Повелитель Теней. Том 4

Хуже всего — если противоположное по смыслу.

Один только факт, что премьер-министру известно о замысле принца разогнать Королевский Совет, уже наводит на мысль, что министры покинули Обитель Королей заблаговременно до оглашения подобного эдикта Тридцать Первым Королем не просто так.

Хитрая людская бюрократия: Королевский Совет воплощает волю Короля, являясь по факту, второй политической силой в Королевстве, действующей по воле монарха.

Такой порядок существовал столетиями: Король и по правую руку от него — Совет.

Распустить Совет может только Король.

Старый король может отказаться от трона в пользу наследника, но в большинстве случаев венчание нового правителя осуществлял именно Совет, поскольку судьбы королей непредсказуемы и полны смертельных опасностей.

Внезапная смерть Тридцатого Короля приводит к кризису, в котором Совет своим поведением демонстрирует отношение к наследнику престола, а последний — явно не горит желанием делить свою власть.

По молодости или из-за природной глупости, но Воль де Мар настроил членов Совета против себя.

Если уж он намеревался устранить влияние Совета, то это должно было произойти после его наречения Тридцать Первым Королем, а не до этого.

— Вы же понимаете, как простой народ отнесется к подобному расколу? — уточнил посол. — Совет в полном составе покинул Обитель Королей и бойкотирует соблюдение церемонии наречения нового Короля. Власть в стране неясна. Восток откровенно бунтует и задерживает поставки продовольствия…

— Да, подобные откровенные наплевательства на давние традиции приводят к тому, что население Провинций начинает ненавидеть будущего короля, — спокойным тоном произнес Лорд Тристан. — Не находите это занятным фактом? Обычно монархов начинают презирать уже после того, как они занимают свой трон. А до того момента они предпочитают держать свои замыслы при себе.

— Принц молод и неопытен.

— Каким был и я в его годы, взяв правление своими землями после смерти отца, — жестко сказал Лорд Тристан. — И это не мешало мне принять правильные решения, когда возникала необходимость. В том числе, когда Дом Отелл решил призвать принца к ответственности за злодеяния.

— Вы говорите о слухах…

— Я говорю о свершившихся фактах, посол! — рявкнул хозяин Бастиона. — Принц являлся единственным наследником и Тридцатый Король должен был пороть засранца, а не потакать ему! В конце концов следовало взять себе столько жен, сколько потребовалось бы, чтобы получить неиспорченного сына, а не делать вид, что этот маньяк перебесится! Вы, дроу, так сильно пытаетесь выбраться из своей глуши, что закрываете глаза на очевидные факты.

— Именно в них я и хотел бы разобраться.

— Так извольте, — хмыкнул премьер-министр. — Наш принц с младых ногтей увлекался вредными учениями о превосходстве человеческой расы над остальными. Не только лишь умеренными течениями, которые говорят, что человек — высшая форма разумности в мире, а остальные должны принять этот факт и служить нам по своей воле. Он радикал, который считает, необходимым навязывать тем же зверолюдам и прочим нелюдям рабское положение огнем и мечом. Был бы он хоть немного умнее, то увидел бы, как все происходит у нас, на Западе. Прекрасное сотрудничество! Но вместо того, чтобы учиться и постигать очевидное, будущий король упивается своим положением. Вы знаете что произошло с детьми старого Отелла?

— Они были изнасилованы в Квартале нищих.

— И организатором, а так же непосредственным участником этого бардака был никто иной, как наш принц. Отец из великой любви к единственному наследнику, сделал все, чтобы скандал был замят. Отелл же желал сатисфакции. Чем громче он заявлял, что верит своим детям и насилие над ними совершили отнюдь ни какие-то там зверолюды, а лично принц, тем жестче его ставили на место. Как думаете, легко ли заставить древний Дом, практически такой же великий и старый, как и Королевский, заставить заткнуться и сделать вид, что позор, о котором знают все, не случился?

— Подобное невозможно.

— А потому, когда Отелл начал собирать знамена, его Дом оказался вырезан. Летучие твари вторглись в их родовое гнездо и перебили всех. Включая старшую дочь Отелла, которая должна была стать новой женой Тридцатого Короля. Включая его младших детей — близнецов.

— Никогда не слышал о том, что кто-то из Отеллов должен был породниться с Королевским Домом.

— Именно для переговоров об этом их Дом и прибыл в столицу. И наш принц решил сорвать союз. Так, как он всегда предпочитает делать — с хитрой жестокостью, показательно… И своего он добился. Уже тогда, несколько лет назад, Королевство чуть не пошло войной провинция на провинцию. Конфликт тогда удалось погасить только смертью Отеллов и моими солдатами, вырезавшими гвардию моего соседа и утопив их родовые земли в крови.

— Так вы стали премьер-министром?

— Еще никогда в истории никто не становился вторым лицом в королевстве только лишь потому что он благороден, знатен или умеет решать проблемы, — горько сказал Тристан. — Поэтому, не нужно речей о том, что присутствие на Королевской Свадьбе что-то изменит. Этот мальчик жесток, опасен — и был им даже тогда, когда девица Отеллов лишила его возможности стать магом во время изнасилования. Сейчас же, два года спустя, он вернулся. И что бы он вам не говорил — он продолжает делать тоже самое, что и прежде. А с властью Короля, превратит наши земли в выжженные пустыни.

— Мне кажется, вы перебарщиваете…

— Тогда быть может найдете объяснение тому, что маги нашли в покоях короля после его смерти следы заклинаний звукового полога? — уточнил премьер-министр. — Или, быть может, объясните причину, по которой стоило нам только выйти на след кого-то из бастардов Тридцатого Короля, чтобы сделать его наследником взамен сумасшедшему принцу, то мы находили его растерзанным, будто в самом центре города или деревни, где он жил, буйствовало животное? Или, быть может, у вас есть более интересное объяснение причины, по которой была убита принцесса светлых эльфов, которая должна была стать нашей новой королевой и родить наследника, кроме того, что принц Воль де Мар сделал все, дабы не утратить свое право быть наследником за время отсутствия?

— Мне кажется, вы нагнетаете ситуацию. Звуковой полог… Это весьма редкое заклинание…

— Которое широко применяется различными культистами в Хейме во время жертвоприношений. Принц был именно в Хейме. И ни один мой шпион не смог разузнать где именно. Он словно сошел на берег, оттрахал местный бордель, а потом… растворился в воздухе. И прибыл через несколько лет в Аур. Без своей свиты. Без своих телохранителей. Как простолюдин. Лишь прислал записку, что возвращается. Знаете где его нашли? В Нищенском Квартале, трахающим зверолюдку. Одного. Без охраны. Без наемников. Если бы не стукачи нашего министра шпионажа, то мы бы вообще не знали что принц здесь, пока он не вошел бы в тронный зал!

— Конечно, подобные связи не красят королевский Дом, но… Как по мне, так это доказательство того, что принц не так уж критично относится к нелюдям, — произнес посол.

— Он приказал убивать зверолюдов по всему Королевству, — напомнил собеседнику премьер-министр. — На вашем месте я бы три раза подумал, прежде чем вручать ему руку своей принцессы и отдавать судьбу народа дроу этому животному в человеческом обличьи.

— У нас нет выбора, — посмотрев в огонь, произнес посол.

— Да, я присутствовал на вашей встрече с Тридцатым Королем, когда вы объясняли, что темным эльфам грозит вымирание. Изоляционизм никогда не приносил плодов…

— Дело не в том, что дроу придерживаются эльфийских взглядов на скрещивание, — поморщился посол. — Как раз наоборот. Проблема гораздо серьезнее, чем может показаться на первый взгляд.

— Например?

Нуада тяжело вздохнул, понимая, что ему придется раскрыть секрет Темных Островов человеку, который так же был с ним откровенен.

— Нежить, — пояснил он. — На данный момент две трети Темных Островов находятся под ударами нежити. Мы сдерживаем ее как можем, но… Этот бой будет проигран.

— Так вот почему вы хотите побыстрее убраться оттуда! — понимающе кивнул премьер-министр. — Я вам сочувствую, но наше королевство — не лучший выбор, если честно. Не в таких обстоятельствах.

— Мы искали другие варианты. ЗА последние сто пятьдесят лет двадцать две наши колонии на островах, на побережье Хейма или на южных равнинах Аура, были безжалостно уничтожены. Гномы, вилосцы, амазонки, эльфы, кочевники — все наши старые враги действовали против нашего переселения, словно желали нашего прозябания на Островах.

— Их можно понять — воспоминания о том, что сделали дроу во время Последней Войны для тех же гномов никогда не будут забыты.

— Поэтому мы и надеялись на людей…

— На вашем месте я бы лучше нашел способ уничтожить нежить. Ваш народ ведь связан с темными искусствами, это должно быть просто.

— Эта нежить не похожа ни на какую другую, — покачал головой дроу. — Это не бездумные монстры, скелеты, зомби или еще кто-то, кого создавали некроманты прошлого. Это живые мертвецы — разлагающиеся на глазах живые существа, чьи души пленены темной магией. Они мертвы, но проворны как живые. Они способны использовать базовую магию, оскверненную темными искусствами.

Сидящий напротив него человек побледнел.

— Мертвецы, способные управлять магией?! — тихо спросил он, даже не пытаясь сделать вид, будто он не напуган.

— Стремительные как дроу, разрушительные как взбесившиеся гномы, коварные как эльфы, но выглядящие как люди, — пояснил Нуада. — Тысячи наших солдат погибли, и еще столько же бьются с ними каждый день.

— Звучит как страшная сказка, которую няньки рассказывают детям, когда те не хотят слушаться, — поежился премьер-министр.

— Для нас это реальность, — поморщился посол. — Единственное, что мы можем — это бежать от них, чтобы спасти остатки своего народа, потому как вода для них является естественным препятствием. На какое-то время она их задерживает, заставляет разлагаться. Правда, наши маги предполагают, что этот эффект временный. И люди Аура — единственные из тех, кто не припоминают нам наших прошлых прегрешений. На них — наша надежда в спасении.

— Такова наша природа — мы склонны к состраданию, — задумчиво произнес премьер-министр. — Мне безмерно жаль вас, потому как угроза темной магии, с которой не в состоянии справиться даже дроу, довольно опасна для всего Аурхейма. Однако, я ничем не могу помочь вам. Мое мнение останется незыблемым — я сделаю все, чтобы принц не стал королем. Ибо тогда нас ждет бойня. Восточная Провинция, чей правитель, лорд Хаксенвильваарен, приходился родственником Отеллам, ни за что не согласится с тем, чтобы Воль Де Мар стал королем людей. Благо что территории позволяют им диктовать свои условия.

— А союз с лесными эльфами сделает их могущественными!

— Не без этого.

— Вы же понимаете, что тогда нас всех ждет война среди людей?

— В очередной раз.

— В то время, когда нужно сплотиться и решить угрозу, пред которой вот-вот падут Темные Острова, вы готовы и дальше предаваться совей гордости? — опешил дроу. — Что если эти живые мертвецы вскоре найдут способ как перебраться на континент? Захватят любой из кораблей, который пристанет к берегу, когда мы отбудем? Малейшая случайность — и они станут непреодолимой угрозой для континента, пораженного гражданской войной!