Русская идея и американская мечта — единство и борьба противоположностей

4.4.1. Роль интернета и информационная политика

СМИ являются рупором идеологии, влияя на современную действительность, преображая её. Это стало возможно при постоянном пользовании разнообразными гаджетами и социальной сетью. Изменилось значение интернета: вместо пассивной роли в распространении информации роль его стала активной, определяющей, какую информацию нужно распространять. B последнее время интернет, социальные сети становятся орудием политической и идейной борьбы как внутри государства, так и между государствами. Задача любого крупного государства — иметь свою информационную компьютерную сеть, поскольку чужая может быть в любой момент «вырублена». Также и крупные партии должны иметь свою информационную площадку, не только на ТВ, но и в компьютерном пространстве. Республиканцы явно проиграли демократам информационную войну на последних выборах в Америке. Так что побеждает тот, кто владеет компьютерным пространством. Это печально, конечно, что социальные и информационные компьютерные сети перестали сохранять нейтралитет. Я бы не возражала, если бы они выключали какую-то вредоносную для общества информацию, да и игры тоже — поиграл ребёнок пару часов в день (строгие родители могут разрешать меньше часа или вообще не разрешать), и компьютер у него отключился, а домашнюю работу на компьютере он должен сделать до своих игр.

Мы наблюдаем, что большие компьютерные компании специально создали интернет-зависимость как новый наркотик. Особенно подвержены этому подростки, среди которых резко увеличилось число самоубийств (60 % по сравнению с 2011 годом), конкретно среди тех, кто проводит 5 часов и больше в интернете. У многих подростков нет реальных друзей, но есть интернет-друзья, которых они никогда не встречали. Поэтому любой может притвориться подростком и часто манипулировать своими интернет-друзьями. Сейчас учителя или школьные комитеты/организации используют интернет как средство борьбы с родителями, которые не согласны с тем, чему учат в школах; подростки высмеивают друг друга (иногда с трагическим исходом), молодые люди обсуждают свои свидания, компании клеймят и портят репутации своим конкурентам, т. е. такое понятие, как приватность, перестало существовать, и миллионы людей стали жертвами. Интернет-платформы формируют мнения, зовут на протесты или влияют на исход выборов. Они могут заставить замолчать любого или, наоборот, раскрутить чей-то образ в нужном направлении. У них огромная и неконтролируемая сила. Ленинское требование о захвате телефонов и телеграфов во время революции 1917 года выглядит сейчас детской игрой по сравнению с могуществом интернета. Даже агитация на ТВ и радио меркнет по сравнению с этим, а ведь в 90-е годы именно они сыграли определяющую роль в распаде страны под лозунгом гласности и перестройки, а также раскручивании образов сначала Горбачева, а потом Ельцина.

Второй аспект информационных компьютерных сетей — это то, что, конечно, свобода — это хорошо, но до какого-то предела. Я не против оппозиционных газет, каналов, передач — пусть пишут, что хотят; но у меня вопрос к тем изданиям, которые поддерживают государственную политику: почему не редактируются комментарии после статей? Иногда такое пишут… Конечно, можно найти экстремалов как в России, так и за её пределами; кто-то будет печататься под российским ником, а на самом деле быть даже из другой страны. Почему, например, пропускают неуважительные высказывания в этих комментариях в адрес всех этнических групп в России, начиная с русских? Кто их пишет — не понятно, но понятно, что читать это всё неприятно, и это может вызывать только этнические конфликты; может быть, это и есть задача этих «троллей».

То же в отношении ненормативной лексики, которая вроде бы запрещена, но всё-таки прорывается. Кстати, ненормативная лексика на улицах городов (особенно вдали от Москвы) — пожалуй, наиболее неприятный момент, когда ты попадаешь сюда из-за рубежа. Сейчас в связи с военными действиями полный разгул ненормативной лексики — я бы всё-таки посоветовала гражданам её поменьше употреблять, а вот её прекращения в связи с концом боевых действий я тоже ожидаю. Сайты с порнографией, которые смотрят дети; блогеры, призывающие детей к самоубийству (и довольно успешно), пропагандирующие терроризм, — всё это современная реальность интернет-пространства. Как тут не позавидовать Китаю, где сейчас всё прозрачно: на любом сайте, если ты что-то комментируешь, ты должен оставить свою настоящую фамилию с настоящими контактными данными.

Информационная политика недостаточна и в отношениях с другими странами. Вот запомнился пример. Член Госдумы рассказывал, что при посещении берлинского музея, посвящённого Второй мировой, был удивлён и подачей материалов о войне, явно не очень объективной, но также и тем, что было написано, что музей совместный — немецко-российский. По приезде в Россию депутат выяснил, что российская сторона в курсе, но никаких материалов со своей стороны в этот музей не вносила. Я так поняла, что дальше запросов не было — нужно было вынести ноту протеста, по крайней мере в связи с тем, что музей называется немецко-российским, а материалы там подаются однобоко — только с позиции Германии. Упоминание же России как cоорганизатора этого музея только способствует взгляду, что Россия согласна с такой трактовкой Второй мировой войны. То, что Запад сознательно демонизирует Россию, это никого уже не удивляет наверное.

Пожеланием к газетам, которые занимают правительственную позицию (например, «Комсомольская правда»), — они должны быть более ответственны за то, что пишется на их страницах (даже в комментариях), и свобода всё-таки не должна пониматься как возможность оскорблять кого угодно, например целый народ. То же пожелание относится к разговорным шоу на телевидении. Конечно, когда приглашаются оппоненты, они уже представляют либо свою точку зрения, либо своей партии — это нормально, дискуссия. Однако руководитель шоу или какие-то чиновники из «Единой России» не могут, например, ругать Китай. Китай — наш друг, и это сейчас незыблемая позиция. Такие передачи только будут ставить наших китайских друзей в затруднительное положение — ведь эти передачи тоже анализируются. Вообще, сильно ругать кого-то не надо, ведь и с Америкой, я очень надеюсь, у нас будут хорошие отношения; у нас нет таких принципиальных различий в идеологии, как раньше. Экономические интересы — мир большой, и разойтись в этом мире можно и для России, и для Америки, и сотрудничать тоже. Современный курс на конфронтацию, судя по большой инфляции, не приносит Америке какие-то выгоды.

Например, Турция — то лучший друг, то злейший враг. Это стоит всегда учитывать, по крайней мере с нынешним руководством, и не впадать в экзальтацию ни по тому, ни по другому поводу, по крайней мере журналистам; а политика должна вестись в соответствии с интересами страны. Мой друг турок рассказывал, что любимым их развлечением являются разговоры о политике на кухне. Видимо, их президент просто заботится, чтобы гражданам его страны не было скучно.

Те различия в морально-нравственных критериях, о которых я пишу, есть у всех наций; каждая представляет собой уникум, который формировался столетиями или тысячелетиями в определённых исторических условиях. Каждый человек представляет собой не только индивидуальное «Я», но и коллективное «Мы».