Операция Двойник – Тайны рейса МН17

Подозреваемые

Прямо назвать их преступниками я не могу. Признать их таковыми может только суд. Но надежды на то, что они когда-нибудь появятся там, нет никакой. Все мои соображения, изложенные в книге, могут стать основанием для начала следствия, но до тех пор, пока оно не закончится, и не состоится суд, подследственные остаются лишь подозреваемыми. Потому судить или обвинять их, у меня нет никакого права. Но подозревать их, мне никто не запретить не может!

Несомненно, за катастрофу, случившуюся с малайзийским лайнером, ответственность должны бы понести первые лица государств, участвовавших в заговоре, а также руководители их спецслужб. Но жизненный опыт учит, что за грешки высокого начальства обычно отвечают простые стрелочники – исполнители их воли. О них и пойдет речь в этой главе.

В атаке на рейс МН17 участвовали зенитчики и военные пилоты. И те и другие входят в структуру ВВС Украины. В Незалежной этот род войск именуется довольно неуклюжим термином «Воздушные силы Вооруженных Сил Украины». Главнокомандующий ими в 2014 году – первый на подозрении в соучастии в убийстве мирных пассажиров рейса МН17.

Подозреваемый №1

Главнокомандующий Воздушных сил ВСУ генерал-полковник Юрий Байдак. В операции по уничтожению малайзийского лайнера участвовали его подчиненные. Могли ли они это сделать без его ведома и приказа? Скорее всего, нет. Но его посвящать во все детали операции «Двойник» было необязательно. Возможно, его просто попросили оказать всемерное содействие и поддержку, а он, не вникая, скинул эту обязанность на плечи своих офицеров. Тем не менее, после катастрофы он не мог не догадаться, чему им пришлось помогать, и потому может предстать перед судом хотя бы в качестве свидетеля. Спустя почти год после катастрофы Юрий Байдак был уволен в запас по состоянию здоровья, причем оно ухудшилось, видимо, очень внезапно. Еще за месяц до того президент Порошенко и слышать ничего не хотел об отстранении Юрия Байдака от должности, согласно закону о люстрации. Значит, рассчитывал на него. И вдруг – отставка. Насколько она была нежеланной, говорит также и тот факт, что для его замены пришлось срочно возвращать на службу люстрированного несколькими месяцами ранее Сергея Дроздова. О дальнейшей судьбе Юрия Байдака мне ничего не известно.

Подозреваемый №2

Заместитель командующего Воздушных сил ВСУ по авиации – начальник авиации Командования Воздушных сил ВСУ, военный летчик-снайпер, генерал-лейтенант Василий Никифоров. Должность, которую занимал Никифоров, являлась настолько важной, можно даже сказать – ключевой, что его не могли не попытаться привлечь к операции по ликвидации малайзийского «Боинга». К тому же Василий Семенович являлся действующим военным летчиком с большим налетом и стажем и мог сам лично участвовать в ней, подавая пример своим подчиненным. Согласился ли он на уговоры? Скорее всего, да. Об этом говорят те почести, что были оказаны ему после его кончины от рака в марте 2015 года. Посмертно его наградили орденом Богдана Хмельницкого I степени, имя присвоили 229-й бригаде тактической авиации ВВС Украины и истребителю, на котором он летал. Доказывает ли это его причастность к трагедии рейса МН17? Разумеется, нет. Но мы ведь договорились, я не обвиняю, только подозреваю.

Группа подозреваемых №3

Начальник зенитно-ракетных войск командования Воздушных сил ВСУ генерал-майор Дмитрий Карпенко и военнослужащие 156 зенитно-ракетного полка. Даже, если ЗРК «Тор» был привезен из США, и экипаж его также был американским, подозреваемые, вне всякого сомнения, оказывали посильное содействие операции. Где-то на территории части в Золотоноше, до поры американский «Тор» ожидал своего часа. А экипажу его было предоставлено помещение для сносного проживания и времяпровождения. Им приносили обеды и охраняли от посторонних глаз ангар с привезенной техникой. В этом случае подчиненные Карпенко и он сам в суде могут предстать лишь в качестве важных свидетелей. Если же в операции принимал участие «Тор» украинский и украинский же экипаж, то самое подходящее место им – на скамье подсудимых!

Группа подозреваемых №4

Военные летчики – непосредственные исполнители, расстреливавшие кабину пилотов «Боинга» из доступного им бортового оружия. Ни капитан Волошин, ни подполковник Якацуд, летавшие на штурмовиках Су25, ими быть никак не могли. Рейс МН17 проходил на высоте 10000 метров, и атаковали его сверху. А практический потолок советского штурмовика, даже модернизированного не превышает этой высоты. Да и скорость его ниже, чем у «Боинга». Советскими самолетами, стоящими на вооружении украинских Воздушных сил и имеющими техническую возможность атаковать малайзийский лайнер, являются Су24, Су27 и МиГ29. Перед началом АТО эти машины состояли на вооружении 7-й, 39-й, 40-й, 114-й и 831-й бригад тактической авиации ВВС Украины. И палачей рейса МН17, хладнокровно осыпавших его градом пуль, надо искать среди командиров этих соединений. Почему именно среди них? Ответ прост. Во-первых, эти офицеры – действующие летчики с большим опытом и налетом. В таком щепетильном деле могло потребоваться все их летное мастерство. Во-вторых, в случае выбора их на эту роль, до минимума сужается круг людей, посвященных в операцию. Командир части своим подчиненным не подотчетен, он сам разрабатывает маршрут и обеспечивает легенду – составляет задание на полет. Он же – исполнитель. Так легче, в случае всего, и концы зачистить. Давайте посмотрим, кто из командиров вышеперечисленных соединений достиг наибольшего прогресса в карьере.

7-я бригада тактической авиации Воздушных сил ВСУ. Аэродром базирования – Староконстантинов. Командир – полковник Сергей Близнюк. Вооружение: Су24М. В 2014 году они осуществляли вылеты с аэродромов Кульбакино, Миргород и Чугуев. Правда, летчики этого подразделения осуществляли в основном только разведывательные полеты, но Су24М также могут нести и ракетно-бомбовое вооружение. Известно об их атаке на город Антрацит, что всего в 30 км от места крушения. Ракеты Р60 типа «воздух-воздух» также могут быть установлены на «сушки». За заслуги в АТО командир бригады полковник Сергей Близнюк был повышен в должности. По состоянию на декабрь 2019 года – начальник отдела тактической авиации Воздушного Командования «Запад» Воздушных сил ВСУ, военный лётчик-снайпер.

39-я бригада тактической авиации Воздушных сил ВСУ. Аэродром базирования – Озерное. Командир – подполковник Алексей Захарчук. Вооружение: Су27. На момент начала АТО входила в состав 40-й бригады как отдельная эскадрилья. На 2018 год полковник Захарчук занимал должность начальника штаба Командования Воздушных сил ВСУ.

40-я бригада тактической авиации Воздушных сил ВСУ. Аэродром базирования – Васильков. Командир – полковник Иван Петренко. Вооружение: МиГ29. На момент начала АТО в ее состав также входила реорганизованная в отдельную эскадрилью 39-я бригада с истребителями Су27. Полковник Петренко в 2018 году занял должность начальника авиации воздушного командования «Восток», занимающегося поддержкой с воздуха наземной операции АТО. В этом же году он погиб вместе с американским пилотом, выполняя безобидный тренировочный полет на спарке Су27. Выражая соболезнования, его коллеги отмечали, что «…он был одним из лучших летчиков вообще, „таких пилотов может осталось 40—50 на всю Украину“».

114-я бригада тактической авиации Воздушных сил ВСУ. Аэродром базирования – Ивано-Франковск. Командир – полковник Сергей Голубцов. Вооружение: МиГ29. Совершали вылеты в районы Енакиево, Шахтерска и Амвросиевки. По состоянию на июнь 2020 года полковник Сергей Голубцов – начальник авиации Командования Воздушных Сил ВСУ.

831-я бригада тактической авиации Воздушных сил ВСУ. Аэродром базирования – Миргород. Командир – полковник Олег Гесь. Вооружение: Су27. На одной из этих «сушек» под бортовым номером 50 совершал боевые вылеты начальник авиации Командования Воздушных сил ВСУ, военный летчик-снайпер, генерал-лейтенант Василий Никифоров. Полковник Олег Гесь в марте 2015 года стал начальником авиации воздушного командования «Центр».

Итак, мы имеем пятерых подозреваемых. Наибольшего прогресса в карьере достигли двое: Сергей Голубцов – начальник авиации Командования Воздушных сил ВСУ и Алексей Захарчук – начальник штаба Командования Воздушных сил ВСУ. Ниже всех по служебной лестнице поднялся Сергей Близнюк (хотя, возможно мои сведения безнадежно устарели). Люстрация, проводимая президентом Порошенко на Украине, высвободила немало мест в аппарате руководства Воздушными силами ВСУ. И потому ничего странного в быстром карьерном взлете командиров летных соединений, принимавших участие в АТО, наверное, нет. Как выделить среди них возможных участников расправы над «Боингом»? Попробуем методом исключения.

Несмотря на то, что главком ВВС России генерал Дейнекин называл Су24 наиболее подходящим типом для атаки на «Боинг», я думаю, что 7-я бригада в этой провокации участвовать не могла. Потребность в разведывательных вылетах была так велика, что ее самолетам, участвующим в АТО, которых и было то всего 10 исправных машин, зачастую приходилось делать по нескольку вылетов в день. Загруженность летчиков и машин была запредельной, и отобрать хотя бы одну из них для подготовки и проведения операции, вряд ли представлялось возможным. По этой же причине и повышение Сергея Близнюка выглядит абсолютно заслуженным. Также из этого списка я бы отсеял и Захарчука. Слишком мелкая сошка для участия в таком ответственном мероприятии. По состоянию на 2014 год – всего лишь командир отдельной авиаэскадрильи.

Осталось трое. Ближе всех к месту атаки на рейс МН17 располагались аэродромы базирования соединений, возглавляемых Олегом Гесь и Иваном Петренко. И оба каким-то непонятным образом попали в список наиболее отличившихся в АТО военнослужащих, получивших в марте 2015 года повышение. В нем было 8 командиров бригад: 5-ти сухопутных и 3-х летных. Известно, что наибольшую помощь наземной операции оказывали вертолеты и штурмовики. Они же понесли самые большие потери. Но среди трех поощренных повышением пилотов вертолетчиков я не увидел. Зато есть два летчика-истребителя: Олег Гесь и Иван Петренко! За какие заслуги?

Справка:

Истребители стали массово применяться в АТО лишь с августа, когда из-за больших потерь стала ощущаться нехватка штурмовиков. И эффективность их применения была очень низкой. Зимой 2014—2015 года авиация вообще не использовалась.