Ржавое золото

Глава 5

— Ладно, поглядим, насколько ты усвоил правила словесности. * * *

— Так вот, обратная дорога Контанелю показалось короче. Светило солнце, в желудке переваривается завтрак, Матильда нежно щебетала, Черт то и дело вспугивал птичек в придорожной траве, а господин де Спеле поглаживал усы и улыбался.

Нель незаметно тер все ноющие от объятий ребра, вспоминал ночных красоток и начинал думать, что жизнь профессиональных соблазнителей совсем не так безоблачна, как она представлялась неискушенному студенту. Во всякой работе есть своя профвредность.

Тут он взглянул на воркующую парочку, и мысли его приняли другое направление. Контик долго пытался припомнить: были ли у господина де Спеле усы с вечера или они возникли уже утром. Несомненно, усы Рене обрабатывал знающий цирюльник: ведь таких изысканных завитушек на концах Контик не видел даже у профессора Изавска…

— Постой, красавчик!

Контанель осадил коня в двух шагах до смуглянки. Пестрая юбка, шаль с бахромой, озорно сверкнувший глаз.

— Дай ручку, погадаю!

Нель потянулся было к ней, но тут же вздрогнул и выпрямился: спину обожгла плеть.

Рене на своем вороном оттеснил Контанеля от цыганки:

— Погадай мне, милая!

Матильда гневно насупила брови, но сказать ничего не успела, цыганка с раздражением оттолкнула руку де Спеле:

— Пусть тебе старуха гадает!

Рене подарил ей ослепительную улыбку:

— Старуха уже со мной сочлась, милая, теперь твой черед.

Цыганка передернула плечиком:

— Какой же ты жадина, Рене! Хватит с тебя и одной смерти. — Она обернулась к Матильде: — Я тебе погадаю, красавица, на суженого, хочешь?

Матильда зарделась и согласно кивнула, но де Спеле, изогнувшись немыслимо, стегнул ее лошака плетью, отчего тот заплясал, как бешеный.

— Убирайся, милая! — все еще улыбаясь, посоветовал цыганке господин де Спеле.

Цыганка метнула на него гневный взгляд и вдруг схватила за повод коня Контанеля. Черный паук повис на поводьях, а гадалка исчезла!

Буланый взвился на дыбы, но Рене ударом плети сшиб наземь страшного паука! Тотчас же со всех сторон завыло, заухало, вспухла земля, и из-под нее полезли сотни черных пауков с противными волосатыми лапами, с белыми крестами на спинах.

— Вперед! — Рене свистнул по-разбойничьи, и лошади пустились вскачь.

Нель приник к лошадиной шее, он молился за своего буланого. Конь несся, как ветер, обогнав даже вороного скакуна де Спеле, страх седока подгонял его. Матильда визжала, зажмурив глаза, но ее лошак тоже не нуждался в понукании, держась в полускачке от хвоста буланого.

Рене придержал своего коня, хотя тот яростно косил глазом, так как черные пауки едва не цепляли его за задние копыта. Призрак наспех отвязал от седла захваченную из избушки корзину и швырнул в кишащую пауками траву.

— Во славу Его Величества! — крикнул вослед.

Корзина раскрылась, и оттуда серой лавиной хлынули крысы, сшибаясь с черной паучьей волной. Пауки вначале опешили, а потом завыли в восторге, превращаясь в полчища черных блох.

Господин де Спеле догнал своих спутников почти у самой таверны, он был весел и насвистывал бодрый мотивчик.

— Итак, мы миновали чумные курганы, друзья мои, — сообщил он. — Довожу до вашего сведения, что крысы — лучшие друзья чумных духов. Известно ли вам, как Его Величество Крысиный король заключил договор с этими достопочтенными господами?

Нель слушал вполуха, ибо у него наступила реакция, и зубы выбивали отчаянную дробь. Даже Матильда притихла, она сидела в седле неестественно бледная и обдумывала, не следует ли ей задним числом упасть в обморок. Откуда-то из кустов выскользнул Черт, обогнал всех и со счастливым лаем устремиться к таверне.

Навстречу выбежал хозяин и радостно всплеснул руками:

— Господин призрак, вы уже вернулись?! И лошадки целы? Добро пожаловать!

Не отвечая, господин де Спеле соскочил с коня, помог спуститься Матильде и поманил пальцем студента:

— Проводи даму в дом и проследи, чтобы ей подали вина!

Хозяин буквально остолбенел, когда увидел, с каким почтением его бывшую служанку препровождали в харчевню. Он хотел выругаться, но проклятия застряли у него в глотке, потому что призрак взял его под локоток своей ледяной рукой и отвел в сторону.

— Скажи-ка, любезный, где вы зарыли того беднягу, которого прирезали третьего дня?

— Да я…

Что-то сухо щелкнуло у него на локте, он опустил глаза и увидел руку скелета, которая нетерпеливо постукивала костяшками пальцев.

— Так где?

Щеки хозяина затряслись, и он никак не мог выговорить ни слова, только указал дрожащей рукой в сторону конюшни. Рене еще раз щелкнул костяшками и зашагал в указанном направлении.

Побродив около стены конюшни, господин де Спеле нашел место, где земля была рыхлой, присел на корточки и постучал ладонью:

— Можно вас побеспокоить?

Земля зашевелилось, и оттуда выбрался человек с огромной раной на шее; при виде остолбеневшего хозяина он страшно заскрежетал зубами и сжал распухшие кулаки.

— Не сейчас! — остановил его Рене. — У вас еще будет время посчитаться, я назначу вас своим преемником в этой харчевне. Должен вам заметить, что вы тоже вели себя неосмотрительно: пить с таким количеством денег в кармане да еще в таком темном месте… Но я вызвал вас не для нравоучительных бесед. Поскольку вы недавно переселились в наши… гм, края, у вас еще должен быть неплохой нюх на собратьев. Скажите, пожалуйста, кто кандидат в покойники в наших ближайших окрестностях? Желательно учитывать насильственную смерть.

Убитый призадумался, потом повел носом и сказал:

— На краю деревни племянники собираются придушить богатую тетушку.

— Не то!

— Мельник с мельничихой перепились, и она собирается огреть супруга кочергой по голове.

— Не то!

— В лесу разбойники потащили к петле старика лекаря…

— Вот оно! Спасибо, приятель!

Господин де Спеле растаял в воздухе. Недавно убиенный погрозил кулаком в сторону убийцы и неохотно полез в могилу. Серо-зеленый хозяин на ватных ногах заковылял к таверне, где вскоре упился до чертиков. * * *

— Ты у меня будешь оскорблять! — орал Кабан Дык, подталкивая тщедушного старичка к дереву, на котором болталась веревка с петлей. — Сам ты спиритус вини, а я честный лесной разбойник! Это ж надо, в божественный праздник ругаться по-черному!

— А какой сегодня праздник? — поинтересовался кто-то за спиной Кабана.

— Сегодня день Святого Лукимора, покровителя разбойников!

— Грех такой праздник убийством омрачать.

— Да ты!.. — что собирался сказать Кабан Дык, осталось тайной, потому что в этот момент он обернулся.

Скелет в роскошном, расшитом золотом плаще дружелюбно оскалил зубы:

— Грех, говорю, убивать в праздник.

Кабан Дык икнул, потом преклонил колени и привычные уже запел «Аве Мария». Скелет взял старика под ручку и предложил немного пройтись.

— Я готов! — заявил лекарь и мужественно задрал бородку.

Парочка обогнула дерево с виселицей и скрылась лесу, правда, уходя, скелет щелкнул пальцами. Через десять минут коллеги вытягивали отчаянно визжащего Кабана из петли, в которой тот висел вниз головой, крепко схваченный веревкой за ногу.

— Я всегда утверждал, что скверные условия проживания, а также злоупотребление спиртными напитками приближают ваш приход, мадам…

— Извините, к вашим услугам месье.

— Это неважно. О чем я собирался говорить? Ах, да, чрезмерная завшивленность…

Господин де Спеле обрел вполне человеческий облик, но старик до того вошел в азарт, что не обратил на это ровным счетом никакого внимания, господину призраку пришлось подергать его за рукав.

— Простите, я с удовольствием выслушал бы вас, но дела, знаете!

— Да-да, конечно, я готов, но где же ваша коса?

Рене потеребил ус в некотором смущении:

— Доктор, я выхлопотал для вас отсрочку. У вас будет еще пять лет.

Старичок изрядно удивился:

— В самом деле? Что же, это чрезвычайно любезно с вашей стороны. Надеюсь, не за счет моих пациентов?

— Нет-нет, в обмен на несколько интересных фактов. Доктор, в вашей практике наверняка встречались неординарные случаи. Меня интересует вот что… * * *

Рене появился в харчевне в самый разгар пьяной пирушки. Предводительствовал сам хозяин, он держал кружку вина одной рукой, Матильду за талию другой и ораторствовал:

— Достойные господа! Я всегда считал достойными всех, кто посещал мою харчевню…

Тут он оборвал речь, прихлопнул кружкой воображаемого чертенка, но из-под стола тотчас выскочил другой, хозяин ринулся в погоню и потерял Матильду.

Де Спеле в дверях столкнулся с бегущим на четвереньках хозяином, посторонился, пропуская его, и помахал своим компаньонам:

— Пора в путь!

— Разве еще не вечер? — удивился Контанель. — Пора спать!

Матильда звонко расхохоталась, потому что замечание студента показалось ей необычайно забавным.

Рене скорбно свел брови и покачал головой.

— Что бы сказал мой знакомый лекарь? Злоупотребление спиртными напитками еще никого не доводило до добра. Преемник!

Дверь ужасно заскрипела, во дворе завыла собака, и в харчевню ввалился человек с перерезанным горлом.

— Много пить вредно! — провозгласил он замогильным голосом.

Мгновенно протрезвевшая компания деревенских гуляк принялась выскакивать в окна. Во дворе пьянчужки попадали в зубы Черта, который у каждого отрывал подходящий к случаю кусок одежды и отпускал восвояси.

Один только хозяин харчевни все еще на четвереньках гонялся за зелеными чертиками, да так отчаянно, что напугал Черта и заставил его сбежать со двора.

Господин де Спеле вывел из-за стола Контанеля и Матильду, провел их мимо скрежещущего зубами неугомонного мертвеца и велел седлать лошадей. Лошади были оседланы, но де Спеле не отказал себе в удовольствии посмотреть, как Нель будет искать седла.

Времени, которое потратил Контик, бродя по двору и заглядывая все углы, как раз хватило де Спеле, чтобы взять у Матильды ржавую цепь, посадить опечаленную даму на лошака и увернуться от ее поцелуя.

— Седел нигде нет! — доложил Контанель после безуспешных поисков. — Должно быть, их украли.

Господин де Спеле молча погрузил Неля на буланого, на всякий случай привязал к седлу, свистнул Черту, бросил последний взгляд на озабоченного охотой хозяина трактира и вскочил на коня.

— Вперед! — громом прокатилось над окрестностями и затихло где-то в лесу. Лошади сорвались с места.