Путь за горизонт

Глава 32. Вдох полной грудью.

Бойцы отряда «Молния» отправились на ремонтную станцию, расположенную на территории военной базы в Вероне. После замены поврежденных частей их пригласили оказать содействие в калибровке систем «Гончей», невозможной без персональной идентификации танкистов. Большую часть прошлых суток Юлиан отдыхал и приводил обмундирование в порядок, лишь мельком взглянув на устройство вестландской базы, куда их перебросили позавчера вечером, но и этого ему хватило, чтобы составить первое впечатление об этом причудливом месте. Он прекрасно выспался, принял душ и сбрил редкую рыжеватую щетину. Постиранная танковая форма наконец-то сбросила недельный налет пота и грязи и сидела на коже как новая. Юлиан уже и не помнил, когда в последний раз чувствовал такую бодрость и легкость в теле. Все же сон в казарме надежно защищенной военной базы кардинально отличался от чуткой дремы внутри палатки посреди полных опасностей территорий.

Шагая по территории базы рядом с Дариусом, Беллой, Стефаном и Марко, он ощущал жгучее дыхание надвигающегося лета. Хотя белоснежные облака наглухо затворили земную поверхность от солнечных лучей, прохладнее от этого не становилось, скорее наоборот, в воздухе висела парниковая духота. Юлиану не терпелось вернуться в Республику и удостовериться в безопасности брата, содержавшегося в коррекционном лагере на севере страны, где уже пылала война между Эллиадом и Остеррианским Союзом. Однако ему не оставалось ничего иного, как смиренно ждать начала военной операции, которая стартует через двое суток. Что произойдет с коррекционными лагерями? Что с случится с братом? Эвакуируют ли оттуда Вольных? Вопросы вертелись в его голове, но ни на один из них не было ответа. Его раздражало собственное бессилие, но если он чему-то и научился за свою жизнь, так это не предаваться бесполезным переживаниям. Юлиан прошел мимо роты марширующих солдат Вестландского Альянса. Их светло-песочная форма выделялась на фоне темного плаца. Оглянувшись, он заметил лейтенанта Феруса, не сводившего глаз с группы девушек, которые вышагивали в конце строя, высоко поднимая стройные ноги.

Командный центр Южного провинции Альянса представлял собой крупную военную базу, по площади сравнимую с размерами коррекционных лагерей, чьи масштабы соответствовали небольшим городам с населением численностью около пятидесяти тысяч человек. Местные порядки кардинально отличались от всего, что Юлиану доводилось видеть ранее. Большая часть территории была открыта для свободного передвижения. По ней были разбросаны столовые, кафе, учебные корпуса, тренировочные площадки, тир, спортивный комплекс, как и многое другое. И вестландские военные в полной мере пользовались доступными ими благами цивилизованной жизни. Белла с изумлением уставилась прямо, как и раскрывший рот Дариус. Спереди яркими вывесками пестрило строение, напоминавшее огромную разноцветную коробку, куда толпами стекались военные, а затем выходили оттуда с сумками или едой в руках.

Ферус громко воскликнул:

— Да вы издеваетесь, у них есть даже торговый центр! Дамы и господа, мы с вами явно попали на курорт. Может, тут и казино найдется?

— Очевидно, это элитная военная часть. Не даром ее называют Центральной во всей провинции, — пробурчал Марко, шедший рядом с понурым Стефаном.

В понимании Юлиана все это мало походило на военный объект. Тренировочный лагерь, где он провел шесть месяцев жизни, в сравнении с этим сказочным местом казался не более чем уродливым отражением в кривом зеркале. На газоне возле вытянутого, точно сигара, здания с зеркальной поверхностью седовласый офицер в белоснежной форме Альянса давал интервью репортерам. Вольные обошли объективы камер стороной и по ступеням спустились к подножию зеленого склона, на котором красовался логотип в виде трех
золотистых лилий на синем поле, расходящихся в разные стороны от надписи ”ElioresCorp”.

На просторной голой площадке выстроился целый ряд соединенных между собой ангаров с закругленной крышей, где и находилась ремонтная станция. Ангары окружал сетчатый забор. Стоянка за ним была заставлена техникой экспедиционного корпуса, по большей части, «Гончими», «Носорогами» и «Буйволами», длинными армейскими грузовиками, образующими «горб» при переходе из кабины в кузов. Подходя к ремонтной станции, Юлиан окинул взглядом товарищей. Смерть Майи подкосила Стефана, ранее не терявшего расположения духа и старавшегося подбодрить других даже в самые трудные минуты.

Чем дороже тебе человек, тем сложнее совладать с эмоциями и пережить утрату...

Впрочем, тяжесть нескончаемых потерь так же довлела над Беллой, Марко и даже Дариусом, казавшимся непривычно тихим. Несмотря на то, что они пытались вести себя как обычно, Юлиан замечал в их взглядах, движениях и редких словах печаль и усталость, неподвластные ни отдыху, ни целебному ночному сну.

Способно ли меня что-либо тронуть?

Юлиан шел мимо поврежденной эллиадской техники вслед за насвистывающим веселую мелодию командиром отряда. Он отметил, что лейтенант Ферус ни капли не изменился, хотя большинство его подчиненных уже упокоилось в гусеничных бронированных гробах.

Мы похожи или он лишь притворяется?

Дариус пихнул его плечом, заходя в ангар:

— Чего загрустил, капрал Ледяное сердце? Лед подтаял?

— Да, но не у меня, — Юлиан хлопнул ладонью по спине друга.

Гул от резаков и шлифовальных машин заполонил весь ангар. Роботизированные манипуляторы доставляли новые детали к многотонным эллиадским танкам, а вестландские механики находили им достойное применение. В воздухе витала целая смесь терпких ароматов раскаленного металла, машинного масла и свежей краски. Юлиан осмотрелся внутри. Львиную долю просторного ремонтного цеха занимали «Гончие». Помятые корпуса, облезлая темно-зеленая краска, разорванные гусеницы и даже одна боевая машина с погнутым стволом пушки, явно принадлежавшая Белле. Рабочие в бурых комбинезонах контролировали автоматические ремонтные комплексы, одновременно орудовавшие множеством манипуляторов. Механические клешни устраняли дефекты на искалеченных корпусах, заменяли фрагменты брони и поврежденные детали.

Ангары соединялись между собой сквозными проходами, через которые открывался обзор на происходящее в других цехах. В соседнем помещении возвышалась могучая фигура Голиафа, закрепленная массивными металлическими захватами. Одна рука боевого механического доспеха отсутствовала, оголяя пустой искусственный плечевой сустав, имевший чашеобразную форму. На голове темно-синего великана выделялись два отклоненных назад отростка. По ту сторону выгнутого грудного отдела поблескивал золотистый наплечник.

Вспоминая, как ловко на поле боя двигались «Голиафы», Юлиан пришел к выводу, что «Гончая» практически не имела бы шансов на победу против столь совершенной машины. Он продвинулся вглубь ангара вместе с отрядом, где их встретил один из механиков. Низкорослый краснолицый мужчина с рыжей бородой в запачканном машинным маслом комбинезоне назвался Златаном и заговорил на чистом эллиадском наречии, чем приятно удивил Вольных, не понимавших местного языка. Механик кратко поведал о ходе ремонтных работ, но перед тем, как проводить танкистов к «Гончим», поспешил выдать свой секрет. Златан оказался иммигрантом из Республики, чем сразу привлек к себе всеобщее внимание.

Сверкнув янтарными глазами, Ферус спросил:

— Ну и как вас сюда занесло? Далеко не все в Эллиаде могут переехать куда захотят по щелчку пальцев.

Юлиан заметил, как на лице лейтенанта Лазарева, который только что зашел в ремонтный цех вместе со своим отрядом, показалась ироничная улыбка. Голосистый механик засиял ярчайшими оттенками красного, когда получил возможность похвастаться историей своего головокружительного успеха перед молодежью.

— Я сам родом из Ламии, а это, если кто не в курсе, один из крупнейший южных городов, — Златан важно поднял указательный палец, отчего Ферус скорчил такую гримасу, будто пытался пережевать лимон. — Еще до переезда я часто слышал, как многие жаловались, мол, «в Эллиаде ничего нельзя добиться, если ты не гражданин или богач какой с рождения». Я, Житель Республики уже в третьем поколении, — живое доказательство тому, что все это россказни неудачников, которые всю жизнь ни разу с дивана не вставали, да еще и Родину свою не любят. Кто хочет, тот всегда своего добьется, — заявил он с неприкрытой гордостью, однако на этих словах публика, состоящая из Вольных, нынешних и бывших, моментально охладела к его персоне и стала расходиться к «Гончим». — Вся наша большая семья четверть века назад перебралась на юг с севера и с тех пор занималась одним только фермерством, но мне это было не по душе, и после пяти лет службы в армии я поступил в технический колледж, потом устроился механиком в Ламии, отработал в одной конторке пять лет, а дальше…

Ферус выставил перед собой руку, прервав самоупоенный рассказ краснолицего механика. К тому времени его аудитория растаяла ровно наполовину. Юлиан тоже направился к своей «Гончей», которую сразу же узнал по черной вмятине на борту. Однако у бронированного скакуна никого не было, поэтому, дожидаясь ответственного механика, он волей-неволей слышал болтовню у себя под боком.

— Раз в Эллиаде все так чудесно и все дороги открыты перед каждым ее счастливым обитателем, то почему кому-то понадобилось уезжать оттуда? — Ферус скрестил руки на груди.

Механик не растерялся:

— Все потому, что фермерство — это не мое. Родне это так просто не объяснишь. Вот и решил попытать счастье в Вестланде.

— Как это родне не объяснишь? Ты же сам только что сказал, что устроился механиком у себя на родине. Даже если их что-то не устраивало, работать там пять лет тебе никак это не мешало. Опять же, зачем тогда переезжать? Хм, что-то в этой истории не сходится, но разве можно не доверять Жителю Республики в третьем поколении?! — лейтенант с каштановыми волосами медленно постучал указательным пальцем по высоко поднятому подбородку.

Златан упер руки в бока:

— Ты на что намекаешь?!

Ферус ехидно улыбнулся:

— Я вот, как скромный Житель Республики в первом поколении всего лишь с двухлетним стажем, сам знаю и слышал от знакомых механиков, что Жителю по карьере так просто не продвинуться, и очень скоро упрешься в потолок. Короче говоря, крупной шишкой тебе никогда не быть, а горбатиться будешь как лошадь. У нас, у военных, так же, Жителю даже после офицерской школы выше капитана никак не дослужиться, а чтобы возвыситься аж до звания майора… надо стать настоящим цивилизованным человеком — гражданином! И как, многим это удается? Кому-то на это и трех поколений не хватает.

Вены на лбу механика-мигранта вздулись, бордовое, точно гранат, лицо подрагивало и грозило вот-вот лопнуть, а самодовольная ухмылка превратилась в гневный оскал.

Лазарев положил руку на плечо Феруса, пытаясь увести того подальше, но тот напоследок бросил:

— Кто хочет, тот всегда своего добьется… любитель родины на расстоянии… Знаю я таких, если так хочешь — возвращайся туда, откуда приехал. Или боишься, что сразу вся любовь выветрится?