Другая. Книга вторая

Он подался быстрым движениям волчицы, которая вывела его в круг, сначала плясала к нему спиной, потом терлась и гладила руки, грудь, спину. И он бы пошел за ней, когда та схватила за руку и потащила прочь. Но не вовремя посмотрел сквозь костер.

Она стояла возле наспех сотворенного алтаря. Почему он не заметил этого раньше? Но увлеченный танцем, выпивкой, он мало соображал. Только сейчас, когда альфа коснулся ножом ее ладони, когда блеск стали ударил в глаза, он очнулся.

Без толики магии, только жалкие клочки ощущения силы, он бы не понял, что это ведьма. Ее черные короткие волосы мало напоминали те длинные роскошные серебристые пряди. Но глаза, глаза, которые сверкали сквозь костер, отражали свет луны – он ни за что не забудет.

И она смотрела на него. В этом взгляде не было отчаяния, мольбы, слез. В этом взгляде была сила и решимость. Ему на секунду показалось, что ведьма улыбнулась, затем нож разрезал ладонь альфы.

Что за обряд? Но волчицы, которая все это время зазывно шептала что–то на ухо, не стала больше ждать и дернула его за руку.

***

Морриус ощутил слабость, когда их руки соединились. Горячая кровь пульсировала в ладонях, разжигая какой–то странный огонь. Боли почти не было, но слабость, путающая сознание, приносила все больше беспокойства.

Правильно ли он сделал, послушаввидящую? Вернуть ведьме силу, чтобы провести обряд по разрушению истинности? Маги из его клана подтвердили, что это может помочь, но только ослабит волка… Но он потерял его, покинув Туманные Острова, так что слова Кайлин о том, что его вторая ипостась жива – не внушали доверие. Хотя он изначально не думал, что девушке удастся снять проклятый артефакт. А зря.

Ведьма изменилась. И дело было не в ее волосах, заживших шрамах или неестественно блестящих глазах. Когда он увидел ее в лесу, подумал, что перед ним очередная рабыня, которую послали боги ему в наказание. Она была жалкой, слабой, без какой–либо магии вообще. Та ненависть, которую он питал к ней все это время, заглушенную, но не исчезнувшую, проявилась вновь. За пару дней стало понятно, что ненавидеть того, кто тебя не знает – бесполезно. И он решил закончить хотя бы одно из своих дел – разорвать истинность с ее дочерью, если та вообще жива.

Ведьма чему–то усмехнулась, разорвала их ладони, ее глаза слегка сузились. Сквозь шум пиршества было сложно услышать, что говорил Ариган за спиной, но почему–то голос ведьмы резанул по ушам:

–А теперь освободи моих спутников.

Он не знал наверняка, сработал ли обряд. Слабость отходила, видимых новых ощущений не появлялось. Но ведьма только больше начала его раздражать.

–Ты вольна уйти. Но не попадайся мне больше.

Снова усмешка. Почему она так уверена в себе? Думает, ее принц спасет? Король, который так же лишился рассудка? Или кто–то еще? Но говорить с ней больше не о чем, она ему не нужна. Обряд прошел, изменений не было, но навязчивые мысли о дочери ведьмы пропали.

Альфа проводил глазами ведьму, которая растворилась в толпе. Попросил Аригана присмотреть за ней и заодно освободить тех, кого они схватили вместе с ней.

На рассвете они ушли. Забрали лошадей, свои припасы и оружие, которое у них отобрали еще в лесу. Он не знал, куда они идут, но как только Ариган доложил, что те покинули лагерь, в шатер ворвалась Кайлин.

–Я не пойму, тебе тут не место, девчонка! – разозлился друг прежде, чем девушка попыталась хоть что–то сказать.

–Зачем ты отпустил ее? Твой путь с ней! Иначе ты не вернешь волка, Морриус.

Альфа потер место пореза. Регенерация шла намного медленнее, чем раньше, однако рана почти затянулась. У него было не так много сил, как у ведьмы: ее рана затянулась почти мгновенно, когда та разорвала их сплетенные окровавленные руки. А настойчивость, прикрытая почитанием этой культистки, начала раздражать.

–Ариган, оставь нас, пожалуйста.

Волк рыкнул, но не забыл кинуть напоследок:

–Ты слишком близко подпустил ее. Кхаш–ри бесятся не меньше наших.

Морриус кивнул. Он знал, что никому из волков не нравилось присутствие видящей. Волки вообще мало любили представителей других рас, а вот представителей другой, чужой магии, вообще ненавидели. Пока никто кроме Аригана не решился говорить о подобном, но неровен час, когда недовольство будет видно невооруженным глазом.

–Кайлин, я потерял волка на Туманный Островах. Я разорвал истинность. Мне больше ничего не нужно от ведьмы.

Девушка тяжело вздохнула, затем подошла ближе и схватила его за руку. Морриус не успел даже встать из–за стола, как руку прожгло огнем. Зрение подвело его, меняя четкие очертания шатра на что–то черное, расплывчатое. Он больше не был в шатре, но видел себя со стороны.

Черноволосая девушка склонилась над ним, словно оплакивая. В ее руках был изогнутый кинжал, весь в крови. Его крови.

Альфа отшатнулся, роняя стул. Он вырвал свою руку, потирая запястья.

–Ты не видящая, ты обманула меня! – взревел он.

–Послушай…

–Что это было?!

Ярко–зеленые глаза умоляюще смотрели на него. Перед ним была не видящая, а сестра луны. Так дроу называли тех, кто мог не просто видеть, но и показывать лики луны. Каждый лик луны, верили дроу, меняется при взгляде на него. Неважно, кто смотрит, но для каждого он свой. И вот сестры показывали смерть, которая может произойти с тем, кто смотрел на луну. То есть – с любым.

–Это случится, если ты останешься здесь. Твой волк не вернется, твоя истинная убьет тебя.

Морриус ударил рукой по столу. Хватит с него этого.

–Убирайся!

Он совершил обряд, он разорвал связь с проклятыми отпрысками ведьмы. С него хватит. Он вернет своему клану величие, он войдет в совет князей, он уничтожит гниль среди волков. Ему плевать на полубога, плевать на ведьму. Он не станет ей мстить только в том случае, если та больше не попадется ему на глаза.

Альфа уже не слышал, как девушка покинула шатер. Он не слышал ее слезы, не слышал, что она обещала помочь ему. У него другой путь, и он не собирается с него сворачивать.

***

Казалось, в груди полыхала вся ненависть к этому миру. Даже снег, который медленно падал на лицо, нисколько не холодил мои мысли. Хотелось рвать, метать, уничтожать всех, кто причинял мне боль. Хотелось вскрыть глотки каждому, начиная с Эр–Рхиба.

Девчонка сняла с меня ошейник, а мое тело будто ожило. Вены до сих пор будто горели, кончики пальцев пульсировали, к чему бы я ни дотрагивалась. Ощущения, которых я не знала или не помнила, обрели какую–то новую грань: я видела и чувствовала магию. Ясоздаваламагию. Сознание хоть и стало ясным, но память ко мне не вернулась. Значит, мое тело не такое всесильное, как мне казалось раньше. Я не могла снять с себя проклятие, хотя и ощущала его.

Меня боялись. Волки из того лагеря. Они будто расступались, когда я шла за своими спутниками, чтобы освободить их. Мне даже не понадобились ключи, чтобы открыть клетки, в которых их держали. Я помню лицо Митры, когда алое свечение разорвало замок и выбило дверь. Помню, лицо красноволосой эльфийки, которая с радостным хохотом попыталась меня обнять, но отступила, когда я попросила этого не делать. Помню, как смотрел Люциан, когда я сломала замок на его клетке. Отрешено.

–Ты уже трое суток не спала.

Шаги Лойтара услышала не сразу, увлеченная своими новыми ощущениями. Я валялась на ледяной земле, смотря в пасмурное небо, и баловалась с кровью, протыкая ножом подушечки пальцев. Крохотные искры алого огня поджигали хлопья снега и исчезали вместе с ним. Чудесно, как же чудесно ощущать себя живой!

–Элен?

Не меняя положения, я запрокинула голову назад, чтобы посмотреть на вампира. Его глаза казались не просто черными как раньше, а глубоко–синими. Мое зрение, слух, обоняния – все улучшилось. Будто магия – универсальное лекарство. Нет! Это благословление, которое дано не каждому. И теперь я это понимала.

–Не спала. А в чем проблема?

Не стану же я говорить, что не хочу видеть во сне Эр–Рхиба. О, я понимаю, что снятый ошейник не только блокировал мою силу, но и любое вмешательство в мой разум. Теперь я для него легкая добыча. Да и что–то у меня сомнения, что возвращенная память поможет мне в чем–то. Не проще ли добраться до проклятой башни и разузнать все у своего истинного? Если он будет полезен, конечно.

–Надо поговорить.

Надо так надо. Поднялась с холодной земли, на которой даже не успел растаять снег, пока я там лежала, и пошла за Лойтаром. С того самого момента, как мы ушли из лагеря волков прошло почти четыре дня. И все это время Лойтар следил за мной. Сначала я думала, что он подозревает меня в чем–то. Он же вампир, зачем ему сон? Но контролировать меня ночью не сможет никто, кроме него. Они боялись, что я что–то сотворю? Что–то, за что прошлой мне будет стыдно? Ну уж вряд ли. Я просто наслаждалась магией, по которой, как оказалось, очень соскучилось мое тело.

Никто не говорил со мной как раньше, хоть они пытались делать вид, что ничего не изменилось. Натянутая улыбка Митры и Дэла напрягала меня. Ралл старался избегать мой взгляд. Эванир первое время не снимал удивление со своего лица, потом просто стал игнорировать, как и Люциан. Вот что произошло с последним, я понятия не имела. Хотя нет, имела: ему нравилась та Элен, та нерешительная и слабая Элен.

А вот Нави просто не затыкалась. Казалось, она была счастливее всех, даже меня (!), что ко мне вернулась сила.

–Элен! – воскликнула темная эльфийка, заметив нас. – Как хорошо, что Лойтар пошел за тобой, – она как–то странно посмотрела на него, но вполне искренне улыбнулась мне.

Все были здесь. Митра, Ралл и Дэл по одну сторону, Эванир и Люциан – по другую. Так как Нави сидела к нам спиной, я не сразу увидела, что она держала в руках письмо.

–Вороны быстрее лошадей, – проговорил Лойтар, усаживаясь вместе со своей истинной. Если присмотреться, я могла увидеть эту золотистую нить, соединяющую их сердца. Это «другое» зрение, магическое, было ненавязчивым, переключать на обычное не составляло труда, но сколько всего можно с его помощью ощутить!

Я села рядом с Нави, забирая протянутый клочок бумаги.

«Двое суток, не больше. Дождитесь нас, волки не стали препятствовать.

Кайлин»

Наспех написанное письмо походило на маленькую записку на клочке какой–то желтой с пятнами бумаге. И что эта девчонка хотела от меня?

–И что? – спросила я, оглядывая всех по очереди. Они явно не довольны этой запиской, но раз Лойтар хотел поговорить, то пускай говорит. Мои глаза остановились на нем, от чего тот слегка нахмурился, но начал первым:

–Видящаяи ее компания не самые лучшие союзники.

–Это лучше, чем ничего…– возразила Нави, но я ее перебила.

–И что ты предлагаешь?

Лойтар молчал. Они не хотели со мной идти, вот в чем проблема! Ну что ж, раз это их выбор, я не стану препятствовать. Хотя еще полностью не уверена, что смогу одна добраться до башни, но…

–Разделиться, – внезапно проговорил Люциан. Его я точно не ожидала услышать. После того, что произошло в лесу, мы даже не успели обсудить. Да и что там обсуждать, если я поддалась низменному стремлению почувствовать себя нужной, а эльф всего лишь не мог подумать головой. На кой ему ведьма, даже привлекательная, даже с магией? Проблем больше, чем блох на собаке.