Агентурная разведка. Часть 11 «Дружественный огонь»

Разумеется, она меня полностью контролировала, и её интеллектуальное превосходство надо мной было полнейшим. То есть прямо во время теоретических занятий она приступила к практическим и слегка меня потренировала по ходу дела.

Не давая мне опомниться, продолжила, резко перейдя опять на «вы», но частично:

— Как бы правы вы ни были, потом не отмоешься никогда. И тем не менее. Грань, после которой удар неизбежен, есть. Во-первых, самооборону никто не отменял. Простыми словами: в 1 случае из 100, когда мужчина имеет право ударить женщину, — это когда невозможно действовать иначе. Если женщина сошла с ума и бросается на вас, лупит по голове, ногтями раздирает кожу, ударьте её один раз, чтобы она поняла: «Хватит, мне больно». Второе: ударить не значит бить. Грань в этом случае очень тонкая, и именно по ней нужно пройти мужчине. Но! До этого доводить нельзя. Это уже третье. Все люди обязаны понимать, что ни одно живое существо не заслуживает удара, пока не перейдёт черту. Ваша задача — уметь эту черту обозначить, причём задолго до кризиса. Вы должны научиться давать понять окружающим вас женщинам, что готовы быть настоящим рыцарем, многое терпеть, но у всего есть лимиты, границы, пределы. Я видела много мужчин, которые ходили с синяками и расцарапанными лицами, всё это дело рук их жен. Мужчина физически сильнее женщины, это природный ресурс, про который общественная мораль предлагает мужчинам забыть. Женщина не равна мужчине в силе, но когда она проявляет физическую агрессию, то сама уравнивает мужчину и женщину.

Жаль, что с этой восхитительной женщиной я провёл слишком мало времени. И не потому, что она мне тогда по-настоящему вскружила голову. Жаль, что у нас было с ней всего-то несколько часов практических занятий, их тогда называли «деловой игрой».

Сегодня я вспомнил эту женщину. Разумеется, она поставила бы мне «неудовлетворительно» за то, что я не смог своевременно обозначить Кейси границы, и тогда мне не пришлось бы самообороняться. Но пришлось. Я это сделал максимально аккуратно. В этой части она бы мне наверняка поставила «хорошо». А может, «отлично»? Нет. Почему? Потому что она меня учила возбуждать у женщин лёгкую влюблённость в себя, но держать при этом нужную мне дистанцию. По этой части я был бы у неё конченым двоечником. Хотя… Я видел, что был ей симпатичен. Но всё-таки она смотрела на меня глазами полного превосходства и сочувствия (иногда).

Кейси закончила свой рассказ и ждала моей реакции.

Я налил нам в стаканы ещё немного коньяка.

— Скажи, Кейси, как ты дошла до жизни такой, чтобы броситься бить мужчину? Подчёркиваю: не начальника, а мужчину.

Жестом пригласил Кейси отхлебнуть коньяк. Кейси немного отпила.

— Ты меня опозорил.

— Кейси, я жду акт от Тони. Уже завтра будет готово заявление в полицию. Вроде бы, по словам Тони, это хищение частной собственности. Так юристы толкуют такие вещи.

— Ты этого не сделаешь.

— Почему?

— Ты хочешь стать врагом ФБР?

— При чём здесь ФБР?

— Ты не понимаешь?

— Разговор в такой манере для меня неприемлем. Но в последний раз отвечу. Да. Я не понимаю.

— Тобой заинтересовалось управление ФБР по нашему штату.

— Управление или твой гражданский муж?

— Он мне уже не муж никакой.

— Поясни.

— Мы расстались пару недель назад.

— Кому ты хотела передать документы?

— Ему.

— Для чего?

— Он меня вынудил это сделать.

— Как? Для чего?

— Точно не знаю для чего. Но поняла, что они интересуются Ричардом, а у него как у конгрессмена неприкосновенность, иммунитет. Поэтому они тебя взяли в разработку, а не его. Хотят, чтобы формально всё выглядело так.

— И что?

— В итоге они отрабатывают по-настоящему. Неужели ты не понимаешь? Ты вошёл в круг информированных и больших людей. Само собой, ты для них и сам стал интересен.

— Что нашли?

— На тебя пока ничего нет.

— Не ври мне, Кейси! Сейчас твоя судьба в моих руках. Труд всей твоей жизни сейчас на кону. Ты же так пахала, чтобы поступить в университет, и в университете тоже пахала! Подумай как следует.

— Клянусь, что на тебя ничего нет! Я лично целенаправленно искала и не нашла. Ничего!

— А что ты искала?

— Я думала, что ты делаешь дела со своей женой. Искала, где вы делаете деньги, где обманываете акционеров и, самое главное, Ричарда. Не нашла. Ты молодец. Хотя никто этому не верил. Даже эту дорогущую систему менеджмента качества заказал за свои собственные деньги. Где это видано! Честно скажу, что мой бывший партнёр подумал, что ты полный болван, если это подтвердится.

— Ты тоже так считаешь?

— Напротив. Для меня это урок. Я у тебя учусь.

— Так нашли хоть что-то?

— Ты мне поможешь?

— Не знаю. Думаю.

— Ладно. Будь что будет. В общем, они ещё хотели как-то зацепить твою жену или поймать её на чём-то.

— Зачем?

— Специализация фирмы твоей жены специфическая. Поэтому интерес нормальный. Но не только это.

— Что ещё?

— Она же хочет стать акционером. Хочет купить акции своей компании. Часть акционеров недовольны этим. Боятся дальнейшего поглощения. Поэтому попросили моего бывшего прощупать. Но тоже ничего не нашли.

— Допустим. А тебе зачем вся эта наша корпоративная документация? Зачем все эти материалы совета директоров?

— Ничего конкретного. Просто надо что-то найти на Ричарда.

— Что там можно найти?

— Хочу найти какое-то протокольное решение о возмещении ему некоторых личных затрат, прикрытых притворной сделкой. Они там наверняка есть, но завуалированы, естественно.

— И что это им даст?

— Это как конец ниточки коррупционной цепочки по его делам с мэрией Буффало. Потянут за неё и сами не знают, на какие фамилии выйдут. Все понимают, что Ричард в Буффало кому-то неофициально очень хорошо заплатил. Наверняка из своих личных средств. Это понимают все. По крайней мере, догадываются, просто потому что так это везде работает. Получается, что Ричард заплатил свои, а прибыль от этого дела получат все акционеры. Нехорошо. Поэтому наверняка он устно им озвучил сумму, которую нужно как-то лично ему возместить за счёт общих расходов акционеров, но не всех он проинформировал, совсем мелких миноритариев он наверняка не хочет посвящать в такие дела, вот они и могут поднять скандал. Как возместить? Нужно согласовать расходы, сделку какую-то компенсирующую. Но Ричард не хочет проблем на этапе ежегодного внешнего аудита и поэтому хочет формализации. Хочет, чтобы основные акционеры, мажоритарии, поддержали его и тем самым сами замазались как-то. То есть в этих материалах точно есть одобрение какое-то и в какой-нибудь форме этих взяток, прикрытых какой-либо благотворительностью, или никому не нужной рекламой, сделкой, или ещё чем-то. Если ты смотришь спорт, то обращал, наверное, внимание на рекламу какой-нибудь Alaska Railroad. Зачем компании, основной пакет акций которой принадлежит федеральному правительству, рекламировать свои услуги? Зачем? Если все, абсолютно все железные дороги на Аляске принадлежат этой компании — естественной монополии, причём абсолютной? Вот так примерно всё это работает.

— Логично. Там есть что-то? Сама смотрела?

— Есть несколько моментов, за которые глаз зацепился. Но это пока что неточно.

— Мне покажешь?

— Покажу.

У нас в группе HR (кадры) работала одна молодая женщина. По совместительству она была корпоративным секретарём. То есть, кроме основных обязанностей, выполняла роль секретариата совета директоров. В её обязанности входило информирование всех акционеров о собраниях, о выполнении поручений совета директоров, ведение протоколов совета директоров, подготовка материалов к заседаниям и прочее. Миноритарии никогда не принимали участия в текущих заседаниях совета директоров, и их представитель не принимал в них участия, их интересовали только финансовые результаты года, то есть только годовое общее собрание акционеров. Но извещать их обо всех мероприятиях обязаны, и приглашать тоже обязаны. Она же хранила и архивировала все документы, связанные с советом директоров. Поступила она к нам на работу как раз во времена Кейси, то есть наверняка была обязана ей. Сейчас Кейси уже не имеет права доступа ко всем этим материалам. Из наёмных работников все материалы могу видеть только я и эта самая женщина. Но Кейси она, видимо, не могла отказать, считала себя обязанной перед ней. Я не обратил никакого внимания на этот функционал и теперь об этом жалел. Корпоративным секретарём может быть только проверенный и абсолютно преданный мне человек! Это урок. Увольнять эту даму пока что не буду, но завтра же она передаст дела кому-то. Кому? Надо думать.

Тем временем Кейси достала копию протокола одного из заседаний совета директоров.

— Ладно. Я передумала. Расскажу, что нашла, — объявила Кейси.

В одном из пунктов значилось поручение мне заключить договор с электросетевой компанией Буффало на оказание нашей компании рекламных услуг.

— Это поручение выполнено? — спросил я.

— Да. Сам Ричард дал указание Грегу подписать этот контракт по доверенности. Он уже оплачен. Эта компания будет размещать рекламу нашей компании на всех своих объектах, особенно на трансформаторных подстанциях. Причём я уверена, что реклама какая-то действительно будет размещена. Ну ты представляешь, сколько прохожих внутри охраняемых подстанций.

Безусловно и очевидно, что этот контракт притворный.

Грег — давний и верный приятель Ричарда. Чуть ли не один из первых работников нашей фирмы. Сходится.

А почему Ричард мне не сказал подписать?

Один вариант. Поскольку Ричард прекрасно понимает «левизну» этого договора, то не хотел меня подставлять. И дело не столько во мне лично, сколько в том, что он умён и понимает, что по возможности нужно оберегать генерального менеджера своей компании. Хотя бы потому, что вслед за мной неминуемо возникнут проблемы и у Ричарда.

А кто оплатил?

А какая разница? У главного бухгалтера и её подчинённых какие основания не оплачивать? Грег подписывает кучу договоров. Тем более что главному бухгалтеру наверняка позвонил Ричард. И наверняка Грег организовал быстрое и бессловесное согласование этого договора в специальной программе. Все знают, что Грег — это не простой менеджер. Ну что тут сделаешь? Я выдал семь доверенностей на работников нашей компании. Все так делают. Иначе сам подписывай. Нет! Я не хочу. Нормально. Не вижу рисков. Тоже сходится.

Почему поручение заключить эту сделку не в Решении совета директоров, а в протоколе заседания очередного совета директоров? Тут вообще всё просто. Элементарное желание спрятать немного эту сделку. Аудиторы будут читать решения совета директоров, а кто и что сказал — им неинтересно. А там прямо в протоколе проголосовано поручение. Небольшая хитрость. Никто и ничего не нарушил. Это нормально. Тоже сходится.

— Объясни, что у тебя произошло и почему ты стала работать на своего бывшего и на ФБР?

— Он меня завербовал.

— Как?

— Шантажом.

— Чем он тебя шантажировал?

— Домашним видео.

— Что там?

— Там ужас! Если увидят мои…

— Не увидят. Успокойся. Если захочешь, то я тебе постараюсь помочь.