Ферма механических тел

— Хватит пугать ребенка, — одернула я этого психопата с набитым ртом, за что была награждена недовольным взглядом от обоих представителей мужска полу.

Ну, с лордиком все понятно. А вот аристократические замашки Теша меня здорово озадачивают. С набитым ртом не говори, на столе не сиди, в помещении не кури, пальцем не показывай. И откуда только понабрался? Гангстер же!

Теш бережно, как никогда не касался меня, достал специальные фотоаппарат и эхограф, улавливающие и конвертирующие астральные излучения и шумы. Впрочем, на его нежность и ласковость в обращении с астральными детекторами я не обижаюсь. Я же, в отличие от них, не стою, как дирижабль.

Прожевав, я перенесла вес на здоровую ногу, присела на корточки перед призраком и улыбнулась. Сказал бы мне кто вчера, что сегодня я буду искренне рада видеть сгусток эктоплазмы, засмеяла бы.

— Эрик, это друг, о котором я рассказывала, Теш. Теш, лорд Эрик Каспериан.

— Приятно познакомиться, милорд, — Эрик с подозрением поклонился серокожему блондину.

— Не слышу, — констатировал очевидное Теш и щелкнул фотоаппаратом.

Внимательно изучил пленку на просвет, удовлетворенно кивнул и глянул на эхограмму, записанную эхографом в виде ломаных линий на белой бумаге. Он эту абракадабру читает, как алфавит. Выключив дорогостоящие аппараты, чтобы не тратить лишние ресурсы, сдернул с рабочего стола уиджи[7].

[7] Уиджи — доска, используемая во время спиритических сеансов для общения с душами умерших, с нанесенными на нее буквами алфавита, цифрами от 0 до 9, словами «да» и «нет» и со специальной планшеткой-указателем.

— А он меня слышит? — обратился хунган ко мне, усаживаясь на пол и скрещивая ноги. Я кивнула следом за Эриком. — И видит, хотя я нахожусь вне сигилы вызова. Любопытно… Нет, Эрик не демон, — отмахнулся он от занервничавшей меня. — Пленка не засвечена, значит, отсутствует рентгеновское излучение, характерное для ангелов и демонов. Да и на эхограмме инфразвука нет, читается только ультразвук. Но на стандартного призрака он тоже не похож…

Я помочь уже ничем не могла, поэтому принялась планомерно уничтожать запасы канапе, оставив хунгана и призрака общаться через уиджи. Спустя полчаса активного ползания планшетки-указателя по доске я поняла, что окончится беседа, явно увлекшая обоих, еще не скоро.

Я мученически потопталась около двери в ванную комнату, не рискуя отвлекать Теша от работы, зная, как он этого не любит. А ждать, что он сам обратит на меня внимание, оторвавшись от очередного эксперимента, можно до второго пришествия Еноха. Но тут мне на помощь неожиданно пришел лордик, что-то быстро написав на доске и наградив Теша не по-детски укоризненным взором.

— Иди-иди, — повелительно махнул мне рукой хунган, даже не поднимая взгляд от уиджи.

Я фыркнула и похромала навстречу с блаженством. Потому что в ванной комнате барона Субботы наличествовала самая настоящая роскошь по меркам трущоб — водопровод! Заткнув слив огромной бронзовой ванны на гнутых ножках пробкой, я выкрутила вентили и капнула пенящееся масло. Пулей выпрыгнула из вонючих лохмотьев и с пошлым стоном опустилась под воду с головой.

Однажды и у меня такая же роскошь будет. Обязательно! Я размечталась и принялась с остервенением скрести себя мочалкой. А когда, наконец, почувствовала себя чище новенькой монетки, решила несколько обнаглеть и набрала ванну заново. Ох, какой кайф! Куда там эльфийским волшебным травкам…

Проснулась я от тихого щелчка. Приоткрыла один глаз и лениво принялась наблюдать за неспешно расстегивающим пуговицы на жилете Теше. Хунган выглядел усталым, но довольным.

— Это ты от призрака дверь на замок закрываешь? — хриплым спросонья голосом саркастично полюбопытствовала я.

— Он воспитанный мальчик и для него это как сигнал «не входить», — снисходительно парировал он, плавным движением скидывая с бедер брюки.

Я скользнула взглядом по серой коже гладкой груди, изукрашенной белыми татуировками, и ниже. И как наяву увидела Хелстрема в моей операционной. Я же запретила себе их сравнивать!

— Ты как будто в первый раз меня видишь, — самолюбиво прошипел Теш, а я тряхнула головой, избавляясь от наваждения, и чуть сдвинулась вперед, освобождая ему место.

— Соскучилась, — ответила я правду, но другую, малодушно радуясь, что намокшие волосы распрямились до плеч и скрыли глаза. Позорище, сплю с одним мужиком, а мечтаю о другом. Сучье какое-то поведение. — Ты выяснил, что не так с Эриком?

— Нет, — нисколько не огорченно просветил Теш, хозяйским жестом укладывая меня себе на грудь. Активировавшаяся эмпатия, как всегда, не различила ничего, кроме порочного любопытства, объектом которого была даже не я.

Я послушно расслабилась, подавляя желание перевернуться, чтобы быть лицом к лицу. Ему же нравится, когда я выступаю в роли механической куклы, для которой он сам выбирает положение рук и ног. Я бы хотела, чтобы хоть раз он ублажил меня, а не себя, но жертвенность — не то, чего стоит ждать от дроу. Впрочем, наслаждение, пусть и граничащее с ненавистной мне болью, Теш периодически дарит, так что грех жаловаться.

— Но его память гораздо более долгосрочная, нежели у других призраков. А еще он может взаимодействовать с материальными объектами. Я перенес уиджи за пределы усиливающей сигилы, а Эрик все равно смог двигать планшетку. Если бы он при этом не был разумен, я решил бы, что он полтергейст, — Теш обдал горячим дыханием шею, слегка прикусывая кожу у ключицы.

Я слабо застонала и стиснула руки на бортиках ванной, уже зная, что последует за этим поцелуем-меткой. Внутренности резко обожгло беспардонным вторжением. Я вскрикнула и дернулась, пытаясь ослабить напор, особенно чувствительный после длительного целибата. Но была схвачена за шею и повелительно возвращена обратно. Хунган не любитель долгих прелюдий.

— Возможно, тут понадобится полноценный экзорцизм, — как ни в чем ни бывало продолжил рассуждать Теш, слегка раскачиваясь подо мной. Я скрипнула зубами, пытаясь приноровиться к боли. — Феноменальный случай.

— А почему… почему он в девчачьем платье? — заплетающимся языком процедила я первое, что в голову пришло, лишь бы отвлечься от неприятных ощущений.

— Наследник, — прошипел Теш, сжал руки на моей груди и принялся ускоряться, против воли заставляя меня откликаться на сводящий с ума ритм движений. — Аристократы часто скрывают рождение наследника… маскируя его под девчонку. Так снижаются шансы покушения на его жизнь… со стороны родственников, следующих в очереди на наследование, — я вскрикнула от особо глубокого толчка, и одна его рука зажала мне рот, а вторая сползла по животу и ниже. Почувствовав коготь, я всхлипнула, выгнулась и дернулась в судороге. — Тише, Генри… у нас же ребенок… в соседней… комнате!

Он с силой впечатал меня в себя и вцепился клыками в шею, зашипев. Я дождалась, пока его перестанет трясти, и досадливо отвела его руку от своего лица. Наверняка синяки на подбородке останутся. И засосы на шее. И царапины на внутренней стороне бедер. Я скрипнула зубами, чувствуя, как неизбежно накрывает откат, извечный после нашей с ним близости. Наверно, это все-таки симптом нездоровых отношений.

В голове щелкнула шестеренка, ответственная за память. Я еще раз прокрутила про себя то, что говорил Теш, когда мне было не до поддержания светских бесед. «Аристократы скрывают рождение наследника во избежание покушений на его жизнь». Ни за что не поверю, что это общеизвестная информация. Прибавить к этому аристократические замашки Теша… Я посмотрела на гангстера снизу вверх и уточнила:

— Тебя тоже девочкой наряжали?

Теш хищно оскалился, оцарапав мне живот аккурат по укусам клопов.

— Давно поняла?

Ага, так «бароном» его прозвали неспроста?

— Только что, — я поморщилась от боли и рывком выкинула себя из ванной, прошлепав босыми ногами к тумбе. Выдвинула ящик, числящийся моим, вытряхнула из него запасные полосатые рыже-коричневые брюки и бежевую рубашку и торопливо натянула на себя.

В душе нарастало непонятное раздражение. На себя, за какую-то наркотическую зависимость от Теша. На Теша с его недомолвками. На безвыходную ситуацию с «Калаверой». Остро захотелось убедиться, что кому-то сейчас хуже, чем мне. Все аж зачесалось починить какого-нибудь истекающего кровью бедолагу. Или это укусы клопов, или мне немедленно пора очистить душу от влияния негативных эктоплазменных эманаций. Но у нас остался еще один нерешенный вопрос.

— Какую роль ты уготовил мне в «Калавере»?

Теш застегнул брюки и дернул бровью, после разрядки ленясь изображать человеческие эмоции. А я в этот момент особенно остро ощутила гигантскую разницу между нервирующим равнодушием хунгана и успокаивающей невозмутимостью инквизитора. Приблизившись, дроу поднял мое лицо за подбородок и впился в губы собственническим поцелуем-укусом.

— Ты же знаешь. Ту, на которую соглашалась все эти пять лет.

А можно без этих вот недомолвок, скотина бесчувственная?! Я решила бы, что он говорит обо мне, как о подстилке, если бы не знала, что для Теша это было бы слишком просто. Он ведь любит двусмысленность.

На что я согласилась? Нет, не согласилась, а именно соглашалась, в длительном периоде. Если бы это были какие-то провокационные вопросы, пусть даже со скрытым смыслом, я бы точно запомнила. А подарков никаких я не принимала. Может, были какие-то невербальные знаки, которые я не заметила? Аристократы ведь любят все эти языки мушек, вееров и…

Я хлопнула ресницами. И истерично заржала. Кажется, я феноменальная идиотка. Посчитала это обычным знаком внимания… Только как бы подтвердить свою догадку? Я словно в трансе вышла из ванной, но Теша в кабинете уже не было. Зато был Эрик, играющий с уиджи. Славно, он ведь аристократ, значит, должен знать.

— Эрик, — я присела на корточки перед лордиком, но сфокусироваться на бледном мальчишке никак не могла. Должно быть, взгляд у меня сейчас такой же потерянный, как у Хелстрема. — Что означает орхидея на языке цветов?

Маленький лорд Каспериан оторвался от спиритической доски, задумчиво сложил губки бантиком и хлюпнул носом.

— Совершенство и плодородие.

Совершенство и плодородие. Ну, разумеется. Ведь если я отказываюсь использовать свое «совершенство» по прямому назначению, значит, гожусь лишь на то, чтобы «расплодить» его.

Орхидеи пытались меня предупредить, а я, тормоз необразованный, не поняла. Теш собирается сделать из меня инкубатор для его наследников.