Пионерский гамбит

Саша Фишер
100
10
(1 голос)
0 0

Аннотация: Сначала я выносил мозг дочери-подростку на тему «kak вести себя в коллективе», а потом вдруг оказался в 1980 году в теле четырнадцатилетнего парня. Которого родители на все лето отправляют в пионерский лагерь.Иронично. Неожиданная возможность доказать правдивость своих аргументов.Ну что, раз-два, левой-правой, «Всегда готов!», зарница, пионерская зорька!Смогу повторить?

Книга добавлена:
4-01-2023, 10:30
0
548
65
Пионерский гамбит

Читать книгу "Пионерский гамбит"



Глава 16

— Елена Евгеньевна, ну и к чему это лицемерие? — спросила Чичерина. — Дневной сон нужен маленьким детям, а не нам. Мы не шумим, никому не мешаем, никто нас не видит.

— То есть, ты считаешь, что правила не для тебя написаны, Чичерина? — с каменным лицом спросила вожатая. — Ты исключительная и особенная, поэтому можно их не соблюдать?

— Вы же понимаете, что я имела в виду, Елена Евгеньевна, — Цицерона посмотрела на вожатую исподлобья.

— Я понимаю сейчас только то, что на твою сознательность рассчитывать нельзя, — отрезала вожатая. — Мамонов, Чичерина, Крамской, немедленно вернитесь в отряд и займите свои кровати!

— Как скажете, Елена Евгеньевна, — Цицерона дернула плечом. — Мне сначала показалось, что вы не такая, как Анна Сергеевна. Жаль, что я ошиблась.

— Мне тоже много чего сначала показалось, Чичерина, — голос вожатой стал ледяным. На меня она не смотрела.

Цицерона встала со скамейки и шагнула из беседки мимо вожатой. Мамонов глянул на меня и тоже встал.

— Простите, Елена Евгеньевна, — сказал он без тени вины в голосе. — Мы больше не будем.

Я остался сидеть.

— Крамской, тебе нужно особое приглашение или как? — спросила вожатая, все еще не глядя на меня.

— Можно с вами поговорить, Елена Евгеньевна? — спросил я.

— Мы прекрасно сможем поговорить на совете дружины, — вожатая отвернулась и шагнула наружу.

— Елена Евгеньевна, я этого не делал, — сказал я. — Доказать я этого не могу, накажут, значит накажут. Но хочу, чтобы вы знали, что я ни при чем.

— Хотелось бы тебе верить, Крамской, — вздохнула она, провожая взглядом исчезающую за кустом спину Мамонова.

— Так поверьте, — я пожал плечами. — Мне даже хотелось бы, чтобы это был я. Ведь это не означало бы, что в отряде есть не только тот, кто сделал это, но и обманщик, который захотел и смог свалить вину на другого человека.

— Крамской... — она посмотрела на меня через плечо. — Не знаю, что ты тут затеваешь...

— Елена Евгеньевна, ну что я могу затевать? — я грустно усмехнулся. — Меня обвинили, не дав даже возможности оправдаться. И я не Шерлок Холмс, чтобы играючи вывести обманщика на чистую воду...

— Ты понимаешь, в какое положение ты меня ставишь сейчас? — спросила вожатая.

— Понимаю, Елена Евгеньевна, — сказал я. — Поэтому ничего и не хочу у вас просить. Просто хочу, чтобы вы знали, что я этого не делал. И все.

Я встал и тоже направился к корпусу. Не особенно торопясь, чтобы не подставлять Мамонова и Чичерину. Они ведь бойкот нарушили, и мстительный Прохоров может попытаться устроить им какие-нибудь неприятности.

Вообще-то бойкот никаких неудобств мне не доставлял. Когда я вернулся в палату, все сделали вид, что меня не заметили. К моей кровати явно никто не прикасался, тихий разговор прервался всего на несколько секунд. Раз бойкот, значит нет необходимости поддерживать беседы, вникать в отрядные дела и все такое прочее. Можно расслабленно валяться, думать о своем и наслаждаться тишиной.

Правда, такие мысли в моей голове удержались ненадолго. Я вдруг представил, что в любой момент может произойти обратный обмен. Я вернусь в свое время и свое тело, а Кирилл — в свое. И что, получается, я ему оставлю? Человека с наглухо подорванной репутацией, которому придется все три лагерных смены скользить по территории бесплотной тенью? Без друзей, с дрянной характеристикой, с которой могут не принять в комсомол, а значит потом и в институт или университет поступить не получится. И все из-за того, что мне просто понравилось не отягощать себя лишним излишним общением.

Ну, такое себе.

С уверенностью сказать, что обратный обмен невозможен, я не мог. Почему? Да хотя бы потому, что мне никогда в голову не приходило, что я, взрослый человек из двадцать второго года двадцать первого века вдруг окажусь пацаном в восьмидесятом году двадцатого века. С тетрадкой фантастических рассказов и слабыми сосудами. И еще фиг знает чем, отец выбросил справку, не дав мне ее прочитать.

А значит надо выкинуть из головы мечты о блаженном ничегонеделанье и исправить эту идиотскую ситуацию. Найти виновного и снять с себя все подозрения. Для начала.

А потом...

Потом будет потом.

В свое время так называемая Ленинская комната или «ленинка» была штабом нашего команды КВН нашего курса. Это была просто большая комната на первом этаже нашей общаги, там стояла пара столов, стулья и несколько диванов. В книжных шкафах сохранились артефакты советской эпохи — многотомник трудов Владимира Ильича, какие-то еще идеологически выдержанные тома в серьезных тисненых обложках. Но, насколько я помню, открывали их только когда принимали какое-то количество запрещенного в общаге алкоголя. И читали цитаты на высокоидейном канцелярите, чтобы, ну... чисто поржать.

Сейчас же я наблюдал Ленинскую комнату в полном, так сказать, боевом обвесе. У одной стены на стойке из крашеной в красный фанеры стояли знамена. Большое знамя пионерской дружины лагеря. И восемь маленьких, поменьше — знамена отрядов. Именно сюда бегал кучерявый знаменосец каждое утро, чтобы его взять. И сюда же потом возвращал. Я сидел на стульчике в уголке, ожидая, когда совет соберется, и думал, что у этого кучерявого, должно быть, сильные руки. Знамена были бархатные, древки — серьезные такие деревянные палки. А наверху — стилизованный металлический язык пламени.

Над столом-президиумом висел здоровенный портрет Леонида Ильича Брежнева. Суровый взгляд из-под знаменитых густых бровей. Броня из орденских планок на груди. На соседней стене был информационный стенд с множеством фотографий актуального вождя и текста. Видимо о героических деяниях, свершениях и подвигах. К стенду, затянутому красной тканью, прикреплено множество вымпелов со звездами, языками пламени, серпами и молотами и прочей советской атрибутикой. На длинном стеллаже стояли пионерские барабаны и горны.

«Надо же, прямо алтарь... — подумал я. — Идеологическое место силы, не меньше... Хм. А ведь если задуматься, то прием в пионеры — это вполне так языческая инициация. Как в родо-племенном строе, когда принимали во взрослые члены племени. Красный галстук — кровь. Клятва, опять же...»

— Здравствуйте, товарищи! — Марина Климовна, теперь одетая не в платье, а в парадную пионерскую форму, начала говорить сразу же, как только заняла свое центральное место. — Нам пришлось немного пересмотреть план сегодняшнего заседания и внесли в повестку дня еще один вопрос. С которого мы и начнем. С неприятными вещами нужно разбираться в первую очередь, верно я говорю?

— Да, Марина Климовна, — отозвался совет дружины.

Состав был разношерстный. Присутствовали представители от семи отрядов, от нашего вместе со мной пришла Самцова. Не знаю даже, сама она вызвалась или ее Прохоров назначил. Еще было трое вожатых и трое воспитателей, включая Анну Сергеевну. Елены Евгеньевны не было, видимо, она осталась следить за порядком в отряде.

— Хорошо, тогда предоставляем слово Анне Сергеевне, воспитателю второго отряда, — Марина Климовна поправила пионерский галстук.

Анна Сергеевна поднялась и потянула меня, чтобы я тоже встал. Она толкнула меня в центр комнаты, а сама встала у меня за левым плечом.

— Здравствуйте, товарищи! — сказала она. — Как вы все знаете, у нас на торжественном концерте в честь открытия первой смены произошел инцидент, который чудом не повлек за собой травмы и отравления газом. Мне очень прискорбно это признавать, но виновный оказался из моих подопечных. Вот, полюбуйтесь! Крамской Кирилл. Эта дымовая атака была его рук делом! Поскольку случай вопиющий, то и рассматривать мы его должны на совете дружины.

— Ох, как нехорошо, Крамской, — покачала головой Марина Климовна. — Вообще-то такое называется «террористический акт», и мне даже страшно приступать к разбору этого случая... Но никуда не денешься. Кто хочет высказаться, товарищи?

Поднялись несколько рук. Один вожатый, парень. И четверо детей разного возраста. Понятия не имею, кто и из каких отрядов.

— Может быть, дадим парню слово, и он скажет, чего хотел добиться этим поступком? — сказал вожатый.

— Обязательно дадим, — покивала старшая пионервожатая. — Но сначала мне бы хотелось выслушать, что думает совет дружины.

— Ужасный поступок! — с места вскочила Самцова. — Как тебе не стыдно, Крамской?! Могли пострадать люди, ты сорвал всем выступления, кроме того, твой поступок теперь бросает тень на весь наш отряд! Это ужасно. Сначала ты показался мне хорошим парнем, я даже не думала, что ты способен на такое!

«Белая панама — комаров родная мама», — вспомнил я, глядя на покрасневшее от праведного возмущения скульптурно-идеальное лицо Самцовой.

— Да отправить его домой, и все! — встал толстенький коротышка с коричневым пятном, видимо, от шоклада, на белой футболке. И пятно это он постоянно пытался прикрыть пионерским галстуков. Дергал его каждую секунду, и из-за этого пятно становилось только заметнее. — Наш третий отряд готовил выступление и не выступил. И у меня вот какой вопрос. Если из-за одного вот этого гада у нас сорвалось мероприятие, то почему мы теперь не можем провести представление в другой день? Вместо дискотеки, например?

— Этот вопрос у нас тоже есть в повестке дня, но позже, — сказала Марина Климовна. — Есть у тебя еще что-нибудь по Крамскому?

— Да фашист он! Выгнать из пионеров его надо! — выкрикнул он зло.

— Выбирай выражение, Запольский! — с укоризной, но мне не показалось, что особенно искренней, проговорила старшая пионервожатая.

— Ага, он значит пакостит, травит нас газом, а я потом выражения выбирай! — толстячок гордо приосанился. — Это фашисты газом травили! Этим, как его, хлором. И он тоже взялся травить. Значит фашист он, а не пионер!

— Мы тебя выслушали, Запольский, — покивала Марина Климовна. — Кто еще?

— Можно я скажу? — тихонько проговорила самая младшая девочка. С двумя хвостиками и в ситцевом пышном платьице. Лет десять ей, наверное. Только-только в пионеры приняли.

— Конечно, Ниночка, — старшая пионервожатая снова покивала. Любит она кивать, как я посмотрю.

— А может он нечаянно? — сказала она, и все засмеялись. Девочка смутилась и замолчала.

— Товарищи, соблюдайте тишину! — прикрикнула Марина Климовна. — У всех будет право высказаться в свою очередь. Продолжай, Ниночка!

— Я хотела только сказать, что может ему дать право загладить свою вину. Показать, что он хороший пионер. Может, он просто не подумал, что это такое уж страшное дело... Думал, что шутка. Он выглядит хорошим мальчиком...

Все снова засмеялись, Ниночка села. Зато вскочила дылда с короткой стрижкой и в красно-белой футболке «Спартака».

— А я не согласна! Нечаянно можно на ногу наступить, а чтобы устроить такое — нужно готовиться, — противным голосом Откуда-то же он взял эти шашки. И спички. Пронес их, поджог... Я считаю, его нужно исключить из пионеров с позором!

Я заскучал. Члены совета дружины продолжали клеймить меня позором за безответственность и безалаберность, за то, что я опозорил звание пионера, за несмываемое пятно на чести отряда, за ужасное выражение лица, потому что если бы я хоть чуть-чуть стыдился своего проступка, я бы даже глаз от пола не поднимал, а я тут по сторонам глазею, как будто вообще не слушаю, что мне говорят.


Скачать книгу "Пионерский гамбит" - Саша Фишер бесплатно


100
10
Оцени книгу:
0 0
Комментарии
Минимальная длина комментария - 7 знаков.
Книжка.орг » Попаданцы » Пионерский гамбит
Внимание