Советник

Глава 44

Верховный

С пояса Владыки Копий свисали кисти рук. Пять? Нет, шесть, но шестая скрывается в складках плаща. Кровь на обрубках, как и на доспехе давно потемнела и спеклась, и весьма скоро руки станут пованивать.

- Это обязательно? – поинтересовался Верховный, указывая на темные кисти. На одной сохранились драгоценные кольца. Вторую обвивала цепочка с изумрудами.

- Тоже полагаете это варварством как ваш маг?

- Отнюдь, - Верховный даже смутился. Все же не ему пенять человеку, который поступал так, как заповедано предками. – Просто…

Владыка Копий не просто повел воинов тайным ходом, но и сам вступил в бой.

Он лично сразил тех, чьи руки ныне украшали его пояс.

И они-то – лишь знак силы.

Воинской славы.

Чести.

- Стар я уже, - со вздохом признал Верховный.

А ведь многие последовали примеру Владыки копий.

- Да и завоняются они…

- Это если не обработать. Мой отец учил меня, еще когда я был ребенком. А я научил сына. Вони не будет, - заверил Владыка копий и сам же выразил сомнения. – Стоит ли вам… лично… внизу довольно грязно.

Темно.

И душно.

Это Верховный понял уже во время спуска. Узкая лестница. На такой паланкин не пройдет. И спускаться приходиться опираясь на руку раба.

Пахнет…

Смертью. Кровью. Запахи хорошо знакомы.

- Как… прошло? – темнота, которую разгоняют факелы, давит на сердце. А в ушах стоит шум крови. И чтобы заглушить его, Верховный решается задать вопрос.

- Неплохо. Ваш этот… Мекатл… из него и вправду будет толк. Жрец вроде, а знает, с какой стороны за меч держатся. Показал два пути. Вот мы и спустились. Тихонечко, - в полутьме зубы Владыки копий блеснули ярко. – Одних воинов я повел, вторых – сын… слава Подательнице жизни, отвела позор от рода. Теперь я горжусь им. Он многих сразил сегодня. Предки и боги радуются, глядя на него.

И поклонился Верховному, хотя уж он точно не при чем.

- Все в воле богов.

- И в руках людских, да… так вот, людей там оказалось не так и много. Большею частью рабы, их и вовсе убивать не стали. Так, согнали вместе, после глянете…

- Людям раздай наградой.

Владыка махнул рукой.

- Да какая там награда… совсем заморенные. Говорят, что крысами питались. Толку-то от них.

Это да. Грязная еда. Грязные люди.

Но что-то с ними делать надо.

- Сколько их?

- Сотни две, - Владыка ненадолго задумался. – Если и наберется, да… детей почти нет, стариков тоже. Остальные…

…бледные люди, кожа которых от долгого пребывания под землей сделалась серой ноздреватой. Сами они имели вид престранный. Их шеи выгибались под тяжестью голов. Да и не только шеи.

Верховный лично ощупал руки, удивляясь тому, что случилось с костями.

Рабы смотрели молча.

Безучастно.

У многих кожу покрывали мелкие язвы, а во рту не хватало зубов. Те же, что были, были кривы и желты.

Этаких и в жертву не принесешь. Ни к чему оскорблять богов.

- Гоните их наверх, - решил Верховный. – Пусть накормят хорошо. Жидким. Или кашей. Обустроят. Может, если дать им отдых, чего-то да выйдет…

Воины…

Воины легли в бою, как и должно. И тела их, с обрубленными руками, порой изуродованные вовсе до крайности, выложили вдоль какой-то стены, приставив пару стражей для охраны.

- Храбро сражались, - сказал Владыка копий. – Вон тот вовсе едва меня не убил.

Эти если и жили под землей, то недолго. Или питались иначе, нежели рабы? Нет, недолго… кожа их имела обычный цвет. А вот лица…

- Я его знаю, - сказал Владыка Копий, склоняясь над телом. – Надо же… и вон того. Этих нет. А ты?

Незнакомы.

За этим рядом другой.

Снова люди. С дюжину всего. И по виду – не воины.

- Этого вон Мекатл зарубил, - Владыка указал на человека в роскошном праздничном убранстве. – А до того он их вон…

Младшие были убиты не клинками воинов.

Нет.

Они обнажены. И эти раны… Верховный знает, откуда берутся такие.

- Их принесли в жертву, - он отошел от лежащих. – Где… прочие? Или здесь было настолько… малолюдно?

- А там, - Владыка копий махнул в сторону города. – Только… вы и вправду желаете увидеть?

Верховный желал.

Подземный город оказался довольно-таки велик. Улицы. Дома. Почти все, как там, наверху, разве что дома меньше и стоят теснее. Улицы тоже узки, но паланкин плывет по ним, покачиваясь. И повинуясь знаку Верховного, останавливается перед приличного вида домом.

Владыка сам открыл двери его.

Тела…

Рабы?

Судя по ошейникам и одеждам. Мертвы? Но…

Кроме них дома никого. Мужчины? Женщины…

Еще один дом.

И снова пустота.

Странная такая. Аккуратная. Люди здесь жили, но будто ушли, разом все бросив… куда? Верховный поднял оброненный веер. Костяные пластины украшены резьбой. И наощупь теплые, будто его только-только обронили.

Не ясно.

Веер он положил на столик, где оплыла восковая свеча.

- Я вот все пытаюсь понять, как они жили… в кромешной тьме? – Владыка копий, пусть и не пользовался паланкином, но Верховного не оставлял.

- Может, и не в кромешной, - Верховный прошел по комнате. – Факелы. Свечи. Чаши с огнем.

- Душно.

- Может, и так… огню тоже нужен воздух.

И отдельный вопрос, как попадал он сюда, вниз. И сам этот город? Когда он возник? Не в те ли времена, когда над землей жить было опаснее, нежели под? И не может ли статься, что все это… будет еще полезно?

Много вопросов. Мало ответов.

Роскошные, в два этажа дома, обнаруживаются в центре подземного города. Они стоят, окружая огромную уродливую пирамиду. А она для чего здесь?

Солнце не заглядывает под землю. И…

- Мы оставили все, как есть, - Владыка перехватил факел и поднял над головой, чтобы видно было лучше. Зря. Верховный, может, и стар, но вовсе не слеп.

И без того видит.

Первое тело лежало у подножия, изломанное, уродливое и мало похожее на человека. Второе чуть ближе. Третье… на каждой ступени.

- Он убил их всех, - сказал Владыка Копий, глядя наверх и по выражению лица его было не понять, и вправду ли его пугает увиденное.

Он воин, но то, что было здесь… это ведь не война?

Или не та, что для людей?

Боги тоже воюют, если верить легендам, но тогда мир гибнет. И так уже случалось не единожды.

Верховный склонился над лежащим человеком. Тот был мертв и давно. Сердце его вырвали из груди, но странно иное, на губах этого мужчины застыла улыбка. И само выражение этого лица. Он был… счастлив?

- Я поднимусь, - Верховный решительно переступил через мертвеца. И через другого тоже. Тот снова улыбался… и эта вот женщина с сединой в волосах, с лицом, расписанным синими и золотыми узорами.

Совсем юная девушка.

И рядом с ней – мальчишка, только-только вступивший в пору взросления.

Старик.

Снова старик… стариков больше, чем молодых. И они явно давно переселились вниз. Верховный даже задержался ненадолго, разглядывая одного.

Некрасив.

И та же сероватая кожа, те же язвочки, что у рабов. Неестественно раздутая грудина. Болезнь? Надо будет позвать мага. Пусть посмотрит.

Верховный разогнулся и продолжил путь. Благо, пирамида невысока, она скорее раздалась вширь, будто не способная справиться с собственным весом.

Но чего ради все?

Эти люди… они явно пришли сами. Владыка Копий говорил, что воинов немного. И тех, что остались внизу, не хватило бы, чтобы пригнать остальных… да, силой не хватило бы.

И на телах нет следов связывания.

Странно.

Весьма.

И горько. Потому как там, наверху, давно уже никто не приносил подобных даров. Но все-таки… эти люди умерли раньше. До того, как врата в подземный город раскрылись.

До того, как воины Владыки Копий и сына его, благословенного Ицтли, пролили первую кровь.

Эти люди мертвы дня два, если не больше.

И тела начали пахнуть.

Значит… кто-то устроил жертвоприношение? И не просто. Тот жрец, чье имя забыто, собрал всех, до кого сумел дотянуться, но… для чего?

Верховный задрал голову. Вершину пирамиды окутывала тьма.

Надо… выше.

И крови становится больше.

Тел.

Люди лежат сплошным ковром. Их явно сбрасывали в спешке, силясь освободить место для других. Стража, поставленная Владыкой копий, отстает. И нельзя винить их. Человек слаб, а увидеть подобное… нет, не каждый выдержит.

Верховный остановился, чтобы коснуться лица мужчины. Выражение безумного абсолютного счастья пугало.

Что тут…

А вот на вершине мертвецов почти не осталось. Площадка. Ни статуй, ни постаментов. Только странный узор, выбитый в камне. Солнце? Похоже на то. И на знаке его, объятом пламенем, возвышалась груда сердец. Кровь бежала по желобам, делая рисунок более явным.

- Это… - кто-то сзади заговорил.

И осекся.

От солнца тянулись нити к… чему?

Человеку?

Определенно в камне была выбита фигура, словно разделенная на несколько частей. Рассеченный пополам прямоугольник тела. Руки, разделенные в локтевом суставе. Ноги – в коленном. Ладони и ступни – отдельно. Но удивляло не это.

- Они… - этот голос принадлежал Ицтли, выходит, Владыка копий не слишком доверяет Верховному, если отправил с ним сына? Или все еще опасется, что на вершине небезопасно? Кстати, да… Верховный огляделся. Среди тел легко спрятаться. Скажем, чтобы погодить. Спастись.

Или ударить.

Но нет, мертвецы остались неподвижны.

- Это что… они хотели создать болвана? Голема? Как маги?

Поверх фигуры лежало тело, словно отлитое из золота. Ноги. И руки. Ладони с растопыренными пальцами. Ступни. Грудь, сложенная из нескольких частей, пригнанных друг к другу столь плотно, что сами разделяющие линии кажутся странным рисунком, нанесенным поверх плоти.

Золотой плоти.

- Не болвана, - Верховный ощутил, как рука отозвалась долгой тянущей болью. – Они не пытались создать… они пытались вернуть.

- Кого?

- Бога, - он заставил себя сделать шаг.

И второй.

Боль в руке усилилась, и давно заживший шрам вдруг лопнул, выталкивая капли крови и гноя, которые покатились по коже, чтобы сорваться. Камень принял их.

И…

Вдруг показалось, что по золоту пробежала искра.

- Они пытались оживить бога, - Верховный поспешно отступил и прижал руку к груди. Огляделся. – Кто-то… предупредил их.

Ицтли нахмурился, явно не желая признавать очевидное.

- Предупредил, - мягко повторил Верховный. – Что тайна города раскрыта. Что твой отец приведет сюда войска…

- Тогда… почему они просто не ушли?

- Куда? Если здесь их дом.

Их храм.

И их бог. Давным-давно павший. Разделенный на части… и как долго они пытались собрать его воедино? Мекатл не говорил. Не знал? Скорее всего. В конце концов, никто не знает всего, да и Верховный делится с ним отнюдь не всеми мыслями.

- Но… но его же… если это… если… - Ицтли смотрел на золотого человека, не способный отвести взгляд. – А почему… почему голова такая?

- Череп, - сказал Верховный. – Не голова.

Сколько они собирали?

Годы?

Десятки лет? Сотни? Может, что-то сохранилось здесь, внизу, с незапамятных времен? С тех, когда город был нужен? А прочее собирали? По крупицам, по… и к магам наверняка сунулись, потому что все знали, кто виноват в исчезновении маски. Маска… по спине пополз холодок.

То, что было в ней…