Советник

Глава 24

Винченцо

Как ни странно, но Винченцо без труда провалился в сон. Даже с облегчением. Должно быть потому, что во сне он не испытывал ни сомнений, ни страха.

Да и мысли лишние не терзали.

Он не мог сказать, как долго длился сон, ибо сознание его не воспринимало времени, но очнулся резко, разом вынырнув из небытия.

- Ты не понимаешь! Я должен быть там! – мальчишка, ставший властителем, пожалуй, самого невезучего замка по эту сторону гор.

Хотя, может, мальчишка и не виноват.

А второй где? В библиотеке? Не важно. Важно, что Винченцо знает немного больше, чем раньше, а это уже хорошо.

- Там – это где? – уточнил Дикарь.

- С моими людьми!

- С теми, что стоят на воротах? Или с теми, что собираются эти ворота ломать?

- Уже? – сипло поинтересовался Винченцо. – Быстро они.

- Еще нет, но судя по всему, все к этому идет, - Дикарь подошел и руку подал. – Разбудили?

- Ничего. Сколько я…

- Прилично. Рассвет скоро.

- Да? – он сел, с удовольствием осознав, что, если и не вовсе поправился, то всяко чувствует себя лучше прежнего. Пожалуй, слабость была, но огонек дара горел ярко и ровно.

Прям от сердца отлегло.

- Есть хочешь?

- Хочу, - не стал спорить Винченцо. – Помыться бы еще. Потом.

- Это если сам за водой сходишь. Рабов пока заперли.

Разумно.

Они трусоваты и склонны к панике.

- Что тут вообще творится? – одежда была несвежей, да и сам Винченцо чувствовал себя грязным. Но это не помешало встать. Да, стоять получается без труда. И пару шагов он сделал сам, без опоры, пусть и под внимательным взглядом Дикаря.

Отлично.

Еще пара дней и он окончательно поправится. Физически. А вот с тонкими структурами так быстро не выйдет. Это плохо. Карраго, если Винченцо правильно все понял, ждать не станет.

- Матушка больна.

- Это я помню.

- Слегла, - уточнил Дикарь. – Твоя сестра что-то там наварила, но…

Шансов нет. И потому выдержать взгляд мальчишки не получается.

- Мне жаль, - Винченцо опустился в кресло.

Хорошие слова.

Ничего не значащие.

- Кроме нее нашли еще пяток зараженных. И труп. Трупу свернули шею, но Тень признал того самого Беспалого. Кстати, голову ему тоже размозжили. Твоя сестрица думает, что это уже после смерти, чтобы повредить мозг.

И сделать невозможным допрос.

- Мы же подумали и пришли к выводу, что нужно искать источник этой заразы.

- К-какой?

Черствый хлеб. Желтый сыр, засохший сверху. Вода с запахом тины. В такую вина плеснуть бы, но не сейчас. И Винченцо с жадностью впился в корку.

- А хрен его знает. Судя по всему небольшой. Прямоугольный, - Дикарь показал примерные размеры. – И плоский или почти плоский, может, толстый, но не очень, иначе за пазухой носить было бы неудобно. Может, на нем что-то там написано, вроде «артефакт особо опасный, руками не трогать».

Винченцо фыркнул и едва не подавился крошкой.

- Искали?

- А то как же.

- Не нашли.

- Вот видишь, сам все понимаешь.

Верно. Замок большой.

- Миара?

- Пробовала что-то там, но сказала, что бесполезно, если и вправду проклятье слабое, то она не зацепит. Фон тоже будет очень слабым, а в замке хватает всяких магических штучек.

Это тоже очевидно. Но легче не становится. Хотя… если запить хлеб водой, то жизнь почти хороша. Несмотря ни на что.

- Есть еще один вариант, как мне кажется, - Дикарь устроился на полу, скрестив ноги. – Убраться из замка. Твоя сестра говорила, что зараза оставалась в кольце городов. Раньше. И стало быть, источник её здесь. И мы можем уйти, а источник останется.

- Или, если вы неправы, она уйдет с нами, и тогда разлетится по всей стране, - Винченцо вгрызся в кусок сыра. Тот был сверху твердым, почти каменным, зато под коркой обнаруживалось вязкое нутро, какое-то кисло-соленое и довольно мерзковатое.

- Надо вынести кого-то… баронессу, скажем. Подальше. И посмотреть. Поправится или нет. А лучше пяток сопровождающих, чтоб было видно. Если нет, то… тогда фигово.

- Я прикажу открыть ворота!

- Смысла нет, - покачал головой Винченцо и вздохнул. – Никто не позволит покинуть замок.

- Я барон!

- Барон, барон, - успокоил мальчишку Дикарь. – Но есть нюансы, как я понимаю? Купол этот? Его не снимут, так?

- Так. Красная чума входит в особый список. С лишернской лихорадкой. Или темной потницей. Эти болезни подобны пожару. И вспыхивая, они расползаются окрест, чтобы уничтожить все, до чего дотянутся. После них остается мертвая земля. И потому был принят особый… протокол. Я уже говорил.

Молчание.

Ну да, говорил. Но повторить не помешает.

- Наблюдатель?

- И он в том числе, - Винченцо проглотил слюну. Голод слегка утих, но чувствовалось, что ненадолго. Хорошо. Голод – это просто замечательно. Это значит, что тело восстанавливается. – Когда… Совет получает известие, что где-то началась вспышка чумы. Или лихорадки. Или потницы, то не просто отправляют наблюдателя. Нет. Поднимается купол. Граница. Она отрезает зараженные земли от прочих. И границу это не преодолеть ни человеку, ни зверю.

- Чудесно, - Дикарь поглядел на потолок. – Но наблюдатель. Как он преодолевает?

- А он и не преодолевает. Наблюдатель устанавливает эту границу. Он получает от Совета артефакт… о нем знаю немного. У Совета сохранились кое-какие вещи с той, с прежней эпохи. И задача наблюдателя достигнуть источника заражения и установить купол так, чтобы тот действовал.

- Долго?

- Насколько знаю, однажды он простоял год…

- Твою же ж… - Дикарь добавил пару слов повыразительней. – Хорошо, а пока этот наблюдатель… не прибыл? Можно ведь просто собраться и свалить отсюда?

Вероятно.

И главное, мысль-то выглядит донельзя здравой.

- Хотя, погоди, - Дикарь не позволил додумать. – Вы сказали, что этот гребаный купол, что он уже стоит. Так?

Винченцо кивнул.

- Купол есть. А где наблюдатель?

А вот это и вправду интересно. И еще странно, что он, Винченцо, выпустил из головы столь логичный вопрос. В самом деле, где? И… и если Карраго нет? Если никого нет, то, может, и купола нет?

Он прислушался к ощущениям и вынужден был отринуть такую чудесную мысль. Купол был. Тогда, выходит, что и наблюдатель где-то рядом?

Где?

И почему не показывается?

- А этот купол, - Дикарь подошел к окну и прищурился, будто пытаясь разглядеть незримую границу. – Его мог поставить кто-нибудь другой?

- Кто? – спросил Винченцо.

- Отец… отец как-то сказал, что не допустит, чтобы все повторилось… - тихо заговорил мальчишка. – Что… когда он вернулся сюда, то… живых почти не осталось. Земли эти были опустошены. И маг, который помогал остановить болезнь, сказал, что она опасна. Что нельзя допустить повторения.

Винченцо прикрыл глаза, уже понимая, что услышит.

- И… и он поставил артефакт. Защиту. Ту, которая поднимется, если вдруг болезнь начнется снова. Чтобы, если она все-таки начнется, не пострадали люди.

- То есть, - уточнил Дикарь. – Все-таки мы здесь заперты? Хотя нет, если есть такой артефакт, то… он ведь не сам срабатывает? Или сам?

- Не знаю, - Винченцо вытер рот. – Надо посмотреть. Честно говоря… не знаю. Купол создать непросто. Нет, даже не так. Невозможно! Секрет его утерян. Остались… да, остались артефакты. И допускаю, что у отца имелся один. Или не один даже. Но даже если не один, то зачем его тратить на какой-то замок?

- Опасался повторения? Новой вспышки? – Дикарь протянул грязноватое полотенце. – У тебя лицо мокрое.

- Это пот. Организм выводит яды, - Винченцо отер лицо. – Отцу… скажем так, если контракт выполнен, то дальнейшее не имеет значение. Новая вспышка – новый контракт. Или нет. Если болезнь не привлекла внимания Совета, то она не так и страшна. А если привлекла, то… никто все равно не станет разбрасываться такими вещами. В этом нет никакого смысла. Замков сотни. Еще города. Поселения…

- На всех не хватит.

- Именно. Может… нам повезло, и ты ошибаешься?

Не повезло.

Купол есть. И Винченцо чувствовал его. Шкурой можно сказать, чувствовал. Но… если предположить невозможное, что купол поставили отсюда, из замка, то… то его получится и снять? Отсюда. Из замка? До того, как появится Карраго или кого там Совет пришлет?

Мысль была в достаточной мере безумна, чтобы за нее ухватиться.

Путь до покоев барона, предыдущего барона, ибо нынешний все же не решился их занять, дался непросто. Но на сей раз Винченцо хотя бы сам дошел.

Достижение.

А еще отметил тревожную пустоту в коридорах. Слуги? Рабы? Рабы заперты. А слуги? Забились в дальние уголки, дрожат от страха? Или ищут пути сбежать?

Не выйдет.

Ворота заперты. По-хорошему надо отправить кого-то, потому как ощущения ощущениями, но мало ли. Вдруг да купола пока нет.

Дубовая дверь. И мальчишка дрожащей рукой толкает створку, но та отворяется не сразу. Протяжный скрип бьет по нервам. С той стороны темно. И свечи в руках юного барона не хватает, чтобы справиться с этой темнотой. Но глаза привыкают.

В конце концов есть окна. Пусть дурные, маленькие и забранные решетками, пусть стекло в них толсто и мутновато, а предрассветное небо серо, но какой-никакой свет проникает.

- Сейчас… свечи найду, - Джер нервно озирается. – Отец… не слишком любил, когда я заходил сюда. И ощущение такое, что он здесь.

- Его здесь нет, - Дикарь вошел первым, подвинув мальчишку. И исчез в сумраке, чтобы вернуться с трехрогим подсвечником. Свечи на нем, как и сам подсвечник, покрылись жирной пылью, а на одной виднелись следы крысиных зубов, но и такие сойдут.

Загорелись и ладно.

Будь Винченцо чуть посильнее… нет, сейчас неразумно тратиться на такую ерунду, как светляки. Каждая кроха силы нужна. А значит – свечи.

Неровный свет. Желтушный.

И лица людей в нем кажутся больными. А то и вовсе… печать мертвеца, придумка суеверного простонародья. Но почему Винченцо отводит взгляд, будто боится разглядеть эту самую печать?

- И где искать? – Дикарь водит подсвечником вправо и влево.

Свет переползает.

Медвежья шкура на полу.

Сундуки. Огромные, с коваными крышками.

Стол.

Шкап, прислонившийся к стене. Еще один – меж двух окон. Воздух тяжелый, спертый. Очевидно, что окна не открывали давно.

На стене поблескивает сталь. И Джер судорожно вздыхает. А потом признается:

- Не знаю. Я… я заглянул сюда. Смотрел, что в сундуках.

- И что?

- Одежда. Ткани. Перевязи. Еще сапоги. У отца ноги болели. Левая. И он шил сапоги у одного мастера. В городе. Сразу по шесть пар за раз. Чтобы лишний раз не ездить. Вот. И хранил тут. Еще мази. От боли в суставах. Старый шлем.

Мальчишка все-таки сумел переступить через порог.

Да и пахло… запустением.

- Матушка говорила, что я должен поселиться здесь. Но мне, честно говоря, не очень хотелось… и не хочется. Такое чувство, что он еще здесь и вот-вот вернется. А я так, самозванец. Я ведь знаю, что он не меня видел наследником.

- Плевать, - Дикарь поставил подсвечник на столешницу. – И где может хранится эта… штука?

Комната не так и велика.

Правда, есть еще одна, с кроватью. Но от первой та мало отличается. А главное, прав мальчишка, как-то здесь… неуютно?

И пусто.

В сундуках.

В одном – остатки бумаг, изрядно погрызенных крысами. Бумаги Винченцо просматривает бегло. Письма торговым партнерам. И в Совет, но что-то пустое, местечковое, про заливной луг. И второе – о роще. Договор на вырубку.