Феникс. Пламя возрождения

Глава 22. Долина Скорби III. После боя

Он снова перекатился в сторону, успев среагировать, когда в холм рядом ударила воздушная техника.

Хранительница дралась с двумя Ночными воронами в развевающихся черных плащах. Оба были вооружены короткими кривыми клинками. Они слаженно нападали. Еще одна из темных фигур лежала на перепаханной земле ближе к холму. Бой продолжался, и бойцы перемещались все дальше и дальше, оттесняя духа-хранителя в сторону Священной Рощи.

Приглядевшись, можно было заметить потускневшую защиту духа. Символы на ней стали малозаметны и по большей части погасли. Плащи имперских Воронов раздуваясь подобно крыльям, позволяя взмывать в воздух и маневрировать в полёте.

Дух отступал? Или он заманивал Воронов глубже на свою территорию?

В другое время и с безопасного расстояния было бы полезно понаблюдать за боем. Но сейчас, осмотрев себя и обнаружив ещё пару ран, требующих обработки в ближайшее время, У Син поднялся и проковылял в сторону своего временного отряда. Возможно, там остались те, кому требуется помощь.

Из Огненных Тигров в живых осталось только шестеро. Питомец-кот тоже выжил, и его присутствие ощущалось поблизости, хотя сам он не показывался на глаза.

Двое из воинов были тяжело ранены и без лекаря не дожили бы до восхода. У Син забрал с тела собрата амулет. Мелкий, чуть больше серебряной монеты, он спрятал, как и пояс с оставшимися зельями. Те на удивление почти все остались целы. Он также снял с мертвой руки кольцо Ордена и повернулся к офицеру восточной армии, который подошел в сопровождении того самого старика с четками, который запомнился У Сину.

— Рад, что вы выжили и почти не пострадали, — обратился тот к У Сину.

Голос звучал глухо, как из-под воды. Целебное зелье плохо восстановило уши после взрыва. Глубокий порез на левом плече все еще скрывала повязка, но когда У Син его получил, он не почувствовал.

— Приказ был отдан, и он должен быть выполнен, — добавил старик. — Напавшие на лагерь должны быть похоронены утром, чтобы не восстали нежитью. Вашим раненным окажут помощь. А сейчас нам следует заняться подготовкой к погребению.

К похоронам готовились вместе бойцы восточной армии и Огненный Тигры. Ледяные воины, чей купол единственный пережил атаку духа, охраняли лагерь и бойцов, стаскивающих труппы в один погребальный костер.

Проверив тела, У Син и Си Лян, оказавшийся полковым духовником, разрешили бойцам переносить их и отложили те предметы, к которым лучше не прикасаться, а также те, которые еще можно использовать в бою или передать близким погибших. Имущество убитых, заслуживающее по мнению солдат внимания, умело сортировалось и складывалось в небольшие кучки.

Но возвращения духа, которого опасались бойцы, или новых атак из поредевшего тумана больше не последовало.

Когда солнце встало над горизонтом, духовник начал свою молитву, обращённую к Стальному орлу. Его сила позволяла обращаться ко многим духам. С помощью ритуалов и жертвоприношений он мог добиваться нужного результата. Запас сил у него был невелик, но он смог дожить до седых волос, и шрамов на нем сейчас было меньше, чем на У Сине.

Закончив на высокой ноте, он швырнул на погребальный костер сломанный меч и почти сразу зажег огонь огненным шаром, пущенным в сложенные недавно срубленные деревья. Поток силы потянулся от него к костру, помогая разжечь недостаточно сухие дрова.

Присутствие духа Стального орла ощущалось слабо, а отправить в путь души умерших, обрекших себя на смерть и проследить, чтобы их гнев и ярость не воплотились в ночной кошмар для людей, было его целью.

Хотя в этот раз всю их силу и ярость впитал в себя дух Священной Рощи, явившейся на место смерти. И, похоже, к его появлению были готовы. А их просто использовали, чтобы ослабить духа, обрекая больше сотни воинов на смерть.

«Его величество мудр», — не мог не подумать У Син, испытывая настолько невыносимую горечь и гнев, что его чуть не вырвало кровью.

Но сейчас это были лишние мысли, и монах, чуть успокоившись, затянул вслух мантру Огненного Пути, так хорошо сочетавшуюся с его стихией и долженствующую обеспечить дорогу душам мертвых к своим предкам…

Чёрный дым поднимался к небу. Поток его силы устремлялся в огонь, не находя привычного отклика. Слова мантры повторялись, раз за разом пытаясь достучаться до душ умерших.

Вдруг сквозь огонь У Син увидел смотрящего на него Стального Орла. Равнодушные глаза, видевшие сотни битв и горы мертвых, уставились на него. ОУ Син ощутил себя букашкой на земле, на которую с высоты птичьего полета взирает орел. Все они были букашками, и они устремляли ввысь свои молитвы.

Горящая ветка стрельнула в огне, прогоняя наваждение, и огненные искры на мгновение сложились в подобие арки, соединяющие две горящие ветви. Мертвые ушли. Они больше не вернутся. У Син не моргая всматривался в огонь, стараясь увидеть там силуэты уходящих вдаль по огненной дороги людей. Но ничего не осталось, только безумный жар и запах паленой плоти. К счастью, они стояли с наветренной стороны.

— Вам надо отдохнуть, теперь будет легче. Поверьте я знаю, — обратился к нему духовник отряда.

Пошатываясь, У Син отошел в сторону и уселся прямо на землю, погрузившись в медитацию и по-прежнему глядя в огонь. Обряд шёл тяжело, и сил уходило очень много, если учесть, что он так и не восстановился после боя. Сейчас на холме готовилось еще два новых костра для павших солдат восточной армии и для Огненных Тигров. А трупы все не кончались, и медленно несли отовсюду изможденные солдаты.

Все растения, которые выросли после атаки духа, решено было уничтожить огнём вместе с телами под ними.

Надо было восстановить силы. Работы днём будет еще много. Солдаты по-прежнему рубили ближайшие деревья и таскали валежник под присмотром отряда, прикрывающего их.

— Это я отправил запрос на Защищающих, — отвлёк его от медитации присевший рядом Си Лян.

Монах повернулся и взглянул офицеру в глаза.

— Странный туман… Он появился, когда эти, — он кивнул в сторону холма с остатками восточной армии, — не справились. Они первые вошли в эту долину, и это их сотник превратил ближайшее поселение в ледяную пустыню. Это совсем недалеко, чуть больше восьмисот шагов. Сразу за садом. А потом он отправился в горную крепость и, проиграв, бежал поджав хвост. Вот тогда туман заполнил долину. Он просачивается в тело, неся в себе энергию Инь. Живые слабеют и умирают, мертвые восстают и ходят среди нас.

— Вот как, — буркнул У Син.

— Кости мёртвых поглощают туман гораздо активнее, и требуется больше усилий, чтобы очистить их в огне. Ледяной клан отстранят до конца разбирательства, так что будь осторожен с ними. Говорят, нашлось много готовых воспользоваться тем, что они не справились.

— Спасибо уважаемый. А откуда они?

— Кто-то говорит, что с севера, из пустыни духовных зверей, а кто-то — что с востока. Это мне доподлинно неизвестно, а спрашивать я не хочу.

— М-м…

Монах кивнул. Меньше знаешь — крепче спишь.

***

Вершина холма преобразилась.

Тела успели подготовить к погребению, кустарник вырубили, а землю выжгли, очищая от ядовитых колючек.

За несколько часов, прошедших с восхода, туман немного рассеялся, но всё равно лежал плотным слоем, не желая отступать под редкими лучами солнца, светившего сквозь облака. Тела погибших офицеров и Ночного Ворона, укрытые плащом, лежали в шатре. Незнакомый офицер с эмблемой Стального Орла отдавал приказы солдатами. Чуть в стороне так и осталась стаять юрта, у порога которой лежал тяжело раненый волк. Его бока вздымались и опадали, а из груди доносились хрипы и бульканье.

У Син подошёл к костру, по четырём углам которого стояли щиты павших. Много, очень много воинов погибло, пытаясь противостоять обезумевшему духу долины. Он даже не мог сказать точно, какой у него был духовный ранг. Серебрянный средний или уже близкий к пику высшего?

На своей территории он и так был силен, а пролитая кровь его почитателей сделала его еще сильней и опаснее. Сил монаха не хватило защитить отряд от духовных атак.

«Надо прорываться как можно скорее!» — решил У Син, размышляя в тысячный раз, как преодолеть узкое место в культивации. Если бы он не был так слаб, его товарищи не погибли бы в бою.

Си Лян закончил свою молитву, и зажженный от его огня костер ярко вспыхнул. Два ряда воинов стояли позади, провожая товарищей в последний путь. Густой, темный дым потянулся столбом к небу. К счастью, днем было ясно. Над костром проступил невидимый для большинства силуэт Стального Орла, а в вышине тоскливо кружил питомец погибшего имперского Ворона, изредка издавая резкое карканье.

Четверо солдат вышли вперед по приказу командира, направляя в костер струи огня. Еще шестеро создали голубые печати Воздуха, раздувая огонь. Ещё раз убедившись, что ритуал проходит правильно и никто из погибших не обратится в нежить, У Син отправился ко второму, пока еще не зажженному костру.

— Господин Защищающий, вы не могли бы… это… У меня Земля, вы же сами понимаете. Ритуал я знаю, а вот из нас четверых, кто на ногах, Огня не у кого нет, — поклонился уже немолодой ветеран, сложив руки перед грудью.

— Сделаю все от меня зависящее, — ответил монах, направляясь к погибшим.

«И это будет нелегко, учитывая, как они погибли», — подумал он. Большинство солдат умерло от кровавого проклятия, не имея сил и амулетов справиться с ним. Они были заражены негативной энергией.

Четыре талисмана, нарисованными золотой тушью на красной бумаге, легли по четырем сторонам погребального костра. Эти талисманы были из его личных запасов, которые никто не возместит, тоскливо подумал монах, выводя один за другим символы на заготовках талисманов. Восемнадцать дополнительных символов легли на тела погибших.

— Я закончил, можете начинать.

По его знаку ветеран вышел вперед и начал ритуал. Только У Син видел, что у него почти нет духовной сущности, чтобы наполнить правильные слова силой. Основную работу придётся делать самому. Рука опять привычно легла на пояс. У Син еще не восстановился полностью от полученных ран и с утра же потратил много сил. Но надо было закончить.

Воин поклонился ему и монах снова затянул мантру Огненного Пути. Очищение через огонь. Огонь, открывающий путь для павших. Только надо сначала выжечь черную кровь. Долгий путь, но сил должно хватить… Ему не привыкать. Если он не выполнит свое предназначение, из этих остатков через пару лунных циклов может подняться нежить.

Это долг. Это честь. Смотря как на это смотреть.

Сила огня, соединяясь с его духом, устремилась костер.

***

Он шел по красному горящему песку, шатаясь под палящим солнцем, и пытался взобраться на гору, обжигаясь на каждом шагу. На плечи давил тяжкий груз. Казалось, каменная плита старается придавить его к земле. А он все шел и шел, обжигая горячим воздухом легкие.

Из песка местами пробивались языки огня. Методично переставляя ноги раз за разом, он продвигался вперед.

Сколько он здесь находился, он не помнил. Он забыл, кто он и что он, почему и для чего он здесь. Он не знал, как сюда попал и как выбраться из этого пекла.