Песнь нефилимы

Глава 14

Не дожидаясь, когда уру верхом на ящерах подлетят слишком близко, Сероглазый сложил лапы в мудру Отшельника. На черных бусинах вокруг его шеи моментально вспыхнули яркие золотые символы. Через мгновенье они отделились от бусин и медленно поднялись вверх, где сформировали идеально правильный, вращающийся золотой круг. Круг из символов увеличился в диаметре до пол-стана и завис за затылком Сероглазого, все так же продолжая неспеша вращаться.

Теперь, как-бы ни хотели уру напасть, увидев символы Отшельника они не осмелятся этого сделать. По-крайне мере до того времени, пока он на них не нападет сам или дими-уру не отдаст соответствующий приказ.

В подтверждение мыслей Сероглазого группа из десяти наездников на ящерах сделала над ним несколько широких кругов. Затем, не снижаясь развернулась и направились обратно к крарэ.

— Ждем. — коротко бросил Сероглазый Ибрису.

Его глаза уже отчетливо различали исполинскую тушу самки урука, подсвеченную мягким синеватым сиянием. Тяжело переставляя лапы, громадная тварь с двумя головами неспеша двигалась вперед. Немного позади, слева и справа покачивалось еще четыре силуэта поменьше.

"Пожрали б Вас заларки! Целых пять уруков! Это значит, что на самой здоровой самке минимум четыре, а то и все пять тысяч уру. И еще по тысяче-полторы на тварях поменьше. Плюсом под несколько тысяч когтистых ящеров и наездников на бизонах. Итого имеем около тринадцати тысяч едениц потенциальных противников. Могу и не осилить, если уруки успеют применить свои сиддхи."

Сероглазый провел лапой по отсутствующей кисточке на обоженном ухе и дотронулся до одной из желтых бидж. С легким хлопком перед ним появился Сумрачный Ирбис. Животное из семейства кошачьих было чернее самой ночи. От его шерсти поднимался полупрозрачный темный дым. Потрепав урчащему питомцу загривок, Сероглазый извлек из хитона две черных жемчужины. Одну он отдал Сумрачному Ирбису, а вторую поместил на перчатку.

Теперь, если возникнет крайнее напряжение и он поймет, что не сможет своим силами справиться с угрозой, есть верный путь отхода. Он просто совершит Переход и окажется максимально далеко от уру с их урками.

"Будет, конечно, жаль аборигенов. Но, собственная шкура всяко ближе и теплее нескольких десятков других. Тем более я их знаю всего несколько дней пути. Не велика потеря. Хоть и досадная. Уж больно интересно изучить повнимательнее их свойства и понять природу такого нездорово быстрого восстановления." — бегло поразмыслив и приняв все необходимые решения, Сероглазый повернул кольцо управления Ирбисом. Питомец тут же превратился в невзрачную плоскую тень на земле и уже через удар сердца пропал из виду. Обладая чрезвычайно высокой скоростью, уступающей лишь навыкам схиаба, Сумрачный Ибрис всего за полтора дня доберется до Перевала. Где будет покорно ожидать своего хозяина. А способность буквально сливаться с землей оградит его от возможных напастей в пути. Хоть поддержание жизни призванного животного и сожжет несколько сотен единиц сакти, такое вложение окупалось с лихвой.

Ждать пришлось довольно долго. По прикидкам Сероглазого — около часа. Аборигены напрочь продрогли под пронзающими порывами ветра и старались сжаться в максимально плотное кольцо. Наконец над крарэ появилась большая стая ящеров и уверенно направилась в их сторону.

Как-только первые лапы рептилий коснулись земли, Сероглазый сделал шаг вперед и поднял руки в замысловатом приветствии, тщательно выговаривая слова на довольно сложном, гортанном урутимбу:

— Да не столкнетесь Вы с Бурей на Вашем, усеянном щедрыми россыпями Звездной Пыли, пути! А Мать будет здорова и полна сил!

Довольно толстый и неуклюжий уру тяжело спрыгнул со своего ездового животного и в ответ поднял руки:

— Долгих Лун, Великий Отшельник Сероглазый. Пусть твои клыки всегда остаются белоснежными и острыми, а взгляд ясным! Не каждый день доводится услышать такой славный слог урутимбу от урдонтца! Среди уру меня знают, как Джара-Уту-Уру-Крарэ-Такара-Урук-Мба. Прими этот дар, как знак благосклонности нашей Матери и как приглашение познать гостеприимство Крарэ-Такара-Урук-Мба, и милость мудрой Сарууки-Дими-Уру-Крарэ-Такара-Урук-Мба! — с этими словами Джара-Уту, протянул ладонь на которой лежала небольшая стеклянная колба со звездной пылью.

Немного ошарашенный таким развитием событий, Сероглазый взял колбу и на секунду задумался. Нужно было срочно преподнести ответный дар первому советнику. И высокий дар. Заявленный титул "Уту" означал не только то, что Джара является буквально правой рукой дими-уру. Но и то, что он входит в многочисленный гарем доминирующей самки. И входит на приоритетной основе. Значит с его мнением, хоть и самца, дими-уру считается. И преподнести сейчас неправильный и недостойный дар — означает сразу испортить дальнейшее переговоры.

— Протяни свою руку Джара-Уту-Уру-Крарэ-Такара-Урук-Мба! — нарочито торжественно произнес Сероглазый, делая решительный шаг вперед.

Морда Джара абсолютно не выражала никаких эмоций, так как была скрыта за толстой металлической маской. Сероглазый взял руку советника и сложив нехитрую мудру, прислонил свой перстень Отшельника к запястью. Прожигаемая каленым железом плоть Джара противно зашипела, навсегда запечатляя в себе личный символ Сероглазого. На честь советника — он даже не дрогнул, молча приняв дар.

— Теперь, стоит тебе лишь прикоснуться к этой метке и произнести вслух мое имя — я буду обязан явится и помочь в любом прошении с которым ты ко мне обратишься! Пользуйся этой возможностью с умом Джара-Уту-Уру-Крарэ-Такара-Урук-Мба! Лишь когда вопрос будет стоять о твоей жизни! Ибо, если ты меня призовешь по пустяку — мой гнев будет неудержим! — нацепив на морду максимально суровое выражение, прорычал Сероглазый глядя в ярко-синее глаза советника.

— Твой дар велик, как и твои деяния! Я с честью понесу твою отметину и твое имя! — Чуть дрогнувшим голосом произнес Джара. — Теперь же, прошу проследовать за мной. Твоего схиаба мы взять не сможем. Уж больно мы наслышаны о нраве этих существ. Пусть следует за Матерью. Твои же спутники, как и ты, приглашены вкусить гостеприимство Крарэ-Такара-Урук-Мба и милость мудрой Сарууки-Дими-Уру-Крарэ-Такара-Урук-Мба!

Сероглазого начинало изрядно раздражать это катание шерсти и чересчур длинные имена и титулы. Коротко кивнув советнику, он подошел к Ибрису и прошептал ему на ухо, так чтобы Джара случайно не услышал:

— Скажи своим пусть усаживаются на ящеров по-одному позади уру и крепко держаться. На вонь старайся не обращать внимание. Это, так сказать, издержки местного гостеприимства. Когда прилетим в крарэ — держитесь рядом со мной и будьте наготове. Ты понял, что я сказал?

***

Старая дими-уру ненадолго задумалась. Потом окинула аборигеном оценивающим взглядом и наконец сказала:

— Только из-за того, что ты Великий Отшельник, я дам за каждого из них по полторы матр пыли. Это мое последнее слово.

— Они не продаются, — все также спокойно ответил Сероглазый, как и предыдущие пять раз. — И это мое последнее слово.

— В твоих словах нет ни почтения, ни уважения! Мудрая Сарууки-Дими-Уру-Крарэ-Такара-Урук-Мба оказала тебе неслыханную честь! Не каждый катор имел честь лицезреть ее лик и внимать ее мудрым речам! — Из многочисленной толпы, окружающей дими-уру, вперед шагнул внушительного размера самец. Внушительного, как для уру. Сероглазому он с трудом доставал до груди. Закончив говорить он показательно положил руку на рукоять короткого клинка.

— Закрой свою пасть и вернись на место. — тихо произнесла Сарууки. Затем перевела взгляд на Сероглазого:

— Я всегда получаю то, что хочу. Мы продолжим разговор завтра. А пока отдыхай и думай. Впереди долгий путь.

Сероглазый кивнул и ни говоря больше ни слова вышел из зала. Вонь дурманила его голову. На выходе ему вернули оружие и пояс с биджами. Следом из зала вышел Джара:

— Следуйте за мной, — бросил он коротко.

Проходы были узкие и Сероглазый с трудом в них протискивался то и дело задевая торчащие доски, камни и облезшую глину. Крарэ, что снаружи, что внутри, казался грудой беспорядочно набросанного хлама. Будто ураган подхватил небольшой каптон, тщательно все разломал, затем перемешал и выплюнул на урука.

Чем дальше они пробирались, тем неряшливее становилось окружение. Наконец Джара остановился у небольшой двери и распахнул ее. На удивление, комната разительно отличалась от коридоров. Стены были идеально ровные и выкрашенные в белый цвет с двумя окнами из толстого стекла. На потолке висело несколько кристаллов, источающие мягкий свет. Пол устилали многочисленные пестрые ковры на которых стояли роскошные ложа, заваленные подушками и шкурами. На стенах в разнобой висели богатые гобелены, картины, щиты и знамена. Сероглазый усмехнулся — такой безвкусицы он давненько не встречал. Будто попал в лавку безумного торговца, который скупал все, что поярче да побогаче.

— Располагайтесь. Еду и питье Вам скоро принесут. Из лежбища выходить нельзя. До Высокого Перевала пять дней пути. Как раз мы проверим не заняты ли Поля на которые ты нам указал. Если же они истощены или окажутся выработанными — нам предстоят очень длинные переговоры. — многозначительно сказал Джара.

Сероглазый молча кивнул, затем развернулся и резко ухватил советника за голову:

— Слушай меня внимательно Джара-Уту. Если еще раз из твоего или любого другого вонючего рта я услышу хотя бы далекий намек на угрозу мне или им, — Отшельник кивнул головой в сторону аборигенов, понемногу усиливая давление пальцев, — после Вас не останется даже маленькой кучки золы. Моя метка на твоей руке — уже достаточная плата. Еду и питье мы примем с большой благодарностью. Подумай над моими словами. Затем бери своего лучшего торговца и приходи. Всегда приятно скоротать путь за торгом и приятной беседой. — полуулыбнувшись добавил Сероглазый, отпуская голову советника.

Джара с хрипом вдохнул воздух, его глаза гневно блеснули, но он быстро взял себя в руки и поклонившись вышел из комнаты прикрыв за собой дверь.

— Спокойно нам уйти не дадут. — пробурчал Сероглазый себе под нос. — Хотя, может оно и к лучшему. Что-то они слишком высоко взлетели в своей кажущейся незаменимости. Совсем мозги прогнили от пыли и амаяра, краев не видят… Придется, видимо, им немного подрезать крылья… Ибрис, ну, чего замерли? Располагайтесь. — Махнув лапой на диваны, рыкнул Сероглазый.

— Да, бижак.

— Ибрис. Тошноту или головокружение чувствуешь?

— Нет. Все хорошо.

— А остальные? Спроси. — отдал указание Сероглазый, спохватившись, что даже небольшие выделения амаяра из тела урука могут безвозвратно повлиять на аборигенов.

— Все хорошо, бижак. — улыбнулся Ибрис. — Наши тела с детства пропитаны соком дирама, нашего священного древа. Поэтому нам не страшны ни яды, ни отравы. Тело сразу выведет все через талку. — Ибрис указал пальцем на руку. — Не знаю, как сказать на общем.

— Кожа.

— Ко-жа. — медленно повторил абориген по слогам. — Твоя кожа отличается, бижак. — Ибрис кивнул, взглядом указав на мохнатую лапу Сероглазого.