Основы человечности для чайников

Интермедия 5. Отрицательная высота

2007 год

Погода была как по заказу: небо синее, солнце яркое, ветерок свежий, но тёплый — и не скажешь, что осень. Деревья уже начали желтеть, но делали это робко, неуверенно, словно никак не могли заставить себя расстаться с летними зелёными нарядами.

Людвиг валялся на газоне — тоже зелёном, лениво поглаживал упругие травинки и ни о чём не думал. Вообще.

Не думать было удивительно легко: под солнечными лучами мысли разбежались, как тараканы по углам, а те, что рискнули задержаться, выдуло ветром. Черепная коробка осталась блаженно пуста, девственно чиста и до странности легка. И всё остальное тело тоже казалось лёгким, совершенно невесомым. Людвиг впервые в жизни пожалел, что он волк, а не птица: а то воспарил бы в небеса, заложил над городом крутой вираж… и нагадил бы на голову каждому, кто решится прервать это прекрасное состояние лени и ничегонеделания.

— Ну ты и забрался! Я еле нашёл!

…Ладно, каждому, кроме Тимура.

Тимуру даже подзатыльник давать жалко, он всё равно неисправим.

— Чего тебе, юный падаван?

Недавно у них случился спонтанный марафон просмотра «Звёздных войн», переросший в не менее спонтанное фехтование на световых мечах (рулонах ватмана и миллиметровки, оставшихся у Людвига со времён учёбы в универе). В результате побоища на лбу Тимура до сих пор красовались остатки синяка, а за ухом — падаванская косичка. Коротенькая, насколько длины волос хватило.

Зато чёлка постепенно отрастала, выцветала, и подкрашивать её заново будущий джедай не спешил.

— Я тут придумал одну штуку! Пошли покажу!

— А до завтра твоя штука не потерпит? Или хотя бы до вечера? — Людвиг слегка повернулся, подставляя солнышку другой бок.

— Вечером было бы круче, но открытие-то сейчас. Надо до него успеть.

Вообще-то до открытия — торжественного перерезания ленточки на входе в новый жилой комплекс — оставалось меньше часа, и Людвиг надеялся провести это время, нежась на травке. Сегодня этот наконец-то не нуждался в чужой силе. Планировалось, что он просто толкнёт речь, стоя на крыльце, раздаст первым жильцам ключи и памятные подарки, покрасуется перед камерами… в общем, изобразит приличного человека и успешного бизнесмена, а потом пойдёт отмечать вместе со Смолянским и Рыбниковым.

Людвиг собирался наблюдать за этой суматохой с ближайшего холма. Оттуда открывался живописный, но слегка дуалистичный вид: с одной стороны — небольшой лесок и речка, с другой — окраина города и стройка. Два новых дома сверкали на солнце и издалека выглядели почти прозрачными и очень хрупкими.

Иллюзия, конечно.

Людвиг прекрасно знал, что бетона и металла в новостройках было гораздо больше, чем стекла, но всё равно соседние, ещё недостроенные здания на фоне изящных блестяшек казались серыми и унылыми. Над одним возвышался подъёмный кран, на втором какой-то не в меру ретивый графитчик уже успел оставить автограф, размалевав кусок стены на уровне седьмого этажа. Забрался же!

Внизу толпились зеваки, суетились организаторы, а новенькая автостоянка постепенно заполнялась машинами.

— Пошли! Скорее! — поторопил Тимур, указывая на это сборище.

— Да зачем? Давай отсюда посмотрим.

— Увидишь! Тебе понравится! Ну пойдём же!

Людвиг нехотя поднялся. Всё равно блаженная нега уже схлынула, а любопытство, напротив, заинтересованно подняло голову.

До новостроек пришлось добираться бегом. Тимур то и дело поглядывал на часы и ворчал, что он ужасно опаздывает.

— Ты ещё добавь про ушки и усики, — вздохнул Людвиг, стараясь не отставать. — В школу бы так торопился.

— Школа — ерунда! А тут… такое… сейчас… Нет, нам туда!

Как выяснилось, «туда» означало не скопление людей и видеокамер, а один из недостроенных корпусов, обнесённый глухим бетонным забором.

— С ума сошёл? Заметят же! — прошипел Людвиг, когда Тимур ловко прошмыгнул в дыру, полускрытую листом шифера.

— Не заметят, мы тут уже ползали с Тео.

— Что ещё за Тео?

— Теодор. Ну, вообще-то его Фёдор зовут, но в интернете — Теодор. Мы на курсах познакомились.

На курсы по математике Тимура записали в начале учебного года. Инициативу проявили, как ни странно, родители, до которых наконец-то дошло, что ребёнок имеет все шансы завалить выпускные экзамены.

В технический университет он, к счастью, не собирался, нацелившись на гуманитарные специальности, но обязательные предметы никто не отменял.

Курсы были при институте, и юных балбесов не столько учили основам (что безуспешно пытался делать Людвиг), сколько натаскивали на решение определённых типов задач. Но дело внезапно пошло на лад. Великим математиком за несколько занятий Тимур, конечно, не стал, но считать начал заметно лучше.

И даже приятелей завести успел. Теодора вот какого-то.

— Он тоже изо всех сил пытается не завалить математику?

— Типа того. У него со всеми этими формулами и интегралами ещё хуже, чем у меня. Зато рисует круто!

— Дай угадаю: вот это художество во всю стену — его работа? Вы для этого сюда лазили?

— Ага.

— Другого места не нашли?

— Да ладно тебе, всё равно же всё стеклом и панелями закроют. — Тимур привычным жестом запустил руку в волосы. Нащупал косичку, улыбнулся. — Папе только не говори. И своему тоже.

А вот это было даже немного обидно. Во-первых, Людвиг искренне считал, что он не слишком похож на человека, который немедленно помчится к отцу с докладом. А во-вторых… ну…

— Могли бы и меня позвать.

— Извини. Ты занят был на этих выходных. Всё равно не пошёл бы.

На выходных Людвиг действительно был занят: этот поволок его в Москву на крупную конференцию, где занимался своим любимым делом — рассказывал окружающим, какой у него офигенный проект и как много денег на нём можно поднять. Благодаря чужой силе рассказы выходили особенно убедительными, расчёты — наглядными, а планы — реалистичными.

А то, что сам Людвиг несколько дней валялся в гостинице не в силах даже на балкон выйти и свежим воздухом подышать, — это мелочи, не имеющие значения.

Он и сейчас был ещё не слишком готов к активному взаимодействию с реальностью. В обмороки, конечно, не падал, но всё же предпочёл бы поваляться на солнышке, а не пробираться тайком по стройплощадке к бетонному каркасу будущего элитного дома.

Даже этот сжалился и отменил одно из мероприятий церемонии, для которого требовался Людвиг. Заодно и саму церемонию перенёс на светлое время суток, что было намного удобнее всем участникам.

— Зато пока Тео рисовал, я там поползал немножко, и знаешь что нашёл?

— Догадываюсь. — Людвиг с сомнением посмотрел на лестницу, ещё не успевшую обрасти перилами. Тимур взлетел по ней на крыльях неугомонного подросткового энтузиазма и выжидающе обернулся.

— Это ведь твой почерк, да? Я сразу узнал. Прикольная же идея! Жалко, что отменили.

— Жалко… — неуверенно пожал плечами Людвиг и осторожно двинулся наверх, предвкушая ещё девять этажей таких же бесперильных лестниц. В волчьем облике, наверное, вышло бы быстрее и безопаснее, но что уж теперь.

Хотя идея была действительно прикольная: в момент, когда Смолянский с Гавриловым торжественно перерезают ленточку, в небе взрывается фейерверк, разноцветные огни зависают в воздухе, образуют логотип жилого комплекса, а потом медленно опускаются вниз, на разложенные по столу ключи. И эти светящиеся ключи раздают новым хозяевам квартир под рассуждения о путеводных звёздах, спасительных маяках и прочей ерунде.

Настоящую магию, конечно, в ключи не запихаешь и в карман не положишь, поэтому план был такой: энергетический сгусток подлетает к нужному комплекту ключей, замыкает собой электрическую цепь в брелоке, заставляя загореться встроенную лампочку, — и только после этого гаснет сам.

В тестовом режиме выглядело офигенно и тянуло на ещё один диплом (разумеется, гипотетический, потому что настоящих дипломов по магии никто не писал и тем более не защищал). А вот на практике начались проблемы: то ключи разложат не в том порядке, то ветер сносит магические сгустки с нужной траектории, то в брелоках садятся батарейки, залипают кнопки или отходят контакты (а нечего было самые дешёвые покупать!)… И главное — всё это требовало сил и концентрации. В назначенную дату Людвиг совершенно точно не мог предложить ни того, ни другого, поэтому однозначно сказал: «Без меня!»

Без него ничего делать не стали, время перенесли и велели отлёживаться. Даже этот махнул рукой на свою грандиозную задумку, хотя наверняка не Людвига пожалел, а за идеальность церемонии опасался.

А тестовая сигилла так и осталась на полу недостроенного дома, небрежно начертанная мелом по бетону.

Казалось бы, что может пойти не так?

Да примерно всё!

— Я убрал всякие рюшечки и решил просто фейерверк бахнуть! — объявил Тимур, едва дождавшись, когда Людвиг доберётся до нужного этажа.

— Какой фейерверк, когда день на дворе?

— Яркий! И вообще, если сделать такую тёмную дымку, а уже на её фоне всякие взрывы и огонёчки — ещё круче смотреться будет. Такого точно никто не ожидает.

— Вот именно что не ожидает. Это не по плану.

— Почему? Как раз по самому первому вашему плану. Мне папа рассказал, что вы задумали. Просто ты сейчас… ну, немного не в форме, поэтому пришлось отменить. А я полностью, конечно, не потяну, но просто фейерверк-то могу! Я всё рассчитал!

Вот это-то и пугало!

Впрочем, обычный фейерверк, пусть даже и с таинственной тёмной дымкой, рассчитать действительно было несложно. Он только выглядел внушительно, а по факту в основе заклинания лежали довольно простенькие и однотипные формулы — знай себе копируй одно и то же, меняя только цвет, ускорение и направление. Даже ребёнок справится.

Даже Тимур.

Людвиг мельком оглядел сигиллу и кивнул. Основу Тимур действительно не трогал, только подновил полустёршиеся символы и убрал часть, которая отвечала за светящийся логотип и всю ерунду с ключами. Дымную завесу добавил — лёгенькую и плоскую, для фона. Ну и огня побольше: раз уж ставка не на аккуратность узора, а на мощность, чтобы даже при солнечном свете видно было.

В целом смотрелось неплохо.

Взрослое и рациональное немедленно заворочалось, требуя прекратить несанкционированный бардак, но Людвиг усилием воли затолкал его подальше. Тимур выглядел таким гордым, таким довольным, и смотрел с такой затаённой надеждой, что слова сорвались с языка сами собой:

— Хорошая работа. — Возможно, давно надо было его похвалить, а не только придираться к мелочам. — Тогда назначаю тебя на сегодня главным взрывотехником и ответственным за реализацию изначальных планов!

— Жахнем? — Тимур засиял ярче любого салюта.

— Жахнем!

— Ты тогда скомандуй, когда начинать, а то отсюда плохо видно.

Людвиг кивнул и занял наблюдательную позицию у окна. Голова слегка кружилась от высоты (хотя скорее — от низкого гемоглобина), но вид на зелёные холмы и лес с лихвой искупал это мелкое неудобство.

Жалко, что смотреть приходилось не на пейзаж, а на толпу, собравшуюся перед новостройкой. Отсюда, сверху, человеческие фигурки выглядели маленькими и безликими. Хотя начальство всё равно опознавалось без проблем: этот традиционно что-то вещал, Смолянский, бурно жестикулируя, разговаривал с женой, а Рыбников стоял чуть поодаль, хмуро наблюдая за сборищем.