Сказы о древних курганах

КУРГАНЫ ЗНАТИ

Степь рябит многоцветьем. Желтоватые силуэты сопок сливаются с темно-коричневыми пашнями, зелеными посевами и черными полосами дорог. Словно роскошная голубая лента, извивается Енисей. Как бы дополняя этот ландшафт, то там, то здесь застыли волнами курганы, огороженные каменными глыбами. Изредка они возвышаются одинокими насыпями, чаще располагаются скученно, образуя обширные древние кладбища. При лунном свете очертания холмов и каменных стел выглядят таинственно. В человеческой фантазии они мыслятся грозными стражами, хранителями могил. На самом же деле камни — деталь архитектуры, части того сооружения, которое возводили над могилами. Над каждой из них делали каменный холм, который облицовывали дерном, а вокруг одного или нескольких холмов сооружали ограду. Но углам и через равные промежутки вдоль стен ставили высокие столбообразные камни. Встречаются ограды четырех-, шести-, восьмикаменные и т. д. Число камней увеличивалось с веками, по мере возраставшей сложности архитектуры кургана. Ныне насыпи, образовавшиеся из расплывшихся дерновых надмогильных холмиков, не всегда хорошо различимы, но повсюду в степи видны камни — столбы, расположенные группами по несколько десятков и сотен в одном месте.

Самые многочисленные курганы Енисея оставлены людьми, жившими здесь в скифское время (VII–III вв. до н. э.). Курганы приметны и впечатляют своей величественностью. Неудивительно поэтому, что узнать их тайны стремились многие. Эти курганы раскапывали Д. Г. Мессершмидт, И. Р. Гмелин и многие другие ученые-путешественники. В конце XIX в. лишь на одном Татарском острове, находящемся около Минусинска и теперь ставшим частью города, археологами-любителями А. В. Адриановым, Д. А. Клеменцем, И. П. Кузнецовым-Красноярским было исследовано более 30 могил этого времени. По названию острова археологи стали называть обитателей енисейских степей скифского времени «тагарцами».

Тагарцы жили большими поселками, зимой в полуземлянках, летом в наземных бревенчатых домах под пирамидальной крышей, крытой древесной корой. Рядом с поселком выкапывали арыки и небольшие оросительные каналы. В Европе уже широко бытовало оружие из железа, а тагарцы еще продолжали изготовлять все металлические изделия из бронзы. У пояса погребенных в мешочках находят бронзовые нож, шило и зеркало. Изредка, кроме того, попадается роговой гребешок. К поясам воинов подвешивались кинжал, боевой топорик, лук со стрелами. В руки вкладывали оригинальное боевое оружие: чекан на длинной палке, низ которой вдет в бронзовый остроконечник-вток. Это рубящее и колющее оружие было самым смертоносным по тем временам. Тагарцы носили короткие кафтаны, а на голове — островерхие шапки и капюшоны. К шапкам ремешками прикреплялось несколько бронзовых круглых бляшек. Высокую обувь стягивали бронзовыми браслетами. Некоторые «модницы» украшали шеи бронзовыми обручами-гривнами. С V в. до н. э. появилось особое украшение на шапке, одежде, оружии — бронзовые изображения оленей. Тагарцы были замечательными литейщиками-ювелирами и многие свои изделия украшали высокохудожественными литыми скульптурами животных. Эти фигурки кабанов, лошадей, оленей, горных баранов, видимо, имели не только декоративное, но и магическое значения. Они выполняли роль тотемов, родовых предков.

Обряд погребения тагарцев достаточно сложен. На протяжении двухсот лет у них существовал обычай делать могилу для каждого покойника отдельно. Но позже они стали сооружать одну общую погребальную камеру для нескольких покойников. Эти квадратные ямы площадью от 10 до 50 м2, закрытые несколькими накатами из бревен и холмом из камня и дерна, внутри содержат высокий бревенчатый сруб с деревянным полом и потолком. В срубах обычно хоронили до 10 человек и более. Сейчас пока трудно точно сказать — сразу их всех клали в могилу или подхоранивали в течение длительного времени одного за другим.

Татарские племена, как и народы, тогда же жившие на Алтае и в Казахстане, имели много общего со скифами степного юга европейской части нашей страны. Похожи их бронзовые наконечники стрел, формы кинжалов, оленные бляшки, навершия с фигурками животных. Все изображения животных выполнены в одинаковой манере, поэтому археологи, говоря об искусстве скифского времени, употребляют даже общий термин «скифо-сибирский звериный стиль». В связи с этим давно ведется спор, кто больше оказал влияния друг на друга: скифы Причерноморья на сибирские племена или наоборот. Дело в том, что в настоящее время курганы скифского времени значительно лучше исследованы, да и известно их больше на территории Сибири и Монголии, чем на территории европейских степей. Тем не менее до сих пор сохраняется представление о Сибири как о далекой окраине, куда культура скифов доходила в измененном виде. Существование такой точки зрения в определенной степени объясняется тем, что хорошо известны лишь «царские» курганы Причерноморья. Между тем подобные же величественные погребальные сооружения характерны и для Азии.

Всеобщее удивление вызвал каменный курган в Туве, у поселка Аржан. И как было не удивляться, если высота кургана достигала 7 м, а диаметр 110 м. В связи с предстоящими строительными работами на этом месте он в 1971–1974 гг. был раскопан экспедицией под научным руководством М. П. Грязнова. Интерес вызвала не огромная насыпь, а сама оригинальная конструкция кургана. Под трех-четырехметровым слоем бутовых камней весом по 20–50 кг и более археологи обнаружили не погребальную яму, а 100 деревянных камер и 70 срубов. Они были сооружены прямо на поверхности земли и тесно примыкали одна к другой, образуя круг. Высота срубов составляла 2,5–3 м, сверху срубы закрывались бревнами. В 16 камерах найдены захоронения, остальные оказались пустыми. В центральной камере похоронили «царя с царицей» или наложницей, восемь «вельмож» и шесть коней. В девяти камерах были захоронены одни кони, а еще в шести — «вельможи», либо «вельможи» и кони. В виде подношения «царю» положили не менее 160 верховых коней разной масти в богатом убранстве: с бронзовыми удилами, золотыми налобными бляшками, цветными камнями, подвесками из клыков кабана. Хвосты коней опоясаны золотыми полосками. Особенно богато убраны те кони, которых положили в «царскую» гробницу. Все 15 мужчин, похороненных одновременно с «царем», судя по их богатым одеждам и оружию, являлись «вельможами», составлявшими его свиту. Ни в одном из «царских» курганов скифов неизвестно такого большого числа людей, сопровождавших «царя» в страну мертвых. К сожалению, курган Аржан был ограблен еще в древности, но найденные в срубах остатки одежд из дорогих привозных тканей, украшения из серебра, золота и драгоценных камней, не оставляют сомнения, что некогда в нем хранились большие сокровища, достойные владыки обширных территорий. Видимо, здесь похоронили вождя крупного союза племен. По набору найденного оружия, конской сбруи, бронзовой бляхе с изображением пантеры, навершиям с фигурками козлов Аржан принадлежит к памятникам скифского мира. Руководитель раскопок М. П. Грязнов относит время сооружения кургана к VIII–VII вв. до н. э., т. е. к самому началу скифской культуры. Интересно, что все известные скифские «царские» курганы датируются более поздним временем. Таким образом, нельзя считать, что скифы оказывали влияние на сибирские племена, а последние не влияли на скифов.

Курганы вождей в те же «скифские времена» известны на Алтае и в Казахстане. Гораздо меньше их раскопано на Енисее, но имеющийся материал позволяет утверждать, что и в татарском обществе наблюдался процесс выделения родовой и племенной знати. В Абаканской степи еще Л. В. Адрианов раскопал монументальный курган VI в. до н. э., так называемый Кара-Кургэп («Черный курган»). Объясняя это название, археолог писал, что на сухих серых степях такие большие курганы издали представляются темпы-Ми пятками и являются единственными точками, на которых останавливается глаз. К моменту раскопок высота кургана достигала 4 м, а 14 огромных столбовых камней ограды возвышались над поверхностью земли до 3 м. В ограде находилось две ямы площадью около 20 м2 каждая. В них стояли бревенчатые срубы, закрытые несколькими рядами 9-метровых бревен. И в каждой из столь обширных гробниц похоронено лишь по одному человеку — мужчина или женщина. Могилы полностью ограблены. В них найдены: золотые и бронзовые украшения, наконечники стрел, обломки горшков. Однако безусловно, это — гробница знатного вождя и его жены.

В центре минусинских степей, в 60 км севернее от г. Абакана, есть урочище Салбык, хорошо знакомое не только ученым, но также краеведам и туристам. Здесь в радиусе 5 км разбросано 56 курганов, высота некоторых из них достигает 11 м. В этой «долине царей» тагарцы хоронили вождей и других особо важных людей. Размер кургана, очевидно, зависел от степени знатности умершего. В сооружении этих гробниц участвовало огромное число людей, и не исключено, что усыпальницы возводились еще при жизни того, кому они предназначались.

Самый грандиозный курган «долины царей» называется Большой Салбык. Его насыпь была сложена из дерновых брикетов с прослойками глины, и до наших дней она сохраняла пирамидальную форму, особенно хорошо заметную в утренние и вечерние часы. Первоначально насыпь составляла 25 м, но по прошествии более 2 тыс. лет она значительно расплылась. Однако и сейчас при 11-метровой высоте курган выглядит величественно. Оплывшая насыпь скрыла монументальную ограду, но по-прежнему возвышались над землей массивные угловые камни высотой до 5 м, вес которых достигает 50 т.

В свое время Ф. И. Миллер писал о них в дневнике: «… Особливого удивления достойны превеликие камни, коим некоторые могилы обкладены, и притом в таких местах, в коих поблизости не видно никаких каменных гор, из которых бы оные камни брать можно было, так что сии камни с неописанным трудом из весьма отдаленных мест привозить надлежало»{43}. Каким образом и откуда привозили в урочище для могил эти глыбы, стало известно после раскопок Большого Салбыкского кургана. Его раскопал в 1954–1956 гг. выдающийся советский археолог С. В. Киселев. Благодаря тщательному исследованию была восстановлена подробная картина сооружения кургана.

…Подобно египетским фараонам, татарский вождь пожелал увидеть свою гробницу еще при жизни. Ее возводили сотни людей в течение нескольких лет, летом и зимой. Камни и дерево пришлось доставлять издалека. Самые крупные плиты выламывали в обнажениях Енисея, расположенных за 70 км от урочища. Те, что поменьше, вырубали в горах поближе. Зимой глыбы волокли по насту из деревянных катков. За бревнами лиственницы ездили в тайгу, тащили их оттуда на аркане. Когда груды заготовленных камней и бревен достаточно выросли, стали делать ограду. Для нее вырыли канавки, ограничив площадь кургана 490 м2. Монолитные плиты предстояло вкопать в эти канавки. Но как быть, если каменные глыбы неподъемны? Внутри площади, огороженной канавкой, пришлось построить еще одну «ограду». Ее сложили из бревен на расстоянии 2–3 м от канавки. На эти бревна вкатывали плиты строившейся каменной ограды, перетягивали их через бревна, и под действием собственной тяжести огромные камни соскальзывали в вырытые для них канавки. Чтобы плиты не бились, дно канавок выстилалось деревом. Так была построена вертикальная каменная ограда высотой 2 м. Еще 20 более высоких и крупных плит поставили вдоль стенок через равные промежутки. Но сооружение ограды этим не кончилось. Пространство между каменной и деревянной оградами заполнили землей, а поверх нее сложили стенку из небольших плиток, подогнав их к каменной ограде. В результате общая высота стен ограды достигла 3 м. С восточной стороны был сделан «вход» в виде 14-метрового коридора. Стенки его также сложили из плит. Когда строительство ограды закончили, приступили к сооружению самой погребальной камеры. Для этого вырыли яму площадью 25 м2 и глубиной 180 см. Стенки укрепили вертикальными стойками, а по углам толстыми бревнами, на дно поставили рубленый сруб из четырех венцов бревен, а пол покрыли досками и берестой. Сверху яму закрыли шестью бревенчатыми накатами площадью 64 м2, а верх склепа уложили бревнами так, что он приобрел вид усеченной пирамиды высотой 2 м. Верхние бревна пирамиды завернули в прошитую бересту, а поверх всего уложили еще 15 слоев бересты. Попасть в камеру можно было через дромос — спускающийся вниз коридор шириной 2–3 м. Стенки дромоса обложили досками, застлали берестой и сверху плотно покрыли еще раз досками. В завершение все сооружение над камерой обложили множеством дерновых брикетов, впоследствии превратившихся в земляную насыпь.