Сыщик поневоле

Подойдя к нише с фруктами, я выбрал какое-то ужасно кислое яблоко, и вгрызся в него, поглядывая на то, что происходит в зале. Сейчас здесь осталось меньше половины гостей. Остальные, по-видимому, ушли на улицу или поднялись наверх. Умами кувыркалась с кем-то на дальней от меня кровати и, насколько я мог понять, ничуть не переживала по этому поводу, как и остальные дамы.

Мне вдруг вспомнились слова девушки-зверюшки: «Хорошо, что мне достался ты, не хотела бы я попасть в лапы черного человека. У нас ходят жуткие слухи о черном человеке, который ужасно обращается с женщинами». Почему я пропустил эту фразу мимо ушей? Надо было расспросить мою партнершу поподробнее. Извиняло меня лишь то, что говорила она очень быстро, очень много, перескакивая с одной мысли на другую, недоступно для мужского восприятия.

Заметив, что аттракцион с участием Умами закончился, я направился ей, чтобы поделиться новым фактом. Но на пути у меня встал одетый в ливрею слуга.

— Женщинам нужно разнообразие, наиграться с ней дома ты еще успеешь, а здесь выбирай других женщин… и другие забавы, — сказал он очень серьезно, а потом неожиданно подмигнул мне, и удалился.

Вот как. За нами еще и следят. Интересно.

Поймав взгляд Умами, я слегка пожал плечами, затем развернулся и направился к дверям в сад. Нужно было показаться Суфи — она должна знать, что мне удалось попасть в дом. Других аватаров с выбеленными телами кроме нас с Умами не было, так что она не ошибется.

Выйдя, я остановился и взглянул на окна Суфи. Через пару секунд в окне мансарды мелькнул свет, словно кто-то включил на мгновенье фонарик. В этой вспышке я разглядел, что хозяйка дома не одна — рядом с ней сидел Муауму. Значит, они его заметили, значит, пока все идет по плану.

Гремела музыка. Площадка перед входом в дом здесь была гораздо шире, чем с парадной стороны. И на ней сейчас бесновались около двух дюжин мужчин и дюжина женщин. Зрелище мне не понравилось. В нем не было ни красоты, ни страсти, одни лишь животные движения, выплески накопившейся энергии, подстегиваемые алкоголем.

Одна из девушек в легком сиреневом платье с громким смехом вдруг вырвалась из рук трех мужчин, и кинулась к дверям в дом. Я перехватил ее, обнял, и потащил влево, за дом. Нас никто не преследовал, поэтому едва покинув площадку, я поцеловал свою «добычу», и шепнул:

— Ты здесь впервые?

— Да. Я Фанни, а ты? — продолжая смеяться сказала она.

— Рикки, к твоим услугам.

— Ах, Рикки, как же я счастлива, что ты спас меня от этих обезьян! Скажи, ты умеешь доставлять девушкам удовольствие?

— Умею, — сказал я, целуя ее в шею. — Например, развлекать их. Думаю, тебе хочется не только секса, но и побольше разузнать об этой усадьбе? Давай поищем что здесь еще есть?

— Какой ты милый! Конечно же, мне безумно интересно! Что будем делать? Ползать как разведчики?

Ухватив за шею, она потянула меня вниз, и мы рухнули на траву, а затем заползли в тень высокого куста.

Фанни была возбуждена, поэтому мне пришлось потерять несколько минут, чтобы удовлетворить ее страсть. Но потом мы поползли вдоль кустов, обмениваясь «шпионскими» репликами.

— Говорят, здесь живет сторож, — прошипел я, когда мы подобрались к маленькому домику. — Ты видела его где-нибудь на вечеринке?

— Нет… хотя он мог сменить аватар…

— Давай заглянем?

Одно окно на задней стороне домика было освещено, а второе оставалось темным. Подобравшись поближе, я нырнул в кусты и приподнялся. Сторож был не один — он сидел за столом с парнем в форме охранника, они что-то выпивали и смеялись. Фанни дернула меня за полу камзола, я присел, а она встала.

— Хорошо, что все охранники импотенты, они такие грубые, — прокомментировала она увиденное, а затем ахнула: — Ушел.

— Кто? Куда?

Девушка снова присела, и зашептала так быстро, что я едва разбирал слова:

— Охранник щелкнул по кнопке и ушел, сторож вроде бы один остался… Давай зайдем, вдруг расскажет что-то интересное про Талобу?

— Я вчера проходил мимо, и понял, что он злой. Он нас не пустит. Лучше посмотрим, что он теперь будет делать…

Снова привстав, я заглянул в окно. Очень вовремя. Сдвинув в сторону дверцу большого шкафа, сторож зашел внутрь. Дверца вернулась на свое место.

— Он залез в шкаф, — сообщил я своей спутнице, которая снова рассмеялась.

— Наверное, направился в подземелья!

— Здесь есть подземелья?

— Конечно есть! Это же любимая байка всех жителей Городка! «Талоба и его мрачные подземелья»…

— Почему мрачные?

— Там творятся жуткие дела… с неблагоразумными девушками, — хихикая, ответила Фанни, а затем мечтательно добавила: — Хотела бы я туда попасть!

— Зачем? — изумился я.

— Нет, я, конечно, не люблю всяких гадостей, но девушки, там побывавшие, потом становятся невероятно богатыми! Талоба щедро платит за свои забавы в обмен на то, чтобы они обо всем молчали!

— Ерунда, тогда откуда это все известно?

— Ах, Рикки, ты такой смешной. У нас, девушек, есть свои секреты. И добывать мы их умеем лучше, чем любой мужчина! Ладно, мне надоело играть в шпионов. Давай вернемся в дом? Там, кстати, есть комнаты для уединения…

Схватив меня за руку, Фанни быстро поползла обратно, но я вырвался:

— А мне интересно. Я еще тут посижу, посмотрю, когда он выберется из своего шкафа! Не собирается же он в нем ночевать!

— А вдруг собирается? Может, у него там шумозащитная спаленка… Оставайся, если хочешь, а я вернусь, а то пропущу конкурсы. Очень хочется победить в каком-нибудь, нужно же мне заработать побольше. Нельзя упускать такой шанс, ведь Талоба очень щедрый!

Фанни, наконец, замолчала, и уверенно побежала на четвереньках вдоль кустов. Подобравшись к дому, она встала на ноги, поправила платье, и зашагала к площадке с веселящейся толпой. Хорошо, что программисты игры не предусмотрели возможности помять платье или запачкать его зеленью травы.

Я встал и подошел к окну. В пустой комнате по-прежнему горел свет. Обойдя дом, я постучал в дверь, но в ответ не услышал ни звука. Оставаться здесь было бессмысленно, И я вернулся в особняк, но через парадный вход — мне не было дело до того, как гости развлекаются на площадке. Если там произойдет что-то важное, это смогут увидеть Муауму и Суфи.

В большом зале почти никого осталось — только на кроватях извивались тела, где двое, где трое, а на одной сразу две пары. Я поднялся по лестнице на второй этаж и оказался в длинном коридоре, опоясывающем почти все здание с наружной стороны. То есть окна, которые были видны с улицы и из дома Суфи выходили лишь в коридор. Странная планировка. Множество комнат, и ни в одной не было дверей — проходные помещения без окон, имеющие выходы лишь в этот коридор и на балкончики большого зала.

Свернув направо, я заглянул в комнаты. Это были сплошь богато украшенные спальни, занятые резвящимися парочками. Добравшись до конца коридора, я обнаружил, что дальше прохода нет, вернулся назад и прошел в другую сторону. Но Умами нигде не обнаружил.

Шагая вниз по лестнице, я пытался представить себе планировку дома. Сам особняк, если смотреть на него сверху, напоминал букву «Г». Коридоры, по которым я прошел, по-видимому опоясывали все здание по длинной части. Значит в короткой его части тоже должны были находиться какие-то помещения. Странно, что я не заметил нигде не заметил дверей, через которые туда можно было бы попасть.

В зале по-прежнему играла музыка, пары на кроватях по-прежнему стонали не в такт, но в помещение прорывались восторженные крики с улицы. Оглядев зал в поисках двери в другой корпус, я убедился, что его действительно нет. Значит, нужно попробовать найти его снаружи. Я вышел на площадку позади дома — если бы мне удалось найти Умами, было бы легче справиться с задачей. В этой вакханалии одинокий мужчина вызывал подозрение.

На площадке проходило нечто вроде конкурса: три обнаженные три пары искали друг друга с завязанными глазами на большом борцовском ковре. Вокруг толпились мужчины с плетками, если кто-то из игроков выходил за прочерченные на ковре границы, он тут же получал удар. И это были не шутки — на телах всех участников уже виднелись следы побоев.

Умами здесь не было, само действо было мне противно, так что я свернул вправо и в поисках прохода направился к углу дома. Увы, обойдя выступ целиком, я так его и не нашел. Однако за плотно завешанными шторами окнами горел свет. Как же туда попасть?