Ферма механических тел

Спасибо, до меня уже дошло, что я непроходимая деревенщина! Ли Мэй поблагодарил миледи Евангелин за проявленное великодушие вместо меня.

Пришедшая с утра Шпилька с кокетливой улыбкой вняла просьбе Ли Мэя помочь сделать из меня подобие леди. А, едва мы остались наедине, приперла меня к стенке, обдав дурманящим запахом мускусных духов и оцарапав шею «когтями». Что и требовалось доказать.

— Значит, пять лет ты отказывалась вербоваться, но зато примкнула к команде создания автоматона, хотя всегда была противницей автоматизации? — прошипела она. — Ну и кто же тот крысолов, под дудочку которого ты скачешь? Буревестник? Барон Суббота? Или вовсе тайная полиция? За сколько же ты продалась, Гаечка?

— Я не предаю своих, — напомнила я, не делая попыток вырваться. Жаль, здесь нет Бандита. Одноглазый котище всегда защищал меня от истеричной куртизанки.

— А кто говорит о предательстве? — деланно удивилась Полли. — Ты ведь не сдаешь команду, ты всего лишь продаешь их идеи. Разве не так ты всегда успокаиваешь свою совесть, умелица выкручиваться?

Да, она действительно слишком хорошо меня знает. Убедить ее в моих чистых помыслах будет проблематично. Я поджала губы и напомнила ей о моей преданности тем, кого я называю друзьями. И сообщила, что присоединилась к оппозиции ради Барти и Теша, безопасности которых будут угрожать автоматоны.

В конце концов, Шпилька мне все-таки поверила. Хотя развеять ее сомнения полностью, подозреваю, у меня не получится никогда. Оказывается, репутация нейтральной стороны тоже может сыграть злую шутку.

— И когда это оппозиционеры успели для тебя стать «своими»? — все еще недовольно, но уже не так яростно огрызнулась ночная бабочка.

Да чтоб тебя отцентрифужило, подруга! Я хотела было огрызнуться, но эмпатия подсказывала, что сейчас не время для сарказма. Значит, придется признаться. И, прежде всего, самой себе. Я скрипнула зубами и состроила морду «кирпичом», ответив в духе Хелстрема:

— Не оппозиционеры.

Шпилька, судя по надменному лику, уже заготовила какую-нибудь шпильку в мой адрес, но вдруг поперхнулась. Пару секунд постояла в прострации, шлепнула себя по щеке, приходя в себя, взглянула на меня, как на душевнобольную, и жестко выплюнула:

— Гангстера-психопата тебе оказалось недостаточно, и ты решила себя заземлить государственным изменником с грандиозным комплексом вины?

Я закатила глаза, но дальше развивать эту тему не стала. Во-первых, это моя жизнь и мое дело, как, когда и с кем заземляться. Во-вторых, Хелстрем пока что самый порядочный из встреченных мною людей, и мне глубоко наплевать, из-за комплексов он такой или еще из-за чего. И вообще, не хватало только получать нотации о делах сердечных от проститутки!

— Ладно, Генри, — Шпилька слегка поморщилась, возвращая лицу выражение привычной надменности. — Я тебе верю. Но не обольщайся. О любом твоем подозрительном действии я донесу Евангелин.

Справедливо. Но почему не Ли Мэю? Я, конечно, малодушно рада, что инквизитору не будут на меня клеветать, но ночная бабочка не из тех, кто станет щадить мои чувства. Нет, наверно, она просто усомнилась в его компетентности, когда он пригласил меня на фабрику. Ведь он питает слабость к людям, которые не считают его калекой, и оттого может быть необъективен ко мне. Не профессионально, но у каждого есть свои недостатки.

На следующий день с утра началась «дрессировка». И оказалось, что быть леди не так-то просто. Если детишек аристократов с детства муштруют также, как меня Шпилька, то немудрено, что они все такие малахольные.

— Лопатки сведи, собака сутулая! — хлесткий удар стеком по спине заставил меня зашипеть не хуже Джека Потрошителя. Полли придирчиво осмотрела результат, скривилась и шлепнула меня еще и по ногам. — Колени выпрями, кузнечик колченогий! Ты на каблуках или на ходулях? Подбородок подними выше. Выше, я сказала!

Спустя неделю подобных издевательств я уже готова была самолично заземлиться. Не представляю, как Шпильке удается всегда быть красивой. Это труднее, чем за фрезерным станком целыми днями стоять.

— Пудру не клади таким толстым слоем, на тебе и без того маскарадная маска будет! Вообще-то это ты должна подводить брови, а не они тебя! А такой оттенок теней выбирают только портовые шлюхи!

Я в сотый раз послушно переделывала макияж и успокаивала себя мыслями об ожидающем меня учебнике по кинематике. И все больше завидовала от природы красивой Евангелин.

— Ага, а царские осанка и походка у нее тоже от природы? Аристократов с рождения муштруют, как нам и не снилось, Гаечка! Ну, ничего, нам и месяца хватит. Привычка вроде бы за двадцать один день вырабатывается. Я еще сделаю из тебя человека! Сопли подбери только, интеллигентка.

Я послушно хлюпала носом, собирала рассыпавшиеся по полу книги и вновь ставила их себе на макушку. И убеждала себя, что теперь хотя бы на фоне шлюх не буду выглядеть деревенщиной. Я же мечтала о пропуске в высший свет? Вот, пожалуйста, получите-распишитесь! Впредь буду осторожней в своих желаниях.

— Если бы мы не были подругами, я бы сказала, что ты безнадежна! — яростно припечатала Шпилька, глядя через зеркало на мое отражение. — Но мы дружим, хоть и с натяжкой, поэтому я скажу «попробуй еще раз». Красное платье с рыжими волосами не лучшее сочетание. А белое не по случаю. Сама подумай, День Всех Святых — это же мрачный готический праздник! О, черт, нет, сними это немедленно, черный тебя убивает. Я бы посоветовала коричный с золотым или оливковый с апельсиновым или изумрудный с графитовым… нет, Гаечка, это не все «зеленый», Енох помилуй!

Авторитетно утверждаю, что примерку платьев можно официально причислять к разновидности пыток. Как и танцы.

— Поверить не могу, что Ли рекомендовал отправить на бал ту, кто понятия не имеет о танцах, — якобы разговаривая сама с собой, но так, чтобы я непременно услышала, сокрушалась Евангелин.

Благо, с партнером проблем не возникло. Ли Мэй, разумеется, был слишком занят в создании автоматона, но вот близнецы могли уделить мне час времени в день. Хотя Дастин, несмотря на то что танцевал лучше брата, из-за своего трудного на подъем характера чаще ссылался на иные срочные дела. А вот Денис, как всегда, был за любой кипиш.

Степенные традиционные вальс, полонез и менуэт. Задорные народные контрданс, мазурка, полька и кадриль. А также новомодные танго, самба, фокстрот и твист. Можно мне обратно в трущобы к родным «два притопа, три прихлопа»?

Когда мне казалось, что еще одно па и я развалюсь по косточкам, Евангелин принималась планомерно сношать мне мозги светскими беседами. Откровение о том, что в приличном обществе запрещено обсуждать политику, религию, деньги, здоровье, интимные взаимоотношения, личные проблемы и окружающих, меня окончательно заземлило. Неудивительно, что все эти вшивые интеллигенты такие скучные.

— Позволь повторить. Академический квартал со зданиями, напоминающими античные храмы — это?..

— Классицизм, — мученически затараторила я. — Характеризуется симметрией, наличием портика, фронтона и пилястрового ордена. Распространен в континентальной империи и на западе Контремской конфедерации.

— Отлично, — Евангелин аристократично, то есть так, чтобы я ни в коем случае не почувствовала себя перехваленной, хлопала в ладоши. — Память и упорство у тебя гномье, Генрика.

Я бы с этим поспорила, ведь все еще путаю рококо с барокко и импрессионистов Монне с Манне. Но, по словам Ли Мэя, этим страдает половина элиты. Зато, благодаря общению с Евангелин я обогатилась знанием даже о современной геополитической ситуации и основных направлениях в мировой экономике.

В десятых числах октября мастер Дедерик сообщил нам с Ли Мэем о результатах диагностики столичных механических статуй производства «Дедерик Инк.». Бомбы оказались заложены в семи из них, расположенных в местах с наименьшим скоплением людей. Резонно, ведь, если Ли Мэй верно определил цель диверсии, изобретателя необходимо обвинить в некомпетентности, а не в терроризме.

Бомбы были извлечены в режиме строжайшей секретности, но в день диверсии тайная полиция все равно обнаружит их отсутствие. Вопрос, что они сделают, узнав о срыве их планов, остается открытым. Предпримут еще одну попытку? Или рискнут внедрить диверсанта на саму фабрику?

Чтобы предотвратить первый сценарий, мастер Дедерик направил «доверенных товарищей» еженедельно мониторить городские статуи. Во избежание проникновения агентов имперской разведки решено было временно приостановить набор новых сотрудников. Что, конечно, грозит некоторыми убытками. Производство на ферме механических тел мало того, что травмоопасное, так еще и вредное. Чернорабочих обычно приходится менять часто.

Но даже принятые меры не вернули ощущение безопасности. Ведь оставался еще один невыясненный вопрос. Кто поместил бомбу в статую в саду?

Ли Мэй пронес пару деталей разобранного цилиндрического механизма и призмы в церковные лаборатории инквизиторов на экспертизу. Тамошние приборы могут «пробить» следы аур, оставшихся на бомбе. Определить личность преступника получится, только если он зарегистрирован в базе отпечатков биоэнергетических оболочек, но попытка не пытка.

Я о применении своих способностей даже не заикалась. Во-первых, нам не нужно привлекать к себе лишнее внимание хотя бы до бала-маскарада, а опытный агент тайной полиции однозначно распознает попытку проникновения в свое сознание. Оказывается, для этого не нужно быть экстрасенсом, достаточно лишь отслеживать воспоминания, появившиеся невовремя и не к месту.

Во-вторых, на фабрике больше сотни сотрудников. Я банально свихнусь под натиском чужих чувств, пока буду вытряхивать душу из каждого. Так что от расследования меня отстранили, но я на амбразуры и не рвалась. Свой гражданский долг я исполнила, найдя бомбу, а остальным пусть занимаются профессионалы.

К тому же, помимо учебы физике, химии, анатомии, искусствознанию, танцам и этикету, мою работу подмастерьем никто не отменял. Я по-прежнему таскаю документы из библиотеки и обратно, учусь по наклону ладони мастера распознавать, какой подать инструмент, и слежу за состоянием механического сада.

А ночами, ибо днем времени уже не остается, выполняю первое серьезное поручение изобретателя. Пытаюсь сконструировать рабочий прототип многофункционального оружейного протеза руки. В теории он должен стрелять не хуже «Уэбли». На практике же порох с касторовым маслом сочетаются плохо.

Вообще, гном ведет себя со мной явно не как просто с подмастерьем с самого моего появления на его фабрике. Принял без проверки с распростертыми объятиями. Не вышвырнул, когда я завалила экзамен, а дал возможность выучиться. Защитил перед Евангелин, с ходу поддержав мою кандидатуру на участие в секретной операции. Теперь вот тайны производства доверил.

Я, конечно, догадываюсь, с чего такое особое отношение. И мне, разумеется, льстит, что гениальный Цадок Дедерик видит во мне погибшую внучку, о которой рассказывал Ли Мэй. Но как бы эта необъективность ни вышла боком нам обоим. Инквизитор вот уже поставил под сомнение свою компетентность в глазах связного Лиги в лице Шпильки из-за расположения ко мне.