Об американском следе в советской микроэлектронике

Лучшими кандидатурами были Ф. Лукин и А. Колосов – первопроходцы микроэлектроники, авторитетные учёные, конструкторы радиоэлектронных систем, чудесные организаторы, прекрасно понимавшие задачи микроэлектроники, её энтузиасты. Почему на должность зам. по науке не пригласили Колосова? Ведь он имел огромный опыт (достойный отдельного описания) в создании и производстве традиционных и микроминиатюрных радиоэлектронных систем, не сравнимый с первыми экспериментами Староса. И именно он организовал первые широко кооперированные по всей стране работы по микроэлектронике, чем создал определённый научный задел и подготовил научные кадры, сыгравшие затем огромную роль в развитии микроэлектроники и в Зеленограде, и в других городах. Может быть, его все же приглашали? История, как и он сам, об этом умалчивают. Но представляется, что дуэт Лукин – Колосов был бы очень сильным и эффективным, остаётся только сожалеть, что он не состоялся.

Но зам. по науке назначили Ф. Староса. Оригинально по этому поводу высказался И.Н. Букреев, первый директор НИИМП: “Вспоминается анекдот: “Решили собрать тех, кто на первом субботнике нёс бревно с В. И. Лениным. Откликнулось около 5 тыс. человек. На самом деле их могло быть всего 5. То же происходит сейчас: многие, “близко знавшие” Староса, рассказывают небылицы о его неоценимом вкладе в становление зеленоградской электроники, инициируя нездоровый интерес к персоне этого человека. … Сам же Старос в Зеленограде никогда не работал. Я ему оборудовал кабинет в “школе-интернате” (в 1-м микрорайоне). Но появлялся он здесь всего 3-4 раза на несколько часов. … В тот период из первых директоров с ним контактировал только я. … Лукин становится директором строящегося Центра микроэлектроники, и Староса назначают его замом по науке. … Конечно, он хотел руководить Центром. Ну, не случилось. После назначения Лукина он больше сюда не появлялся. … При всем к нему уважении скажу, что Старос не мог быть назначен директором Центра хотя бы потому, что в 1963 г., когда Зеленоград превратился в объект всесоюзного значения, командовать Центром должен был человек в ранге зам. Министра, члена коллегии. Тогда на сцену вышел Ф. Лукин. По масштабности Староса сравнивать с ним трудно. Вот как заместитель Лукина по науке он прекрасно смотрелся. Но его это, видимо, не устраивало самого". Кстати, свидетельство И. Букреева о том, что " Старос в Зеленограде никогда не работал" подтверждается подписанным Старосом "Решением № 1" о передаче в Зеленоград из его СКБ-2 установок вакуумного напыления "УНУ-1". Зарегистрировано оно 29 октября 1963 г. под номером 1. Следовательно, с 8 февраля, когда Старос был назначен заместителем директора ЦМ, и до 29 октября Старос принял только одно решение. В сохранившихся архивах ЦМ это решение о передаче из его КБ в НИИТМ установки УНУ-1 – единственный производственный документ, подписанный Старосом.

Итак, министром Ф. Старос де-юре был назначен заместителем директора ЦМ по научной работе. Но для фактического назначения Старос должен был представить собственноручно написанные автобиографию, личный листок по учёту кадров, фотографии. Эти документы хранятся в личном деле работника. На всех работников ЦМ личные дела в архиве имеются, а на Ф. Староса его нет. И обязательного дублирующего приказа по ЦМ о назначении нет. Это означает, что документы для приёма на должность зам. директора ЦМ он не готовил, т.е., строго говоря, де-факто никогда им не был. И это было его решение. Почему?

По ходу событий и по назначению Ф. Лукина Ф. Старос понял, что ЦМ создаётся не таким, как он хотел, что суперBell, о которой он мечтал, не состоится. Пытаясь спасти свою идею, он 21 июля 1964 г. написал письмо Н. Хрущёву, по существу обвиняя А. Шокина в искажении замысла ЦМ:

"Дорогой Никита Сергеевич!

Вспоминаем нашу приятную встречу в Ленинграде в позапрошлом году, когда Вы, осмотрев наши работы по микроэлектронике и наши предложения по её развитию, решили их крепко поддержать. На прощанье Вы сказали, что Вы будете нашим "катализатором". Ваше предупреждение о том, что нельзя доверять министрам, оказалось правильным, и сейчас дела сложились так, что без "катализатора" не обойтись. Подробности, нам кажется, нецелесообразно изложить в письме. Поэтому обращаемся к Вам с просьбой принять нас лично. Одновременно мы Вам расскажем о большом техническом результате и покажем Вам интересную новинку.

Старос

Берг

Ленинград

21 июля 1964 г.

Но 14 октября Н. Хрущёв был освобождён от всех должностей. Ничто, кроме суперBell под его руководством, Староса не интересовало, и он фактически самоустранился от выполнения обязанностей зам. директора ЦМ по научной работе. “Руководители бурно развивающейся отрасли пропадали на работе только что не круглыми сутками, их водители, не выдерживающие такого режима труда, менялись с пугающей частотой. … В это по-настоящему горячее время Старос бывает в Зеленограде только наездами, зачастую игнорируя еженедельные планёрки. То есть, говоря другими словами, не участвует в повседневной работе по созданию электронной промышленности, которая требовала не только знаний, но и самоотверженности”. Самоотверженности Старос не проявлял. В результате в начале 1965 г. за систематическую неявку на рабочее место в ЦМ Ф. Старос был и де-юре освобождён от де-факто не занимаемой им должности зам. директора ЦМ.

А через 8 лет, 21.06.1973 г. коллегией МЭП было принято решение: "В связи с недопустимо низким технологическим уровнем в ЛКБ (выход годных ИС составляет 0,1;0,2%) объединить ЛКБ и СКТБ объединения "Светлана" в ЛКТБ "Светлана". Директором был назначен В. Цветов (директор СКТБ), его заместителем – Ф. Старос (директор ЛКБ). А в 1974 г. Ф. Старос перешёл на работу в Дальневосточный Научный центр АН СССР и занимался там проблемами искусственного интеллекта. И. Берг, который официальных должностей в ЦМ никогда не имел, до середины 1991 г. проработал в ЛКТБ "Светлана", но ничего существенного не создал.

Вставка 2

Так в чем же "американский след"?

Многие публикации о Ф. Старосе и И. Берге основаны на тезисе о двух светилах американской электроники, наголову превосходящих всех советских специалистов, научивших нас микроэлектронике и вычислительной технике. В связи с этим целесообразно отделить американцев А. Саранта и Дж. Барра от граждан СССР Ф.Г. Староса и И.В. Берга – профессионально это совершенно разные люди.

С. Юсдин в своей книге искренне не может понять, почему СССР не использовал должным образом таланты двух гениальных американцев. Однако из многочисленных фактов, приведённых в его же книге, следует, что именно США не использовали хоть и не гениальный, но достаточно высокий их потенциал. США дали А. Саранту и Дж. Барру минимальное специальное образование и не позволили развиваться профессионально, ограничив их должностями рядовых инженеров с "низкоуровневой технической работой", преследовали за убеждения, вынудив в 1946-7 гг. прекратить работу по специальности, а затем эмигрировать в СССР.

СССР дал нашим героям новые имена и уникальные возможности для профессионального и карьерного роста. И они сначала полностью воспользовались выпавшим им жребием, выросли, особенно Ф. Старос, в высококвалифицированных специалистов и прекрасных организаторов, добившихся серьёзных практических результатов. Ф. Старос – главный конструктор нескольких ЭВМ (две из них отмечены Госпремиями), создатель прекрасного коллектива, доктор технических наук, лауреат Государственной премии СССР, баллотировался в АН СССР, но скончался за несколько часов до голосования. Однако сформировавшиеся как личности в США, Ф. Старос и И. Берг недостаточно адаптировались к жизненным реалиям СССР тех лет и эти реалии их, в конце концов, отторгли.

Нет, американского "Сикорского", осчастливившего СССР заокеанской премудростью, из них явно не получается (Игорь Иванович Сикорский ведущий российский авиаконструктор, разработавший первые в мире многомоторные самолёты "Русский витязь" (1913 г.) и "Илья Муромец" (1914 г.), ставших родоначальниками всей тяжёлой мировой авиации. Крупнейший тогда в мире самолёт "Илья Муромец", на котором летал император России Николай Второй, был лучшим бомбардировщиком Первой мировой войны с рекордными характеристиками по грузоподъёмности, скорости, дальности и высоте полёта, живучести. Союзники России Великобритания и Франция запросили и получили комплект конструкторской документации на него для производства в своих странах. Это был первый самолёт гражданской авиации в нашей стране. И.И. Сикорский эмигрировал в 1918 г. в США и стал там одним из ведущих конструкторов самолётов и родоначальником американского вертолётостроения. В США он организовал компанию, с которой начиналась крупнейшая ныне авиакомпания "Пан Американ", американцы называли его "мистер вертолёт").

Ничего подобного, никакой мудрости, никаких знаний в области полупроводниковой техники и микроэлектроники А. Сарант и Дж. Барр из США не привезли. И не могли привезти, т.к. их у них не было, и быть не могло – в США в своей профессии они были неудачниками и бросили её ещё до изобретения транзистора. И по 3-4 года до приезда в СССР и Чехословакию вообще не работали по профессии, т.е. в какой-то степени дисквалифицировались даже от своего весьма низкого уровня. О полупроводниковой технике и микроэлектронике тогда они ничего не знали, т.к. знаний таких тогда ещё не существовало. Следовательно, не они учили, а сами учились у нас. Только после восьми лет работы (и учёбы) в Чехословакии и СССР они приобрели достаточные знания и опыт, чтобы приступить в 1958 г. к первым проработкам в области ЭВМ и тонкоплёночной технологии. Но в стране было много специалистов и руководителей значительно более высокого класса. Следовательно, действительно имевшее место участие Ф. Староса в подготовительном этапе создания советской микроэлектроники считать "американским следом" нет никаких оснований. С таким же "успехом" это можно считать "греческим следом", ведь родился то он в Греции.

Но нельзя не отметить, что в ответ на фальсификации об исключительной роли Ф. Староса и И. Берга некоторые наши ветераны микроэлектроники "перегибали палку в другую сторону", вообще отрицая их какую-либо роль. Это тоже неверно. Ф. Старос был активным участником работ на начальном этапе создания советской микроэлектроники и её Центра в Зеленограде, Берг ему помогал. Ф. Старос внёс большой вклад в пропаганду микроэлектроники в среде военных и промышленных руководителей, первым начал исследования и применение гибридной технологии при построении ЭВМ, участвовал в подготовке постановления по микроэлектронике. В начальный период создания ЦМ он принимал участие в подборе кадров, определении тематики работ, передавал в ЦМ созданное в СКБ-2 оборудование, проводил стажировку специалистов ЦМ в СКБ-2, передал для производства Ангстрему модуль памяти "КУБ-2" и т.п. Но ЦМ в варианте А. Шокина Староса не интересовал и, поняв, что суперBell не состоится, он прекратил своё участие в делах ЦМ. Продолжая развивать в СКБ-2 гибридную технологию, он в качестве главного конструктора создал бортовую ЭВМ "Узел" для дизельных подводных лодок, освоенную в серийном производстве в Псковском объединении "Рубин" в 1972 г. Но и в этом деле ему пришлось много учиться: от экспериментального образца "УМ-2", продемонстрированного Н. Хрущёву в 1962 г. до сдачи разработки ЭВМ "Узел" Госкомиссии в марте 1970 г. прошло 8 лет. ЭВМ получилась хорошая, в 1973 г. она была принята на вооружение дизельных подводных лодок стратегического назначения и около 25 таких лодок плавают до сих пор. Однако на развитии микроэлектроники работы Ф. Староса существенно не сказались, технология создания гибридных ИС была разработана в НИИТТ и распространена на серийных заводах страны почти без связи с работами в СКБ-2.