заставлять парня крушить ее.

— Каменная плоть, — скомандовал он и вот уже стена исчезла, а кожа Миши стала неестественного темно-серого цвета. Он посмотрел на медведя и кивнул в сторону графа. — Кучин — бей!

Юра зарычал и треснул своей огромной лапой по Владыкину. Видно было, что удар был нанесен не изо всех сил, но все же достаточно сильно. Мишка пошатнулся, но остался на месте. Так, значит Даша наложила на него щит? Ну да, получается так, если бы его не было, то даже такого удара было бы вполне достаточно, чтобы граф отлетел на несколько метров — а так даже повреждений от когтей нет.