Командор Советского Союза

Кириленко что-то попытался выкрикнуть с места, но Александр сразу заткнул его.

- Я вам не мешал, рассказывать всякий бред, вот и вы не мешайте мне рассказывать правду. Теперь, на кадрах - дом отдыха уральских коммунистов на Исетском озере, где как вы сами понимаете, принимают только лучших из лучших, а именно областную партийную верхушку. Обычных людей пансионат просто не может принять физически, потому что там всего восемь номеров класса суперлюкс. Могу показать также пансионат Заря на черноморском побережье, и многие другие уголки для приятного отдыха областной элиты, а также магазины в которых есть буквально всё. – Александр обвёл всех присутствующих долгим взглядом. Кириленко уже не пытался что-то сказать, а просто потел, покрываясь красными пятнами. От власти отлучали и за меньшее, а тут вот так, на пленуме Центрального комитета, да ещё в присутствии Хозяина, и Лаврентия Берии…

- Как вы только что сказали? – Александр усмехнулся. – Наносить точные, выверенные удары по буржуазной идеологии, мздоимству и стяжательству? А не расскажете, за какие достижения, вы внутренним распоряжением изменили ГОСТ 36-877 регламентирующий качество укладки дорожного покрытия? И теперь предприятия Уральской области перекладывают асфальт каждый год, рапортуя о трудовых успехах.

- У вас всё, товарищ Мечников? – Нейтральным тоном поинтересовался Берия уже успевший поймать укоризненный взгляд Самого. Ну как же. Теперь он главный над партией и это его персональный косяк, что допустил в одном из ключевых обкомов страны такое.

- Так точно, товарищ генеральный секретарь. – Александр чётко, по-военному кивнул, и собрав документы в папку вернулся на своё место.

- Так. Предлагаю, принять пункт в редакции товарища Мечникова. – Берия взял со стола бумагу, где записывал тезисы. – Меньше заниматься идеологической болтовнёй сместив приоритет на решение насущных проблем регионов. Так же предлагаю внести в протокол решения ЦеКа, поручение Центральной Контрольной Комиссии, расследование фактов, изложенных в выступлении товарища Мечникова, и вынесение по результатам расследования на обсуждение политбюро персонального дела товарища Кириленко. – Он поднял голову и обвёл зал взглядом. – Единогласно. – Берия кивнул. – Спасибо товарищи. На этом позвольте закончить работу внеочередного пленума Центрального Комитета Коммунистической Партии Советского Союза.

Тот пленум наделал много шума в среде советских чиновников. Как партийных, так и хозяйственников всех рангов. Никто естественно не поверил, что выступление было инициативой самого Мечникова, так как его числили в неформальном клане «старых большевиков» к которому даже не пушечный выстрел подходить не стоило. Сталин, Берия, Крупская, Фадеев, Горький, Рокоссовский… одно перечисление фамилий могло вызвать желание спрятаться поглубже, а уж влезать с ними в свару… упаси Ленин.

Поэтому против Мечникова не стали затевать никакие подковёрные игры. Просто сделали себе заметку, что при малейшей оплошности постараются утопить, но вот так, кидаться как Кириленко, никто не станет. Но аппаратный вес Мечникова ещё подрос, так как снести одним ударом вполне благополучного первого секретаря области, это было очень серьёзно. Но в целом партийные генералы не слишком сильно переживали. Баланс интересов в стране был выстроен достаточно основательно, и потерю одного бойца отряд не заметил. Люди, закалённые в партийных схватках тридцатых годов, пережившие послевоенное восстановление были действительно сильными управленцами, и понимали, что заменить их очень тяжело. А учитывая их связи и способность решить многие проблемы буквально одним звонком, то и просто некем.

Это они так считали. Александр был совсем другого мнения, он вообще полагал, что командир войсковой части может быть полной посредственностью. Важно кто у неё начальник штаба, начальник разведки, и замы по тылу и боевой подготовке. Именно руководители второго эшелона определяют качество большого коллектива. И вообще первое лицо областного обкома партии вовсе не ключевой персонаж. Есть ещё и хозяйственный актив, и в конце концов правительство области, которое и занимается непосредственно управлением.

Александр давно понял, что Сталин и Берия, хотят понизить значимость партийных органов, так, чтобы они были одним из рычагов власти. Важным, но не главным и уж тем более не единственным. Но к его удивлению, далеко не вся элита это поняла, а те, кто поняли не приняли. Потому что партийные чиновники никак не хотели расставаться с привилегиями. Вот и пробовали, на зуб прочность нового курса то тут, то там.

На улице солнце палило как в последний раз, поэтому Мечников надел тёмные очки, которые стали делать в паре московских кооперативов, под руководством Гурама Матуа. Гурам - старший брат Вазгена работавшего в ресторане Тбилиси, и Арама Матуа, который наконец оставил работу в вагоне – ресторане на Горьковской железной дороге, и занял место шеф-повара в кооперативном ресторане Волна, на Москва-реке. Это Вазген попросил Мечникова придумать дело для их старшего брата, который никак не мог найти себя после увольнения из армии. Закончивший танковое училище в Казани, Гурам честно оттоптал свои двадцать пять календарей, и получил приличную пенсию, но в гражданской жизни никак не мог устроиться. Александр предложил ему выпускать солнечные очки. Но не просто с тёмными стёклами, а с поляризационными, которые производил один из оптико-механических заводов. Брака плёнки у них было хоть отбавляй, а для бытовых целей, крошечные сколы и микронные царапины, были не важны. Таким образом завод сбывал брак, бывший танкист получал сырьё, а граждане страны советов - отличные тёмные очки, которые ещё нужно было суметь купить. Ибо два кооператива на всю страну это просто капля в море. Но для Мечникова, Гурам каждый месяц привозил десяток оправ, так что и он, и его секретариат, и охрана, щеголяли в модных солнечных очках. А для руководителей страны, специально сделали ограниченную серию с титановыми оправами, и тонкими стёклами которые Александр раздал всем вместе с коробкой, где на донышке значилось скромно: «Кооператив «Солнце» Гурам Матуа». Подарок оказался тем кстати, что и у Сталина и у Булганина от яркого солнца болели глаза, а Берия вообще любил носить очки, несмотря на стопроцентное зрение.

- Александр Леонидович. – Григорий встречавший его у машины, открыл дверь. – Виктория Семёновна звонила. У неё не очень срочное что-то но говорит важное.

- Я понял. Спасибо Григорий Николаевич. – Так как Григорий категорически отказался называть Александра просто по имени, то и Мечников был вынужден перейти в общении с главой своей охраны на официальную форму.

Машина тронулась, а Александр поднял трубку радиотелефонного аппарата.

- Виктория Семёновна?

- Александр Леонидович, звонили от Булганина. Просили подъехать как вы освободитесь.

- Спасибо, Виктория Семёновна. Свяжитесь с ними, сообщите что я буду через двадцать минут.

Деловой этикет советской партийно-хозяйственной верхушки частично был заимствован из времён дореволюционных, но позже претерпел весьма серьёзные изменения. Вот и сейчас, в ответ на срочный вызов, было хорошим тоном сообщить что вызываемый уже едет, и будет через указанное время.

Для прохода автоколонн по центру московских улиц была выделена осевая полоса, и главной проблемой было не сойтись лоб в лоб с другим таким же кортежем, спешащим в противоположном направлении. Но госавтоинспекция зорко следила за тем чтобы подобное не случалось, и ЗИС 111 Мечникова вовремя прибыл к зданию на Краснопресненской набережной, куда правительство переехало из Кремля, когда по решению Сталина, Кремль освободили от всех административных и партийных учреждений.

Аппарат главы правительства вместе с секретарями и референтами занимал половину этажа, вторую половину которого занимали кабинеты заместителей и руководителей отдельных структурных подразделений в системе Совмина.

Александр поднялся на лифте на верхний этаж, и пройдя по коридору, вошёл в большую приёмную, где могло поместиться человек пятьдесят.

- Товарищ Мечников, вас ждут. – Произнёс мужчина за столом, и нажав скрытую кнопку, разблокировал двери.

- Привет, товарищ Мечников! – Рядом с Булганиным за низким круглым столиком сидел улыбающийся Берия.

- Здравствуйте товарищ Берия, - Александр склонил голову в поклоне. – Здравствуйте товарищ Булганин.

- Садись, Александр Леонидович. Разговор будет долгим. – Булганин показал на третье кресло. – Может хочешь чего? Чай, кофе?

- Спасибо, но, пожалуй, откажусь. Пока сидел ждал подгонки костюма, наверное, выпил недельную норму.

- Это как раз ответ, на твой вопрос. – Усмехнулся Берия, обращаясь к Булганину. – Как выглядеть на все сто, в любой ситуации. – И снова повернувшись к Александру, продолжил: - Я решил с тобой встретиться здесь, чтобы не подсвечивать тебя раньше времени. Тут понимаешь, такая проблема нарисовалась, товарищ Саша. В общем убивать тебя хотят. И мы не можем выстрелить в них раньше. Источник информации уж больно критичный для нас. Если заранее меры примем, вычислят они его. А вот этого нам бы не хотелось.

- Так давайте я к ним наведаюсь. – Мечников усмехнулся. – Я мог получить информацию откуда угодно. У меня информаторы буквально везде. От Минторга и Минпищепрома, до отряда космонавтов. Наведаюсь, да поинтересуюсь кто там такой смелый. Или вам нужно взять их именно на покушении?

- А ты сможешь? – Берия пытливо взглянул на Александра. Там конечно охрана не очень серьёзная, но пяток парней будет, да сам хозяин, стрелять горазд. Можно конечно с тобой послать пару волкодавов, из моих парней…

- Это всё равно утечка. – Возразил Александр. – А я так понимаю, что ставки весьма высоки?

- Очень. – Берия улыбнулся. – Тогда на Пленуме, ты нам сильно помог. Сам того не зная, что повышает ценность помощи в несколько раз. Наши люди пошли по цепочке, но немного не успевают.

- Сделаю, товарищ маршал. – Александр кивнул. – Вам интересанта живьём, или как?

- И тебе даже не интересно кого именно тебе придётся актировать? – Берия усмехнулся.

- И кого-же?

- Есть у нас такой. Генерал – полковник Власов Андрей Андреевич.