Калейдоскоп. Многомирье

Почему она безоговорочно верила Иэросу? Знала же, что он предан Пурпурному миру и ставит его благополучие выше безопасности Ордена. И, что еще важнее, почему ее так задело, что он солгал магистрам?

Потому что он солгал и ей тоже? Потому что он…

Аминта мотнула головой, пока мысль не приняла форму слов, которые она не сможет игнорировать. Взгляд остановился н зеркале в конце прохода. В отражении хмурилась девочка-подросток.

— Влюбленная по уши малявка, — Аминта закрыла глаза, пряча слезы.

Она верила Иэросу, потому что считала его не таким, как другие обитатели Пурпурного мира. Он казался до смешного гуманным и порядочным. А по сути он не отличается от прочих дхеосов. Только вместо того, чтобы ее недолюбливать, Иэрос при каждой встрече предлагает с ним слиться. Черт, дамтум и все демоны мифологии, это ведь самое интимное предложение на свете! Дословно оно означает: «Я нуждаюсь в тебе настолько сильно, что готов остаться лишь фрагментом памяти в другом существе, если последние мгновения жизни я проведу в единении с тобой».

Однако даже Иэрос, ценящий другие миры и расы, очарованный ею, отвернулся от этого несчастного Ордена.

— Этой организации никто не поможет, — констатировала Аминта.

— Сами себя и потопят, — добавила она спустя время, плотнее закутываясь в ткань.

Так она и сидела. Кларетта, видимо, отправилась за ромашкой в Серый мир, Орден мирно продолжал свою работу, эмоционики постепенно его захватывали, Элли, Паулус и Зоя где-то отчаянно отбивались от предателей, а она сидела в мятном недоделанном плащике и думала.

— Нет. Не они. Мы себя потопим, — подвела она итог своим размышлениям. После этого встала, прошла к шкафу, где добрая Кларетта хранила ее платья, выудила единственное алое, быстро переоделась и пошла к выходу, по дороге стянув с какой-то полки заколку с красной лилией. На ходу она почувствовала, как тело возвращается в свою детскую форму. Платье хлестнуло по щиколоткам — ощущение, которая она встретила восторженной улыбкой.

Кларетта обнаружилась возле ателье. Она смотрела в окно.

— Тебе лучше?

— Однозначно! — прокричала Аминта и ускакала дальше по коридору.

Оказавшись на лестнице, она проверила карман, спрятанный в складках юбки: подаренный Матиасом Зеглером мини-бластер лежал там.

Солдатом в полном смысле слова муза не была, но стрелять обожала. Стрельба напоминала обмен колкостями с изощренным спорщиком с той разницей, что здесь от соперника можно получит пулю, но физические увечья мало беспокоили музу.

В коридоре первого этажа Аминта попыталась связаться с Дереком. Не получилось — сколько она не набирала код-идентификатор магистра, ответом был тихий треск.

— Странно. Дерек всегда отвечает. Даже связисты реагируют медленнее.

В глубинах пси-тела шевельнулась мысль об Иэроса, но Аминта затолкала ее обратно. Достаточно душевных стенаний на сегодня.

Почувствовав, как обретенная было решимость угасает, Аминта заставила себя выпрямиться и как можно спокойнее зашагала к входу в подвал.

Лестница, ведущая на нижний ярус Калейдома, находилась в безраздельном владении тишины и тусклого света старых лампочек. Неприятно. Но муза продолжала спускаться, вглядываясь вперед. Вот-вот должен показаться тюремный коридор.

Послышался шум: у одного из подразделений начался обеденный перерыв. А у Аминты едва не случился инфаркт, и спасло ее лишь то, что дхеосы людским болезням не подвержены.

— Вот я трусиха, — усмехнулась она, продолжая вжимать голову в плечи. Передохнув, муза продолжила спуск, на всякий случай сняв бластер с предохранителя.

— Ту-ту-ту-ту-ту…ту-тум…Тум-тум-тум-тум-тум, — тихо напевала она. И неважно, что поет она заставку из мультфильма про утку-супергероя, неважно, что это наиглупейший способ обнаружить себя перед врагом. Если она не будет напевать себе под нос, то вообще до врага не дойдет, а взбежит вверх по лестнице и скроется в ателье.

— Тум-тум-тум-ту-ту-тум! Ту-ту-ту-ту-тум!

Аминта спрыгнула с последней ступеньки. В тот же миг на полу перед ней расползлась широкая полоска света.

— Аминта?

— Киро?

Муза обернулась и небрежным жестом завела бластер за спину. Магистр Бенедетти стоял на входе в подземный зал собраний — небольшое помещение, о котором знали лишь избранные члены Ордена. И все дхеосы.

— Что ты здесь делаешь?

Свет бил Киро в спину, и разглядеть выражение его лица было трудно. Аминте показалось, что дыхание у него сбилось. Словно он что-то делал впопыхах.

— А ты?

Магистр Бенедетти посмотрел на нее так, что Аминта чуть не выхватила бластер из-за спины.

— Ради всех святых, Аминта, я третьи сутки без сна, полчаса искал очки в зале собраний, а минуту назад узнал, что Дерек каким-то образом потерял двух своих подчиненных и потерялся сам!

— Дерек пропал?!

— Да. Так что ответь без лишних словесных вывертов, что ты здесь делаешь.

Аминта вгляделась в лицо Киро. Бесполезно: он явно недоволен, а вот чем, непонятно. Возможно, он действительно потерял очки. Возможно, он спустился на совещание с заговорщиками, а муза ему помешала.

— И что у тебя в руках? — Киро скрестил руки на груди и выразительно посмотрел на Аминту.

— Ничего такого, — муза старательно изображала равнодушие.

— А именно?

Может, ей показалось, но в коридоре раздалось тихое гудение, за которым последовал писк. С таким звуком активировали бластер. Она быстро огляделась. Как будто никого. Помощи не будет… Ни ей, ни ему!

— Чем угодно готова поклясться, Киро, у меня просто фонарик. Не будь параноиком, — усмехнулась муза, готовясь выстрелить.

По коридору прокатился топот многочисленных ног. Аминта резко повернулась на шум и едва не вскинула бластер. Киро тоже развернулся быстро. И он тоже был напряжен. Или все-таки раздражен?

— О, ты уже здесь, Киро.

Первой спустилась Кларетта. Следом показалась Оникка. Киро поприветствовал обеих кивком. Воспользовавшись тем, что он отвлекся, муза вернула бластер в карман.

Последним появился Иэрос. Столкнувшись взглядом с Аминтой, он дружески улыбнулся. Как обычно. Будто она не вдавливала его в пол сегодня утром.

— Да. Я тут давно, — Киро бросил страдальческий взгляд на зал совещаний, то ли понимая, что очки рискуют остаться там навсегда, то ли оттого что его тайному собранию помешали.

«Такова жизнь», — хмыкнула Аминта. Впрочем, ей бы тоже не хотелось, чтобы магистры засели совещаться. Ведь пока они не уйдут, она не сможет обследовать подвал. А, учитывая исчезновение Дерека, задержка сейчас — непозволительная роскошь.

Аминта вздохнула. Заметили это Иэрос и Кларетта. Пропустив остальных внутрь зала, они обернулись к ней.

— Ами, — глаза Иэроса светились небывалой решимостью.

— В чем дело, Эри? — робко спросила муза. Вместо ответа фобос подошел к ней вплотную и наклонился. Как тогда, в кабинете. Кларетта хитро улыбнулась и скрылась в зале.

— Ты что-то искала? — спросил Иэрос.

— Да… Что-то или кого-то.

— Думаешь, предатели скрываются здесь?

— Не знаю. Но Элеонора, Паулус и Зоя пропали, когда обследовали подвальную тюрьму.

Иэрос кивнул и подмигнул ей.

— Думаю, эти ребята огорчатся, если их убежище найдет магистр… умеющий наводить страх… смертельный.

— Что за театральщина, Эри? — вздохнула муза, отстраняясь. Фобос ухмыльнулся, после чего направился в зал.

— Не переусердствуй со страхом, хорошо? — бросила Аминта напоследок. Иэрос обернулся. Его темные глаза сияли. И Аминта знала, что дело не в освещении.

Дверь в зал собраний закрылась. Муза окинула взглядом камеры.

«Может, стоит обследовать одну? Хотя бы попробовать», — подумала она, подходя. Первая же дверь встретила ее панелью с замком, требовавшим два пароля.

— И почему у меня нет надоедливого компьютера, научившегося взламывать любую охранную систему?! — ворчала Аминта, топая вверх по лестнице.