Приключения Чикарели

ВЛАДЫКА ТАЙНЫХ СОКРОВИЩ

В стране, куда мы попали, не было ни звездного неба, ни семицветной радуги, и свет здесь был не свет, а какая-то сизая дымка, от которой не образовывались тени.

Мы пересекали знойные пустыни, глубокие ущелья, страшные болота, проходили через мрачные пещеры, пока однажды на горизонте не блеснул столь желанный луч солнца, того самого солнца, от которого мы уже стали отвыкать за время нашего путешествия. Мы побежали навстречу свету, но это было не солнце, а огромный дворец из белого мрамора.

— Как красиво, — вполголоса произнес Чикарели, очарованный действительно очень красивым строением. — Давай войдем?

— Не спеши, — решил состорожничать я, — тебе известно, что мы попали в страну, где опасностей больше, чем нужно. Неизвестно, кто обитает в этом дворце и как нас там примут.

— Примут плохо — уйдем, — беззаботно сказал он.

— Наберись терпения.

Купол дворца был из чистого золота, его-то мы и приняли за солнце.

— Скорее всего, это королевский дворец, — предположил Чикарели.

— Не думаю. Если бы здесь жил король, у ворот стояла бы стража.

— Действительно. Значит… — произнес он таинственным тоном и забарабанил по воротам: — Эй, кто-нибудь, отворите!

Никто не ответил, и Чикарели крикнул громче:

— Эй, кто-нибудь!

«Нибудь-будь-будь-ууудь…» — повторило эхо и растворилось где-то вдали.

Вдруг из-за ворот раздался чей-то приглушенный голос:

— Кто там?

— Мы, мы, — радостно отозвался Чикарели.

— Кто это «мы»? — недоверчиво спросили за воротами.

— Гости, — ответил я.

— Я не жду никаких гостей, идите, откуда пришли, — заворчали в ответ.

Мы растерянно переглянулись. «Нет, эту тайну надо раскрыть», — решил я и забарабанил по воротам.

— Ну, чего вам надо? — рассерженно спросили за воротами.

— Мы хотим войти. Всего на несколько минут.

— Боже мой, что за жизнь, даже в собственном доме нет покоя. Подождите, — ответил тот же голос, но уже мягче, и мы поняли, что нас впустят.

Вскоре послышался звон ключей, заскрежетали засовы, ворота приоткрылись со скрипом, и хозяин, которого еще не было видно, сказал ворчливым тоном:

— Только предупреждаю: ни о чем не просить, ничего не трогать, ясно?

— Ясно, — удивленно ответили мы в один голос и вошли.

— Идите за мной, — предложил хозяин, стоя к нам спиной.

Чикарели крепко сжал мою руку и сделал шаг вперед. Хозяин направился ко дворцу, открыл дверь ключом, вошел сам и поманил нас рукой. Нам казалось, что мы попали к злым духам и были готовы отразить любое нападение. Но никакой ловушки нам не готовили. Нас встретил хозяин — обыкновенный человек, на котором была отделанная драгоценными камнями мантия, а на чалме сверкал огромный изумруд невиданной красоты.

— Здравствуйте, — поздоровались мы и остановились в нерешительности. Я замер от удивления: ни в одной сказке своего детства я еще не встречал такой роскоши и великолепия.

— Что вы стали в дверях, входите, раз пришли, — недружелюбно пригласил хозяин.

— Здравствуйте, — снова повторили мы, не зная, что еще сказать.

— Ну, допустим, привет. Что вам надо?

— Ничего, — пролепетали мы, растерявшись еще больше.

— Что значит ничего, — заворчал хозяин, — если вы сюда пришли, значит, вам что-то нужно, в противном случае не стоило приходить.

— Мы рады познакомиться с вами, — сказал я, протянув ему руку.

— Предположим, я тоже рад, — ответил он на мое рукопожатие, — а что толку?

— Мы не совсем вас понимаем, — ответил я.

— Что тут непонятного? От каждого знакомства должен быть толк. Вот я и спрашиваю, какой толк от нашего с вами знакомства, кому это выгодно?

— Мы сюда пришли не за выгодой.

— А зачем еще можно ходить к людям, если не за выгодой?

— Ну, скажем, пообщаться, побеседовать, к примеру.

— Чушь какая-то: общаться, беседовать… Делать вам нечего, что ли? — возмутился хозяин.

— Вы очень похожи на одного султана, честное слово, — радостно воскликнул Чикарели, — в прошлом году я видел его по телевизору. Точно, это были вы. Я тогда хохотал до упаду, потому что никогда не видел ничего смешнее. И вообще я впервые в жизни вижу живого султана. Вы умеете сидеть, поджав под себя ноги?

— Султан, телевизор? Что за вздор несет этот ребенок? Я не имею дела ни с султанами, ни с телевизорами. Любого султана я могу купить за свой самый паршивый рубин. За кого вы меня принимаете? — разгневался он.

— Простите, мы не хотели оскорбить вас, — вмешался я, — мы пришли сюда…

— Не оправдывайтесь понапрасну, сам вижу, что вы купцы, пришли сюда торговать, то есть заниматься надувательством. Я сам кого угодно могу надуть. К тому же я предупреждал вас: ничего не просить, ни к чему не прикасаться, — строго повторил он. — Но раз уж пришли, так и быть, покажу вам свои сокровища. Сидишь тут в одиночестве, некому даже показать то, что накоплено годами изнурительного труда и экономии. Но повторяю снова…

— Ничего не клянчить, ничего не трогать, — передразнил его Чикарели.

— Умница! — обрадовался хозяин, но тут же сник. — Вы все так говорите, но стоит вам увидеть что-нибудь необыкновенное, как вы тут же пускаете в ход руки. Ладно, пошли.

Мы последовали за ним. Хозяин отпер обитую железом дверь, и мы попали в колонный зал, отделанный таким же белым мрамором, что и весь дворец. На пьедесталах лежали огромной величины драгоценные камни, отливавшие всеми цветами радуги.

— Вот самый крупный и красивый изумруд на свете. В разные часы он получает различные оттенки, — начал экскурсию хозяин. — Достаточно коснуться его пальцем, и он тут же получает новый оттенок. Это сокровище принадлежит мне. Мне одному. Ни у кого в целом мире нет такого изумруда, — горделиво произнес он, стукнув себя в грудь кулаком.

Хозяин слегка коснулся пальцем изумруда, и блики от мгновенно посветлевшего камня запрыгали по стенам и потолку. Заметив наше искреннее удивление, хозяин вдохновился и произнес таинственным тоном:

— Это еще что. Здесь хранятся камни, о существовании которых не знает никто на свете. Вот они, любуйтесь. Мои любимые, мои бесценные, — забормотал он, гладя и целуя свои сокровища, — вы моя радость, смысл всей моей жизни. Ну, что же вы стоите? — повернулся он к нам. — Станьте на колени перед этими сокровищами.

— Еще чего, — возмутился Чикарели, — упасть на колени перед грудой стекляшек?

— И ты называешь их стекляшками, мальчишка? Они дороже любых сокровищ на свете, на них я могу купить весь мир. Я — владыка бесценных сокровищ, они принадлежат мне одному, — уже почти кричал он.

— Не волнуйтесь, — стал успокаивать я хозяина, — конечно, конечно, они ваши, а чьи же еще? Никто их у вас не отнимет.

— Что?! — сверкнул на меня глазами хозяин. — Отнять? Отнять у меня то, за что я боролся всю жизнь, то, что добывал с невероятным трудом, то, за что я готов отдать жизнь? Как у вас повернулся язык произнести эти жестокие слова? Идите, идите же за мной, и вы сами убедитесь, что есть на свете вещи, которые дороже жизни.

— Но мы пришли сюда не для того…

— Неважно, что вас привело ко мне. Важно, чтобы вы поняли, в чем заключается смысл жизни. Следуйте за мной! — властно произнес он, направляясь к другой двери.

— Входите, выскочки несчастные! — высокомерно сказал он, входя в следующий зал.

В помещении, куда мы вошли, хранились драгоценные камни куда крупнее и красивее тех, которые мы уже увидели. Они ослепляли своим блеском.

— То-то же, — надменно произнес хозяин, почему-то решив, что мы ошарашены его сокровищами, — таких камней почти нет в природе, они обнаружены только в моей земле, понимаете, только в моей.

— Лучше передать их в музей, пусть любуются все, — предложил Чикарели.

— Ты сошел с ума, — воскликнул хозяин, — придет время, когда благодаря этим сокровищам человечество упадет на колени передо мной, а я, мой милый, я буду презрительно смотреть на людей, унижать и попрекать их бедностью.

— Непонятно, зачем одному человеку столько всего? — обратился Чикарели больше ко мне, нежели к хозяину.

— Чего только не услышишь из неискушенных уст ребенка, — кисло улыбнулся хозяин. — Вы что, не от мира сего? Люди готовы перегрызть друг другу глотки ради самого крохотного алмаза, а у меня самые крупные, самые изысканные драгоценные камни во всем мире. Я стану владыкой всех государств, в моих ногах будут валяться все короли и падишахи, а я буду восседать на троне мира.

— Скажите, а откуда у вас все это? — поинтересовался Чикарели.

— Мне понятен твой интерес, ты хочешь узнать, честным ли путем я накопил такое богатство. Что ж, отвечу. Моя жизнь — сплошная цепь лишений и страданий, я экономил на одежде и даже еде, работал до глубокой ночи, пока не накопил определенного капитала, давшего мне возможность заняться торговлей. На свете множество глупых людей, не знающих ничему цену. Я пользовался их глупостью и невежеством, скупал у них по дешевой цене товары и продавал втридорога. Таким образом я стал владельцем приличного капитала, давшего мне возможность приобретать драгоценности. Но лучшие из них, те, что в верхнем зале, я добывал в земных недрах. Я купил эту землю, построил этот дворец, стал жить счастливо. Знакомые советовали подарить все это народу, но я же не дурак, — он хитро усмехнулся. — Слава судьбе, эти сокровища в надежных руках, в надежном месте, вдали от людских глаз. Кстати, оставайтесь у меня, я как раз нуждаюсь в слугах. Мне нужны именно такие дураки, как вы.

— Простите, мы не дураки! — возмущенно сказал я.

— Как же не дураки, если равнодушны к таким сокровищам, — расхохотался он.

— Благодарим за оказанную честь, но у нас иное понятие о смысле жизни.

— Неужели смысл жизни человека заключается в чем-то другом, а не в накопительстве?

— Представьте себе, да. Спасибо вам за прием, до свидания, вернее, прощайте.

— Постойте, постойте, — окликнул он нас. — Не найдется ли у вас куска хлеба или чего-нибудь еще? Я ужасно проголодался.

— Странно, что самому богатому человеку на свете нечего есть, — хихикнул Чикарели.

— Есть-то есть, да как-то жалко есть, лучше сэкономить, — без тени стыда признался он.

— Ну, так экономьте, пока не протянете ноги, а нам пора.

— Постойте, эй, вы, — вновь окликнул он нас, — а ну, выверните карманы.

— Чего ради? — Чикарели агрессивно скрестил руки на груди.

— А того ради, что вы, может, что-нибудь свистнули у меня.

— Корку хлеба? — усмехнулся Чикарели.

— Выворачивайте, выворачивайте.

— Хорошо, мы сделаем это, только ответьте, пожалуйста, на один вопрос: вы счастливы? — спросил я.

— Глупец, — усмехнулся он, — кто придумал это слово «счастье», о котором никто не имеет понятия? Человек не может быть счастлив хотя бы потому, что он жаден. Возьмем хотя бы меня. Или вы думаете, мне невдомек, что я жаден? Еще как жаден. И если вы хорошенько подумаете, то поймете, что вы такие же алчные и жадные, потому что все люди такие. Но довольно рассуждать, выворачивайте карманы.

— Мы не воры! — возмутился я.

— Вы что, не люди? Раз люди, значит умеете красть, было бы что свистнуть.

— Пожалуйста, убедитесь в том, что вы гнусный человек, не верящий ни во что хорошее, — сказал я и вывернул карманы. Чикарели последовал моему примеру.