Путешествие в молодость

Глава 22. Ну где же вы, девчонки?

На дворе гармонь орет и бухло рекой течёт,

Не устанет никогда казак бухать,

Литр, два, четыре, пять, мало наливай опять,

Самогон давно устали бабки гнать. “Сектор газа”

Горланил я, сидя на пеньке около бабкиного палисадника. Хотя в сложившейся ситуации больше бы подошла песня, в нулевые лившаяся из каждого утюга. “Ну, где же вы, девчонки?” называется. Там по сюжету двое крутых перцев подруг не могли найти. Так и у меня с Чижом аналогичная ботва вышла.

Но я оптимизма, в отличие от Чижа, не терял, а потому и исполнял “Казачью”, реализуя свой коварный план “Капкан”.

Ну а если по порядку…

Девок, подходящих под параметры нашего научного эксперимента, в родном селе мы не обнаружили. В идеале, нужны были симпатичные и в меру скромные крали. Чтобы и не ляди какие, но и частично лишенные моральных принципов. Задачка была не из легких.

Если по факту, то из имевшихся в наличии жительниц Бухарино четверть не подходила по эстетическим параметрам, половина по возрастному цензу. Оставшиеся почти полным составом провалили экзамен ещё на заочном этапе.

И даже не догадывались об этом.

Правда, их никто и не спрашивал. Нас бабкина характеристика их морального облика огорчила.

Бабуля, которая естественно была в курсе моей затеи, нам так и сказала: “Они после любого алкоголя сами в койку прыгают”.

Сей факт, конечно, радовал, но ставил под сомнение суть эксперимента.

Можно конечно сгонять в Любавино, как изначально предложил Чиж, но я не привык ходить легкими путями. Да и там расклад примерно такой же вырисовывался.

— Нормальные герои всегда идут в обход. А мы же с тобой нормальные герои? — озадачил я малолетнего дружана, когда солнце начало клониться в сторону заката и мы с ним отдохнувшие после отбывания трудотерапии на бабкином огороде, сидя под яблонькой, продумывали детали алкогольно-эротического эксперимента.

— На уже испробованных нами девках, погрешность больно большая, — вздохнул я, продолжая копаться в памяти на предмет “А не забыли ли мы часом про какую-нибудь местную парочку смазливых подружек.

Балбес завис.

— Мы хотим что сделать? — попытался я направить ход чижовской мысли в правильное русло.

— Тёлок снять и потрахаться, — не задумываясь, выдал малой.

— Дебил, — вздохнул я. — Не тёлок, а девушек. Причем, желательно, примерного поведения. Чуешь разницу? — назидательно изрёк я.

— Заметь, по второму пункту вопросов не возникло, — попытался уязвить меня малой. — А с этими, недотрогами твоими. Чего с ними делать? В шахматы играть и стихи Пушкина по очереди декламировать?

— Да хотя бы и так, — я расплылся в улыбке, услышав из уст юнца новое слово. — Ты вот кроме как “У Лукоморья дуб зелёный”, что-нибудь знаешь? Хотя я и про Лукоморье то, по ходу, погорячился, — скривился я, наблюдая за ходом мыслительного процесса своего собеседника.

Он, это я про процесс, у него на лице отражался. Только что скрипа мозжечка слышно не было.

— Слышь, не дави интеллектом. Задрал ты уже со своими загадками, — сдался Чиж.

А вот это уже другой коленкор. Подрастающее поколение спешно капитулировало, признав мое превосходство во всём.

— У нас научный эксперимент! — принялся втолковывать я малому. — Сами ни на что не намекаем, только наливаем и ведём скрытное наблюдение за подопытными. А в случае удачи, получаем удовольствие.

— Считай, провели, понаблюдали и обломились, — усмехнулся дружан. — Пока гнали, бабанька твоя сколько стаканов приняла? — съехидничал Чиж.

Я задумался.

— Не считал, — честно признался я.

И тут до меня дошло, куда он клонит.

— Ты на что тут намекаешь? — состроил я злую морду, потирая кулаки.

— Ни на что. Констатирую факты, — на полном серьёзе выдал малой.

— Так, а может она на пенсионеров не действует? — встал я на защиту моральной чести пожилой родственницы.

— Ага, иди это бабке Анфиске расскажи, — заржал малолетний извращенец. — Сколько раз она уже за допингом для своего деда забегала?

— А иди ты, — отмахнулся я.

— Не, ну проверить то надо. Я жуть как всякие эксперименты обожаю, — пошел на мировую Чиж. — Да и с телочкой жопастенькой я бы пообжимался, — мечтательно протянул он.

— А как же Ксюха?

— Да ну её. У нее муж бухать бросил. Я вчера ночью к ней приехал, а там из дома такие “охи” и “ахи” под скрип кровати… В порнухе так не стонут, — сквозь зубы буркнул малой. — А я тоже старался. А со мной, ойкнет пару раз и всё, — продолжал изливать мне душу Чиж.

Да, первый опыт он такой. Юношеский максимализм. “Я самый лучший и никак иначе!”

А что мы поимели по итогу? Опытный синчер, у которого встает по праздникам и с третьей попытки, доказал самопровозглашенному секс — символу мажористого происхождения, что размер и опыт всё же имеют решающее значение.

А если нет подходящего экземпляра, то скрасить досуг и притупить секуальный голод, может любой. В нашем случае, этим любым оказался Чиж.

Но излагать свои соображения я не стал.

— Это она симулировала. Жёнам так положено, — успокоил я Чижа. — Не бери в голову, бери в рот, — похлопал я его по плечу.

— Спасибо. Эээ. В какой рот? Ты на что намекаешь? — начал злиться Чиж, моментально позабыв про подлую Ксюху.

— Ну вот, узнаю балбеса-другана, — заржал я, приобнимая юнца. — А то развел тут. Команды впадать в уныние не было! Погнали на прикормленное место. По ходу всё обрисую.

Что не говори, а привязался я к нему за эти полтора месяца. Да и Чиж, к моему удивлению, чаще тусил со мной, а не с деревенскими. Вот и сейчас он, озадаченно пыхтя, шествовал позади.

— Есть одна тема интересная, — назидательно произнес я, когда мы вышли на оперативный простор сельской улицы.

Чиж недоуменно оглядел окрестности бабкиного палисадника и ничерта не понял.

— Услышав рёв самца, возбужденная самка сама спешит на случку, — голосом легендарного диктора Дроздова обнадежил я Чижа, располагаясь на покосившейся лавочке около бабкиного палисадника. — Тащи гитары, стаканы и жидкость для снятия девочек! Самок завлекать будем.

Вопреки возмущениям и требованиям малолетнего напарника, операцию решили начать трезвыми.

Первые две песни вышли на троечку. Потом я разошелся, да и Чиж не подводил. Бодрился даже. Подвывал, где нужно. Подыгрывал.

Спустя час в успех мероприятия я уже не верил, но и опускать руки не хотелось. Нужно же образ посона на все сто процентов уверенного в верности своих действий поддерживать. Чиж только моей уверенностью и питался. Вон, каждую минуту на меня глядит с надеждой. Как будто я волшебник.

Рукой махну, бах, а тут и крали. Но их не было.

После восемнадцатой песни уверенность потерял и я. Перекурив, решил действовать согласно заветам предков: ждать у моря погоды или тусить в тепле на печке. Ни первого, ни второго у нас не было. Довольствовался чем придется: пеньком и палисадником. Сидеть было скучно, решили продолжить концерт.

Репертуар иссякал, настроение падало. Один габитус рвался в бой. Но не клевало.

— Слышь, самец, ты или ревёшь как то не так, или в наших пенатах самки глухие, — подлил масла в огонь Чиж, когда солнце уже частично скрылось за санычевскими полями, а моя луженая глотка требовала самогона и покоя.

Шутка ли, два часа уже девок завлекаем, а горизонт так и оставался девственно чистым. Даже бабки на улицу носа не показывали. Как повымерли все.

— Да иди ты, — огрызнулся я. — Когда “Лирику” затянул, слышал, как собаки прониклись. Какой жалобный вой над селом стоял, — набивал я себе цену, смотря в глаза юному падавану. — Не то, что некоторые… Херли с вас взять то. Мобильное поколение, чтоб вас. Позатыкают уши беспроводными девайсами и пыжатся, разбирая бубнеж слащавых пидоров, — разошелся я.

— И совсем не бубнёж, и даже не пидоров, — перебил мою тираду возмущённый девичий голос. — Это у них просто сценические образы такие.

— И поют они во много раз лучше вас. И симпатичнее, — поддакнул второй голос. Тоже девичий.

А вот это уже был результат. Голодные самцы всё-таки приманили двух неизведанных самочек. А то, что знакомство началось вовсе не романтично — это дело десятое.

Мне-то хорошо было известно, что если противоположный пол с первых минут знакомства не показал свое расположение, то это ещё ни разу не показатель. Тут, как говорится, язык до соития доведет. В том смысле, что приболтать можно.

Ну а чтобы уложить — вначале нужно расположить, это всем известно. А неловкая пауза затягивалась.

Я тупо пялился на Чижа, перебирая в голове шутки юмора, которые поразят или хотя бы зацепят незнакомок.

Не придумав ничего умного, я подмигнул Чижу и пафосно так, поднял глаза, постаравшись скрыть интерес.

Я чуть с пенька не навернулся, когда увидел, кто заглянул к нам на огонек. На первый взгляд девушки, лет семнадцати от роду, совершенно не подходили под параметры, озвученные мною два часа назад.

Перед нами стояли два милейших создания. Блондинка повыше, а брюнетка — посисястее. А в остальном, воистину, две подруги из ларца, одинаковы с лица. В меру веснушчатые лица, тонкие губки, школьные косички, в которых только что бантиков не хватает, коротенькие топики, подчеркивающие красивую грудь и бесформенные штаны.

Размеров на пять больше положенного.

Но удивило меня не это. Ощутив на себе плотоядный мужской взгляд, гостьи слегка повернулись и я охерел. Натурально завис… У них были острые ушки!

— Не, ну это же точно не родные, — возбудилась в моей голове шальная мысль. — Хотя… Может уже и родные. Пластические хирурги сейчас чудеса творят. Только успевай бабло отстегивать.

Как бы там оно не было, а судя по видимым анатомическим признакам, перед нами стояли две подруги, живущие в своей, остроухой действительности. Параллельной нашей.

А что самое интересное, эту пару смазливых эльфиек в своих пенатах я видел впервые.

Чиж, судя по отвалившейся челюсти, тоже.

— Ты на эльфийском, случайно не шпрехаешь? — толкнул я в бок юнца.

— Ааа, — отозвался он.

Гостьи шутку юмора не оценили. Презрительно хмыкнув в нашу сторону, они уже начали разворачиваться.

Более медлить было непозволительно.

— Надвигаются тёмные времена. Орки Кемь взяли, а Фёдор с Сеней на связь не выходят. Мерин с Пипином ещё куда-то запропастились, — выдал я фразы с единственного просмотренного в юности фильма, где мелькали остроухие.

В оригинале там, конечно же, чутка не так было, но я его смотрел в правильном переводе. И давно.

— Кого позвать? — переглянувшись, практически синхронно вопросили гостьи.

Отступать было поздно. Решив, что лучше прослыть дебилом, я продолжил грузить молодежь.

— Шутку понял. Оценил. Смешно, — выдал я на серьезных щах и, повернувшись к Чижу, добавил. — Явка провалена. Передай в центр, мегакольцо просрали, — вылил я на охреневшего подростка очередную порцию ахинеи, постаравшись изобразить на своей морде глубочайший трагизм.

Чиж пялился на меня и тупил, как баран перед новыми воротами. Девчёнки вроде заинтересовались, но интерес-то поддерживать и разжигать надо. И мое сольное выступление тут не проканает.