Тафгай 2

Глава 17

Сегодняшнюю субботу 9 октября, возможно когда-нибудь в будущем историки города Горького внесут в свои научные книжки. Ведь на лёд дворца спорта «Торпедо» вышел в качестве главного тренера команды Всеволод Михайлович Бобров. Правда, у легенды Советского спорта пока только одно чемпионство со «Спартаком» 1967-го года, и две победы с командой Василия Сталина ВВС МВО, где он выступал как играющий тренер в 1951 и в 1952 году. Но по сегодняшним реалиям, где ЦСКА в отечественном хоккее гегемон, и это выдающийся результат.

— Кто попадёт из десяти раз больше меня в ворота? — Сева на коньках и в синем спортивном костюме вывалил на лёд кучу шайб и хитро улыбнулся.

Ворота же он предварительно перекрыл деревянным щитом, и попасть в сетку шайбой можно было лишь через маленькую щель между левой штангой и искусственной преградой.

— Всеволод Михалыч, а вы сами-то сколько перед нами потренировались? — Усмехнулся я. — Пристрелялись, наверное, уже. Давайте для чистоты эксперимента сдвинем щит в другую сторону, и откроем проем у правой штанги.

— Зачем зря двигать, — закряхтел Бобров, почесав затылок. — Считайте.

И наш новый наставник, держа клюшку редким правым хватом, начал швырять с расстояния в десять метров до ворот шайбу, за шайбой.

— Бенз! Бенз! — Звякал чёрный резиновый диск о железную стойку ворот.

Не все шайбы попали в цель, но из десяти штук половина оказалась внутри. Далее потянулись на импровизированное стрельбище и первые добровольцы из числа хоккеистов «Торпедо». Лично я решил, немного размяться, разогреть мышцы. Не хотелось на первой же тренировке перед Бобровым «нырнуть лицом в грязь». На удивление пять штук закинули в сетку молодой Скворцов и капитан команды Лёша Мишин. Остальные же довольствовались гораздо меньшим числом попаданий. Например, Коля Свистухин не попал ни разу.

— Тафгаев! Не увиливай, — прикрикнул на меня Всеволод Михалыч.

— Может не надо? — Я подъехал на рубеж и приметился.

— Больно много слов, — сказал, как отрезал наш новый наставник.

— Ну, тогда считайте, я вас предупредил, — я немного подвигал шайбу по льду, чтобы почувствовать её вес на крюке клюшки и вальнул первый раз мимо чуть-чуть зацепив штангу с внешней стороны.

Затем подкорректировал траекторию и выпалил трижды точно в цель. Я такой ерундой по молодости любил баловаться, на спор с пацанами в спортивной школе играл на «Пепси-колу». Все знали, что со мной связываться бесполезно, так как от природы имел отличный глазомер. Мне было главное первый раз попасть, а дальше можно было и не смотреть.

Ещё две шайбы я забил после одного обидного промаха, расслабился маленько. Но у меня оставалось ещё три попытки в запасе, которые я хотел уже было реализовать, как вдруг Бобров, громко прокашлялся и сказал:

— Молодцы, верю, что будет из вас толк, закончили упражнение.

— Значит, правду говорят Всеволод Михалыч? — Спросил я тренера.

— О чём? — Удивился наставник.

— Что товарищ Бобров проигрывать не любит, что в лапту, что в Чапаева, что в городки, — заулыбался я.

— А ещё сплетни ходили, что вы всех наших генералов в бильярд обыгрывали и под столом кукарекать заставляли, — добавил Свистухин.

— Глупость! — Отмахнулся Сева и скомандовал, — поехали все по кругу против часовой стрелки.

На первой тренировке Всеволод Михайлович ничего изобретать не стал. Наоборот он сам с любопытством посмотрел, как мы до него готовились к матчам с командами высшей лиги. Очень сильно его заинтересовала ловушка в средней зоне, которую ещё не изобрёл Жак Лемер, потому что ему сейчас не до того. Ведь он сейчас за «Монреаль Канадиенс» играет и, кстати, в мае этого года уже в третий раз поднял Кубок Стэнли над своей головой.

— Это Всеволод Михалыч, наша разработка, — похвастался тактическим хоккейным приёмом Свистухин. — Я даже ей название придумал, «Волжский замок».

— Ещё скажи «Волжская защепка», — хмыкнул Бобров. — Но что-то похожее в этом определённо есть. Ну-ка, давай пятёрка Федотова атакует, а пятёрка Свистухина ловит в средней зоне.

— Не получится, — печально пробормотал Николай Свистухин, — у нас Смагина подбили в последней игре.

— Я за Смагина, — я отъехал от борта и занял место по правую руку от нашего центра нападения.

Всеволод Михалыч бросил шайбу пятёрке Федотова и дунул в свиток, а сам откатился ближе к центру площадки, чтобы мы его ненароком не зацепили, действуя в боевом запале. Федотов перед своими воротами отдал шайбу Мишину, а тот сделал диагональную передачу на противоположный борт Толе Фролову.

— Отрезай! Отрезай! — Крикнул я центрфорварду Свистухину, встречая Фролова около борта в лоб.

С левой же стороны нападающего тройки Федотова, отсёк от партнёров Женя Шигонцев. Не знаю, что хотел изобразить на льду Фролов, но слишком он долго крутил головой. Поэтому я не утерпел и поддел его бочком. Сбрякнул Анатолий резко. Вот он только что был, и вот его уже где-то и нет. Бобров, не дожидаясь дружеской в таком случае потасовки, издал тревожную трель из своего тренерского свистка. Я подъехал к Анатолию попросить его не держать обиды. Но Фролов как-то уж слишком расстроенно глянул на меня и рявкнул:

— Обалдел! Всю команду решил переколошматить?!

— Вся команда, Толя на льду, в отличие от тебя, ворон не считает, — резонно заметил я. — Заслужил за ротозейство — получи. Зато в игре будешь быстрее соображать.

— Всё разошлись! — Подъехал Всеволод Михалыч. — Тренировка на сегодня окончена. Завтра в десять часов здесь же, а сегодня у всех свободное время.

— Товарищ тренер, а в тренажёрный зал сегодня по желанию? — Я немного прифигел от наступившей демократии.

— Завтра своё железо потягаете, а сегодня дома все по сто отжиманий, — отмахнулся Бобров. — Мне ещё сегодня по составу важные решения принять нужно. Сейчас со мной в тренерскую идут: Игорь Борисыч Чистовский, Виктор Сергеевич Коноваленко, Мишин и ты, Тафгаев. Иосиф Львович и ты зайди, — обратился главный тренер к заскучавшему на трибунах начальнику команды.

«Совет в Филях», — пробурчал я про себя.

В тренерской комнате, Всеволод Михалыч открыл журнал, в котором синими чернилами по серой бумаге был написан весь состав горьковского «Торпедо». Напротив фамилий игроков стояли какие-то пометки и адреса с телефонами каждого члена команды.

— Вопрос первый, нужен ваш совет, — Бобров уселся за стол и вынул из ящика простой карандаш. — Я уже переговорил с Прилепским, который со дня на день уезжает тренировать в Киев и хочет забрать с собой часть игроков. Нужны ли команде эти хоккеисты? Сможем ли мы до конца сезона отыграть в сегодняшнем составе?

— Я бы кое-кого оставил, тем более на десять дней выбыл Смагин, — первым высказался капитан команды Мишин.

— А я бы всех отпустил, — ответил я прямо. — Ничего нет хуже, когда в коллективе есть обиженные неиграющие ребята. Смагин — сломался, поставим запасного Доброхотова. Да и потом, осталось отыграть всего двадцать девять игр. Слёзы, а не чемпионат. Вот на НХЛ, где люди под сто матчей рубятся — оставшихся девятнадцати человек не хватило бы.

— Восемнадцати, Саша Котомкин сейчас играющий тренер вратарей, — пробурчал Лёша Мишин.

— Вот по этому поводу я хочу предложить одного молодого талантливого паренька к нам в состав, — я легонько толкнул в бок насупившегося капитана. — Парень как раз подойдёт для третьей пятёрки, жёсткий, неуступчивый, да и в атаке кое-что может.

— Диктуй, — по-деловому сказал Бобров, вырвав из еженедельника листок бумаги.

— Зовут юное дарование Борис Александров, играет сейчас в «Торпедо» Усть-Каменогорск, — я ещё раз задумался, а там ли он сейчас играет? — Да, там должен быть. Правда, характер у него не сахар.

— Как у Свистухина? — Оживился Мишин.

— Хуже, — улыбнулся я.

— Ничего, мы все не подарки, — пророкотал Виктор Коноваленко.

— Значит, так и решим, — Бобров записал имя и фамилию Александрова и отдал бумажку начальнику команды. — Всех желающих парней отпускаем в Ригу и в Киев, там тоже нужно хоккей развивать. А мы дальше играем в этом составе, но в призах в этом сезоне мы должны быть обязательно. — Сева легонько шлёпнул кулаком по столу. — Я директору автозавода обещал.

Ещё полчаса мы дискутировали по разным темам в тренерском кабинете Боброва. Решали вопрос с клюшками из столицы Латвийской ССР, где их очень качественно делали местные умельцы. Затем обсуждали отдельный тренировочный план бригады вратарей. И конечно затронули последнюю игру с ЦСКА, где нас знатно «посадили на свисток». После чего было решено в будущем больше внимания уделять на тренировках игре в численном меньшинстве.

А после «совета в Филях» меня по-заговорщицки отозвал в сторону начальник команды Иосиф Шапиро.

— Вот, цени, — Иосиф Львович протянул мне ключи.

— Это ключи от банковской ячейки, где золото и бриллианты лежат? — Я взял простенький неказистый ключик и подкинул его на ладони.

— Это тебе за хорошие результаты в спорте автомобиль «Победа» ГАЗ М-20, - гордо сообщил мне начальник команды. — Во временное пользование, будешь ездить пока по доверенности.

— Понимаю, оторвали от сердца музейный экспонат, — я попытался вспомнить, в каком году склепали последнюю «Победу», но не смог. — Она хоть пипикает? И за чей счёт будет производиться ежедневный ремонт?

— Машина — зверь, — обиделся Шапиро, который, наверное, с большим трудом выбил мне дефицитный личный автотранспорт. — Но советую больше 80-ти километров не выжимать.

— Намекаешь, что может, откинув крылья взлететь, — хмыкнул я. — А сейчас Львович растолкуй из-за чего такая милость на мою грешную голову? Только не юли.

Начальник команды посмотрел по сторонам, махнул ладошкой, намекая, что здесь слишком много посторонних ушей, которых лично я даже на горизонте не наблюдал и отвел меня в маленький закуток. И лишь там рассказал то, о чём клятвенно обещал молчать.

— После игры с ЦСКА, на следующий день, Тарасов Анатолий Владимирович прибежал сам понимаешь куда, — загадочно прошептал Иосиф Львович, указав пальцем на потолок. — Требовал, чтобы тебя, либо дисквалифицировали за грубость, либо срочно направили на прохождение службы в ЦСКА, долг Родине отдавать. Всё никак не хотел поверить, что ты уже отслужил и играешь первый сезон. Вот в Обкоме и решили тебя временно поощрить, чтобы Москва не перекупила. Так что води на здоровье, тем более и права у тебя уже есть.

— Тут дело такое, Львович, — замялся я, обдумывая, как лучше объяснить человеку, что права на вождение автомобиля остались в далёком будущем и сейчас их сюда никак не перетащить. — В общем, бегал я вчера по лесу, запнулся, упал, хвать по карману, а прав-то и нет. Бобры что ли сгрызли?

— Какие ещё бобры? — Изумился Шапиро.

— Ясное дело канадские, их специально сюда запустили из Америки, чтобы они все наши советские деревья сгрызли. Ну, ничего, я пока так поезжу. А ты Иосиф Львович раз смог машину добыть, то смоги и права мне сделать. Сказку про «Конька-Горбунка» читал? Вот, а нужно было.

Я подмигнул растерявшемуся мужчине и пошёл принимать во временное пользование чудо советского довоенного автопрома.