Мир по обе стороны планеты

Глава 16. Кадисса. Великие цели, люди и жертвы

Эми отвела Кадиссу в чистую светлую корчму. Шесть больших люстр, плотно заставленные свечами, освещали побеленные стены и потолок, отчего в зале становилось ослепительно светло. В этой части города людям катастрофически не хватало света. Центр Элингберга погружался в сумерки не только вечером, но и когда Фолио поднимался в зенит.

По словам Эми, Эверзор — королевский дворец, и прилегающие к нему территории, строились на сваях специально, чтобы всегда быть над землёй на возвышении не ниже пары дюжин Титанов. Кадисса не очень хорошо разбиралась в мерах длинн. Игнийцы никогда не строились ввысь, предпочитая иметь возможность быстро сняться с места.

И здесь Эми пришла на помощь:

— Обычно такие высокие сооружения в Элинге измеряли в ростах Титанов. Так называют воинов личной армии короля, куда набирали исключительно сильных, высоких, но, что самое главное, — верных короне людей. Каждый из них был, как минимум, раза в полтора выше среднего Тефтонгца.

— О Титанах я слышала, но остальное — чушь варанья. Кто высоко сидит — больно упадёт, — хмыкнула Кадисса, гладя белую чистую скатерть стола, за который их усадил хозяин корчмы.

— Госпожа де Фенис! — он задрал нос и подкрутил усы. — Для вас и вашей гостьи, как всегда, подготовлена вся палитра вкусов. От обжаренного до золотистой корочки мяса остропёрых коршунов, прямиком из сердца Игнфтонга, до глубоководных ихтиорий слабого копчения, пойманных у берегов Баутонга!

Кадисса отвернулась, пряча улыбку за тканью капюшона. Эми заметила это, коротко кивнула корчмисту и, когда тот ушёл, продолжила речь:

— Эверзор появился раньше города и всегда заслонял собой улицы нижнего Элингберга, оставляя лучи звезды лишь самым богатым. Все эти домишки, построенные вокруг каменных свай, возводились силами горожан, желавших жить ближе к короне. Но они и не подозревают, что Эверзор лишь длинный мост между королевской крепостью в скале. Маги, не колеблясь, обрушат его, если это потребуется, оставив крепость неприступной. Но не волнуйся, мир, заключённый столетия назад, не может исчезнуть за один день!

Идти на праздник было рано и девушки решили перекусить. Вернее, розоволосая изобретательница ела за двоих, а Кадисса скромничала. Не притронулась ни к чему, кроме одного известного ей блюда: тушеного мяса длинношейки узкоголовой в остром соусе из песчаного перчика.

Ей было неловко находиться среди красивых и нарядных тефтонгцев, которые в приподнятом настроении тратили горы самоцветов, чтобы набить брюхо.

Кадисса пыталась сосредоточиться и предсказать дальнейшие шаги предателей. Она привыкла думать в одиночестве, но сейчас из каждого угла только и слышалось, что о предстоящем "грандиозном фейерверке" и "легендарном самоцвете".

— В канун благоденствия Элларии король Аитхен приказывает вынести достояние династии “Гем тысячи оттенков” на обозрение подданных и гостей Элинга, — сказала Эми, мечтательно подняв взор к потолку. — В этом самоцвете заключена энергия, равная более чем двухсот пятидесяти тысяч фиолетовых гемов.

— Кровавое достояние, — хмыкнула Кадисса, рассматривая блестящую серебряную вилку. По привычке, ела руками, изредка прикрываясь капюшоном от недоумевающих взглядов окружающих.

— О чём ты? — ловко орудуя столовым ножом Эми разрезала вдоль брюха тонкую рыбёшку, поданную на дымящемся каменном подносе.

— Достояние династии — это сытые рты и спокойные за сыновей матери. А не безумно дорогая стекляшка.

— Ты не понимаешь, — усмехнулась розоволосая, аккуратно промокнув уголок губ салфеткой и подняв взгляд к потолку. — У этого гема долгая и интересная история!

— Карс Шаррах, ты же не собираешься мне её сейчас пересказывать?

— Воспользуюсь случаем, пока наш счёт не оплачен тебя отсюда не выпустят, — хохотнула де Фенис.

— Агрх… — выдавила из себя Кадисса, скрипнув зубами. — Только быстро. Я чувствую, что теряю время.

— Много-много лет назад, когда жители континентов враждовали и не имели прямой связи друг с другом…

— Кор-роче, — игнийка вогнала вилку в стол, проткнув скатерть.

— Ох, смотри сама, такую красивую историю пропускаешь! И так, мало у какого правителя просто так лежит в кармане красный самоцвет, ведь он не только считался раньше самым дорогим, но и просто создать его из оранжевых — задача невероятно сложная, ведь, чем больше энергии сокрыто в геме, тем искуснее в магии должен быть человек. Его удобнее разделить и пустить во что-нибудь полезное. Но король Кардониан…

— С вулкана я плевала на вашего короля, — перебила Кадисса.

Эми невозмутимо продолжала:

— Взял он красный самоцвет и отправился по миру. Посетил Хейдин, Лэйк, Ласкерль, а после и Ильфтонг. На Баутонге был и у племён туманников, и в Элладе, которая тогда считалась сердцем Элларии. В Игнфтонг, кстати, тоже заглянул.

— И заключил мир с одним из вождей, знаю я эту историю. Его потом волкам скормили за то, что с тефтонгцами якшался.

— У вас все такие горячие? — подмигнула розоволосая и, не дожидаясь ответа, продолжила. — Кардониан был одновременно очень сильным магом и невероятно мудрым человеком. Он ездил ради того, чтобы заинтересовать правителей и к каждому из них нашёл свой подход. Хотел сплотить народы, но ещё он был одержим созданием нового гема, ещё более ёмкого, чем красный.

— Какой в этом смысл? Его ведь не продать.

— Дослушай. В итоге, он собрал в Элингберге правителей всех восьми регионов планеты и предложил им мир на равных условиях: каждый должен внести красный самоцвет, но обладателем этого сокровища, как и полноценным властителем Элларии, станет тот, кто обуздает мощь восьми самоцветов. Так как никто и никогда ранее не делал ничего подобного, многие скептически отнеслись к затее. Ведь красный — крайний цвет, видимый человеческим глазом.

— Скептически? Крайний цвет? Карс Шаррах, говори яснее! — вскипела Кадисса, но история уже успела заинтересовать её.

— Ну-у, представь себе призму, ты наверняка такие видела на улице. На них падает свет и превращается в палитру от фиолетового до красного, — улыбнулась Эми. — Но не отвлекайся. Все по очереди испытали свои силы в попытке соединить камни, но никто не преуспел. Когда к столу подошёл Кардониан, между правителями Элларии уже шла словесная перепалка. Каждый видел в роли единоличного властителя лишь себя. Горячий Игниец не мог смириться с неудачей и бил кулаком по колоннаде, принцесса Эллады не хотела, чтобы её страна потеряла статус сердца планеты и устроила истерику. А больше всех кричал старый маг, представляющий Ласкерль. Ведь он всю жизнь посвятил управлению энергией, но сколько ни старался, такая мощь оказалась неподвластна даже ему!

— И Кардониан, конечно, справился! — возмутилась Кадисса. — Прекрасная история, ненавижу такие. Как по мне, он всех обманул!

В глазах Эми проскочила озорная искорка, и она слегка прищурясь, ехидно ухмыльнулась:

— Да-да! Именно такие чувства одолевали семерых правителей! Они думали, что Кардониан собирался забрать власть себе. Но я повторю: не всегда смысл деяния лежит на поверхности. Кардониана тоже ждала неудача.

— В смысле? А гем-то как появился?!

— Мудрость короля, поистине достойного стать властителем Элларии, заключалась в том, что никто по отдельности не может сделать то, на что способны восемь сильнейших мира сего.

— А-а-а! Они сделали это вместе! — воскликнула Кадисса, выискивая подтверждение в глазах Эми.

— Именно. Так и получился “Гем тысячи оттенков”. Не похожий ни на один другой, объединил в себе все цвета. Вобрав в себя жизни множества существ он, всё же, символизирует мир и благоденствие Элларии.

— Великие цели требуют великих жертв… — задумалась игнийка, вспомив Гаррека, и выдернула вилку из стола.

— Теперь ты понимаешь.

***

Время, оставшееся до заката, девушки провели в очереди на Эверзор.

Изобретательница похвасталась, что может попасть туда иным путём. Но рисковать не хотелось, ведь, если подозрительную игнийку остановят, то наверняка проверят есть ли она в списках у охраны на входе. К тому же, девушка сказала, что просто не хотела портить Кадиссе впечатление.

Темнокожий охранник у ворот попросил показать лицо, но никак не отреагировал на одноглазую. Напротив, приложив кулак к груди, поздоровался с Кадиссой на игнийском наречии:

— Чарракш нагор, сая.

Это значило: “Вулкан живёт в сердце, сестра”, — тёплые воспоминания о доме теплом разлились по всему телу.

Грех было не воспользоваться родством с охранником. Кадисса быстро выяснила, что через охрану никто похожий на Искола или Неда не проходил. На предположение о том, что темнокожие предатели сейчас не на Эверзоре, Эми лишь пожала плечами.

— Кто знает… — сказала она и потянула Кадиссу внутрь.

Пройдя через толстые каменные двери, высотой никак не меньше десятка морахов, воодушевлённая неожиданной встречей, она не заметила, как проскочила длинный узкий тоннель ведущий наверх.

Когда девушки ступили на Эверзор, сумерки уже опустились на Элинг.

Открывшийся вид чуть было не выбил землю из под ног. В отличие от нижнего города, больше похожего на улей, верхний город был более пологим и чем-то напоминал длинный корабль, кормой осевший между скал. Чем дальше простирался он от ворот, тем выше поднимались строения, но ни одно из них не преграждало вид королевской крепости. Такая постройка позволяла любоваться разноцветными витражами дворца откуда угодно.

Первой, поднявшихся на Эверзор, встречала просторная площадь. По краям, на небольших возвышениях, находились смотровые площадки, открывающие вид на нижний город и ближайшие окрестности. Далее следовали сады, поделенные на зоны, где по краям высаживались деревья исключительно одного оттенка листвы. Сначала зелёные деревья, после голубоватые, лиловые, розовые, красные, оранжевые и жёлтые. Гармонию цветов разбавляли пёстрые клумбы с цветами и длинная сеть фонтанов, на широких стенках которого, горели магические светильники в форме чаши. Рсставленные повсюду вдоль всего Эверзора, они освещали верхний город мягким голубым свечением.

— Это гениальное изобретение! Его разработал мой учитель!

— Опя-ять… — закатила глаз игнийка.

Под восторженный рассказ Эми об устройстве фонтана и чаш, которые черпают энергию из текущей воды, девушки прошли сад. Улица заметно сузилась. Перед взором представали первые постройки. Возведённые в одном стиле, дома не выделялись высотой, но занимали большую площадь. По краям от каждого домишки простирались каменные стены, укрывая зелёные дворики усадеб.

Белые каменные блоки, из которых строилось, кажется, всё на Эверзоре, полировали так, что найти шов между ними — задача не из лёгких.

Следом за одноэтажными постройками взгляду открывались домики двухэтажные, с балконами и массивными балюстрадами на крышах. Между поручнями балюстрад всюду висели верёвки с украшениями. Здесь предпочтение отдавалось не деревянным крашеным фигуркам, а воздушным фонарикам сделанным из лёгкого полупрозрачного пергамента.