Хроники бытия

Глава двенадцатая. Эффект бабочки

Пара дней прошла, с момента нашего возвращения, из очередного путешествия. Шура сразу укатил к жене, и общались мы с ним теперь только по рации или мысленно. Серж с Людмилой обживали свой новый дом и были заняты этим очень основательно. Американец потихоньку трудился, на наше «светлое будущее», и даже был «премирован», за примерное поведение — полётом на «пепелаце». Ольгерд высказал свою искреннюю благодарность, за водное турне и отбыл самостоятельно, попросив для передвижения бричку с лошадью. Обещал вернуть, с оказией.

Ладно, пусть едет, тем более я знаю, к кому он торопится. Рыжие кудряшки Агнии, в его мыслях, я видел очень отчётливо. Николай и Курт закончили ремонт паровой машины, и теперь наш катер был снова готов к выходу на воду. Остальные дела шли ровно и не требовали отдельного внимания.

План «похода на Землю» сформировался вчера. Мы определились с составом экспедиции и решили ехать в Сториум водным путём. Уезжали в вшестером — Клер, Павел, Коля, Курт, Севка и я. Моя волшебница, отказалась участвовать в нашем новом визите на Терру и сказала, что «подождёт меня дома». Я предлагал «идти» также Николаю, но тот ответил, что «устал от впечатлений и хочет отдохнуть». Таким образом, в состав основной экспедиции входили только я и Павел. Курт следил за работой машины. Севка — вообще был рад, что его снова взяли!

Отправились мы рано и затемно. На Терруме наступало межсезонье. Дни становились короче и прохладнее. По земному календарю — здесь было начало октября. На катере поставили три дополнительных прожектора — один в кормовой части и два — в носовой, по бортам. Электропитание их осуществлялось от гномьей «батарейки». Дмитрий Сиротин и Артём провели несколько экспериментов с этим «аккумулятором». Они сожгли некоторое количество проводов и лампочек, пока не установили верные электрические параметры, данного источника питания. Теперь, всё освещение «Варяга» работало от одного аккумулятора, гномьей конструкции. Время его бесперебойной работы, без замены источника, определялось минимум в две недели. Прожектора, позволяли лучше разгонять утренний сумрак и двигаться по реке, с приличной скоростью. Коля хотел «погонять», вновь собранную паровую машину, в разных режимах. Шли ходко, без лишних остановок и задержек. В пути пообедали, подогревая еду на керосиновой плитке, новой конструкции.

К будущей верфи мы подошли около четырёх часов дня. Катер уткнулся носом в берег, и я быстро отыскал человека, ответственного за здешнее строительство. Его мысли выделялись из общей массы. Николай сразу сошёл на берег и начал обсуждение возникших вопросов. Я поторопил его с этим, ибо нам было желательно прибыть в окрестности Сториума — засветло. Коля проникся и всё решил накоротке, договорившись о том, что на обратном пути — времени будет значительно больше. На место, мы всё равно прибыли уже затемно. «Парковались» к берегу — при свете прожекторов. Доставили местным жителям определённое беспокойство. Впрочем, оно быстро улетучилось. Серебряная монета решила вопрос и с более удобной стоянкой и с доставкой нас в Сториум. Попрощались с товарищами и договорились о времени сеансов связи с ними. Через час, мы были уже на пороге дома Клер.

Утром следующего дня, я заглянул дом Миркуса, где провел сеанс связи с катером. Наши товарищи переночевали спокойно и уже вышли в обратный путь. Вернувшись, я увидел на столе в гостиной записку. Она была от графа Граниса, с приглашением на обед. Павел рвался «в бой». Ну конечно пойдём! Да и образцы изделий передать нужно. С собой у меня была корзинка, в которой лежали керосиновая лампа и плитка. К ним прилагалась инструкция по сборке, которая включала в себя и технологический процесс производства деталей, а также большая бутыль с керосином. Всё это я вручил дворецкому, на входе, с указанием хранить и передать графу, после обеда. Тот удивлённо поводил носом, ощущая незнакомый запах, но вопросов лишних не задавал.

Обед, традиционно прошёл в узком кругу. За столом были только граф и его семья, мы с Клер и Павел, который бросал на молодую графиню очень красноречивые взгляды. Девушка принимала эти знаки внимания вполне благосклонно. Граф интересовался — в каких военных кампаниях участвовал старший лейтенант? Тут Павел смутился. Его природная скромность не позволяла хвастаться. Да и не тянула «его война» на настоящую, такую как Великая Отечественная, например. Так он думал. Пришлось подключиться мне и с помощью ярких картинок, в головах слушателей, я рассказал о последнем земном бое — командира десантно-штурмовой роты, старшего лейтенанта Матвеенко.

Эта история потрясла слушателей. Хозяйка, даже пустила слезу. А молодая графиня — смотрела теперь на моего товарища с восхищением! Сам граф заметил, что такой подвиг — достоин очень высокой награды. Не сомневаюсь в этом! Наверняка, на Земле Павла наградили… посмертно конечно. Сам он сидел смущённый таким вниманием, но был очень серьёзен, так как воспоминания о том бое, напомнили ему о тех, кого он не смог уберечь от гибели…

Обед закончился. Граф пригласил обсудить меня дела в кабинет. Там мы провели около получаса. В основном рассматривая и зажигая, привезённые мною образцы. «Наигравшись», таким образом, мы вернулись в гостиную. Там, моя волшебница показывала жене графа, новые образцы омолаживающих зелий, а Павел и Катриона увлечённо беседовали. Похоже, контакт налажен. Что только граф скажет на это? Мысли Граниса были разными. Его Кэт, в свои 20 лет, была для отца еще «маленькой девочкой», но сам Павел у него отторжения не вызывал. Звание гвардейского офицера — давало определённый статус в местном обществе, а подвиги старшего лейтенанта — внушали уважение. Ладно, не против — уже хорошо, а там будем посмотреть…

В дом Клер мы вернулись порознь. Мы решили не тянуть с переходом на Землю и отправиться туда буквально сразу после обеда. Моя жена должна была посмотреть текущую обстановку и «прикрыть наш отход». Через 15 минут из дверей вышла Луш, которую моя супруга, изображая капризы, отправила за «самыми вкусными пирожными». Анита была в лавке и занималась с покупателями. В дом мы вошли через чёрный ход и сразу спустились в подвал. Клер ждала нас там. Одеты мы были по земной моде. Пистолеты — под пиджаками. В саквояже лежат деньги и дорожные мелочи. Жена снимает защиту и открывает доступ к порталу. Прощальный поцелуй. Пока, Милая! Удачи!

…

Переход прошёл штатно. Знакомая подворотня была на удивление чистой и не загаженной. Субботник тут, что-ли был недавно? На выходе открылся привычный мне вид здания Государственного банка. А вот дальше… Одежда горожан казалась несколько иной. Нет, мода не поменялась, и наши костюмы вполне вписывались в городской пейзаж. Просто люди были одеты более ярко и нарядно. Праздник? Да нет. Должна быть рабочая суббота, да и кумача и лозунгов — не навешено. Моё внимание привлёкла красивая белая машина, стоявшая на углу Грузинской и Покровки. Это был двухместный спортивный автомобиль. с откидным верхом. Подойдя ближе я опознал в нём Хорьх — очень похожий на Horch, модель 854, образца 1938 года. Такая машина в СССР была уникальной! Я читал, что подобная была у Гитлера…

Недалеко прохаживался «милиционер». Он был одет в высокие сапоги, синие галифе, светлую гимнастерку и фуражку с синим околышем. На поясном ремне у него была кобура с пистолетом и небольшая дубинка. Подошли поближе и разглядели на груди блюстителя порядка, хорошо начищенную бляху, с личным номером. Буквы на жетоне заставилаи меня «выпасть в осадок». Над номером была надпись, украшенная двуглавым орлом — «Министѣрство внутрѣннихъ дѣлъ Россiйской импѣрiи. Полицѣйское управлѣнiе по Нижегородской губѣрнiи». На фуражке «мента» красовался двуглавый орёл… Странные события стали расти как снежный ком. Рядом оказалась остановка общественного транспорта, к которой только что подошёл троллейбус! До войны их не было в Горьком! Судя по надписям он следовал по маршруту — Монастырская площадь — Благовѣщенская площадь. Это были дореволюционные названия площади Лядова и площади Минина! Павел ткнул меня в бок и кивнул наверх. На башне Госбанка развевался… российский триколор. Твою ж мать! Полицейский заметил наше внимание к нему и окружающим, козырнул и вежливо поинтересовался — «Что угодно господам»? Сканирую: Городовой Степан Трифонов, служит уже 4 года. В полицию пришёл сразу после срочной службы в имперской армии. К обязанностям своим относится добросовестно и скоро ожидает «лычку» на погоны. Место ему досталось людное, но спокойное. Открытого криминала тут было немного. Больше приходилось разбираться с мелкими ДТП, ведь по Большой Покровской ездило довольно много транспорта. В этом мире не существовало СССР — это была территория Российской империи…

Господа представились приезжими и спросили — «как им пройти в библиотеку»? Без шуток. Мне требовалась информация об исторических изменениях, случившихся здесь… Ближайшее отделение публичной библиотеки — находилось в здании Дворянского собрания, в двух шагах отсюда. Шли не торопясь. Разглядывали вывески разнообразных магазинов и кафе. Они пестрели старой орфографией, изобилующей ер и ять. Навстречу нам проехал троллейбус и несколько легковых автомобилей. Звук их двигателей был почти не слышен. Павел сказал, что не видит у них выхлопной трубы. Присмотрелись к одной из машин, стоящей у обочины. Она была не такая шикарная, как Хорьх, но выглядела неплохо. Закрытый тип кузова, напоминает «Москвич — 401». На капоте значок — НАЗ, с оленем. Олень был гербом моего города. Но от эмблемы советской «Волги» отличался — он не прыгал, а спокойно стоял. Тем временем, к машине подошел её владелец, с супругой. Они совершали покупки в магазине. Я вежливо поинтересовался — какой тип двигателя стоит в их автомобиле. Хозяин удивился и ответил, что — серийный. Больше я вопросов не задавал. Ответы нашлись в мыслях местного автомобилиста. Это был электромобиль. Модель — «Волга — М 36». Он пошёл в серийное производство, на Нижегородском автомобильном заводе (отсюда и НАЗ), пару лет назад. Новая модель! Хозяин купил его недавно и ещё выплачивал за него, небольшой автокредит. И вообще, мне показалось, что автомобиль здесь — не роскошь, а средство передвижения…

Библиотека встретила нас тишиной читального зала и непреклонностью её служительницы. Бесплатное посещение — только по билету читателя. Пришлось показать наши «читательские билеты» — это были два советских червонца, которые в изобилии лежали в моём саквояже. Библиотекарша рассмотрела их, скрупулезно записала наши данные в книгу учёта и вернула бумажки обратно. А что делать, такая магия!

Краткий курс Всемирной истории и Истории Государства Российского, 19-го и 20-го века заставил нас «зависнуть» часа на полтора. Дальше нас попросили — на выход. Библиотека работала до 19–00. Отправились восвояси, думая о «хлебе насущном». Советские деньги были здесь не более, чем резанной бумагой. По дороге нам попалась лавка с надписью «Ювѣлиръ». Зашли. Пара золотых и десяток серебряных монет имперской чеканки у меня с собой были. Ювелир был еврей и очень напоминал Миркуса. Он долго разглядывал предложенную ему золотую монету, недоверчиво поглядывая на нас, из под лупы. Такого он ещё не встречал! Золото было настоящим, а клейма и чеканка совершенно не известными ему ранее. Имперская золотая монета имела на своём реверсе и аверсе — грифона и сову… На нашу удачу, ювелир оказался ещё и нумизматом. Нам предложили за неё 200 рублей. Её реальную цену здесь не знал никто, и он просто решил оставить монету в своей коллекции. В принципе, 200 рублей были неплохими деньгами и составляли здесь месячный заработок мастера на заводе или школьного учителя. Жить было можно! Попросил выдать нам сотню более мелкими купюрами. Пойдем, перекусим. За ужином негромко обсуждали увиденное и прочитанное сегодня.