Возмутитель спокойствия

Глава 6

Две непреодолимые сплошные гранитные гряды с вертикально отвесными стенами, что их можно было считать естественными трехсот и четырехсотметровыми укреплениями, казалось угрюмо нависали слева и справа над староимперской дорогой. Обман зрения и восприятия — далековато до них отсюда. Хотя постепенно у меня складывалось ощущение, что давным-давно это был один сплошной хребет, обычных проходов в котором не существовало до вмешательства магии.

С помощью волшебства прорубили коридор около полукилометра шириной. Именно его перекрывала Стена, закрывая и оберегая от орд нежити и порождений Земель Хаоса единственное на двадцать лиг поселение разумных. За Воротами, которые все величали, будто они были именем собственным, в огромном чистом пятне — долине, имеющей, с большими допущениями, форму неправильной трапеции, раскинулось Черноягодье, до первых домов от последней решетки барбакана насчитывалось полторы лиги.

В большей части рукотворный барьер, как и многие остальные титанические архитектурные строения, являлся детищем древних мастеров и магов, местами разрушить которое удалось только природным катаклизмам. Или, как вариант, заклинаниям огромной силы, сравнимой с тактическими плазменными зарядами средней мощности.

Широкая, будто сплавленная в единое целое, каменная стена на всем протяжении вздымалась на двадцать пять метров (дополнительно около десяти давал сухой ров). Поверх нее могли разъехаться два всадника. Приблизительно через каждые сто пятьдесят шагов с каждой стороны от ворот имелись массивные круглые башни, последние частично «врезанные» в замыкающие «ущелье» скалы. Они возвышались над немаленьким барьером еще метров на десять-пятнадцать.

Если бы не сами Врата и четыре пролома, которые заделывали уже в современную эпоху, выглядевшими сейчас инородными, корявыми вкраплениями, то для охраны сооружения от неразумной нежити хватило бы и пяти десятков бойцов. И это в самые опасные времена. А под предводительством некромантов, личей, костяных и темных рыцарей, как и других разумных порождений Хаоса последний раз предпринимался штурм около шестидесяти лет назад.

Еще одно, что поражало в воспоминаниях — с той стороны в пятистах метрах от Стены, находилось настоящее чудо, по крайней мере, для землянина, которое смогли воздвигнуть древнеимперские архитекторы, геологи и маги. Они вывели из огромных подземных глубин реку на поверхность, разбили ее русло на девять каналов, и восемь из них несли темные и холодные воды в Студеное море.

А центральный поток — прямой, как стрела, не впадал в естественную низменность, а, наоборот, вытекал из нее. Вопреки всем законам мироздания. Был создан рукотворный даже не фьорд, а соленая река, взбирающаяся вверх. В результате любой житель Черноягодья мог, не прикладывая никаких усилий и не надеясь на милость ветра, подняться до прямоугольного водоема откуда поступала аква из глубин, а затем сплавиться по боковым каналам в любое нужное место. При этом в них вода была пресной. Именно такая, обязательно бегущая, служила дополнительной защитой жителей от возможного появления призрачных сущностей и других порождений Хаоса лучше всяких стен.

Хотелось поскорее увидеть подобные чудеса своими глазами, как и не один десяток Мерцающих мостов. Каменные широкие и высокие, соединяющие между собой куски суши, они, независимо от желания селян, с наступлением темноты исчезали, будто их и не было. Куда, как и зачем? Память мальчишки не давала ответа, хотя он сам не раз и два, наблюдал за волшебным явлением. Моргнул, и нет громады на своем привычном месте.

Дорога, как отмечал ранее, петляла. Мы медленно тащились по ней. Никто вновь не озаботился никакими мерами предосторожности. Охранения тут, либо были не в чести, либо, что вероятней всего, старожилы знали больше о специфике местности и врага, нежели я. Поэтому держались одной колонной. Возглавляли ее лэрг и маг, за ними следовала четверка воинов. После мы на тирках, близняшки уместились в одном седле. А позади остальные бойцы и связанная «крыса», перекинутая поперек седла ее же лошади. Вор не переставал лить слезы и сдавленно стонать.

Рядом со мной с гордо выпрямленной спиной держалась Амелия, она явно хотела что-то сказать, но по какой-то причине сдерживалась. Или просто не решалась, или же опасалась быть услышанной остальными. Я, разглядывал окружающие пейзажи, отмечал осевшие и похудевшие сугробы в густых тенях, как и начавшую тут и там пробиваться яркую зелень. Молчал и прислушивался. Донеслось в очередной раз со стороны тыла:

— Недорого ты оценил, Смеринг, правую руку, в восемь монет серебра! Кому скажи — смеха будет на декаду! — хохотнул один из воинов, как раз из тех, что с презрением относились к Харму, — А мы тебе говорили — допрыгаешься!

— И хорошо, если только руку! С лэрга Турина станется, он и голову за такое снимет! — прокомментировал Дукс, — На дежурстве и горячем поймали. Ну, ты и дурак!

Это я у всех на глазах после сожжения и «торжественных» мероприятий пересчитал содержимое кошеля. Случайно ослабил завязки, когда поднимал его с земли, увидел характерный цвет меди. И понял, как снизить накал алчности окружающих. Сам же сделал вывод, гоблы успели отсортировать деньги, и собрали сюда всю мелочь. Монеты там находились самые разные и по размеру, и по форме, и по достоинству, и по государственной принадлежности. Вор, похоже, купился на объемы. Сунул руку, а тут сама удача. Знакомая форма «портмоне», дикий его размер не оставили вариантов иных действий. Руки зачесались. И понятно почему — почти килограмм цветного металла.

А еще немного радовал довольно хороший индикатор — все более или менее нормальные пациенты в нашем дурдоме, относились к калеке довольно «прохладно». Но я не забывал истины — крокодила, сожравшего твоего врага, вряд ли можно называть другом.

Прежде, чем отправляться «домой», маг минут десять бродил возле тирков, закрывал глаза, водил над поклажей посохом. На окрик лэрга, чтобы поторапливался, тот отозвался с явным неудовольствием. Искал «посылку»? Запрещенных предметов, артефактов и ингредиентов он не выявил. Вредное печатное слово никого вроде бы не интересовало. Мне не верилось, что подобной практики не существовало, как и соответствующей литературы. В нашей истории не только в Темные века даже за неосторожно брошенное слово могли сжечь на костре или запытать. Тут уровень развития местной цивилизации вряд ли далеко ушел, учитывая ярко-выраженное сословное и родоплеменное разделение общества, а также узаконенное рабство.

Почти минут сорок тащились до «новодельных» Ворот с массивными башнями и с десятиметровым подъемным мостом, надежно закрывающим барбакан с двумя решетками. Перед рвом нас встретила выбежавшая навстречу пара стражников.

— Лэрг, как вы и приказали, доставил Аскольда, затем местных за Стену не выпустили! Однако их много собралось. Шумят, требуют, как бы на штурм не решились! — сообщил раскрасневшийся десятник Валир.

Рожа у него была хитрая, ушлая, прохиндейская, учитывая же тесные сношения с Хармом на ниве дележа добычи из-за Стены, она соответствовала натуре. Такому не бойцами командовать, а нарами в камере.

За воротами нас встречало около ста семидесяти — двухсот человек. Исчезновение нейро продолжало раздражать, по головам быстро посчитать не получилось, а с ним все просто. Доля секунды, и полный расклад.

Основную массу мужчин при разнообразном оружии разбавляло около четырех десятков женщин. Дети, подростки отсутствовали, а молодых парней, достигших совершеннолетия, всего шестнадцать. И еще одна закономерность, это были представители «бедных» и «нищих» слоев населения. Их сразу взял на заметку. Постарался запомнить каждого. Может и зря, учитывая запутанные «родоплеменные» отношения, царившие в поселении, как и своеобразный табель о рангах. Отряд, под моим чутким руководством, из таких вряд ли получится сколотить. Да и… Специфика и собственные уникальные особенности и способности заставляли даже сейчас думать об одиночном плаванье. И это не зная большей части вводных данных.

Выделалась группа, держащаяся впереди и наособицу от всех, где находился «цвет нации», начиная от отцов девиц и заканчивая главами основных родов. С ними вместе находились самые уважаемые нелюди — первый, кого сразу глаз вычленял из общей массы, огромный, под стать лэргу Турину, орк Рудр Кровавый, предводитель ватаги таких же отчаянных рубак и башибузуков в двадцать два рыла, готовых на любую авантюру, за которую платили деньги. Кроме этого, они охраняли караваны в Северный Демморунг, да и в другие места.

Выглядел вожак наемников, как двухметровый яростный поклонник «железа» и сопутствующей дикому качу химии с Земли. Бросались сразу в глаза — непомерно широкие плечи; короткая шея; серая кожа лица, покрытая шрамами и затейливыми татуировками; чуть выдвинутая вперед массивная нижняя челюсть; клыки, которые не закрывали толстые губы. Уши в шрамах, каждое украшало по два кольца, волосы пепельные, собраны в конский хвост.

Проживал отряд в Черноягодье уже более семи лет, учитывая, что его большая часть квартировала на постоялом дворе, где за сутки приходилось выкладывать по две серебряные монеты без пропитания, то они не бедствовали.

Атлеты, все как один, слыли непревзойденными бойцами на мечах, топорах и секирах. Порой занимались обучением местной молодежи, куда Глэрду, несмотря на мечты, стать таким же воином, путь был заказан. За науку «злобные нелюди» требовали плату, а если бы паренек залез в свой тайник и пожертвовал десятью золотыми за двухмесячный курс необходимых и полезных знаний, одноногий его бы точно покалечил — «за сокрытие, принадлежащих ему ценностей». Такой подход говорил о реальном социальном положении воспитанника — раб, только без ошейника. Именно разумные из этой касты, причем самых низших ее категорий, не имели права на собственность. Поэтому наблюдал аристо за занятиями издалека, часто в тайне тренировался с сучьями и палками, пытаясь повторить отложившиеся в памяти движения.

Еще одна колоритная личность — это торговец древностями и снаряжением «цивилизованный» гоблин — Тавол Джиган, чья кожа была почти синего цвета, но в целом от убитых мною практически не отличался. Если только лицо более «интеллигентное». Он слыл местным, имел свой огромный двухэтажный дом с лавкой на первом, задний двор примыкал к центральному каналу.

Приблизительно тридцать лет назад Джиган прибыл в поселение, где сразу занял пустующие хоромы с высочайшего герцогского разрешения. Являлся непревзойденным знатоком Первой Империи и Времен Тьмы и Хаоса, учитывая, что к нему постоянно за консультациями прибывали коллеги не только из Северного Демморунга, но и из Халдагорда — столицы герцогства, вел активную переписку самыми именитыми имперскими учеными, проживавшими на другом материке. А также каждый сезон организовывал несколько экспедиций в Земли Хаоса, порой возглавляя некоторые лично.

Его уважали и боялись, особенно, когда на Поединках Чести сократил население родов минимум на дюжину человек, предварительно для красоты, выпустив каждому обидчику кишки. Кроме этого, посмевшим оскорбить невысокого, но очень быстрого гуманоида, хорошего посмертия не полагалось в виду скальпирования и отрубания головы. Трофеи затем нанизывались на острые шипы на стенах подворья нелюдя.