Повелитель теней. Том 3

- Конечно, иначе его не спасти, - пожала плечами я. – Он согласия не давал, но, в случае чего, сможет вернуться. Теоретически.

- Может, он и не захочет возвращаться, - как-то туманно заметил Хок и снова посмотрел на Кису. – Пойду, переоденусь и займусь делами.

- Ага, подключайся, - легкомысленно кивнула я и снова улеглась в свой шезлонг.

Дни снова потекли один за другим, скучные и одинаковые, ещё более тягостные оттого, что были бесконечно долгими и сменялись такими же бесконечно долгими ночами. Заняться в лагере было нечем, и Хок проявлял чудеса изобретательности, придумывая для изнывающих от безделья офицеров новые задания. Я прекрасно понимала своих ребят, которые то и дело с тоской поглядывали на уснувшую мёртвым сном баркентину, а потом переводили задумчивый взгляд туда, где начиналась тропа, ведущая на север, в луар, где кипела жизнь. Возврата туда не было, потому они вздыхали и снова отправлялись по своим делам, придуманным старпомом.

Увы, мне нечем было их утешить. Я и сама, первое время после возвращения на «Пилигрим» пребывавшая в состоянии тихой радости, уже начала уставать от этой тишины и ожидания чуда, в которое верилось всё меньше. Мне было известно, что за моей спиной уже шепчутся о том, что всё это безнадёжно, и надо возвращаться обратно. Однако прямо никто так и не высказал такое пожелание, потому я была избавлена от неприятной обязанности обещать скорый отлёт, объяснять всю ошибочность идеи вернуться в чуждый нам мир и просто приказывать заткнуться и выполнять приказ. Впрочем, наверно, ничего такого бы я делать и не стала, поскольку и сама думала, а не слетать ли туда на разведку?

Вместо этого я отправлялась к «Паладину», где царили те же настроения, ропот был немного громче, но скрывали его куда тщательнее. Я знала это потому, что все вопросы, которые не решались задать Азарову, задавали мне, а я не могла на них ответить, потому говорила уклончиво и старалась поскорее сменить тему разговора.

В тот день я выслушала пространное нытьё Москаленко о том, что здесь скучно, а там, быть может, погибают их друзья, ведущие битву с отборными силами луара Синего Грифона. Мне было прекрасно известно, что никакой битвы так и не произошло, и война на этот раз закончилась, так и не начавшись. Но вместо того, чтоб утешить его, я напомнила ему о том, что гвардейцам Сен-Марко незачем идти на войну, чтоб сразиться с защитниками луара, поскольку Адальбер и Коррадо у них всегда под рукой, и им с удовольствием составят компанию Донцов и Кроу, к которым, без сомнения, присоединятся Хэйфэн и младший инспектор Чен. Игнат одарил меня мрачным взглядом, но заверил, что понял, о чём я, после чего отправился изводить своим недовольством Карнача.

Я же поднялась на борт баркентины и пошла искать Азарова. Он всё так же пребывал в некоторой меланхолии и редко выходил на улицу. Тем не менее, он был в курсе всего происходящего и продолжал твёрдой рукой управлять своим экипажем. Я застала его в командном отсеке, где он сидел за центральным пультом, задумчиво почёсывая за ухом устроившегося на его коленях Василия. За соседним терминалом сидела Изабо и, перегнувшись к нему через подлокотник, что-то нашёптывала. Он к её повествованию особого интереса не проявлял, задумчиво разглядывая тёмные экраны на фронтальной стене отсека.

Едва я вошла, Изабо замолчала, глядя на меня немного настороженно, однако так и осталась сидеть в прежней позе. Мне было известно, что Азаров не отменил мой приказ о её отстранении, но она, видимо, не теряла надежды добиться этого.

- Здр-р-равия желаю! – мурлыкнул Вася, приоткрыв один глаз, и снова закрыл его.

- Добрый день, - приветственно кивнул Азаров, и ближайшее к нему незанятое кресло приглашающе развернулось в мою сторону.

- Добрый, - кивнула я и, пройдя туда, села.

- Кофе? – со сладкой улыбкой предложила Изабо, а я вспомнила, как она встретила меня в луаре, и с благодарностью отказалась.

- Есть что-нибудь новое? – спросила я, взглянув на Азарова.

Он прекрасно понял, о чём я его спрашиваю, и уныло покачал головой.

- Ничего. Всё так же.

- То есть неизвестно, когда мы полетим домой? – уточнила Изабо таким тоном, словно опаздывала на маникюр.

- Неизвестно, - подтвердил он. – Но полетим. Обязательно.

Я какое-то время задумчиво смотрела на него, а потом решилась спросить:

- Ты что-нибудь знаешь о Бене? У тебя есть контакт с ним? Ты был там?

Он покачал головой.

- Мне там нечего делать. У меня больше нет контакта ни с ним, ни с его чёрными пиявками. Я ничего не знаю, но чувствую, что он ещё жив. И то, что этот мир не разваливается на части, – ещё одно тому подтверждение.

- Значит, нам остаётся только ждать, - понятливо кивнула я. – И бороться с брожением в экипажах, которые снова начинают смотреть в лес.

- Да, всё это сложно, - рассеянно пробормотал он и, развернулся вместе с креслом к выходу.

На пороге командного отсека появился Эл Багси. Он выглядел расстроенным и его неровно постриженные рыжие волосы всё так же стояли дыбом. Неловко кивнув мне, он взглянул на Азарова:

— Разрешите обратиться, командор.

Азаров смотрел на него так, словно ждал удара в сердце и молил о пощаде.

— Ну?

— Я хотел просить, — Эл потупился и стиснул пальцы так, что побелели суставы. — Когда звездолёты готовы будут улететь, позвольте мне остаться здесь. Я не могу бросить Бена одного. Я с ним с раннего детства. Я имею в виду его детство. Я построю хижину на склоне Грозовой горы и буду там жить. Может быть, когда-нибудь он придёт ко мне, или я что-то почувствую, или он просто будет чувствовать, что я с ним.

— Хоть ты-то меня пожалей! — воскликнул Азаров. — Уйди, Эл. Очень прошу, уйди!

Тот какое-то время нерешительно топтался в дверях, потом кивнул:

— Я уйду, но вы подумайте. Я ведь всё равно сюда вернусь.

И развернувшись, вышел. Его шаги какое-то время гулко отдавались в тишине, постепенно затихая.

Азаров снова развернулся к пульту и прижал ладонь ко лбу. В отсеке стало темно, световые панели на потолке замигали, и снизу потянуло холодом. Он порывисто вздохнул и посмотрел вверх. Взять себя в руки ему было нелегко, но он приложил усилие, и светильники снова зажглись ровным белым светом, даже стало немного светлее, только пронизывающий холод остался. Он устало посмотрел на меня.

— Слышала? Хижина на склоне горы. Мне самому впору там поселиться.

— Что ты мучаешь себя? — воскликнула Изабо. — Он сам сделал выбор.

— Это я не оставил ему выбора, — возразил Азаров.

— Он тебя предал. Он чуть тебя не убил...

Она испуганно смолкла, потому что свет вдруг погас и по отсеку пронёсся леденящий вихрь. Что-то со звоном упало на пол.

— Саша, держи себя в руках, — попросила я.

— Я в порядке, — пробормотал он. Световые панели снова вспыхнули. Он устало смотрел на осколки кофейных чашек на полу. — Это всё чушь, Изабо, — тихо проговорил он. — Бен прекрасно знал, что не сможет меня убить. Мы говорили об этом не раз. Всё, что между нами произошло, вас не касается. Это разборки двух чародеев. Впрочем, нет. Это другое. Он просто доступными ему средствами устранил последствия моей собственной ошибки, ошибки, о которой я, быть может, сожалел бы всю оставшуюся жизнь. Я чуть не уничтожил целый мир, а он его спас. И продолжает спасать. Я чувствую, что его силы на исходе, но уже не могу вмешаться. Если он погибнет, то в этом буду виноват я.

— Но он ещё жив, — напомнила я.

— И что? — Азаров посмотрел на меня. — И разве это жизнь? Разве у него вообще была нормальная жизнь? Его никто не любил, кроме Эла. Никто ему не верил. Даже я. Даже зная его.

— А, может, потому и не верил, что знал, — вставила Изабо.

— Да не знал я его! — болезненно поморщился Азаров и снова посмотрел на меня. — Теперь понимаю, что не знал. Я никак не мог забыть, кто он. Словно он выбрал свою судьбу. Это была ошибка, понимаешь? У него душа человека, а он родился некромантом. И с рождения это было его проклятием. Все мы дети своих отцов. Твой был героем космоса, и твоё детство было похоже на фантастический роман. Мой — волшебником, и я вырос в сказке. А детство Бена — это готический роман со всеми присущими ему ужасами. Он с пелёнок был окружён душами умерших, отец смотрел на него с подозрением, готовый в любой момент прижать, если не уничтожить, выискивая в нём нечеловеческие черты и присущую некромантам жестокость. Его обучали магии, в том числе, чёрной, постоянно твердя, что он не должен ею заниматься. Его держали не в рамках, а в тисках, которые впивались в его душу. Мне кажется, в космос он сбежал от этого. А поисково-спасательный флот стал для него и протестом, и спасением от этого мрака и холода. Я этого не понял.

— Как ты его нашёл? — спросила я.

На его губах мелькнуло что-то похожее на усмешку.

— Узнал о довольно странном случае. На одной станции Дальней разведывательной флотилии произошла катастрофа. Успели подлететь три поисково-спасательных звездолёта с ближайших баз, но высадиться и спасти людей возможности не было из-за пожара. И вдруг пожар пошёл на убыль. Людей спасли. Оказалось, что начальник станции сумел пройти по горящему коридору в недрах станции и включить аварийную систему климатического контроля вручную. Супермозгу удалось отрегулировать настройки и запустить систему пожаротушения. Начальник станции погиб, его посмертно наградили Алмазной звездой. Всё б ничего, но я случайно наткнулся на материалы расследования. Тело героя обгорело до костей. По словам экипажа станции, он был мёртв за день до своего подвига. Результаты вскрытия это подтверждали. Никто на это внимания не обратил. Прошёл, сделал, значит, был жив. Экипаж ошибся, вскрытие дало неверный результат. Подвиг — не преступление, чтоб искать объяснения загадкам. Только я видел фотографии этого трупа. Он не мог дойти, потому что на костях почти не оставалось плоти.

— Дай угадаю, — проговорила я. — Командиром одного из подлетевших на помощь поисково-спасательных звездолётов был Бен Олдридж.

Азаров кивнул.

— Да, Бен просёк ситуацию, отыскал в ближайшем к пульту аварийной системы отсеке труп и поднял его. Зомби прошёл по коридору, не чувствуя боли и страха и сделал то, что приказал ему Бен. Люди спасены. Награда нашла героя. Парень не страдал больше, чем ему уже досталось. Всё это к вопросу о пользе некромантии в спасательном деле.

— Он сразу признался, что сделал это?

— Конечно. Он же знает, кто я. Мы все друг о друге знаем. Вернее, он знал обо мне, но я знал только его отца. Увидев фамилию Олдридж, я тут же понял в чём дело, но мне тогда и в голову не могло прийти, что он прирождённый некромант. У нас любой, кто занимается чёрной магией всерьёз, может сделать зомби. Ты это сама знаешь. Я понял, что он чародей, пригласил его на чашку чая, тогда и узнал о его способностях. Он мне понравился, но этот дар... как тёмное пятно, всегда был перед глазами. Я не до конца ему доверял, а он слишком скрытен. Он привык прятать свои чувства, и плохие, и хорошие. Я не знал, каких у него больше. Бережёного Бог бережёт. Решил, что возьму его к себе, присмотрюсь. Если что, он у меня под присмотром. В общем, впал в ту же ересь, что и его отец.