Клубок загадок

Глава 8. Третий не лишний.

Передышка затягивалась. Выгнав нас с палубы, бараханцы лишь раз попытались атаковать нас в каюте, но получив решительный отлуп с потерями, оставили эту затею. Их командование вняло голосу разума и предпочло не терять людей в бессмысленных атаках, а решило просто взять управление кораблем на себя, развернув его. Я это быстро понял по положению светила которое можно было наблюдать в окна.

За прошедшие пол часа, люди немного отдохнули, новых раненых перевязали и обиходили, но настроение у всех было подавленным. Мы потерпели поражение и будущее представлялось всем в крайне мрачном свете.

Моя собственная рана в боку, к счастью, оказалась не глубокой, но стоила мне не мало крови и болезненных ощущений. Боец из меня теперь был очень посредственный. Хватало и иных мелких повреждений, но они были не так критичны, как эта. Будь у нас магия, можно было бы залечить за пару минут до вполне приемлемого уровня, но даже отключив негатор, Любомир обнаружил, что мы находимся в сфере действия соседних. При чем, кто их использует, было не понятно. Могли быть и бараханцы, а не наши маги с соседних кораблей, по наблюдениям, находившихся в том же состоянии, что и мы и дрейфовавших неподалеку. Схожие проблемы, приводят к схожим решениям. Сдаваться, раньше времени, никто не спешил. Не один я надеялся на чудо.

Через люк в полу наладили связь с остальными частями корабля и подсчитали наличные силы. Нас еще оставалось довольно много, даже больше чем я вначале подумал. Правда большинство составляли раненые, но тем не менее 63 корсанца, включая капитана и 59 водолян. Я думал будет меньше. Правда продолжать бой могли лишь 26 человек из водолян и 35 корсанцев. Только смысла, пока не было.

Часть раненых переправили на нижнюю палубу, меня самого аккуратно перевязали остановив кровь и больше, делать пока, было нечего. Разве что подумать о нашем не легком положении.

От усталости и внезапной легкости, избавившись от кольчуги и разной поддевы под неё, я ощутил, как меня резко начало клонить в сон. Да еще орчанка, так интимно прижалась ко мне в уголочке, заставив почувствовать уют и еще больше расслабиться, что я чуть не поплыл, в царство морфея. Но, я этого себе позволить пока не мог. А еще, было немного неудобно за свой запах. Тело настолько пропиталось потом, что я сам ощущал, как от меня разит, о чем и сообщил ей, посоветовав поменьше обтираться об меня, дабы тоже не провонять.

Девушка пренебрежительно фыркнула.

- Настоящая женщина не должна бояться запаха своего мужчины, тем более воина, только что вышедшего из сражения! – Решительно заявила она.

Мне оставалось только неопределенно хмыкнуть. Было, черт возьми, приятно, хоть некоторые утверждения в её устах звучали спорно. Однако и миловаться, на глазах у кучи своих людей, да еще пребывающих в крайне подавленном состоянии, я тоже не мог. А еще, я чувствовал, что надо что то предпринимать, что то делать! Не позволять чувству уныния овладеть нами. Искать выход, приободрить людей. Я чувствовал, еще не все потеряно и шанс, хотя бы сохранить остатки моих людей, есть. Бараханцы контролировали только верхнюю палубу, гребная, кормовая надстройка и трюм, оставались за нами. На море, все еще был штиль, а рядом, эребианское побережье Наругии.

Но, даже задуматься о планах по самоспасению мне не дали. На палубе, среди бараханцев внезапно поднялся шум, беготня. Мы было подумали, что они решили пойти на новый приступ, но вместо этого, вскоре с той стороны раздались совсем другие звуки. Бараханцы заколачивали выход из нашей каюты досками. И как оказалось, не только из каюты.

- Князь, посмотри на море! – обратился ко мне раненый водолянин.

Взоры всех были обращены к двери, откуда мы ожидали атаки. Кое кто успел даже бросить предположение, что нас хотят законопатить на корабле и утопить. Это было конечно бредом. Не для того бараханцы приложили столько усилий по захвату корабля, что бы когда он, наконец, оказался у них почти в руках, да еще полный ценной добычи – топить! Это мы могли позволить такое в отношении них, но никак не они. Но вот то, что бараханцы заколачивают выходы от нас, говорило о том, что это они, хотят обезопасить себя от нас.

Едва успев снова напялить на себя провонявшие потом одежды и кольчугу, хоть я и сомневался сейчас в своей высокой боевой ценности, но быть в боевой готовности был обязан, приблизился к окну, как мгновенно понял, что привлекло внимание воина. И из моего горла тут же раздался радостный вопль и я бы даже запрыгал от радости, если бы не раны и высота потолка.

Бараханский флот был атакован и из стоящего над водой волшебного марева всё еще продолжали выныривать новые и новые боевые галеры со знаком Спасителя на парусах - двумя перекрещенными диагонально копьями красного цвета. Саласорнская эскадра в приход которой я уже почти перестал верить, вышла на «маневры». А бараханцы, практически были застигнуты со спущенными штанами. Они прекратили наблюдать за своим тылом поглощенные нашим упорным сопротивлением и прозевали, новых гостей, сразу же получив таранные удары разогнавшихся боевых галер. Эребианцы не стали пренебрегать скрытом и смогли подойти к бараханцам почти вплотную, когда хоть как то реагировать, тем уже было поздно.

Несколько небольших галер южан всё еще остававшихся у них, в миг ставшем не безопасным тылу, получили фатальные повреждения и начали тонуть. А вот галеасы, ждала та же судьба, что и чуть ранее нас. Вслед за быстроходными галерами, к месту боя подтягивались эребианские галеасы с их повышенным абордажным нарядом.

Бой разгорелся с новой силой и продолжался еще несколько часов. Бараханцы вынужденные защищаться, сдаваться вовсе не собирались, их было еще довольно много. А по числу кораблей, они и вовсе превосходили саласорнскую эскадру насчитывавшую двадцать шесть вымпелов, лишь шесть из которых приходилось на галеасы. Однако, как позже мы узнали, несколько пиратов, пользуясь предоставившейся возможностью, на всех, саласорнцев просто не хватало, быстро сориентировались в обстановке и просто сдернули из общей свалки. Что бы там ни думал командующий бараханским флотом, а он в прошедшем бою понес такие потери в людях, что капитаны поразумнее, справедливо рассудили, что лучше не рисковать и ретироваться, пока есть такая возможность.

На заключительном этапе сражения, когда нашу связку кораблей тоже атаковали саласорнские галеры высадившие на бараханцев свой десант, к бою подключились и мы, вынеся заколоченные двери. На этот раз бой был не долгим. Окруженные со всех сторон и явно терпящие поражение, бараханцы начали сдаваться. Через пару часов после прихода эскадры, всё было закончено.

Сбежать удалось лишь восьми вражеским галерам, все остальные, стали нашей добычей. Плюсом, мы получили около трех тысяч пленных и почти пол сотни магов среди них. Для бараханцев, это был эпический разгром. Пираты Наругии разом потеряли львиную часть своих кораблей, а Калгира, всю свою эскадру. Командовавший бараханским флотом адмирал, решил не сдаваться в плен и был убит в бою. Сложно было сказать, кем он был, орком, или обычным человеком, решившим таким образом свести счеты с жизнью, нежели испытать позор, а может и казнь, за понесенные потери в случае возвращения.

Разбор трофеев, подсчет потерь, мелкий ремонт и перераспределение команд между кораблями заняли почти весь оставшийся день.

В чистую, мы потеряли команды трех кораблей: двух купеческих посудин и одной галеры. Остальные, как и мы, смогли, после продолжительного боя удержаться на нижних палубах, которые бараханцы не смогли взять. Частью из за нежелания излишних потерь со своей стороны, частью, просто из за крайнего оскудения абордажных команд. Как мы узнали от пленных, калгирская эскадра вышла в поход с далеко не полным абордажным нарядом, сильно торопились. Пираты тоже смогли собрать далеко не максимум своих сил. Оказывается, больше половины их кораблей, были завербованы для участия во вторжении короля Эсентарии Алкарина в южную Апенарию. Пиратский флот должен был блокировать города с моря, препятствуя бегству жителей и переправке к ним подкреплений.

Нам очень крупно повезло, что бараханцы на этом направлении были временно ослаблены и не могли выставить все наличные силы. Будь оно иначе, мы бы и с помощью саласорнской эскадры не отбились! Последние, к стати, понесли чувствительные потери при абордаже. Но, для островитян, большим утешением был размер захваченной добычи. Двадцать девять боевых кораблей! Пусть многие нуждались в ремонте, но такого богатства, да еще за раз, наругийцам захватывать еще не доводилось! Плюс куча пленных и разной амуниции. Саласорнский адмирал не скрывал своего воодушевления итогами закончившегося столь удачно похода.

- Велеслав, я твой должник! – воскликнул наругиец когда мы встретились на его галеасе.

Адмирал и граф Ворсари, просто лучился довольством. В своем тяжелом доспехе укрытом от жарких солнечных лучей тонкой белой накидкой с крестами и густой черной бородищей, он сам походил на пирата. Здорового, такого классического морского разбойника, чей образ еще дополняла здоровенная кривая сабля на поясе, мало характерная для эребианцев. Как видно, жара ему не сильно досаждала, так как все остальные пришли налегке, уже избавившись от опостылевших доспехов. Для этого же здоровяка все было нипочем.

Там же собрались и все прочие, мало мальски значимые командиры отрядов теперь уже объединенного флота. Все мои компаньоны, смогли пережить, едва не закончившееся для нас крахом, сражение. Правда альгемарцу сильно досталось, он едва не погиб, телохранители едва сберегли своего хозяина участвовавшего в рукопашной едва ли не с первой минуты. Корсанец отделался разве что парой царапин, ему тоже пришлось поучаствовать в сражении, хотя было заметно, что он не воин и целиком полагается на своих наемников и телохранителей. Ну да это было заметно с самого начала.

Из моих значимых командиров, я потерял воеводу.

Со стороны островитян, присутствовал, кроме самого адмирала, еще граф Жольян высокий жилистый аристократ средних лет с обветренным лицом бывалого воина. Галлеванец привел в эребианскую столицу Наругии три каравеллы, с полуторатысячным отрядом наемной пехоты в тот же день, что мы отбыли, только вечером. Во многом, именно ему мы были обязаны, окончательному решению островной эскадры на выход для проведения маневров. Владетельный князь, неожиданно воспротивился такому решению своего брата, желая побыстрее перебросить пришедшие войска к действующей армии. Сама же островная эскадра, была сильно ослаблена изъятием из её состава большей части пехоты в полевую армию занятую в центре острова в противостоянии такой же армии бараханцев. А выходить в море с минимальным абордажным нарядом, адмирал, при всем своем горячем желании, и сам сильно опасался. Случись серьезная заварушка, а у него всего один наряд людей на весла и почти нет абордажников для рукопашной, которая почти неизбежна, встреться крупные силы эребианцев и бараханцев в море. При этом, всем было хорошо известно превосходство последних, как в людях, так и в кораблях над северянами. Из за этого, саласорнцы редко выходили в море на охоту, ограничиваясь конвоированием своих торговых судов под скрытом. А если и выходили, то старались далеко не удаляться от своего берега. Но прибывшее подкрепление, все таки решено было ненадолго придержать на флоте.