Сводные. Возвращение домой

Глава 22

Алина

Руслан опустил протянутую, но проигнорированную Иваном ладонь. Сжав её в кулак, спрятал в кармане своего чёрного пальто. Разумеется, ему было наплевать на то, что думает о нём Иван, но такое нарочитое пренебрежение безусловно его задело.

Задержав дыхание, я перевела взволнованный взгляд с одного мужчины на другого, каждой клеточкой ощущая повисшее между ними напряжение. Злость, раздражение и нескрываемое презрение буквально заполнили собой пространство.

Иван стоял ко мне спиной, и я не видела его лица, но при этом не сомневалась — в голубых глазах застыл лёд.

Лицо мужа я видела хорошо: слегка прищуренные тёмные глаза и кривая усмешка, исказившая черты лица. За годы совместной жизни я научилась определять его настроение и точно могла сказать, что сейчас он действительно зол и с трудом держит себя в руках.

Мне стало страшно, но я не могла позволить ситуации выйти из-под контроля. Эту немую войну взглядами нужно было немедленно прекратить. Руслан был вспыльчивым и даже жёстким человеком, которого действительно стоило остерегаться. Как поведёт себя Иван, я и вовсе не знала.

Я осторожно коснулась руки Ивана, слегка сжала её и отчётливо ощутила твёрдость напряжённых мышц. Иван отвёл взгляд от Руслана и посмотрел на меня. Злость, бушующая в глубине льдистых глаз, сменилась беспокойством. Руслан внимательным взглядом проследил за этим моим движением. Тонкие губы растянулись в усмешке, но он продолжал молчать.

— Иван, всё в порядке. Мы просто поговорим.

— Хорошо, — согласился Иван, но я прекрасно видела, что ему не нравится происходящее. — Проходите.

— Нет, на улице, — я подхватила с вешалки своё пальто и, набросив его на плечи, переступила порог. Я не хотела позволять мужу входить в дом. В наш с Иваном дом.

Иван вновь смерил меня тревожным взглядом, а перед тем, как уйти, сказал:

— Я буду рядом.

Как только за ним закрылась дверь, до моих ушей донёсся короткий смешок супруга.

— Старший брат защищает сестру от мужа-чудовища, — раздражённо фыркнув, сказал он. — Слава бы уже наверняка съездил мне по морде. Этому же выдержки не занимать.

Я качнула головой и отвела взгляд, скользнув им по безлюдной улице. Если бы Иван знал хотя бы половину того, что было известно Славе… Если бы Славе была известна вся правда… Но я так глупо и упрямо продолжала молчать, не рассказывая никому о том, что на самом деле происходило за закрытыми дверьми респектабельного дома Юсуповых.

— Зачем ты приехал?

Руслан театрально вздохнул.

— Я приехал за тобой, любимая, — вскинув руку, он попытался коснуться моей щеки, но я отступила назад.

В эту напускную нежность я больше не верила. Все его слова, улыбки, прикосновения и клятвы — одна сплошная ложь. Как и его любовь, в которой лишь нежелание потерять красивый трофей.

Я сжала ладони в кулаки так крепко, что ногти до боли вонзились в кожу. Хотелось немедленно вернуться в дом и оказаться в объятиях Ивана. Но я понимала, что не могу уйти, не положив конец отношениям с мужем.

— Я к тебе не вернусь. Между нами всё кончено, — холодно проговорила, глядя мужу прямо в глаза. — И то, что ты тормозишь бракоразводный процесс, ничего не изменит.

Руслан слегка склонил голову набок, а на его губах заиграла ещё более широкая, предупреждающая улыбка.

— Нет, это значит очень многое, любимая, — даже нежности с его губ срывались с нескрываемой усмешкой. Почему я не замечала этого раньше? — Ты ещё не поняла, что я никогда тебя не отпущу? Ты принадлежишь мне и останешься моей, — в голосе Руслана проскользнули нотки раздражения, а тёмные глаза нехорошо блеснули. — Но мне действительно искренне жаль, если я задел твои чувства. Жанна — всего лишь мимолётное увлечение, а ты моя жена. Ты ведь знаешь, как сильно я тебя люблю. Настолько, что бросил дела, прилетел сюда, — в богом забытый городишко, вложил кучу денег в бесперспективную больницу. Тебе следует быть благодарной за это. Как и твоему ублюдку-брату, который, может, и умеет держать себя в руках, но щерится слишком громко, выдавая себя с головой.

Я едва удержалась от того, чтобы вновь не отшатнуться назад, когда взгляд Руслана опустился на мои на губы, но потом, к счастью, снова вернулся к глазам.

— Алина, я скучал по тебе… — сменил он тактику, переходя от угроз к красивым словам.

— Ты изменял мне! И не только с секретаршей! Думаешь, что после этого я вновь упаду в твои объятия?

Руслан раздражённо рыкнул. Похоже, он не ожидал, что я продолжу упорствовать.

— Я понимаю, что причинил тебе боль и прошу за это прощения.

— Мне не нужны твои извинения. И ты тоже!

— Хочешь, чтобы я встал на колени и умолял? — Руслан уже буквально рычал, а в его глазах полыхала злоба от моего упрямства.

— Я хочу, чтобы ты ушёл.

— Хорошо, сейчас я уйду, — к моему удивлению, неожиданно согласился он. — Но запомни: я тебя не отпущу и никогда не позволю этому разводу состояться. И очень скоро тебе придётся с этим смириться. Никто и никогда не будет любить тебя так, как я. Никто и никогда не даст тебе больше, чем я давал все эти годы. Ты никому не нужна, кроме меня!

Мне хотелось рассмеяться ему в лицо, но я сумела сдержаться. Не нужно наталкивать его на неправильные мысли. Он не должен знать о том, как ошибается. Я нужна Ивану, который видел во мне женщину и заботился обо мне, хоть и не говорил высокопарных слов о любви. Но Руслану не следует об этом знать. Он не должен видеть в Иване соперника. Я не могла этого допустить, потому что знала, на что способен муж в моменты ярости.

— «Пока смерть не разлучит нас», помнишь? — уже более спокойно проговорил Руслан.

— Я к тебе не вернусь. Никогда! Уходи и… — но прежде, чем я успела произнести ещё хоть слово, Руслан резко шагнул вперёд, сомкнул пальцы на моём запястье и сжал его.

Я поморщилась от боли, попыталась выдернуть руку, но тщетно. Слёзы, вызванные болью, обидой и страхом, выступили на глазах.

— Ты дура, если думаешь, что сможешь и дальше играть со мной! — прохрипел Руслан, ещё сильнее сдавив пальцами хрупкое запястье. Потом резко разжал пальцы, выпуская мою руку. Я притянула её к груди и отступила ещё на шаг. Взгляд мужа остался всё так же холоден, а губы сжались в одну прямую линию.

Между нами и раньше случались ссоры, крупные или незначительные. Иногда мы мирились с приходом ночи, иногда проходила пара дней, прежде чем один из нас решал уступить другому, первым признавая свою вину и предлагая долгожданное примирение. Но только не в этот раз!

— Не обманывай саму себя, дорогая. Мы оба знаем, что будет по-моему, — проговорил Руслан, а после, развернувшись на каблуках своих дорогих кожаных ботинок, стремительно спустился по ступеням и направился прямиком к припаркованному у калитки автомобилю, за рулём которого его дожидался личный водитель.

Но, преодолев половину пути, он остановился и слегка повернул голову, бросив через плечо:

— У тебя два дня на раздумья, любимая. Надеюсь, ты примешь верное решение.

Ничего не ответив, я лишь поджала дрожащие губы, наблюдая за его уходом со смесью отчаяния и облегчения. Наш брак был обречён с самого начала, и как жаль, что я поняла это слишком поздно.

***

Иван

Нервно меря шагами гостиную, я ждал Алину. Время тянулось неимоверно медленно, и я уже несколько раз гасил порыв наплевать на всё и пойти за ней. Я хотел защитить Алину, хотя и не знал, от чего именно её защищать. Но я точно знал от кого.

Алина ничего не рассказывала о своей жизни в Москве, но я видел, как сильно её изменили эти годы, и как она пытается избегать любых разговоров о муже. Она обмолвилась о нём лишь один раз, в кафе, когда сказала о «сложностях в отношениях». Это можно было трактовать как угодно, но сегодня, видя, какие эмоции вызвало у неё появление мужа, я готов был поклясться, что слишком отчётливо разглядел страх, плещущийся в глубине её глаз. Алина не просто так ушла от него. На это её должны были толкнуть серьёзные причины, а не «сложности в отношениях».

Я хотел оградить её от Юсупова, выйти на улицу и забрать обратно в дом и к себе. Но в то же время понимал, что не имею ни малейшего права препятствовать их разговору. Даже несмотря на то, что Юсупов не вызывал у меня ни доверия, ни тем более симпатии.

Впрочем, наши чувства оказались взаимны. Мы едва терпели друг друга в больнице, а делать это сейчас стало ещё труднее. Зато теперь мне было ясно, откуда у больницы так внезапно появился щедрый спонсор. Юсупов своим благородным жестом хотел добиться расположения жены, о чём свидетельствовала и его трогательная речь на банкете. Лицемер!

Почему он? Я до сих пор не мог поверить в то, что мужем Алины оказался Юсупов. Когда Вера сообщила, что Алина вышла замуж за успешного московского бизнесмена, я не спрашивал ни подробностей, ни имени её мужа. Я не хотел знать, кто он и как выглядит, но, признаться, представлял себе её избранника совсем другим. Как минимум — порядочным и искренним. Юсупову не было присуще ничего из этого. Но Алина вышла за него и прожила девять лет, и потому я оставался в комнате, не вмешиваясь в чужой разговор.

Услышав за спиной шаги, я резко обернулся. Алина вымученно улыбнулась. Я сразу заметил, какой растерянной и подавленной она была.

— Поговорили? — я старался говорить бесстрастно, но в голосе слишком отчётливо звучало раздражение, которое я так и не сумел в себе подавить.

Алина качнула головой и прикусила нижнюю губу, словно стараясь не расплакаться.

— Иван… — взгляд скользнул по мне, выискивая поддержку, в которой она совершенно точно сейчас нуждалась.

Я невольно поёжился, слыша, как много боли звенело в её голосе, видя, как отчаяние слезами поблёскивает в её глазах. Меня тут же накрыло злостью на самого себя за то, что я не могу ничего с этим сделать.

Я стремительно шагнул вперёд, преодолевая разделяющее нас расстояние, буквально сгребая Алину в охапку и крепко прижимая к своей груди.

— Я рядом. Всё будет хорошо.

Алина слегка отклонилась назад, погладила мою щёку, заглянула в глаза. Прижалась к моим губам в полном горечи и отчаяния поцелуе. Даже несмотря на эту горечь, растекающуюся на языке, я ответил на поцелуй, сминая податливые и такие желанные губы.

Последние преграды, что ещё остались между ними после сегодняшней ночи, окончательно рухнули, позволяя отдаться чувствам без оглядки.