Песнь нефилимы

Глава 11

Сероглазый легко бежал, перепрыгивая редкие ямы и трещины в земле. Группа мужчин, растянувшись в длинную цепочку во главе с Ибрисом, бряцая и грохоча оружием, старалась не отставать от своего предводителя. Сероглазый оглянулся и довольно ухмыльнулся: хотя пошел всего четвертый день их совместного странствия по Пустошам, гости с Эгейи с удивительной скоростью приспосабливались к новому окружению. Ежедневные утренние пробежки и занятия давались им с трудом, но туземцы, сжав зубы, теперь безропотно подчинялись любому приказу.

Вдалеке показался черный силуэт Камала. Сероглазый поднял руку над головой и махнул вперед, сам тут же ускоряясь и оставляя бегунов далеко позади.

Копье в руке и закрепленные на спине щит и меч поверх доспеха из плотной грубой кожи невыносимо мешали движению. Сердце Ибриса поднялось к горлу и вот-вот было готово из него выскочить. Ему казалось, что забег уже длится целую вечность. Но бегуший впереди бижак казалось совсем не ощущал усталости, время от времени то увеличивая скорость бега, то возвращаясь к начальному темпу. Впереди показалась еле различимая черная туша ездового животного и Ибрис глубоко вдохнул, уже понимая, что за этим последует. Бижак махнул рукой и рванул вперед со скоростью ветра. Ибрис на ходу сплюнул и бросился следом, выжимая максимум из горящих огнем ног.

***

Сероглазый мчался вперед не жалея сил на протяжении всей мили. Поравнявшись с Камалом он резко затормозил и громко выдохнул. Затем, не теряя ни секунды драгоценного времени, принялся активно разминаться и восстанавливать немного сбившееся дыхание. Через несколько минут, хрипя, как загнанные лошади, во временный лагерь ворвались Ибрис со своими людьми.

Сероглазый тут же громко рыкнул, беря их в оборот. Ибрис поднял копье над головой и начал приседать, параллельно стараясь не потерять сознание. Некоторые из его товарищей падали, но тут же тяжело поднимались, получив несколько ударов древком и дополнительную порцию приседаний. Следом последовал целый комплекс движений, норовя вырвать из тел туземцев остатки последних сил. Бижак, будто у него было сразу несколько пар глаз, неугомонно поправлял то одного, то другого, изредка угрожающе порыкивая или добавляя несколько палок по хребту для усердия.

После десяти кругов чередующихся отжиманий, прыжков и приседаний Сероглазый неудовлетворенно мотнул головой и поднял руку, останавливая новое упражнение. Туземцы достигли своего предела и уже еле стояли на ногах. Комплекс, который без особого труда делали даже дети луидиан, у гостей с другой планеты вызывал судороги и потерю сознания.

Ибрис в благодарности взмолился по очереди всем богам и уже собирался сесть на землю, но тут же получил по спине болезненный удар древком копья от вездесущего существа. Бижак рыкнул и махнул рукой. Ибрис, лишь покорно кивнув головой, начал медленно ходить и в такт шагов размахивать руками. Бижак снова недовольно покачал головой и рыкнул. Затем с шагом поднял руки над головой с громким вдохом и тут же их опустил, но уже с выдохом и новым шагом. Ибрис кивнул и принялся повторять. На удивление дыхание стало медленно выравниваться, а вместе с ним в желудке проснулся урчащий зверь, срочно требующий чего-нибудь из съестного.

Сероглазый понимающе ухмыльнулся, по себе зная, как хочется побыстрее отправить в топку что-нибудь съедобное после утренней тренировки. Достав из седельных сумок мешки с сушеной кониной и бурузной крупой, он бросил их на землю: "В принципе можно было бы призвать кого-нибудь из разумных существ для приготовления завтрака. Того же Печника или Старуху Умару. Хотя, незачем раньше времени расхолаживать гостей, если они хотят подольше задержаться в этом мире. Пусть сами учатся, как выживать! Неизвестно куда их приведут нити судьбы".

Солнце уже возвышалось над горизонтом ровно на один палец, изредка посылая блеклые лучи сквозь тяжелые тучи. Сероглазый потрепал Камала за ухо и обвел Пустоши взглядом. Насколько хватало глаз, простиралась однообразная черно-коричневая равнина, разбавляемая лишь редкими низкорослыми деревцами, качающимися под резкими порывами холодного ветра.

"Хвойные леса и последние птицы остались далеко позади, а через несколько дней пропадут и эти скрюченные карлики. До перевала на Поясе Эги еще шесть дней пути. Еще день потратим на перевал. А вот потом уже придется туго. По ту сторону Пояса находятся земли ганников и пока я вообще не представляю, как нам незаметно проскользнуть мимо них на своих двоих. С этими много не навоюешь." — Сероглазый бросил раздраженный взгляд на беззаботно суетившихся у котла с кашей аборигенов и провел лапой по кисточке на ухе.

"Всего шесть дней чтобы подготовить их к неизбежным схваткам с чешуйчатыми. Видимо придется задержаться на Поясе на пару-тройку дополнительных дней".

— Хотя, вдруг они не решаться на меня напасть? — уже в голос с надеждой сказал Сероглазый.

Аборигены тут же притихли и вопросительно уставились на него. Сероглазый лишь махнул в ответ лапой, мол, не обращайте внимания. А вот на Ибрисе свое внимание задержал. Как это не было удивительно, но несмотря на все пережитое он выглядел спокойным и сосредоточенным. И всем своим видом показывал, что готов учиться и внимать.

— Что ж, рвение нужно поощрять, — многозначительно протянул Сероглазый, направляясь к Камалу. Схиаб уже давно расправился со своей утренней порцией и теперь в поисках добавки усердно пытался выцарапать что-то копытом из-под земли. От очередного удара большой кусок земли отлетел в сторону, а вслед за ним из разрушенного убежища выпрыгнула крохотная бурая ящерица и, мимолетно возмутившись, бросилась наутек, смешно перебирая лапками. Камал клацнул зубами в воздухе, не сумев ухватить добычу. А вертлявая кроха, еще раз вильнув хвостом в сторону и поднявшись на задние лапы, припустила еще быстрее только к ей известному безопасному месту.

— Тебе все мало? Ты ж только поел, мохнатая твоя морда, — улыбнулся Сероглазый, щелкнув схиаба по лбу. На что сразу же получил ответ в виде хищно оскалившейся морды.

— Ну-ну, спокойно дружок! Я же шучу! Ты лучше оглянись вокруг! Какая первобытная, дикая красота! — Восхищенно воскликнул Сероглазый. — Но вся эта красота равнодушна к нам. Она здесь была тысячу эр до нас и столько же еще будет после. Я в таких местах бывал и раньше… Здесь, кажется, не ощущается скоротечность наших жизней… Мы словно маленькие песчинки, которые сейчас подхватит ветер и унесет в неизвестном направлении…, — уже спокойным голосом добавил Великий Отшельник.

Камал склонил голову в бок, стараясь понять хозяина, но уловил в его голосе лишь нотки бездонной грусти и печали. Сероглазый потрепал гриву питомца и еще раз задумчиво посмотрел вдаль. Туда, куда лежал их путь. Затем уверенно запустил руку в серебристый мешок и, немного там покопавшись, извлек крохотный прозрачный пузырек, в котором находилась одна-единственная горошина ярко-белого цвета.

Как бы ни было жалко тратить невероятно редкую и дорогую Капсулу Разума на аборигена, который к закату уже может оказаться на пути к предкам, Сероглазый всем своим естеством ощущал, что поступает правильно. А своей интуиции он привык доверять давным-давно.

— Ибрис! — Громко позвал Сероглазый и махнул рукой. Ибрис тут же подскочил и, вытерев руки о штаны, подошел.

Сероглазый протянул ему капсулу и дождался пока Ибрис ее проглотит. Одобрительно кивнув, Сероглазый на жестах показал, что нужно заканчивать трапезу и отправляться в путь. Ибрис немного подумал, видимо переваривая сказанное на пальцах, и в конце концов согласно кивнул.

— Ну, вот и славно. Подождем пока капсула подействует, — произнес Сероглазый, подкрепляя слова взмахом лапы и отпуская аборигена.

Нехитрый лагерь был убран за несколько минут. Мужчины, наученные горьким опытом прошедших дней, расправились с завтраком в несколько укусов, так что подгонять и снова учить их жизни и порядку не пришлось. Солнце поднялось ровно на два пальца и усердно пыталось пробиться сквозь тучи.

В отличии от предыдущих дней, Сероглазый не вскочил на схиаба. Вместо этого он поравнялся плечо в плечо с Ирбисом и как без малого пять дней назад, ткнул пальцем себе в грудь:

— Сероглазый.

— Ибрис, — тут же ответил абориген, слегка улыбнувшись.

— Калиард, — продолжил Сероглазый, обведя широким жестом пространство вокруг.

— Калиард, — согласно кивнул Ибрис на этот раз повторив безошибочно, но все равно на свой манер.

— Хорошо. Значит Капсула Разума начала действовать. Ну что ж, Ибрис, у нас есть ровно семь дней чтобы обучить тебя.

Сероглазый начал не спеша. Он указывал пальцем на предмет, громко и отчетливо проговаривая название по несколько раз. Ибрис повторял новое слово пять-шесть раз, словно пробуя его на вкус, и в конце концов кивал головой. Процесс пошел. Сероглазый был уверен, что слова, запомненные под действием Капсулы Разума, Ибрис уже никогда не забудет. По крайней мере так уверял жабрин Кварс — продавец из лавки редкостей и чудовин в Лагрулде.

К собственному немалому удивлению, процесс его втянул и более того, нравился. Спустя час после нескольких команд от Ибриса к обучению присоединились и остальные. Сероглазый не ощущал никакой раздраженности, несмотря на стаю громко галдящих аборигенов. Наоборот, по его телу время от времени проходили еле заметные волны сакти, что означало лишь одно: он все делает правильно.

Время до обеденного привала пролетело незаметно, а вместе с ним за плечами осталось около десяти пройденных миль. Ибрис выучил около двухсот слов и теперь худо-бедно пытался сложить их в примитивные предложения. Сероглазый сам себя не узнавал. Это было что-то новое и ему это определенно нравилось. Он хотел, нет, он от всего сердца стремился помочь Ибрису как можно быстрее освоить общее наречие. Может это долгие годы одиночества на него так повлияли? Ведь кроме Камала и редких закупок в Цитаделях или Зодиакальных каптонах он ни с кем толком не общался, тем более подолгу. За исключением, конечно, тех крайне редких моментов, когда в Джарвас-Мантаре созывался Великий Собор.

Ибрис как раз пытался произнести довольно длинную фразу, когда Сероглазый резко почувствовал чье-то стороннее присутствие. Как ни в чем не бывало он встал и пошел к Камалу, незаметно для всех складывая пальцы в мудру Раскрытия. Во все стороны от него разошлась незаметная обычному глазу волна сакти и подсветила Марлана чуть красноватым облаком.

Сероглазый тут же переместился к Проклятому Брату с помощью сиддхи Сорок Ног и, дотронувшись до его лба, скрестил пальцы в мудру Оцепенения, про себя отметив странно помутневшие глаза пленника.

— Не утруждайся, Великий Отшельник! Твои мудры и сиддхи не удержат меня внутри этого слабого тела, — Марлан насмешливо выплюнул слова незнакомым бархатным голосом.

Сероглазый убрал лапу и отступил на несколько шагов назад.

— Правильно решение, Сероглазый. Сложи ты до конца мудру Оцепенения — мы бы не смогли как следует пообщаться. А для тебя и твоих новых друзей это жизненно важный вопрос.