Возмутитель спокойствия

Глава 11

Чувство опасности вновь взвыло, а слева вверху на периферии зрения в очередной раз промелькнула серая размытая тень. Впервые я ее заметил, когда вышел от загадочного старьевщика пересек Торговую площадь, сворачивая на улицу Прибрежную, где находился постоялый двор. Тогда тоже не стал суетливо озираться, вертеть головой или показывать, что насторожился, лишь похвалил себя за особо трепетное отношение к деталям ландшафта, поэтому смог сразу сейчас определить и вычленить новую скульптуру в множестве старых.

Кречет.

Чертов кречет!

Точно.

Статуя хищной птицы полуметровой высоты оказалась на остроконечном шпиле очередной башни, носящей скорее декоративный, а не оборонительный характер. Это четко определил, сворачивая в неприметный проулок, целиком и полностью полагаясь на память мальчишки. Других приемлемых вариантов действий не видел.

Больше всего меня интересовал оператор магического дрона. Присутствие еще одного фигуранта, вряд ли который стал бы довольствоваться только наблюдением, удалось установить предельно четко. Иначе невозможно объяснить постоянно возникающее в тенях у стен едва заметное марево, как будто от влажной земли в жаркий день поднимались испарения, они имели очертания человеческой фигуры. Такая засветка рассказала и о том, что передо мной не профессионал. Или, как вариант, у них здесь такой уровень ассасинов. Хорошего от него ничего не ждал. А следовал деятель именно за мной, учитывая, что я несколько раз менял направление движения.

И сам эффект довольно знакомый, такой возникал у наноброни типа «Призрак» при активации маскировочного режима, конечно, та еще древность, однако, если ее использовать по уму, то позволяла многое. Но самый главный для меня фактор — постоянно чувствовал чужой злой взгляд, словно ксеносы уже обнаружили тебя и теперь заманивали в западню, постоянно наблюдая и контролируя твои действия. И себе я привык доверять. Да, порой ошибался, но учитывая, что на настоящий момент скорее жив, чем мертв, то данные исключения не являлись критичными.

Кто-то бы подумал, что ему происходящее померещилось и привиделось, а скульптура там присутствовала всегда, марево — происки разума, не отошедшего от двухсуточной борьбы за жизнь, в чем сам себя он принялся бы убеждать с фанатичностью еретика, но я четко знал — ничего подобного. Внимательность и предельные усилия для запоминания местности, на какие делал упор, начинали приносить свои плоды. И несмотря на малочисленность прохожих, они все же постоянно встречались на пути и по пути, поэтому и решил сделать ход конем, заманив в укромный закуток деятеля плаща и кинжала.

Проулок, какой я выбрал для контрмер, заканчивался глухим карманом, который пересекал желоб ливневой канализации открытого типа не менее метра в глубину и два в ширину. В нем в монументальных стенах, огораживающих участки дома Стальных Беркутов и Огненных волков, друг напротив друга были проделаны сквозные арочные проемы высотой в три локтя, перекрытые толстыми ржавыми решетчатыми дверьми с огромными замками, висящими на цепях.

Этот закуток, за неимением общественных туалетов, зачастую использовали в данном качестве, учитывая, что экскременты исчезали с закатом, особых санкций к невоздержанным власти не применяли.

Правое поместье — вот конечная цель, в нем который год отсутствовал хозяин, пропадавший где-то в странствиях, а остальные члены Огненных не спешили вступать в права наследования и каким-то образом прибирать к рукам участок. Пока было мало вводных данных, но скорее всего не хотели платить обязательный налог. Почему от него освобождался арендатор земли во время путешествий — оставалось загадкой. Довольно нерационально со стороны герцога допускать подобное. Или существовали какие-то пока неизвестные мне веские причины, выступающие на стороне владетеля. Но это неважно. Важное заключалось в другом, замок на решетке был кем-то открыт давным-давно. Тем, кто регулярно смазывал ржавые петли, отчего дверь, должная предательски скрипеть, отворялась бесшумно.

В сам дом, если кто-то и совался, то не оставлял заметных для мальчишки следов, а вот флигель, всего в двадцати шагах слева от «арыка», посещался регулярно. Он скрывал дверь в обширные подземелья, с множеством отнорков и ответвлений, переходов и коридоров.

Узнал о нем Глэрд от калеки, несколько раз отправлявшего пацана сюда с небольшими мешками черной ягоды — самой ценной разновидностью роски или с дорогими кусками янтаря, с насекомыми внутри, приказывая оставлять в подвале добро, в одном из неприметных закутков в бочке из-под вина.

В глубины сейчас я лезть не собирался. Но в одной части подвала, непосредственно под самим флигелем, имелось небольшое помещение, заваленное разнообразным хламом, куда проникал дневной свет через длинное и узкое окно наверху, а если брать непосредственно строение, то в фундаменте на уровне поверхности.

Фрагментарная память пацана не могла дать однозначного ответа на вопрос, какого черта мною заинтересовались Кречеты. Вроде бы они не с Медведями дела вели, а с Волками, и были именно им дружественным родом, у последних же я дочь главы спас, по совместительству являющимся старостой поселения, однако учитывая размеры Черноягодья и численность населения, то скорее бургомистра.

Или это все Охрим с какими-то своими тараканами в голове? Там тоже ничего не ясно. Из намека в речи следовало, что тот ожидал от меня неких действий по добыче большого куша. Ненавязчиво предупреждал и предостерегал о безуспешности попытки его ликвидации, это и про чуткий сон, и про многочисленные ловушки вокруг. Его невнятные телодвижения связаны в первую очередь с найденным каким-то подтверждением собственным же мыслям относительно зеркал. О чем я даже в душе не имел представления. И понял сразу, у Старика уточнять, что он имел ввиду — занятие абсолютно бессмысленное. Хотел бы — сказал сразу.

В очередной раз подумал о необходимости ременно-плечевой системы, а также проработке лямок рюкзаков, чтобы их можно было сбросить хотя бы в пару секунд. Сейчас обвешанный сумками, как новогодняя елка подарками, от которых так просто не избавишься, это понимал отлично. Не думал вступать в бои в городской черте вот так сразу, оказалось — зря.

Дополнительно и магия вносила свои коррективы.

Но даже дело не в ней, а в собственном ограниченном знании ее возможностей. Память мальчишки хранила всего лишь несколько представлений иллюзиониста; как зачаровывал стрелы маг на Стене — проводил по ним рукой, сначала что-то шептал, чтобы они наносили урон незримым сущностям и живым мертвецам, убить которых после «воскрешения» банальным отсечением головы не представлялось возможным.

Единственное, что помогало, если уничтожать обычным оружием порождения тьмы, это рубить на мелкие куски и сжигать. Простому железу их плоть поддавалась с трудом, а самый жаркий огонь пытался погаснуть. В общем, даже с одним зомби справиться было затруднительно. Да, чуть не забыл — ритуальное сжигание трупов, как еще один постоянно присутствующий магический элемент, который видел лично. Еще лечение мэтром де Кровалем рыбака Итара из рода Волков, когда на глазах Глэрда без всяких видимых причин затягивалась страшная рана на животе.

Вот и весь опыт.

Единственная надежда на медвежий Клык, гобловские фалькаты… Вот, правильная мысль. У меня теперь имелся инструмент для определения магических предметов. Пусть и простенький, как сообщил Охрим, но все же.

Так я на месте.

Быстро скинул прямо в углу сумки и планшет.

Вжался в стену.

Корил себя за непредусмотрительность, не перестроился еще окончательно на боевой режим. И не приобрел кистень — круглую гирю на цепочке, какую видел в лавке старика. А весь остальной мой арсенал был заточен на убийство оппонентов или нанесения им колото-резанных ран.

Теперь ждем.

Непосредственно кречету реализовать преимущества наличия крыльев здесь должна была помешать узость проулка и самого кармана. А угол, да и сами стены с остроконечной крышей из черепицы, защитить от его взгляда. И дополнительным фактором выступала густая тень. Пока же оператор дрона не хотел, чтобы его подопечного заметили, поэтому не будет гнать его сюда. Или будет?

И явится ли сам? — вот в чем вопрос.

Смысла в суете и переживаниях не видел. Всего лишь минута или ее половина четко продемонстрируют намерения неизвестного. Если сунется, значит, скорее всего я цель. Карман и сам проулок отлично подходил для тайного убийства.

Родовой кинжал Медведей сжимал в руке обратным хватом.

Вдох…выдох…вдох…

Раз…два…три…

…Восемь…

…Шестнадцать… семнадцать…

Вот!

И даже не размышляя изо всех сил ударил появившемуся мареву приблизительно в солнечное сплетение каплевидным навершием рукояти, которое мгновенно наметил, исходя из общих очертаний фигуры. Она еще и замерла на месте, видимо не ожидала исчезновения аристо, поэтому пыталась понять, куда тот делся.

Попал я как нужно, судя по сдавленному оханью и знакомому ощущению мягкой преграды, засадил как надо. Невидимка не ожидал такого подлого финта, вполне себе согнулся, как обычный человек, получивший неожиданно в живот, я же моментально этим и воспользовался. Как и рассчитывал приголубил пациента по затылку. Точнее в то место, где предполагал его нахождение.

И опять угодил в нужную точку!

Неизвестно только летально или нормально.

Размытая тень беззвучно распласталась на брусчатке, и сразу стала практически невидимой.

Я замер неподвижно. Ждал.

Птица замешкалась на пять — шесть секунд, обрушиваясь камнем с небес, после нападения на хозяина. Я оставался на месте практически до последней доли секунды, когда тварь, превратившись в заостренный реактивный снаряд, понеслась на встречу с моей головой.

Время привычно замедлилось.

Когда нас разделяло полметра — метр, и кречет не смог бы остановиться при всем желании, отшагнул резко в сторону, и тут же птица впечаталась в стену клювом, выбивая из нее пыль и обдавшее меня каменное крошево, и перья полетели в разные стороны, они тут же обращались в серый пепел. Однако поцелуй с камнем на сверхскоростях магическое существо пережило.

Пусть и не без потерь.

Оно суматошно забило крыльями, явно потеряв все ориентиры, я же как топором рубанул кинжалом сверху. Лезвие легко преодолело перья и плоть под ними, не замечая позвоночных костей шеи, пронеслось наискось дальше. И настолько легко, что, не рассчитав и повинуясь инерции, я подался вперед. А Клык с противным скрежетом высек искры из камня, погружаясь в стену на треть. Кречет же без всяких спецэффектов мгновенно испарился, превращаясь в черную пыль, которая образовала небольшую медленную воронку и тоже, будто растворилась в воздухе через несколько ударов сердца.

Я мельком отметил глубокий рез на камне.

Ничего себе!

Да, мать его так, это практически «Палач»! Зря я недооценивал кинжал.

Поместил оружие обратно в ножны.

Получилось отнюдь не так, как в мыслях. Чертыхнулся, потерял пару секунд. Выглянул за угол. Нет, в проулок никто не свернул, никто по нему не шел и не бежал на звуки борьбы.