Без(д)умный прыжок в никуда

Глава 11

Протяжный вой, раздирающий душу, выворачивающий наизнанку, наполненный безнадёжностью, пробил шумовую завесу водопада и ворвался в самое сердце. Таню выгнуло от боли, впечатало спиной в стену, снимая пласт кожи о шершавую поверхность. Можно ли было остаться в укрытии, чувствуя конец своего мужчины? Татьяна не смогла. Её с силой вырвало из потока, погружая на глубину озера, а вокруг кипела вода, испаряясь от зарождающегося пламени.

С каждым шагом с поля боя доносились звуки, заглушаемые раньше шумом водопада, и так явственно сейчас вгрызающиеся в сознание. Грозное рычание, истеричный смех, слабое дыхание и тихий скулёж. Благородство, восхваляемое Тайлом, пока он прикидывался другом. Здесь им и не пахло. Злые, оскаленные морды, как в зверином обличии, так и в человеческом. Те блондины, которые, совсем недавно, восхищали её своей мягкой красотой, превратились в монстров с перекошенными лицами.

Она не замечала обнажённых тел, не видела поднимающегося Тайла, пришедшего в себя и наблюдающего за бойней. Всё её внимание было приковано к безжизненной, окровавленной туше волка, пихаемой, как футбольный мяч, разошедшимися в пылу схватки тиграми. Таня подходила ближе и ближе, прислушивалась на ментальном уровне к биению сердца Гора, и ничего не слышала. Тишина, перетекающая в пустоту в груди, в пожирающую воронку безнадёжности и отчаяния.

Чёрная ненависть затопила сознание, выкорчёвывая жизненные постулаты, вбиваемые родителями и обществом с детства. Не обидь, не ударь, не убей. Пустые слова, загнанные в подкорку мозга для послушания и следования морали. Где она, эта мораль сейчас? Куда делись человечность и сострадание? Начерта нужен такой мир?

Вся боль, распирающая нутро, не умещающаяся в хрупком теле, смешивающаяся с ненавистью и рвущаяся уничтожить зло, пронеслась по венам, закрутилась в огненный вихрь и выплеснулась наружу, лаская пламенем кожу, расползаясь по сторонам, опаляя шерсть и плавя кожу.

Таня развела руки, прогнулась в спине и вытолкнула всю мощь гнева, карая, уничтожая, заливая огнём. Стоявшие тигры ближе к ней вспыхнули в мгновенье, сгорая и превращаясь в кучку пепла, подхватываемую разошедшимся ураганом и поднимаемую вверх, туда, где небо потемнело, поддерживая ненависть и боль.

Девушка делала шаг за шагом, пробираясь в центр и продолжая сеять смерть, а Тайл, как заворожённый, смотрел и смотрел. Как он мог хотеть её сделать одной из наложниц, когда перед ним богиня огня? Пред ней надо приклоняться, целовать ноги, носить на руках, воспевать в песнях. Таня была прекрасна. Длинные волосы поднимались силой раскалённого ветра, развевались в невероятном изломе, подсвечиваясь на концах, в глазах полыхала голубая злость, тонкий стан лизали языки пламени, обретаемые свободу и рвущиеся на свободу.

Он не мог оторвать от неё взгляда, пока Лас и двое выживших бойцов тащили его в лес. Он ведь не сказал ей самого главного, что пришёл за ней, что его душа стремится соединиться с её сердцем, что он готов разогнать гарем и сделать её единственной. Внезапное осознание тяги оглушало, не давало трезво оценить обстановку, не верило в отказ, и только раны, полученные в схватке, да товарищи, вцепившиеся клыками и продолжающие оттаскивать в чащу, мешали войти в круг смерти и слиться с ней в объятиях. Деревья скрыли место боя, отсекли нагревшийся воздух, зашедший рябью, но он всё слышал гул пожирающего огня.

- Мы должны вернуться во дворец, - просипел Лассор, выдавливая из ошпаренных лёгких натяжные звуки. – С ней справится только смерть.

- С ней могла справится любовь, - прошептал Тайлерон, осознав всю ущербность созданной им ситуации. Сейчас, на безопасном расстоянии, он мог трезво оценить свои шансы. Увы. Они стремительно сползли к нулю, если не углубились в минус. – И я сам лишился этого права. Возвращайтесь, а мне надо отлежаться, зализать раны и прийти в себя.

- Но тебя нельзя оставлять в таком состоянии, - возмутился Лас, сплёвывая гарь. – Без лекаря, скорее всего, не обойтись. Слишком сильные повреждения.

- Это приказ, Лассор, - рыкнул Тайл, чувствуя, как мутит сознание. – Мне не нужны няньки, и побитым я никогда не вернусь ко двору.

Лас вздохнул, но спорить не стал. Он и сам понимал, что задета их гордость, что какая-то человечка уничтожила целый отряд, взмахом руки забрала жизни лучших воинов. Посмотрев на приятеля, закрывающего глаза и из последних сил трансформирующегося в зверя, перекинулся в тигра, отдал команду бойцам и понёсся в сторону Турманока.

Каким-то чудом неконтролируемое пламя не задело Гора. Наоборот, прошлось вдоль него, окутало плотным коконом, не подпуская никого. Редкие капли дождя, прорвавшие тяжёлые тучи, устремились к земле, звонко ударяясь о камни и с шипением испаряясь о стену, отгородившую волка.

Таня заворожённо смотрела на покрывало огня, тонкими нитями тянулась к нему и чувствовала тихие, неуверенные удары сердца, с каждой секундой становящиеся всё насыщеннее и сильнее. До её слуха доносилось первое движение крови по венам, набирающее скорость и несущее жизнь измученному телу.

Успокоение накрыло мгновенно, проползло в грудь, заполнило пустоту, свернулось в клубок и заурчало в такт его ударам, отдающим ровным стуком.

Бач, заслышав тишину, высунул голову из-за камня, и наблюдал за человечкой, всасывающей языки пламени в себя. Неповторимое зрелище исчезающего огня под сияющей кожей. Если честно, то бедный ишигак уже простился с жизнью, и как не стыдно признавать, он очень испугался. Слишком молод, не пожил, не завёл семью, не успел продолжить род, а сейчас, ощутив на лице капли дождя, видя потоки, смывающие следы бойни, Бач, как будто бы родился заново, получил шанс, благословение. И всё благодаря слабой пришлой, по какой-то случайной ошибке, вывалившейся из временного колодца у него в лесу.

Охотник выбрался из укрытия, подкрался к кокону из огня, прислушался к дыханию волка и после этого рискнул подойти к девушке.

- Он выживет, - обеспокоенно подёргал за штанину, привлекая внимание к себе. – Я думал, что ему конец, но каким-то чудом пламя его лечит. Надо подождать, а тебе отдохнуть, пока не свалилась в обморок.

- Отдохну, - сползла Татьяна на землю, укладываясь на бок и продолжая следить за Гором. – Дождусь и отдохну.

Таня не могла сказать, сколько она так лежала и смотрела на волка, прислушиваясь к его дыханию. Уже вернулась Ким, долетев до Воющей горы и обратно, несколько раз подходил Бач, предлагая воды и ягод, дождь прошёл и сменился солнцем, скатывающимся в закат, а девушка не шевелилась, боясь отвести взгляд и потерять ниточку, протянувшуюся к половинке сердца.

Она не заметила, как оранжевый диск скрылся за скалами, как пространство наполнилось тьмой, как на чёрном покрывале неба зажглись далёкие звёзды и выплыла яркая луна. Пламя ровно перекатывалась по клокам окровавленной шерсти, вспыхивало голубыми вспышками, нежно зализывало раны.

Танюша сама не поняла, как заснула, а утром проснулась от ласкового касания к щеке. Открыв глаза, увидела Гора, сидевшего рядом и склонившегося над ней, словно во сне.

- Ты нарушила данное мне слово и рисковала собой, - строго проговорил он, продолжая, в противоречие холода в голосе, горячо смотреть и обводить контуры лица.

- Они хотели тебя убить, - положила сверху его ладони свою, теснее толкаясь в руку. – Я не могла позволить им забрать тебя.

- Но твоя безопасность, жизнь… - продолжал отчитывать Гор.

- Без тебя она ничто, - перебила Таня, поднимаясь и перебираясь в его объятия. – А ты обещал увести тигров и вернуться ко мне.

- Не успел. Слишком много их было.

Влюблённые просидели, обнявшись, не один час, перемежая шёпот поцелуями, пока Бач не решился их отвлечь. Обед давно трещал на углях, Ким сотый раз расспросила про бойню и животворящий огонь, тигры, что выжили, скорее всего вернулись домой и, возможно, собирают армию побольше.

- Надо перебираться в безопасное место, - вклинился ишигак в щебет парочки, краснея и пялясь в ямку, образовавшуюся от трения с мыском сапога. – Хвостатые вернутся и подготовятся намного лучше.

- Пойдём на мои земли, дождёмся красной луны, проведём церемонию. Ты же согласишься стать моей женой, Таня? – заглянул в глаза своей самочке волк.

- Соглашусь, - поспешно ответила Танюша, а потом задумалась о возвращении домой. Сможет ли она уйти от Гора, став его женой? Хочет ли остаться здесь ради него? Видит ли свою жизнь на Вентуре, продолжающей раз за разом отвешивать оплеухи?

Гориал обнял её, и все дурные мысли выветрились из головы. Сердце радостно откликнулось на крепкие ладони, гладящие по спине, кровь весело зажурчала по венам, перегоняя лопающиеся пузырьки, глупая душа сорвалась к волку, стремясь соединиться с ним. Сейчас, сливаясь своей нежной мягкостью с его крепкой твёрдостью, сомнений в выборе не осталось. С ним, хоть в этом диком мире, хоть в аду, а Земля отлично обойдётся без неё. Не будет больше кофе на чужих штанах, подвёрнутой лодыжки при первом поцелуе, упавшей ветки, задевшей соседский автомобиль, сломанного каблука перед важной встречей, неудачного прыжка с парашютом, хотя… Смотря, как неудачного… В его тесных объятиях прыжок оказался самым удачным из того, что происходило в её жизни.

Сборы не заняли много времени – засыпать землёй угли, закопать кости, пополнить запасы воды. Следов травм на Горе совсем не осталось. Танюше так и рвалось на язык из родного мира – «заживает, как на собаке», но она сдерживалась, боясь расстроить гордого волка нелепым сравнением.

Татьяна окинула прощальным взглядом Радужный хребет – место, где она обрела настоящее счастье, и где испытала ни с чем несравнимую боль, думая, что потеряла любовь всей своей жизни, да и жизнь тоже. Как-то сроднилась Таня с этим водопадом, впервые почувствовала себя дома с момента, как попала сюда.

- Идём? – обнял девушку за плечи Гор, тыкаясь носом в висок и жадно вдыхая, будто готовился съесть.

- Хорошо здесь, красиво, - склонила она на его плечо голову. – Не хочется уходить.

- Мы обязательно вернёмся после церемонии, - пообещал волк. – Устроим медовый месяц. Недалеко есть очень уютный домик. Тебе понравится.

- Уверена, - ответила ему Таня и сделала решительный шаг.

Подъём на вершину горы девушке дался тяжело, несмотря на помощь Гора и поддержку Ким, кружащей над головой и частенько садящейся ей на плечо, чем ещё больше увеличивая нагрузку. А когда восхождение было завершено, Таня ахнула от восторга. Под ногами искрился всеми цветами радуги красочный поток, уходящий в сверкающую пыль брызг, а за ним Урчащий лес распростёрся в далёкие дали как дорогое покрывало, окутавшее землю.

Скалы закончились пологим спуском к зелёному лугу, источающему сладкий аромат распустившихся цветов, а с бутона на бутон перелетали крошечные человечки с пёстрыми большими крыльями, похожие на бабочек.

- Это азизы, - шепнул на ухо волк, заметив удивление на лице Татьяны. – Они собирают пыльцу и делают мёд, который пользуется спросом в каждом королевстве. Через два часа начнутся мои земли и там мы будем в безопасности.

Только войдя в лес Предков, Гор позволил остановиться на отдых и перекус. Спорные земли остались позади, впереди взгляд наталкивался на хмурость сосновой чащи, а ноги упирались в каменистую почву, местами прорезанную рыжим мхом, выглядящим словно заплатки на сером ковре.