Бездушный 2

Глава 3

Выносом бессознательных тел занялся я. Ор и са в это время сидела на развалинах отсека гондолы и крутила головой по сторонам, чтобы вовремя заметить подкрадывающуюся опасность. Раненый торговец стонать перестал. Нет, не умер, всего лишь потерял сознание. На какую-то секунду у меня мелькнула мысль подарить ему лёгкую смерть и… получить марки с навыками с его тела. Умирающий был не ниже двадцатой ступени. То есть, трофеев я бы получил немало. Достаточно вспомнить того воина, прирезанного мной, когда я попал в плен. Главное, что с человека мне перепадут нормальные таланты, которые я смогу изучить без последствий в виде шерсти, перьев, ядовитых клыков или когтей и так далее. Соблазн был очень сильным. Но я сдержался, не захотев чувствовать себя мерзавцем.

— Как он? — поинтересовалась у меня женщина, когда я вынес последнего нашего товарища по несчастью.

— Без сознания. Не знаю, что с ним делать, — ответил я ей. — Пусть Иххор сам решит, как поступать со своим компаньоном, — и сменил тему. — Охотник не появлялся?

— Нет. Вообще никого не видела.

— Ну, тоже неплохо.

— Ты просто не знаешь, какие тут могут обитать монстры. Ты до последнего не заметишь его, — устало и наставительным тоном ответила она мне.

Я не был доктором, но любому было бы ясно, в чём причина недомогания наших спутников. Общее ослабление организма из-за недоедания и жажды наложилось на жуткую болтанку при падении. Кто-то из пятёрки точно заработал переломы и травмы внутренних органов, и как бы это не уложило их в могилу в ближайшие дни. Меня спасла Регенерация и другие таланты, укрепляющие моё тело. У охотника, полагаю, есть такие же или похожие. А вот Ориса была совсем не похожа на того, кто мог бы иметь крепкий скелет, повышенную ловкость и силу, таланты вроде Регенерации и так далее. Однако она единственная смогла остаться целой и невредимой. Про себя она почти ничего не рассказала, отделавшись несколькими фразами о том, что хочет найти место для жизни, где можно встретить спокойную старость. Я почему-то подумал, что она из жриц любви, заработавшая небольшой капитал и решившая свалить из мест, где всё дорого и можно быстро спустить накопления — раз, и два — её все знают не с самой положительной стороны. Но проститутка с железными костями и стальными мышцами да ещё в спайке с талантом вроде Регенерации? Как-то сомнительно, если так подумать. За такой странной дамочкой стоит присматривать и поменьше подставлять спину. Вдруг она как раз из охотников за головами, которые мне с недавних пор снятся в кошмарах? Или из гвардии какого-нибудь клана и сейчас выполняет секретное задание, в ходе которого разрешено устранять ненужных свидетелей.

Стоит добавить, что синяками и шишками, а также разорванной одеждой я не отделался. Самой большой потерей оказалась порча амулетов, тех самых, которые я изготовил из крысиного волка. Кольцо треснуло в нескольких местах и перестало работать. Когда я его хотел снять с пальца, оно развалилось на куски. А браслет и вовсе пропал. Скорее всего, зацепился им обо что-то и его сорвало.

«Не везёт мне что-то с моими амулетами. Как ни сделаю, так или украдут, или потеряю», — вздохнул я про себя, когда узнал о потерях.

Не став брать паузу для отдыха, я взялся сооружать шалаш для раненых. Он послужит защитой от непогоды, если та случится, а ещё появится крошечный шанс отразить первую атаку хищников. Для постройки использовал некоторые доски от гондолы дирижабля. Те, которые можно было легко оторвать. Почему не воспользовался отсеком в качестве убежища? Дело в том, что внутри спокойно передвигаться и даже лежать было тяжело из-за лопнувших досок, что торчали в разные стороны, и неровного положения. Можно было провалиться в одну из огромных щелей и сломать ногу, напороться на гвоздь или стальную скобу, используемую для крепления различных элементов корпуса. Так что на улице было удобнее и проще. И даже безопаснее в каком-то роде. Из кают вытащил постельное бельё, чтобы укрыть ветки ложа, на которые укладывал раненых товарищей.

Я провозился с шалашом часа два, а охотник так и не появился.

— Иван? — окликнула меня Ориса.

— Да? — я посмотрел на неё.

— Ты в самом деле охотник?

— Да.

— Сможешь нас вывести куда-то в более безопасное место?

Я даже не стал брать паузу на размышление и сразу отрицательно мотнул головой:

— Нет, Ориса, не смогу. Я не знаю этих мест, не знаю, какие хищники тут обитают, что можно есть из растений и животных, а от чего лучше держаться подальше. Но самое главное в том, что я не одиночка, знающий и умеющий то, в чём хороша полноценная группа охотников. В нашем отряде у меня была должность носильщика ценных товаров. У меня в отряде был самый просторный инвентарь. В него я убирал хрупкие вещи, пахучие ловушки и приманки, что-то очень тяжёлое и маленькое, например такое, как слитки металла.

Я решил открыть кое-что из своих возможностей, чтобы отвести от себя ряд надежд и опасений окружающих. Стезя носильщика тут не самая редкая и совсем не позорная. Пусть все меня считают им.

— Ясно, — с некоторым разочарованием в тоне произнесла моя собеседница. И вдруг резко встрепенулась. — Там кто-то есть. Справа от тебя за полосой кустов с цветами белого цвета.

Я быстро развернулся в указанную сторону. Одновременно с движением достал арбалет и направил его на кусты. Через секунду из них раздался крик:

— Это я, не выстрели случайно!

После этой фразы из зарослей вышел охотник. У него на левом плече лежали две коротких и толстых жерди, слегка напоминавших толстый ствол бамбука. В правой он держал огромную гроздь незнакомых мне тёмно-зелёных плодов, формой похожих на семя подсолнуха и размером с женский кулачок.

Убедившись, что это наш потерявшийся товарищ, я отвёл от него оружие, а затем и вовсе убрал в инвентарь.

— Здесь вода, а это можно есть, только лучше поджарить на огне или сварить в воде, — с этими словами мужчина положил на землю возле шалаша свой груз.

— Вода в дереве? — удивилась Ориса.

— Да. Некоторые растения запасают её внутри себя на случай засухи и пожаров. И такая вода лучше любой из ручья и тем более реки, — ответил ей он. — Всегда чистая и холодная, без паразитов и насекомых.

— Ты узнал, где мы? — спросил я его.

— Только примерно. Но я знаю, куда нам идти, чтобы найти людей, у которых можно попросить помощь, — после этих слов он повернул голову в сторону бессознательной пятёрки. — Что с ними?

— Без сознания. Всё ещё не приходят в себя.

— А он? — собеседник слегка повёл головой в сторону развороченного отсека гондолы дирижабля.

— Когда я его смотрел пару часов назад, он был ещё жив. Больше не проверял.

— Понятно.

Чтобы набрать воды в кружку, нужно было прокрутить кончиком ножа дырку в стволе. На удивление древесина оказалась очень крепкой и с трудом поддавалась острой стали. В каждой жерди, принесённой охотником, было по четыре колена, с которых можно было взять около полулитра воды. Она, как и было сказано, оказалась холодной и вкусной. Единственным мусором оказались мелкие опилки от ножа. Семена содержали в себе фасолевидные плоды раза в четыре крупнее очищенного миндаля. На вкус сырыми напоминали несладкую морковь, а запечёнными походили на смесь картошки и хлеба. А ещё они были очень сытные.

— Много их есть нельзя, а то потом запор случится, — сказал охотник. — Попозже попробую подстрелить какую-нибудь дичь. Если, конечно, дашь мне арбалет.

Я неохотно кивнул:

— Дам. Но с возвратом и обещанием беречь болты.

— Клянусь, — серьёзным тоном ответил он мне.

Только-только мы перевели дух и перекусили, как стали приходить в чувство наши попутчики. Первыми очнулись Элия и Иххор. Неизвестно, какие они заполучили травмы, но переломов у них точно не было. Из шалаша они выползли самостоятельно и на своих двоих дошли до костра, где мы жарили «семечки». На воду парочка набросилась с жадностью. Каждый выпил больше литра. Вот только надолго влага в их желудках не задержалась. Она вышла через пять минут вместе с рвотой.

— Крови нет, вам повезло, — сообщил несчастным охотник, без признаков брезгливости осмотревший траву, на которую девушка и торговец «отихтиандрились». — Скорее всего, досталось вашей голове, а внутренности целы.

— Мне от этого не легче, — простонала Элия.

— Это ты сейчас так говоришь. Вот порвала бы себе кишки, ночью обязательно узнала бы разницу, — веско сказал ей мужчина.

Вскоре пришли в себя ещё двое. Это были учитель и мастеровой. Их состояние оказалось чуть хуже, чем у первой парочки. Последний раненый в сознание не торопился возвращаться. Мало того, ему становилось только хуже: кожа побелела, появлялись синюшные пятна при касании и не проходили они по минуте, дыхание становилось поверхностным и частым.

— А что с Питнором? — спросил Иххор. — Его выбросило чрез дыру?

Ответил ему охотник.

— Нет. Насквозь пробило ветками дерева. Он внутри, только, кажется, уже умер, — сказал он.

Ничего не говоря, торговец с трудом поднялся на ноги и поковылял к разрушенному отсеку. Забраться внутрь ему стоило огромного труда, но он всё же справился с этим. К нам он вернулся только через десять минут.

— Мёртв, — сказал он и надолго смолк. Так и сидел до самой темноты, смотря на угли костра в глубокой ямке, выкопанной для того, чтобы уменьшить заметность.

Дежурить выпало мне, охотнику и Орисе. Прочие из-за своего состояния не увидели бы опасности до момента, когда уже было бы поздно поднимать тревогу. Утром узнали, что последний выживший умер. Он так и не пришёл в себя. После завтрака я вручил охотнику арбалет с пятью болтами к нему, и тот отправился выслеживать добычу. Выждав полчаса, я последовал его примеру. Женщине сказал, что хочу осмотреться в округе и не стану далеко удаляться от нашего лагеря. На удивление та спокойно приняла это. Вообще, она выглядела и вела себя отлично. Ещё вчера успела прийти в себя после крушения и собраться. Выглядела точь-в-точь, как охотник. Не в том смысле, что чувствовала себя в лесу, как рыба в воде, с этим всё обстояло с точностью наоборот, а поведением, реакцией на опасность, отсутствием лишних нервных движений, взглядов и слов. Даже я признавался себе, что на её фоне кажусь нервным и дёрганым порой.

«И кто же ты такая, а? Уж точно не та, за кого себя выдаешь», — вновь пришла мне в голову мысль.

Отдалившись от места крушения на километр, я достал второй арбалет и стал искать подходящую цель. Таких здесь хватало. В основном это были птицы. Для того чтобы стать основой для обеда и ужина они были излишне мелкие, зато отлично подходили в качестве источника марок. Наконец, я приметил некрупную птаху размером с сороку и цветом оперения как у перепёлки. Она сидела на стволе дерева и ковырялась клювом в складках коры, что-то иногда оттуда доставая и быстро проглатывая. До неё было метров тридцать, что слишком далеко для уверенного попадания из моего оружия. Активировав тихий шаг с мимикрией, я сократил дистанцию вдвое, прицелился и спустил тетиву.

Реакция птицы оказалась молниеносной. Она сорвалась с дерева одновременно с щелчком распрямившейся дуги. Ей чуть-чуть не хватило, чтобы увернуться от болта. Тот пробил крыло и прочно приколол птицу к дереву. Она, было, забилась, но тут же затихла, явно от боли из-за резких движений.