Торжествующий дух

Игры и забавы

Будучи от природы очень живым и подвижным, Его Высочество с увлечением занимается упражнениями по сокольской системе и основательно изучил военно-подготовительные упражнения в пределах, положенных при обучении «потешных». Все ружейные приемы, упражнения с ружьем, рассыпной строй, основы службы разведывательной уже усвоены и производятся отчетливо и лихо. Для учебных занятий у Его Императорского Высочества нет сверстников. Для военно-подготовительных — имеются «потешные» из числа сыновей нижних чинов. Во время пребывания в Крыму Наследник Цесаревич три раза в неделю, а иногда и чаще, отправлялся в Массандру, где на особо устроенной площадке происходят гимнастические и военно-подготовительные упражнения взвода «потешных», в котором Его Высочество по ранжиру занимает 1-е место во втором полувзводе[103].

Играм и забавам Его Высочество выделяет свободное время. Летом катание на шлюпке, купание и гребля сменяются более или менее дальними прогулками, собиранием ягод и грибов, зимою катанье с гор, игра в снежки, лепка снеговых баб, устройство украшений из снега — обычные забавы Его Высочества. В неблагоприятную погоду игры проводятся во дворце: Его Императорское Высочество играет «в солдаты» [нрзб.], постройки из кубиков и плашек и др. Бессменными участниками всех игр и забав Наследника Цесаревича бывают состоящие при Нем няня — Мария Ив. Вишнякова и дядька А. Е. Деревенько (Еремеич). Правильная смена учебных занятий и физических упражнений благотворно действуют на царственного] отрока, который развивается и крепнет на утешение и радость своим Августейшим родителям, заботливо охраняющим золотое детство своего единственного сына.

Представить Ее Величеству 26 Сентября 1912 г. Спала.

Отчет П. В. Петрова о ходе занятий и воспитании Наследника Цесаревича. // ГАРФ. Ф. 611. Oп. 1. Ед. хр. 6.

29-го Сентября 1912 г. Утром Наследник Цес[аревич] ездил кататься в 9 ½ утр[а] на шоссейной дороге до 11 ½ ч. С 11 ч. 30 м. Закон Божий до 12.30. С 2-х ч. дня кататься в маленьк[ом] экипаже к Грибу. Картошку печь, присутствовал Мусью Жильяр. Крепость копали в 4 ч. Вверху коз диких видели. Князь Туманов участвовал.

Дневник А. Е. Деревенько. // ГАРФ. Ф. 640. Oп. 1. Ед. хр. 327.

Октябрь 2/15. Воскресенье. У Алексея все время с Беловежа болит нога, а сегодня в особенности худо, плачет все время, так жалко маленького ангела.

Дневник Великой Княжны Татьяны Николаевны. 1912 г. // ГАРФ. Ф.651. Оп. 1. Ед. хр. 21.

Октябрь 4/17. Четверг. Утром был урок. После был молебен перед Свитским домом, т. к. праздник Конвоя. У Алексея нога все еще болит, но он сегодня такой же.

Дай Бог, чтобы скорее было лучше.

Там же.

В начале сентября 1912 года Царская Семья отправилась в Беловежскую Пущу, где она пробыла две недели, потом в Спалу, в Польшу, для более продолжительного пребывания. Туда я приехал в конце сентября.[…] Немного спустя после моего приезда Императрица изъявила мне желание, чтобы я начал занятия с Алексеем Николаевичем. Я дал ему первый урок 2 октября в присутствии его матери. Ребенок, которому было в то время восемь с половиной лет, не знал ни слова по-французски, и я наткнулся вначале на серьезные трудности.

Моя преподавательская деятельность вскоре прервалась, потому что Алексей Николаевич, который с самого начала показался мне недомогающим, должен был лечь в постель. Когда мы приехали с моим коллегой, мы оба были поражены бледностью ребенка, а также тем, что его носили, как будто он не способен был ходить.[…]

Несколько дней спустя стали шепотом говорить, что его состояние внушает живейшее беспокойство и что из Петербурга вызваны профессора Раухфус и Федоров. Жизнь, однако, продолжалась по-прежнему; одна охота следовала за другой, и приглашенных было больше, чем когда-либо. […] Однажды вечером, после обеда, Великие Княжны Мария и Анастасия Николаевны разыграли в столовой, в присутствии Их Величеств, свиты и нескольких приглашенных, две небольшие сцены из пьесы Мольера «Мещанин во дворянстве». Исполняя обязанности суфлера, я спрятался за ширмы, заменявшие кулисы. Немного наклонившись, я мог наблюдать в первом ряду зрителей Императрицу оживленною и улыбающеюся в разговоре с своими соседями.

Когда представление кончилось, я вышел внутренней дверью в коридор перед комнатой Алексея Николаевича. До моего слуха ясно доносились его стоны. Внезапно я увидел перед собою Императрицу, которая приближалась бегом, придерживая в спешке обеими руками длинное платье, которое ей мешало. Я прижался к стене, она прошла рядом со мной, не заметив меня. Лицо ее было взволновано и отражало острое беспокойство. Я вернулся в залу; там царило оживление, лакеи в ливреях обносили блюда с прохладительными угощениями; все смеялись, шутили, вечер был в разгаре. Через несколько минут Императрица вернулась; она снова надела свою маску и старалась улыбаться тем, кто толпился перед нею.[…]

17 октября [по нов. ст.] прибыл наконец из Петербурга профессор Федоров… На следующий день были именины Алексея Николаевича. Этот день отмечен был только богослужением.[…]

П. Жильяр. Император Николай II и его семья. Вена, 1921.

5-го Октября. Пятница. Невеселые именины провели мы сегодня, бедный Алексей уже несколько дней страдает вторично от внутреннего кровоизлияния. Первый раз это случилось в Беловеже. Проф. Федоров вчера приехал. Слава Богу, сегодня он нашел известное улучшение. Была обедня и завтрак с домашними.[…] За обедом играли Гродненцы — балалаечники. Вечером поиграли в домино.

Дневник Государя Императора Николая Александровича. // ГАРФ. Ф. 601. Оп. 1. Ед. хр. 258.

6-го Октября. Суббота. Ходил ко всенощной. […] С Алексеем перемен нет — только сон стал спокойнее.[…]

Там же.

7-го Октября. Воскресение. Состояние Алексея без перемен, но в общем он был спокойнее и спал много днем.[…]

Там же.

8-го Октября. Понедельник. После чая часто заходил к Алексею, кот. провел день спокойно; только к вечеру жар дошел до 39,4°. Он много бредил и долго не мог заснуть.

Там же.

19 октября [по нов. ст.] жар еще усилился: 38,7° утром, 39° вечером. Императрица вызвала профессора Федорова среди обеда. В воскресенье, 20 октября, положение еще ухудшилось.[…] Наконец, на следующий день, когда температура дошла до 39,6° и сердце стало очень слабо, граф Фредерикс испросил разрешения Государя публиковать бюллетени о здоровье: первый бюллетень был в тот же вечер послан в Петербург.[…]

П. Жильяр. Император Николай II и его семья. Вена, 1921.

Бюллетень

2-го Октября у Его Императорского Высочества Наследника Цесаревича после случайного ушиба в левой подвздошной области появилось кровоизлияние, вследствие которого стала подниматься температура, достигшая 6-го числа следующих цифр: утром — 38,8, днем — 38,9, вечером — 39,0; вчера 7-го она была утром — 38,4, днем — 38,8, вечером — 38,8; сегодня 8-го утром — 38,4, днем — 38,5, вечером — 39,4, Пульс все время был хорошего наполнения и колебался соответственно температуре между 130 и 140; сегодня вечером пульс 144 удовлетворительного наполнения. Дыхание нормально.

Подписали: почетный лейб-хирург профессор Федоров, лейб-медик Его Величества Е. Боткин, почетный лейб-медик С. Острогорский. 8-го Октября 1912 года. Спала.

ГАРФ. Ф. 611. Оп. 1. Ед. хр. 92.

В «Вечерн[ем] Времени» появился бюллетень о заболевании Цесаревича. Он единственный сын у Государя. Сохрани его Бог!

Дневник Великого Князя Константина Константиновича. // ГАРФ. Ф. 660. Оп. 1. Ед. хр. 64.

Первое время Алексей Николаевич был на ногах, хотя жаловался на боли то в животе, то в спине. Он очень изменился, но доктор не мог точно определить, где произошло кровоизлияние. Как-то раз Государыня взяла его с собой кататься, я тоже была с ними. Во время прогулки Алексей Николаевич все время жаловался на внутреннюю боль, каждый толчок его мучил, лицо вытягивалось и бледнело. Государыня, испуганная, велела повернуть домой. Когда мы подъехали к дворцу, его уже вынесли почти без чувств. Последующие три недели он находился между жизнью и смертью, день и ночь кричал от боли, окружающим было тяжело слышать его постоянные стоны, так что иногда, проходя его комнату, мы затыкали уши. Государыня все это время не раздевалась и не ложилась и почти не отдыхала, часами просиживая у кровати своего маленького больного сына, который лежал на бочку с поднятой ножкой — без сознания. Ногу эту Алексей Николаевич потом долго не мог выпрямить. Крошечное восковое лицо с заостренным носиком было похоже на покойника, взгляд огромных глаз был бессмысленный и грустный. Как-то раз, войдя в комнату сына и услышав его отчаянные стоны, Государь выбежал из комнаты и, запершись у себя в кабинете, расплакался. Как-то раз Алексей Николаевич сказал своим родителям: «Когда я умру, поставьте мне в парке маленький каменный памятник».

На консультации они [врачи] объявили состояние здоровья Наследника безнадежным. Министр Двора уговорил Их Величества выпускать в газетах бюллетени о состоянии здоровья Наследника. Доктора очень опасались, что вследствие кровоизлияния начнет образовываться внутренний нарыв. Раз, сидя за завтраком, Государь получил записку от Государыни. Побледнев, Он знаком показал врачам встать из-за стола: Императрица писала, что страдания маленького Алексея Николаевича настолько сильны, что можно ожидать самого худшего.

Как-то вечером после обеда, когда мы поднялись наверх в гостиную Государыни, неожиданно в дверях появилась принцесса Ирина Прусская, приехавшая помочь и утешить сестру. Бледная и взволнованная, она попросила нас разойтись, так как состояние Алексея Николаевича было безнадежно. Я вернулась обратно во дворец в 11 ч. вечера; вошли Их Величества в полном отчаянии. Государыня повторяла, что Ей не верится, чтобы Господь их оставил. Они приказали мне послать телеграмму Распутину. Он ответил: «Болезнь не опасна, как это кажется. Пусть доктора Его не мучают». […]

Танеева А. А. (Вырубова). Страницы из моей жизни.

Посвящается возлюбленной Государыне Александре Фео-доровне //Русская Летопись. Издание «Русского Очага» в Париже. Кн. 4. Париж, 1922. С. 57–60.

Сегодня особено часто вспоминаю Вас и ясно представляю, что должны Вы были почувствовать, увидав в газетах мое имя под бюллетенем о состоянии здоровья нашего ненаглядного Алексея Николаевича… Я не в силах передать Вам, что я переживаю… Я ничего не в состоянии делать, кроме как ходить около Него… Ни о чем не в состоянии думать, кроме как о Нем, о его Родителях… Молитесь, мои детки… молитесь ежедневно, горячо за нашего драгоценного Наследника…

9. Х.1912. Спала

Письмо Е. С. Боткина своим детям. //Мельник Т. (рожденная Боткина). Воспоминания о Царской Семье. М., 1993. С. 109–110.

9-го Октября. Вторник. Оставался в комнате Алексея до 2 ч., когда он начал успокаиваться и засыпать — день провел в общем хорошо и часто спал, темп. опять 39,5. Утром недолго погулял с дочерьми.[…] Сидел у Алексея попеременно с Аликс.[…]

Дневник Государя Императора Николая Александровича. // ГАРФ. Ф. 601. Оп. 1. Ед. хр. 258.