Фанты, или Пока мы молоды

Глава 14

Рон шагнул в сторону Малфоя и замахнулся тяжелым кулаком для удара, а Драко, недолго думая, взмахнул палочкой…

— РОН!

Проклятие пролетело буквально в дюйме от цели. Они оба глянули на Гермиону: Малфой — с вопросом на сосредоточенном лице, Уизли — с удивлением, смешанным со злостью. Однако гневное выражение потихоньку исчезло, и появилось нечто другое. Гермиона подумала: Рон придал тому факту, что названо было именно его имя, слишком большое значение.

Она крикнула изо всех сил, зная о заклинаниях вокруг кабинок, и теперь вышел лишь хрип:

— Рон, не трогай его.

Он переменился в лице. Гермиона молчала и просто не смогла сдвинуться с места, когда Рон вдруг бросил Малфоя стоять одного на другой стороне балкона и приблизился к ней.

— Тебе понравилось, да? — презрительно выдавил он, глядя на Гермиону в упор. — Спать с этим хорьком? Можно было предположить, что тебя так легко…

Гермиона замахнулась и залепила Рону звонкую пощечину. Он отвернулся, прикрывая ладонью горящую щеку.

— Не смей так говорить, Рон Уизли.

— А как мне с тобой говорить? — заорал он.

Она покачала головой, чувствуя, что к горлу подступает нервный ком. Ладонь болела, но Гермиона скорее упивалась этим ощущением, концентрировалась на нем — это, казалось, слегка успокаивает.

— Уходи, пожалуйста.

Рон убрал руку от лица и зло глянул на Гермиону.

— Знаешь что? — громко сказал он. — Я ухожу сейчас домой. И я не хочу видеть тебя там же.

Она вздернула подбородок. Ей вдруг стало так больно и обидно, что Рон, всегда считавший Гермиону самой умной, самой талантливой, сейчас сбрасывал всю вину за их рассыпающееся счастье на нее одну.

— Думаешь, я слепая?

Он вопросительно развел руками, слишком резко и мощно от злости, с которой не мог справиться.

— Ты всерьез считаешь, что я не знаю о той замечательной девушке из аврората, которая носит вам кофе, соблазнительно демонстрируя все свои прелести?

Рон не решался ответить. Он рваным движением расслабил галстук и выдал нервное:

— Я был пьян. И это она меня поцеловала.

Гермиона усиленно покачала головой — ничего не отрицая, но будто стремясь отогнать от себя неприятные воспоминания. Может, все время после того случая она жила в придуманной ею самой сказке? Надеялась на то, что Рон сожалеет, не услышав ни одного извинения. Да, он никогда не был склонен к искренности. Но постепенно ей становилось все сложнее и сложнее мириться с этим.

— Я не хочу продолжать этот разговор, Рон. Зайду за вещами позже.

Он гневно оглянулся на Малфоя через плечо, словно забыл попрощаться и, обойдя Гермиону, скрылся в зале, а потом, наверное, в камине.

Она попробовала сделать вдох, но легкие слушались с трудом. Грейнджер торопливо подошла к перилам, судорожно втягивая через нос холодный воздух, запах снега, лежащего на ветвях высоких деревьев. Гермиона знала, что Малфой стоял где-то поблизости, но он ничего не предпринимал, и ее это более чем устраивало. Прислонившись к стене, она осела на пол, спрятала лицо в ладонях и зарыдала.

Когда Гермиону уже стало подташнивать от привкуса слез, а всхлипы начали таять, не выбравшись наружу, она запрокинула голову и закрыла глаза. Не было ясно, сколько прошло времени, но Малфой уже сидел рядом, прямо на полу. Гермиона буквально кожей чувствовала его близость, и ей это совсем не нравилось.

Ну как, как все это произошло? Она что, наивная девочка-подросток, чтобы вот так запросто, легким движением руки, сбить пирамидку более-менее устойчивой и почти счастливой жизни из-за чувств, с которыми, видите ли, не могла справиться? Сейчас случившееся представлялось ей четкой картинкой, и почти с мазохистским удовольствием Гермиона принялась разбираться в причинах и следствиях.

Джоанна предложила — нет, заставила всех — сыграть в «фанты», и Грейнджер не повезло с заданием: Драко поцеловал ее, настойчиво, бесчувственно, но Гермиона безвольно поддалась, и что-то пошло не так. Потом Малфой напился, и Грейнджер снова попалась ему под руку, но теперь уже вынуждена была выслушать его исповедь да еще и пойти с ним в ресторан. Там они в пух и прах разругались, но Гермиона не отступила, потащив Драко к черту на кулички, чтобы что-то доказать. И снова поцелуй — неуверенный, легкий, и, видит Мерлин, от этого только более опасный.

Остальное крутилось в голове, лишая возможности разобраться, где Малфой талантливо все подстроил, а где произошли все те же ужасные, бесповоротные случайности. Грейнджер вспоминала Рона, милого Рона, обнимающего ее, согревающего. Но вот только когда Драко касался ее, тем более шептал что-то на ухо, вокруг сразу отключались свет, звук, оставались только болезненная дрожь во всем теле, и затуманенный рассудок, и шепот, от которого внутри все скручивало. Рон ушел, казалось, забрав с собой все тепло, бросив Гермиону наедине с обжигающим льдом Малфоя — в глазах и на кончиках пальцев. Оставив ее на грани сумасшествия.

Мучительные раздумья на этом холодном балконе не очень-то помогали. Главной, кричащей мыслью все еще оставалось: «Как, черт возьми, все это произошло?!»

Драко замер, сверху вниз глядя на сжавшуюся, подрагивающую от рыданий Грейнджер. И только после небольшого промедления опустился на пол рядом. В ладонях покалывало от того, как хотелось коснуться Гермионы — хотя бы хрупкого плеча, но Малфой понимал, как глупо это будет выглядеть, а потому просто смотрел на нее внимательно, не отрываясь.

Он, в общем-то, и не замечал никогда Грейнджер в Хогвартсе. Периодически только ее волшебную палочку, вытворяющую в очередной раз что-то очень «недурное», или раздражающе вздернутый нос. Даже на дне рождения Прикстли не до конца осознал, что поцеловал живого, во многом особенного человека, а лишь почувствовал некое удовольствие от податливости и волнения Гермионы. И только тогда, в кафе, взглянул на нее и вдруг… увидел что-то. Красивые глаза. Напряженную улыбку.

Ох, Малфой ее порядком измучил. Маггловская игра как лихорадка охватила «Ливинг». Он несколько подпортил чуть сдвинувшиеся с мертвой точки отношения с Грейнджер, когда заявился к ней и потребовал держать язык за зубами касательно всего, что произошло между ними. А потом вдруг понял, что зря это сказал, потому что проигрыш стоил бы ему ну очень дорого. Немного попсиховав, он решил сделать доброе дело семье Горнов, которую так любила Грейнджер. И совсем скоро, на вечере в честь его же взносов, прощупал почву — что-то подсказало Малфою, что лед тронется в который раз.

И это сработало. Грейнджер невольно подпустила его к себе.

Тем не менее все пошло как-то не по плану. Драко не предполагал, что все тело будет сводить легкой благоговейной судорогой, стоит только подойти к Гермионе вплотную. Малфой просто должен был выполнить задание, а Грейнджер — постараться забыть об этом под действием стыда и благоразумия.

И какого, подскажите, тогда дементора Драко было этого мало? Он хотел быть ближе и все время смотреть. Хотел, чтобы Гермиона говорила ему что-нибудь, чтобы думала о нем, а не об Уизли, который притащился в их уютное гнездышко из отпуска. Все эти желания завладели им, как Империо. И Малфой просто находил ее, изводил и даже всерьез заговаривал о Роне. Сумасшедший идиот, что наделал!

Хотя Драко и сомневался, что только что на его глазах совершилась действительно трагедия в жизни Грейнджер, ему было неуютно оттого, что Гермиона так убивалась. Что-то глубоко внутри у него сжималось, пока Малфой разглядывал беззащитную фигурку так близко с собой.

— Иди к черту, Драко, — прошептала Гермиона.

Он усмехнулся.

— Чтобы ты сбросилась с балкона?

— О, какая забота! — ответила она еле-еле. — Здесь не умрешь, только останешься инвалидом.

— Ну, ты же умненькая ведьма: заберешься на крышу, чтобы уж наверняка…

Гермиона скривилась в скептических сомнениях:

— Думаешь, это признак ума?

— Ого, да у тебя больше здравого смысла, чем я предполагал, — одобрительно протянул Малфой.

— Просто исчезни с глаз моих, — снова попросила Гермиона.

Он немного помолчал. Затем серьезно спросил:

— Куда сейчас пойдешь?

«Оу, — мысленно хлопнула себя по лбу Грейнджер, — точно. Я же теперь еще и человек без определенного места жительства».

Малфой, не наблюдая никаких идей со стороны собеседницы, задумался.

— Недалеко отсюда есть отель, — сказал он. — «Старая бобриха». В нем всегда найдутся свободные места.

Гермиона не смогла сдержать усмешку.

— Интересное название. Как раз про меня.

— Ну что про тебя — это ты погорячилась.

— Это была ирония, Малфой.

— А-а-а… — пришел в замешательство Драко. — Мне странно говорить с тобой, когда ты шутишь, — и подозрительно покосился на Грейнджер, словно сомневаясь в ее психическом здоровье.

Она покачала головой. На улице уже стало совсем темно, и Гермиона поежилась — то ли от холода, то ли оттого, что осталась без дома.

— Ну так… где этот отель? — спросила она, нервно глянув на Малфоя. — Дай адрес.

— Я не помню адрес, — последовал быстрый ответ. — А через камин с таким названием ты можешь опять попасть на какой-нибудь колдопсихологический сеанс.

Гермиона устало вздохнула.

— Но я могу тебя отвести, — добавил Драко.

Она готова была сразу согласиться, но что-то не позволило ей.

— Это не лучшая идея. Тебя ждут дома, Малфой.

Он приподнял бровь.

— Тут идти несколько минут. Это отличный вариант, Грейнджер, поверь мне.

— Ну да, — пробурчала в ответ Гермиона. — Поверь тебе.

Спустя несколько мгновений Малфой уже стоял рядом с Гермионой и, тщательно отряхнув свои брюки, подавал ей руку. Она все еще сомневалась и косилась на него, пока внутри боролись «за» и «против», но в конце концов Грейнджер перестала думать о нервах Астории и решила, что ночь в теплой постели для нее все-таки важнее, чем чужое спокойствие.

* * *

Они дошли до небольшого желтого здания практически молча. Почти в половине окон горел свет.

Остановившись у входа, Гермиона повернулась к Малфою.

— Спасибо, Драко, дальше я как-нибудь сама.

— Давай шагай, Грейнджер, — отвечал он, открывая дверь. — Меня там знают — все будет гораздо быстрее.

— Когда ты успел побывать в самом что ни на есть средненьком отеле? — удивилась Гермиона.

Малфой загадочно приподнял бровь.

— Привет, Драко, — улыбнулась девушка с короткими рыжими кудрями за стойкой ресепшена.

— Привет, Лори.

— О-о, понятно, — прошептала Гермиона, в тот же момент пожалев, что пошла с Малфоем и теперь стояла здесь, рядом с ним.

— Что тебе понятно? — так же тихо отреагировал Драко. — Лори, одноместный номер для девушки на эту ночь, — добавил он громче и снова склонился к Гермионе: — Эта моя хорошая подруга.

Гермиона развела руками, словно и не подвергала это сомнению.

— Конечно.

Малфой в шутливом раздражении закатил глаза.

Получив ключ от комнаты, Гермиона уже сделала несколько шагов по лестнице вверх, но, подумав, вдруг резко остановилась и обернулась к следующему за ней по пятам Драко.

— Зачем ты идешь со мной? — строго поинтересовалась она.