Серафима спешит на помощь

Глава 35. При достойных доверия свидетелях

Разбудили нас затемно — ну да, ну да, если на рассвете поединок, то нужно подняться и привести себя в божеский вид. И вообще.

Вчера я и не подумала, где размещается вся эта прорва людей — оказалось, в громадном зале первого этажа. Мы выбрались туда на завтрак — умытые, какая-то местная добрая женщина почистила нашу одежду, а я пригладила отросшие вихры Хьюго и расчесала свою косицу, и заплела её потуже. И двинулась за ним.

В зале всё было чинно-гладко, Стефан рулил процессом, весь важный и вообще как надо. Сверху к нам столь же чинно спустился кто бы вы подумали? Эдрик собственной полупрозрачной персоной.

— Нашёлся, слава богам, нашёлся, — ворчал он. — Благодари госпожу свою неуёмную, без неё всё было бы ещё труднее!

— Я уже поблагодарил, и ещё непременно поблагодарю, — улыбнулся Хьюго. — Тебе рассказали о поединке?

— Да, и Стефан, и Томас. Всё верно, твоя рука тверда, память предков и сила нашего рода с тобой. Иди и делай, что должно.

Хьюго почтительно ему поклонился — а что тут ещё скажешь?

Когда мы оказались во дворе, сумерки отчётливо посветлели — видимо, вот-вот, и взойдёт солнце. Двор был полон, из окон свешивались, на всех выступах сидели, на воротах, на башне, наверху стены. Развлечение, не иначе. Телевизора-то нет, и соцсетей с роликами тоже, а эмоции нужны, и чтобы были темы для потрындеть на кухне за работой и вечером у камина.

Хьюго приветствовали криками, хлопками и стуком мечей о щиты. Звук выглядел вполне дружественным, вроде бы — желают ему победы. Это хорошо.

А потом из боковой дверцы вывели Годрика, и следом за ним — Ричарда, которого мы вчера тоже сдали охране — чтоб развязали и накормили, что ли. Годрика встретили настороженным гулом — что, его тут тоже знают, но похоже, что победы ему не желают.

Я осталась стоять между Стефаном и Томасом на ступенях, и Эдрик парил над нами сверху, а Хьюго спустился во двор, и там Бриан и Роберт подали ему меч, и кинжал, и проверили магическую защиту. Кто-то сделал то же самое и для Годрика.

— Уже почти, — тихо сказал мне Томас.

А Стефан тем временем говорил о том, что поединок между Годриком Моркарским и Хьюго Морторским призван установить истину в вопросе о смерти графа Вильгельма Мерсийского, приходящегося братом одному из них и отцом второму. Оба отрицают, что подняли руку на родную кровь, но и свидетелей нет ни у кого. И потому пусть все боги, тёмные и светлые, рассудят их, и пусть сила рода и память предков рассудит их. Слова Стефана встретили воплями и звоном оружия, а потом он поднял руку — и наступила тишина.

Я скорее почувствовала, чем увидела, что — вот оно, начинается. Словно вихрь прошёлся по плитам двора, тёмный и неумолимый, и окружил поединщиков, и плеснулся до светлеющего неба… мне на мгновение показалось, будто эта тьма приняла очертания человеческих фигур.

— Вот как оно, оказывается, — выдохнул казавшийся неколебимым Стефан.

— А ты что думал — сказки? А вот и нет, — сварливо сказал сверху Эдрик.

Томас же просто вздохнул — тоже не ожидал, судя по всему.

И тут из-за дальних далей показалось солнце — пока ещё не сам диск, но лучи, прочертившие небо. И поединщики сделали шаг друг к другу.

— Я вызванный, за мной первый удар! — заявил Годрик.

Хьюго же только усмехнулся.

Годрик и впрямь напал, но Хьюго легко блокировал его меч, и снова, и снова, и ещё, и опять. Лязг стоял нешуточный, и это ещё у обоих была магическая защита, а не доспех — для маневренности. Годрик нападал и прыгал, а Хьюго стоял скалой. Он отражал всё, что грозило ему, но сам не атаковал.

— Изматывает, ждёт, пока Годрик ошибётся, — вздохнул рядом Роберт.

Ну да, это имело смысл. Когда всё-всё может зависеть от единственного удара, будешь осторожным, и беречь силы тоже будешь. Всё верно.

А потом Хьюго блокировал очередной удар мечом, и Годрик не сдавался, и оба упёрлись, и кружились так друг вокруг друга некоторое время… и вдруг Годрик что-то сказал. Мы не расслышали, никто из нас, зато, очевидно, Хьюго расслышал, и хорошо расслышал. Потому что мигом утратил всё своё спокойствие и взревел, вот прямо взревел, и отшвырнул меч, и как будто вовсе не заметил пропущенный удар, прорвавший магическую защиту. Правда, потом он дотянулся до Годрика, вырвал из его руки меч, поднял его, трепытающегося, высоко и принялся трясти и разрывать на нём одежду.

И кто б знал, что он бы ещё сделал, но тут у него подкосились ноги, он рухнул на камни вместе с Годриком и забился в судороге с невнятным мычанием. И этого я уже не снесла.

— Не-е-е-ет! — неслась я и вопила кучу всякой нецензурщины, потому что сейчас я этому Годрику просто голыми руками голову оторву, не постесняюсь.

Впрочем, Годрик был если и не невредим, но способен двигаться, он выдрался из дёргающихся рук Хьюго и отполз. И пополз, пополз… куда-то. Ничего, придержат, я ещё успею до него добраться, не уйдёт, никак не уйдёт.

Я добежала, упала на камни, схватила этого придурка ненормального, но он же вырывался, понимаете? Это в прошлый раз мне его парни держали, а тут пришлось самой, потому что никто больше не отваживался приблизиться.

— Эй, ну что же ты, да Хьюго же, это же я, Серафима! Да приди же в себя!

Я попыталась придержать руку, дотронуться до тела, до щеки — куда там!

— Ясечка, помогай!

Я никогда не пробовала звать Ясю, как Хьюго зовёт Каэдвалара. Но вдруг?

А вот и вдруг. Над нами захлопали драные кожистые крылья, и их было двое, они прилетели оба, и Яся, и Каэдвалар!

И они помогли. Мигом придавили лапами к земле бьющееся тело, и мне осталось только дотянуться до упрямой башки и поцеловать. Раз работает — надо пользоваться.

И эти скотины костяные, оба, ещё и крылья приподняли, чтобы было видно всем зрителям, паразиты, скелеты, твари летающие!

— Серафима? — пробормотал Хьюго, еле слышно, слабо-слабо.

— Ну а кто же? Оперативный спасательный отряд — Сима, дракон и ещё раз дракон, — усмехнулась я и помогла ему сесть.

Потому что это ж, мать его, поединок, и ему ж сейчас добивать Годрика, так?

Но Годрика рядом не было. В полной тишине — мне прямо странно, почему молчат-то? — он тем временем бочком добрался до распахнутых ворот и вступил под их тень.

И дальше весь двор и все прочие зрители наблюдали прекрасное. Миг — и неколебимо стоявшая привратная башня рухнула ему на голову. Вот прямо рухнула, и осыпалась на него обломками вся разом. И погребла его под собой. А те, кто глазел с площадки, повалились сверху.

Тут уже все заорали и завопили, и чёрные тени плеснулись ещё раз, прежде чем уйти снова в камни и в землю. И Стефан объявил, что воля предков выражена ясно, и победил Хьюго.

Весь тот длинный день я помню очень слабо — потому что нехило выложилась в начале, а дальше уже было не важно, что и как, потому что главное вроде бы сделано.

Итог выглядел прекрасно. Мерсийский замок остался без привратной башни, с дырой в стене, но Стефан махнул рукой и сказал, что отстроится, дело наживное. А пока по обе стороны от пролома воссели драконы, и всем своим видом показывали, что без их дозволения там не пройдёт никто.

Когда разобрали обломки, то дядюшка Годрик уже и не дышал. Ему пробило голову и изрядно раздробило кости, поэтому — и хорошо, что не дышал, жить в таком виде было бы трудновато. Более того, нам всем пришлось задержаться во дворе, потому что Стефан устроил посмертный допрос своего неудачливого родственника.

— Кто ты? — спрашивал он грозно и весомо.

— Годрик, виконт Моркар, — ответил тот хрипло, не открывая глаз.

— За что ты ополчился на своих племянников?

— А за что их там так много? Если бы их не было, я бы наследовал брату Вильгельму!

— У тебя были свои люди и свои владения, что тебе нужно было ещё?

— Мне было нужно больше! Я старше них всех, я опытнее, я лучший маг! Стефан в столице и ничего не знает о делах владений, Эдриан вообще за тридевять земель, Томас подался в храм, а Хьюго — проклятое отродье тьмы, ну куда им титул и владения?

Слышать подобные заявления от лежащего на земле хладного тела было смешно, но уж как есть.

— Что ты сделал?

— Я не мог добраться до старших, но младший сам пришёл мне в руки. Я всегда говорил, что ему не место среди людей, но Вильгельм никогда меня не слушал. И когда это отродье явилось к Вильгельму с повинной, потому что он убил людей в припадке безумия, я был там и слышал их разговор. Я сказал, что такому не должно ходить по земле, а Вильгельм вспылил и велел мне убираться. Я не согласился, и сказал, что убраться должен Хьюго. Взял его за плечо и попытался вывести, но он в этот миг весьма удачно обезумел. Глаза его заволокло тьмой, он схватил меня, но я вырвался, и тогда он упал на пол и забился в припадке. Вильгельм велел мне звать прислугу, чтобы унести Хьюго и продержать взаперти в покоях, пока припадок не схлынет, но я понял, что другого момента мне не представится. У Вильгельма на столе стоял кристалл для магической связи, я взял его, улучил мгновение, когда брат склонился к сыну, и опустил со всей силы ему на затылок. И когда убедился, что он не дышит, то пошёл звать слуг со словами — граф Вильгельм умер от руки своего проклятого сына. Правда, потом вмешался Эдрик и куда-то дел гадёныша Хьюго, и я уже не мог предъявить убийцу. Поэтому я повелел сжечь тело и похоронить его в фамильной усыпальнице — поскорее, пока не дошло до короля и других племянников. А потом затаился и стал ждать. Этому проклятому отродью нужно было дотянуть до ночи Чёрной луны, или немного позже — и тогда он сдохнет, и можно будет сказать всем, что он убийца, и его братьям, и королю. Но король не дотерпел совсем немного, видите ли, Вильгельм не явился ко двору после сбора урожая! Не захотел и не явился! И Хьюго, оказывается, отсиделся в позабытом всеми и пустом Морторе, привёл в Ночь луны из лесу девицу-чужеземку, и вообще надеялся на долгую и счастливую жизнь! Я никак не мог такого допустить! Не для того я взял грех братоубийства на душу, чтобы все труды мои пошли прахом! Но я не знал, как выманить Хьюго из замка, он никогда не появлялся снаружи один — без своих людей и своего дракона. Я потратил прорву денег, нашёл ещё одного дракона, самку, чтобы она увела того, который принадлежит Хьюго, но пока я готовился, её нашли и украли, и кто? Девица, та самая, которую Хьюго добыл в Туманном лесу! Нужно было действовать, а ещё — слово короля, повеление предстать перед ним и рассказать, что случилось с покойным Вильгельмом! Мне помог Ричард Мэтьюс, который на самом деле мой бастард. Он выманил дурака Хьюго, он и Хильтруда, безмозглая жена Адама Свона. И Хьюго оказался в моих руках! Я даже не собирался убивать его сам. Я думал доставить его к королю позже названного срока, и рассказать, как было дело. Мне бы поверили, я знаю, мне бы поверили. Я даже и поместил-то его в подземный лабиринт, куда не вдруг попадёшь! Но Хьюго призвал предков, Стефан собрал войско и пришёл в замок, а Томас нашёл Хьюго. Тогда я придумал, как вывести Хьюго из себя во время поединка, и у меня получилось! Но меня не отпустили, совсем не отпустили! Не позволили выйти! И теперь впереди у меня тьма, забвение и проклятие… А так хорошо всё шло!