Засекреченный полюс

Он был весь поглощен исследованиями и лишь показал мне рукой, куда поставить принесенные пробы. Бережно, чтобы случайно не разбить, поставил колбы на стол и возвратился в гидрологическую палатку. Примостившись на ящике, я подождал, когда Сомов отправит в океанскую пучину последнего "почтальона", и приготовился слушать дальнейшие объяснения. Наконец Сомов освободился.

-  Так где мы остановились? - сказал он, устало разгибая уставшую от неудобной позы спину.

-  На определении температуры с помощью "хитрого" термометра.

-  Вся суть наших исследований, - продолжил Сомов свой рассказ, - заключается в том, что вода на каждом горизонте имеет свою собственную температуру, соленость, содержание кислорода и других химических элементов. По изменениям их содержания в воде мы можем судить о появлении каких-либо новых течений или, наоборот, стабильности водной толщи под нами. Но всем нашим наблюдениям была бы копейка цена, если мы не будем знать, где в этот момент находится льдина, с какой скоростью она движется и в какую сторону несут ее ветры и течения. Конечно, тут нам без Николая Алексеевича с его координатами не обойтись. Но и нам самим надо подсуетиться, регулярно посматривать, что там Фусс показывает (прибор для определения скорости и направления ветра. - В. В.). Вот и приходится нам с Макаром то и дело вылезать из палатки, чтобы записать его показания. И снова нас выручил Комаров со своей неистощимой изобретательностью. Приходит он однажды к нам в палатку и кладет на стол длинную металлическую трубку с анемометром на конце, а под ним небольшой круг, выкрашенный белой краской, с делениями и со стрелкой и зеркальцем. "Бачите що це таке?" Конечно, говорим, не бачим.

А он и говорит: пошли в рабочую палатку, я вам там все на месте разобъясню. Пошли. Он выковырял вентилятор и в открывшееся отверстие просунул свое устройство. Затем присоединил лампочку к электросети и включил свет. И сразу все стало понятным. Теперь нам не требовалось выбегать из палатки для определения скорости и направления ветра. Достаточно было зажечь лампочку и можно было сразу включать анемометр-подсветку, а его черная стрелка, хорошо видная на белой поверхности круга, точно указывала, куда дует ветер.

Внимательно слушая объяснения Сомова, я подумал, с каким неослабевающим интересом они исследуют каждую пробу воды, разбирают содержимое каждой планктонной сетки в исследуемом районе океана. Вот в чем прелесть работы первопроходцев. Труд гидрологов, и так утомительный своей монотонностью, становится особенно напряженным и изматывающим во время 15-суточных станций. Две недели подряд, поочередно меняя друг друга, они опускают батометр, измеряют глубину океана, достают пробы грунта со дна с помощью тяжеленной "грунтовой трубки", отлавливают планктонной сетью живность, населяющую местные воды.

И в то же время меня поражало другое. Поразительная бедность, а порой примитивность аппаратуры, на которой работают гидрологи. Нет термозондов, позволяющих дистанционно измерять электрический аналог температуры на термочувствительном датчике, не говоря уже о батитермозондах, обеспечивающих получение данных о температуре и глубине до двух тысяч метров. Отсутствует даже простейший эхолот, которым Уилкинс измерял глубины океана (кстати, почти в этом самом месте 23 года назад). Что это, результат отечественной нищеты, экономии на науке или скудоумия начальства?

Гидрологические исследования, так же как и многие другие на нашей станции, требуют точной привязки к месту их проведения. Поэтому судьба их находится в руках Миляева. Он не только геофизик, но и главный штурман экспедиции. Еще не пришел час, когда свое местоположение можно будет определять одним нажатием кнопки прибора, выдающего долготу и широту в любой точке земного шара. Пока приходится определять координаты тем же древним способом, которым пользовались мореплаватели сотни лет назад, - по звездам.

Четыре раза в сутки Николай Алексеевич отправляется в свой астрономический павильон "вылавливать" светила, называемые навигационными. Из шестидесяти таких звезд он обычно выбирает лишь несколько, уловив момент их кульминации{27} и время этого события, которое фиксирует помощник - "записака", он наблюдает за показаниями хронометра в палатке не спеша, отыскивает в астрономическом каталоге величины склонений звезд и по специальной формуле рассчитывает широту сегодняшнего местонахождения нашей льдины. Штат "записак" у Миляева невелик - я да Зяма Гудкович.

Сегодня моя очередь служить на благо астрономии. Закутавшись потеплее, я побрел следом за Миляевым в его астрономический павильон. Несмотря на громкое название, это всего лишь крохотная площадка, окруженная невысокой стенкой из снежных кирпичей. В центре ее установлена тренога с теодолитом. Пока Миляев распеленывает свой прибор, я устраиваюсь комочком на оленьей шкуре, раскрываю журнал наблюдений и отбрасываю крышку хронометра. Часы-хронометр - предмет постоянных забот астронома. Ведь от правильности его показаний зависит точность определения координат нашей станции. Поэтому Миляев регулярно навещает радистов, сверяя показания хронометра с сигналами точного времени, передаваемыми Гринвичской обсерваторией. Их всего 180: 60 - подготовленных, 60 - настроечных и 60 - контрольных.

Приникнув к окуляру теодолита, Алексей спрашивает:

-  Готов?

-  Готов! - эхом отзываюсь я.

-  Приготовиться! - командует он.

Я впиваюсь взглядом в черную стрелку, обегающую золотистый циферблат.

-  Есть, - хрипит Миляев, и я торопливо записываю в журнал показания трех стрелок - часовой, минутной и секундной.

Эта процедура повторяется много раз. Ноги у меня застыли. Онемевшие от холода пальцы едва удерживают карандаш. А Миляев снова и снова повторяет:

- Приготовиться. Есть.

В безветренную погоду, когда мороз не очень свирепствует, Николай Алексеевич в перерыве между наблюдениями посвящает меня в премудрости астрономии. Я уже начал разбираться в россыпи созвездий и легко отличаю оранжево-красное пятнышко Арктура от желтоватого Канопуса. Без труда отыскиваю в черноте неба сверкающую альфу созвездия Большой Пес - Сириус, красновато мерцающего Альдебарана.

Это все так называемые навигационные звезды. По их положению на небе определяются координаты места наблюдателя.

Многими из них люди пользовались еще в незапамятные времена, прокладывая путь среди волн. Мне вспомнились строки из "Одиссеи". Направляя плот к берегам родной Итаки, герой поэмы

...Бодрствовал: сон на очи его не спускался,

И их не сводил он с Плеяд, с нисходящего поздно

В море Боота, с Медведицы, в людях еще Колесницы

Имя носящей, и близь Ориона свершающей вечно

Круг свой, себя не купая в водах Океана.

С нею богиня повелела ему неусыпно

Путь соглашать свой, ее оставляя по левую руку.

Теперь я сразу нахожу знаменитую Полярную звезду - путеводный маяк путешественников. Ориентируясь на Большую Медведицу (которую только слепой не увидит), я провожу линию через две крайние звезды ковша и, мысленно продолжив ее, откладываю на ней расстояние между звездочками пять раз. На конце пятого отрезка видна яркая звездочка - Полярная. Кстати, оказалось, что по Большой Медведице можно даже определять время суток. Если мысленно разделить небосвод на двенадцать частей и представить, что это циферблат гигантских часов, то сверху будет 12, а снизу - 6. Воображаемая линия, проведенная через две крайние звезды ковша, превратится в стрелку. Если стрелка, например, указывает на 2 часа, а на календаре 15 декабря, можно произвести несложный расчет. Декабрь - 12-й месяц, а 15 дней - еще половинка. Получается 12,5, складываем 12,5 с показаниями часов - двойкой. В сумме они равняются 14,5. Вычитаем полученную сумму из постоянной 55,3. Следовательно, календарное число 12,5. К нему прибавляем показания небесных часов - 2. Сумму 14,5 удваиваем, а затем вычитаем из постоянного числа 53,3. Поскольку результат 24,3 больше 24, вычитаем из него эти самые 24. Получается 0,3, т. е. 0 часов 20 минут. Это и есть местное время.

Но астрономические обязанности Миляева лишь небольшая часть работы, которую ему приходится выполнять на станции. Его главное хозяйство помещается в снежном павильоне, удаленном от палаток. Это место - святая святых магнитолога, к которой запрещается приближаться непосвященным.

Здесь установлены сверхчувствительные приборы, непрерывно регистрирующие малейшие колебания магнитного поля Земли. Магнитометр - прибор крайне чувствительный и любой металлический предмет может исказить его показания. Поэтому свою любимую куртку спецпошива он лишил металлических пуговиц, заменив их деревянными палочками, спорол все пряжки и крючки. Исследования Миляева особенно ценны, ибо район Полюса относительной недоступности - белое пятно для геофизиков.

Сказать честно, я довольно смутно представлял значение этих работ для человечества. Просветил меня Миляев, объяснив, что длительные наблюдения за изменениями составляющих магнитного поля Земли позволяют установить его закономерность, возникновение магнитных возмущений, пагубно влияющих на радиосвязь. Работа геофизиков помогает проникнуть в сущность полярных сияний, явлений, происходящих в ионосфере, закономерностей поглощения радиоволн в высоких широтах и многое другое.

Каждый раз, ассистируя Миляеву во время астрономических наблюдений, я удивлялся, что этот примитивный способ определения координат по звездам с незапамятных времен не претерпел изменений. Неужели ученые так и не придумали каких-нибудь автоматов, которые облегчили бы этот труд, превращающийся в Арктике в пытку холодом? Эйнар Миккельсен{28} писал: "Если бы полярные путешественники существовали во времена Данте, он, наверное, не преминул бы устроить в аду отделеньице, где бы царил мороз, непрерывно бушевал леденящий шторм и где злополучные грешники были бы обречены брать "высоты" и "углы" с помощью теодолита".

Сегодня на мостике океанских судов уже не увидишь традиционную фигуру вахтенного помощника капитана с секстантом в руках, определяющего по небесным светилам координаты корабля. За него эту работу делает умный прибор, связанный невидимыми нитями радиоволн с навигационными искусственными спутниками Земли. Одно нажатие кнопки, и на экране появляются широта и долгота места. Путешественники и исследователи тоже получили в свое распоряжение разнообразные устройства, обеспечивающие автоматическое определение координат.