Лестница власти

Глава 3

В которой главный герой ведет себя как настоящий мужчина — убивает змей, пауков и пытается помочь девушкам устроиться покомфортнее. А потом как выдуманный герой любовного романа — с рычанием рвет на них одежду, говорит короткие, суровые фразы, зловеще зыркает по сторонам, ценит красоту и указывает им их место.

Федосья, колыхнув высокой девичьей грудью, бросилась на меня. Длинная, но легкая и тонкая ночная рубашка задралась, оголив стройные ножки.

— Блых, — издала она нутрянной, идущий от самого желудка стон, наткнувшись на часть меня, вздыбившиеся ей навстречу. Это оно у меня как-то само, инстинктивно, получилось.

Нет, конечно, бить женщин ногами в живот не правильно. Настоятельно рекомендую решать все проблемы через рот. Хм… Двусмысленно прозвучало.

Но мне не стыдно. Я ударил её по веским причинам. Наши отношения зашли в тупик и мне пришло время двигаться дальше. А она была готова убить, только чтобы оставаться на месте. Пропасть между нами только увеличивалась. Пришлось принимать жестокие, но назревшие решения.

Бил я от души, но с умом. Вообще, наш военрук рукопашный бой не жаловал. Любил повторять, что потерять на поле боя сначала автомат, потом пистолет, потом нож, после чего найти такого же идиота и сойтись с ним в рукопашную — нужен не только талант но и редкая удача. Поэтому у меня в арсенале приемов, в основном, захваты и удушающие — на случай, если языка взять надо. Но вот прямой удар ногой на уровне пояса — поставлен хорошо. Это на тот случай, если надо будет дверь выбить. Ни разу в той жизни не пригодилось, но на тренировках я справно выбивал на манекене лучшие ньютоны на потоке. Сейчас, конечно, наработанные рефлексы мне мало помогли. Прямое доказательство существования мышечной памяти — мозг послал привычные сигналы, но тело слушалось плохо, совершая не привычные движения — я лягнулся, как ишак. Прям вот по-колхозному. Но и это тело тоже что-то умело. Постоянные верховые прогулки до самого недавнего времени, прогулки пешком в полкилометра на речку каждое утро, по пять раз вверх-вниз по лестницам. У меня ляжки, как у фитоняшки.

Плюс сестренка еще и с размаху на удар налетела. Насадилась на мою ногу, как сырая заготовка пиццы на кулак повара. Прям от души. Рухнула комком теста у моих ног, дубинку выронив. Меня бы тоже с ног сбило, но я впечатался лопатками в стену и смог устоять.

Федосья упала на пол, скрутилась в рогалик и тихонько принялась завывать. Анфуса стояла и улыбалась у кровати. Глуповатая она, медленно до неё доходит. Зато красивая, глазки озорные, зубки белые, ровные. Она еще таращилась на старшенькую и только-только перестала улыбаться и округлила губки в изумлении, а я уже подхватил с пола дубинку-гуманизатор и с коротким мощным хеканьем ударил её в лоб. Без затей. Тут же оттолкнул падающее тело — падающего подтолкни — и бросился к двери. Лушечька потратила эти драгоценные секунды на наблюдение за безобразной семейной сценой. И только когда я ударил Анфусу полбу, она широко открыла рот, чтобы набрать воздуха и начать визжать. К её чести, надо сказать, что визг был короткий, увидев что и вторая сестра пала под моим натиском, она быстро заткнулась, развернулась и бросилась в дверь. Явно планируя её за собой захлопнуть. Я критически не успевал. Тут мне стало страшно.

Позади улепетывающей девушки взметнулась её длинная, толстая, черная коса, и я попытался схватиться за неё. Даже дубину выронил. Лицо у меня, наверное, было потешное. Глаза выпучены, руки с растопыренными пальцами неуклюже вытянуты. Как будто гламурная киса из комедий про начало века, ловящая падающий престижный смартфон. Никогда не понимал этой шутки. И вот, прочувствовал на себе.

Поймал. Поймал я косу. Схватился поудобнее и дернул от души прям. Вот поэтому у нас девочки и стригутся коротко в старших классах, когда всерьез военная теория начинается, а они реально гражданство хотят получить.

С утробным, полным ужаса и совиным уханьем — видимо хотела крикнуть, но не до визгов когда с тебя наживую скальп сдирают — Лушечка влетела обратно в мою опочивальню. Намотав косу на левую руку, я деловито оттащил её подальше. Придавил к полу лицом вниз, схватил дубинку со старшей налутанную и ударил младшенькую по голове.

Ну, да, дубинкой. Я не джентльмен, а феминист. К тому же, на меня накатила слабость — ручки дрожали, ноги ватные. Еще и мутило. Непонятно, то ли тело к адреналину не привычное, то ли последствия после лечения, трудно сказать. Короче, удар не получился. И второй. Третий получился совсем слабый и не точный. Сосредоточился, чтобы ударить нормально и наверняка. Долго сосредотачивался, Лукерья собралась с силами и призвала фамильяра.

Чем бояре отличаются от простых людей? Магией, конечно. И как я об этом забыл? Как-то в голову не пришло. В руке Лушечки словно крохотная дымовая шашка заработала. Только светящийся фиолетовым дым не потянулся к потолку, а собрался в паука. Здоровенного такого, примерно с её ладошку.

Я, кстати, до этого и не знал, что у неё фамильяр паук. Считалось, что фамильяр отражает некие личностные качества, поэтому те, кому с фамильяром не повезло, часто его стеснялись. Вот и Лушечка, милая девочка, своим паучком нигде не светила. Может, только мать и сестры знали. Интересно даже, что она там планировала, напугать меня членистоногим своим? Тоже мне дама с сюрпризом. И не таких видали. Призвав паука она попыталась мне его под нос сунуть, но я присматриваться не стал — что я, птицеедов не видел? У меня в детстве таких несколько штук в террариуме жили.

Призванные фамильяры в общем и целом подчиняются законам физики. Единственно, их вроде нельзя убить. Будучи “убитыми”, они просто исчезают туда, откуда появились. Вот только человек, призвавший фамильяра, имеет с ним тесную связь. И даже чувствует отголоски желаний и вполне сравнимую боль. Поэтому смерть фамильяра, как правило, надежно вырубает его хозяина. Глубокий, но непродолжительный обморок. Есть нюансы, но мне сейчас вспоминать это некогда.

Я просто и без затей хлобыстнул дубинкой прям по вполне проявившемуся в нашей реальности пауку. С влажным “чпок”, его размазало по ладошке Лукерьи. Паучку трындец. Еще секунду он дергал лапками, а потом начал истончаться, развеваясь дымом. Лушенька охнула и обмякла. Что, скорее всего, спасло её от пары неумелых лоукиков в голову, как не стыдно в этом признаваться.

“Лишилась чувств”, как сказала бы маменька. Я отпустил её волосы и резво обернулся, быстро зыркнул по сторонам, как учили. Для контроля обстановки. По идее, после этого следовало спрятаться в укрытие и обдумать увиденное. Вот всегда так, как до дела доходит, все не по учебнику идет. Но зыркнул я очень вовремя. Федосью от двери видел только частично. Старшенькая оставалась на месте и была сосредоточена на своем внутреннем мире и ей пока было больше не до веселья. А ведь так просила! Анфуса слегка пришла в себя и сейчас испуганно пялилась на меня с залитым кровью лицом. И от неё в мою сторону скользила змея, еще слегка фосфоресцируя после недавнего воплощения.

Вот этого фамильяра я знаю. Им Анфуса гоняла меня, то есть прошлого меня, и знатно веселилась. Однажды девки поймали и держали пацана за руки и за ноги, а змейка по нему ползала. Жуткий ужас, я вам доложу, я бы тоже от такого кошмара обмочился. Но сейчас меня эта змея не впечатлила — сильно меньше, чем я помню, и на ужика похожа.

Рисковать я не стал, змея волшебная, вдруг еще и ядовитая, поэтому сдернул с кровати пушистую шкуру и набросил на голову змеи.

К счастью, умом фамильяры не блещут, так что прошло легко. Дальше дело техники — нащупать извивающуюся выпуклость под шкурой, прижать к полу и забить дубинкой. Сделать было труднее, чем рассказать — если честно сказать, я вконец запыхался. Наконец почувствовал как фамильярчик Анфусы под шкурой развоплощается, не пережив столкновения с суровой реальностью, и почувствовал такое облегчение, что плюхнулся на задницу, тяжело дыша. И успел заметить, как сама Анфуса, закатив глаза оседает на пол в обмороке. Уже у самой двери была, почти прокралась мимо, пока я занят был.

Мда, неуд мне за контроль обстановки. И тут же, вспышкой в мозгу — где третья? Я резво вскочил и кинулся к старшенькой. Но с той все было хорошо — выла от боли и проблевалась. И что так её корежит? Может повредил ей что внутри? Вряд ли, уже бы кровью харкала или в отключке была. Скорее всего, просто себя жалеет. Сталкивался с таким пару раз. Сначала люди корчат из себя викингов, а как ответка прилетает — вот точно так же падают, в кружок сворачиваются и воют. Это наверное, что-то в психике перекосоебено. Прячут слабость за жестокостью.

Я грубо оттащил Федосью от лужицы левотины, не столько для её, сколько для своего удобства. Заломал ей руки за спину с намерением связать, и только тут понял, что связывать то мне её и нечем. После секундной растерянности, схватил её за воротничок ночной рубашки и дернул. Ткань оказалась на удивление прочной — но не выдержали нитки на швах. рубашечка была с изысками — швов было много, чтобы ночнушка по фигуре прилегала. Так что я ободрал сестренку как липку, заполучив пару сносных лоскутов которые сойдут для импровизированных веревок. Феодосья вдруг крикнула:

— Нееет! Не надо, Мстишенька, миленький!

Спохватилось. Раньше надо было так. Я ж всегда открыт для дискуссии. Пока оппонент не закроет эту опцию, тогда уж извините. Седьмой класс, начальная школа, теория насилия, как сейчас помню, “Перевод конфликта в плоскость насилия надлежит ожидать в любой момент. Прекращение эскалации насилия возможно только при ассиметричном ответе”. Но голос жалобный, у меня прямо сердечко сжалось.

— Поздно! — рявкнул я. И с рычанием продолжил раздирать на ней одежду, помогая себе зубами. Федосья задергалась, заелозила подо мной, не понимая, что тем только будоражит во мне низменное. Но я уже оседлал её надежно, и просто надавил посильнее на сведенные за её спиной руки. И тут же ловко обвязал их.

— Не надооо! — завыла девушка и разрыдалась от ужаса.

— Надо, Федя, надо! — процедил я злорадно ей на ухо. Убедившись, что руки она освободить быстро не сможет, засунул ей в рот импровизированный кляп из её же рубашки. Потом встал и окинул взглядом комнату.

Я задумал поступок, очевидный для каждого, кто хоть немного помнит себя подростком. Я намеревался воспользоваться ситуацией. Сейчас, когда три почти обнаженные девушки заперты со мной в одной комнате и не способны к сопротивлению, я намеревался сбежать.

Но бежать прямо сейчас было нельзя — с минуты на минуту они придут в себя и поднимут шум. Меня могут перехватить еще до того как я выберусь из терема и посадить под надежную охрану. Надо было их надежно связать. При некоторой удаче их найдут только утром, что дает мне хорошую фору.

Я снова начал остервенело рвать ночнушку Федосьи, помогая себе уже не ироткор зубами но и ногами. Получалось так себе. Неровными кусками и, самое главное, не достаточно длинные. Я ведь планировал ими связывать, мне надо было что-то похоже на бинты. Но становилось уже понятно — спеленать всех троих, как следует, не получится. Могут подползти к двери и начать бить в неё ногами. Или развяжут друг друга. Что делать? Что делать? Думай голова, шапку куплю! Тут еще Федя начала мычать и попыталась уползти из под меня. Возможно её беспокоило, что моя рубашка задралась и я сижу на ней голой задницей, а единственная часть тела, которую мужчины не могут контролировать, начала проявлять интерес к происходящему. Я поерзал, устраиваясь понадежнее и тут мой взгляд упал на кровать.