Советник

Глава 20

Миха

В комнате воняло. И главное, не понять чем, то ли дерьмом, то ли тухлым мясом, то ли всем и сразу. Главное, запах был едким, тяжелым.

И открытое окно помогало слабо.

- Ты? – Миара обернулась и убрала со лба темную прядку. – Хорошо. Разбежались. Трусы. А одного и вывернуло. Здесь не умеют воспитывать рабов.

- Освободишься и покажешь баронессе, как надо.

- Вряд ли. Сомневаюсь, что она протянет достаточно долго, чтобы имело смысл показывать ей хоть что-то, - руки у магички было в чем-то буром.

И подумалось, что перчаток еще не изобрели.

Зато поставили ведро с водой.

И пустое.

- Польешь? – Миара указала на ковшик. – Потроха почти сгнили, хотя, конечно, интересно.

Тело лежало на столе, которого прежде в комнате не было. А теперь вот появился. Длинный, широкий, удобный, надо полагать. И поставили его рядом с окном.

Миха зачерпнул воду.

- Как братец?

- Жив.

- Хорошо. Пригодится. Как же это все не вовремя…

- Чума?

- И она тоже. Теперь пока не снимут купол, из замка не выехать. Твоя мелкая расстроится.

- Переживет.

- Не знаю, - она протянула руки. И Миха полил. Вода потекла тонкой струйкой, расползаясь по коже. – На самом деле это похоже на то, что я читала. И не похоже. Первые протоколы не сохранились.

- Как?

- А я откуда знаю? Просто не сохранились. Так, единичные бумаги. Статистика большей частью. Еще воспоминания одного очевидца, но им особо веры нет, вообще имеется мнение, что они – фальсификат.

Миара зачерпнула из горшка желтой пасты и принялась тереть кожу.

На мертвеца, распластанного на столе, Миха старался не смотреть лишний раз. Все-таки одно дело лягушек препарировать, и совсем другое – человек.

- И это тоже как-то странно. В Городе хорошие архивы. Есть общие, Совета магов, а есть родовые. В наших хранятся списки рабов, купленных триста лет тому, но ни одного более-менее внятного рассказа о чуме. Раньше я как-то и не задумывалась.

Она отряхнула руки и повернулась к мертвецу.

- Про баронства тоже… списки есть, заметки отдельные, но кому интересно, что там в баронствах происходит. Однако теперь понимаю, что это не совсем нормально. Её ведь должны были как-то изучать. Искать… если уж признали настолько опасной, что заключили общий договор. А так, пара листов исследований. И единственный цельный трактат, так и называется, «Красная чума». Там, собственно, все случаи и упомянуты. Просто перечислены и все. А еще размышления о сути, вот то, что к силе она почти не восприимчива. Некоторые рецепты укрепляющих отваров. Надо будет, чтобы занялись, там все просто, но травы… хотя запасы просто обязаны быть. Или нет?

Мира повернулась к столу.

- Смотри. Я читала протоколы вскрытий. Правда, всего три, и это мало… очень и очень мало. Но в них указывалось, что мозг почти не имел повреждений. Тебя не стошнит? – уточнила она.

- Не должно, - Миха сглотнул слюну. – Я ничего не понимаю в этом. И… просто послушаю.

Возражать она не стала, снова отерла руки.

Вздохнула.

И призналась:

- Не люблю мертвецов.

- Слушай, - мысль была не самой своевременной. – А если его поднять? Как того?

- Не выйдет. Во-первых, не совсем мой профиль, а Вин сейчас и себя с трудом поднимает. Во-вторых, мозг сильно поврежден. Даже если получится дозваться, то говорить он все равно не сможет. Так о чем я? Вот, - она сунула руку в разверзтый живот и потянула. – Кишечник поражен по всей длине, но наибольшее количество язв в первой трети. Желудок же почти цельный, так, единичные кровоизлияния.

Миха заставил себя отвести взгляд.

Он никогда не хотел стать врачом.

- Печень. Одна часть её буквально сгнила, а другая вот… - ему попытались сунуть в руки тазик с упомянутой печенью.

- Извини, но, - Миха попробовал было отступить. – Я как-то печень жареной предпочитаю.

- Эту жарить не советую, - тазик вернулся на стол. – Почки то же самое, одна почти расползается в руках, другая целая. Работает. Сердце… и главное не понятно!

- Что?

- Все! – она потыкала в сердце, для которого нашлась отдельная миска. – Почему так? Разные органы? Я думала про кровь, но печень одинаково или почти одинаково снабжается во всех её долях! И мышцы, вот слева они более поражены, чем справа. Кости… два ребра у него настолько мягкие, что я их руками смяла. А еще два хрупкие до невозможности. С одной стороны. С другой все как раз и хорошо. Для болезни это ненормально!

- А для проклятья? – Миха отошел от стола, пока ему не всучили огромное блюдо, в котором медленно оплывал жиром мозг.

- Для проклятья… сложно сказать. Но если допустить, что это проклятье, тогда да… чем ближе человек к его источнику, тем сильнее поражается. Или, если брать человека в сумме, то организм. Да и в целом поражение будет неоднородным. Скажем… скажем, если он носил источник проклятья… какой идиот будет носить на себе источник проклятья?

- Тот, который не знает, что ему вручили? – предположил Миха. И отступил еще на шаг.

- Не смей сбегать! И где Ирграм? Он хотя бы не станет падать в обморок.

- Я не падаю.

- Не ты… так вот, тогда да… поражения с одной стороны, - она подошла к телу и провела пальцем по носу к груди и замерла над дырой в ней. – Слева? Он носил это… у сердца? И отсюда воздействие… нет, тогда причем печень? Или все-таки сперва сердце, а потом по крови… нет, тогда печень была бы поражена равномерно, а здесь скорее обратная картина. Не уходи. Мне легче думается, когда вот так. Можешь даже сказать какую-нибудь глупость. Это тоже помогает.

- Баронесса могла попасть под проклятье?

- Вполне. Если источник был с ним. В нем? Иногда используется и такой способ, хотя весьма ненадежен. Все же плотная структура куда привычнее… скорее уж речь о совместимости.

И снова пальцем ткнула в дыру.

Прикрыла глаза.

- Нет, это не проклятье. От проклятий все равно остается след. Воздействие. Сила, которую можно уловить. Даже когда капля, но и каплю можно найти, зная, что искать. Я знаю. И не нахожу. Но… и источника заразы я тоже не ощущаю. Странно. Об этом упоминалось, но как-то… вскользь.

- Ты не можешь не тыкать пальцами в него?

- Могу. Но почему?

- Неприятно.

Она слегка пожала плечами и палец вытерла.

- На нем зараза.

- Я маг… хотя тоже вот. Проклятья, к слову, куда с большей эффективностью воздействуют на магов. То есть не совсем так. Сила защищает. От болезней. От проклятий стихийных. От многого. И есть мнение, что защита эта имеет естественное, природное происхождение, но впоследствии может быть усилена осознанным развитием дара. Её и усиливают. Так вот, к примеру, обычное проклятье меня не заденет. Оно как бы… соскользнет? Развеется? Однако если использовать особое, на крови, допустим, оно подействует. И не просто подействует. Многие проклятья обращают силу мага против него самого. Поэтому и запрещены.

Издали мертвец не казался таким уж страшным.

- Если это и не проклятье, и не болезнь, - мысль, которая вертелась в голове Михи, оформилась. – Может, наоборот? Если это и болезнь, и проклятье? Допустим, кто-то взял болезнь и усилил её. Магией. Такое возможно?

- В теории… - Миара задумалась и снова повернулась к мертвецу. – Нет, это…

- Воздействие при этом было слабым. Очень слабым.

- Тогда да… я не ощутила бы его.

- А вот болезнь?

Молчание.

И рука, засунутая в грудину мертвеца по самый локоть. Закушенная губа. Закрытые глаза.

- Это ведь объяснило бы, если не все, то многое. Скажем, почему маги не болеют. Ваша защита отсекает это слабое воздействие. Вы его просто-напросто не замечаете. А вот люди… это как излучение. И рак.

А ведь… почему бы и нет?

- Поясни, - это было сказано жестко.

- Рак…

- Рак – существо, наподобие омара. Пресноводное. Некоторые считают его деликатесом. Вытяжка из молодых раков используется кое-где, но… честно говоря не слишком эффективна.

- Рак – это болезнь, - Миха поморщился. – Это когда в теле, в органе каком-то клетки начинают расти. Неконтролируемо. Получается такая…

- Опухоль.

- Опухоль, - подтвердил Миха с облегчением. – Она растет, растет и растет…

- Я не настолько тупа, чтобы повторять трижды.

- И становится больше. И уже её клетки расходятся по телу и порождают другие опухоли. Правда, это время занимает.

Но ведь, если подумать, магия вполне может выступать онкогенным фактором. Чем она отличается от того же излучения?

- Нет, - подумав, Миара покачала головой и запустила в дыру вторую руку. – Здесь другое… такое ощущение, что он разрушается изнутри.

Тогда не онкология. Аутоимунное? В голове вертелся доктор Хаус и красная волчанка. Все-таки надо было идти на медицинский.

Так, что Миха знает об аутоимунных?

Был ведь курс иммунологии. Правда, в те славные времена у него только-только с Ленкой закрутилось. И он не то, чтобы прогуливал, скорее уж голова другим была занята.

Антитела.

Антигены.

Иммуносупрессоры. Вот и остались в ней отдельные слова со смутным ощущением, что истина, как всегда, где-то рядом.

- Есть такие болезни, - Миха задумался, как объяснить то, что он и сам весьма слабо понимает. – Когда тело начинает пожирать само себя.

Магичка подняла голову.

- Продолжай.

- Я не целитель.

- Я заметила.

- Просто… то, что знаю. Немного. Так вот. Есть… иммунитет, - снова слово показалось чужим. И правильно, его Дикарю знать неоткуда. – Это способность организма сопротивляться болезни. Видеть болезнь. Допустим, если взять те маленькие существа, которые и причиняют болезнь, то они попадают в тело. По-разному. Через рот, через легкие вот или кожу, или еще через кровь. Разные пути.

- Это я знаю.

- А внутри они уже связываются с телом. И используют его, чтобы жить самим, - Миха смахнул пот. В жизни не подумал бы, что это так сложно, учить кого-то. – Но у тела есть защита. Специальные клетки… тело сложено из разных клеток, как из кирпичей.

Кивок.

Стало быть, и это не тайна.

- Одни строительные, другие – как стража. И у этой стражи есть такие клетки, которые способны узнавать чужаков. Они ставят на них метку, чтобы другие, которые сильнее, пришли и сожрали.

- Звучит абсолютно безумно.

- Это просто я так объясняю. Я только теорию и знаю. Но вот. Во многом все зависит от того, сколько чужих клеток попадет внутрь, как быстро их обнаружат. Если не быстро, то эти чужие успеют захватить часть тела. И использовать, чтобы создать еще таких же, как они… и тогда болезнь будет тяжелой.

Миара вытащила руки и снова поднесла их к лицу.

- Не делай так! – взмолился Миха. – Мне кажется, что ты сейчас пальцы облизывать начнешь.

- Я похожа на идиотку?

- Нет, что ты… просто… ощущение, не более того.

- У тебя странные ощущения. Но мне так и вправду лучше видно. Чем слабее поток силы, тем более тонкие воздействия я способна ощутить. Но ты рассказывай. Итак, болезнь? Хотя, если по твоей логике, получается, что те клетки, которые указывают, кого убивать, начинают ошибаться, так? И ставят метки не на чужаков, но на собственных братьев?

- Именно.

- И тогда другие клетки, те, что убивают, атакуют собственное тело?

- Да. И… это случается не так уж часто. Но там, где я жил…

- Это, кстати, отдельный вопрос…