Как написать первую книгу и не выглядеть при этом полным идиотом? Или же… Посвящение всем, кто мечтает написать свою первую книгу

Эмоции в письменной речи…

Мне так видится, что эмоция по тексту может и должна возникать у читателя «в правильном ключе», – в том понимании, как её представляет сам автор. В идеале, конечно. Но мы стремимся же быть тщательными и понятными, чтобы без сучка, без задоринки. Хочу верить, что у меня получается. Впрочем, оценить изначально невозможно!

Если в какой-то момент, желательно ещё на стадии предисловия (знакомства), читателю «поймать волну» автора, если хотите, стиль написания, уловить изюминку, ту сморщенную сладкую ягодку, которую назовём «слово автора», чтобы в дальнейшем понимать, где прилагается сарказм, ирония, а где на чистом глазу «правда-матка», жизненная позиция без прикрас, то было бы именно так – и_д_е_а_л_ь_н_о!

К великому сожалению, так не всегда. И даже стремления автора быть понятым не достигают желаемого результата. Печально, досадно, но ладно. Даже сейчас кто-то хлопает ресницами и не возьмёт в толк, «какого… тут происходит».

Мы и в жизни, согласитесь, не всегда находим общий язык с собеседником, даже если смотрим в его ясные глаза и видим улыбку на лице, что-то, бывает, нас останавливает подать ему руку приветствия. И причина тому не 22-сантиметровый кухонный нож в другой его руке и окровавленная рубашка навыпуск, а скорее недопонимание. Только об этом так и не узнать, потому что такой спринтерской скорости, которую вы разовьёте при подобной ситуации, не развивает даже самый быстрый спринтер на планете Земля. А ведь он действительно был рад вас видеть, просто отвлёкся от небрежной разделки мяса, которое хотел приготовить на ужин встречи с вами, но вы заявились слишком рано.

Недопонимание – слово, которое не перевести на иностранный язык, потому что это не отображает заблуждение, путаницу или недоразумение в чистом виде. Мы не просто не поняли друг друга, – мы неправильно прочитали эмоциональный настрой. Только этого уже не узнать, потому что нефиг встречать гостей с окровавленным кинжалом.

Собственно, бежим мы от любого человека, которого не в состоянии понять. Поэтому нам так важно, чтобы между нами и тем, с кем мы ведём беседу, была интуитивная или, если хотите, нейронная связь. В противном случае, когда «ты про Ивана, а тебе про болвана», при этом речь об одном и том же, – хочется бежать! Ну так же?!

Мы избегаем тех, кого не понимаем. Это бесит, когда конфликт разгорается только из-за «трудностей перевода», или, проще, – понимания или непонимания.

Если немного погрузиться в тему эмоциональной передачи мысли автора для большего понимания того, понимает ли его читатель и что можно предпринять ещё, привели меня к размышлению о том, как мимикрирует наш язык и само литературное писание, чтобы быть более доступным, а главное, понятным «в правильном ключе».

Один «умный дядька» по имени Альберт Мейерабиан58 установил, что передача информации происходит за счет вербальных средств (только слов) на 7%, за счет звуковых средств (включая тон голоса, интонацию звука) на 38% и за счет невербальных средств на 55%. Этот интересный исследовательский факт был назван «Правило 7%-38%-55%» и заслужил признание в среде «умных дядек и тёток».

Что касаемо невербальных средств общения (мимики и жестов), то в этих исследованиях преуспел уважаемый в области психологии эмоций профессор Пол Экман59, с трудами которого вы ознакомитесь на досуге, как понимаете, самостоятельно.

А вот что 7% – это та малость, которая нам дана для адекватного понимания (так сказать) письменной речи, несколько настораживает, особенно, если вы начинающий автор со стремлением быть в гильдии писателей всех времён и народов.

То есть шансы не такие-то и большие, как если бы вы, будучи «уличным мимом», хорошо играли свою пантомиму60 или несли хорошо акцентированный монолог в качестве артиста разговорного жанра, скажем, со сцены в «стендап-комедии»61.

Итак, как же нам (авторам), по сути, составляющие статистику знаки обратить в сопереживание, соучастие, сострадание, другими словами, в эмоциональное воздействие на читателя?

А так.

Есть способы или приёмы, которые вырабатывались столетиями писательского мастерства, превращая их в навыки, доставшиеся потомкам, как мы с вами. Более того, их (эти приёмы и способы) чуть ли не разложили по полочкам, чтобы нам взять, проникнуться, понять и выработать свою комбинацию, которая впоследствии и будет отличать каждого из нас от прочих пишущих в том же ключе. Как те самые отпечатки пальчиков – уникальность!

Так вот, если коротенько, страниц на пять-десять, аккумулировать знания о способах представления читателю красок, которые желает нести автор в своём творении, то далее позвольте «огласить весь список» того, что определяет эмоции в письменной речи.

Записывайте. В смысле, ознакомьтесь:

1. Лексика. Словарный состав и, собственно, запас, которым апеллирует автор. Согласитесь, в человеческой речи чувства требуют определённой экспрессии, а значимость слов, которые мы употребляем, неодинакова. По своему восприятию некоторые слова как будто существуют для письменной речи (релевантность, конвертируемость, инверсия). Мы их практически не употребляем в простой речи, где используем слова, которые «рождены быть» разговорными («немножечко», «клёвый», «здоровски»). Есть же слова, создающие картину чувств и эмоций со всем многообразием оттенков, – они и создают экспрессию, а их значения и те самые оттенки зависят от контекста и общего настроя текста. Но в лексиконе есть и просто слова, которым мы не придаём особого значения и даже выражаем равнодушие при их употреблении. Это просто слова, но в них тоже есть необходимость, только вряд ли мы их используем, чтобы выделить наш настрой в конкретном месте текста. Где-то я встречал определение, что литературный текст считается хорошим, когда лексика автора гармонична. Это хорошо, если автор использует экспрессивные слова, соотнося их с конкретным посылом в данной точке повествования, а не эмоционирует невпопад. Нам даже не возбраняется писать, как говорится, «по-простецки», главное, стараться соблюдать баланс эмоций и доступного рационального политеса.

2. Построение предложений. То, в каком порядке будут следовать члены предложения. Скажем, используя инверсию (перестановку), можно выделить особенно важные по смыслу члены предложения, усилить эмоцию, вопросить и даже связать части текста. Согласитесь, речь Йоды из «Звездных войн» завораживает и наполняет речь умудрённостью, что ли. В загадках рождённая, она становится размышлением выбора, что должен сделать будет каждый. Выбрал я верный ли пример?!

3. Пунктуация. Естественно, различные знаки препинания несут разную смысловую нагрузку, но направлены они все на то, чтобы сделать речь автора наглядной, настраивают читателя на восприятие значимости слов и их эмоциональные оттенки, придают выразительность, многозначительность, ожидание продолжения и тому подобное. Мы помним, что лишь одна запятая может поставить всё с ног на голову. Это я про классический приём: «Помиловать нельзя, казнить» или «Помиловать, нельзя казнить» — вершит судьбу человеческой жизни. Лично для себя я давно уже свыкся с тем, что питаю слабость, в частности, к запятым… скобкам… кавычкам… и тире… и многоточию. Да ладно, и вопросительный знак – мой хранитель и «волшебный пинок», который заставляет искать ответы, обогащать знаниями. А тире – это вообще «знак всех знаков»! Может, сильно преувеличиваю, конечно, но это для пущей важности именно этому знаку препинания. Кстати, филологи современности сходятся во мнении, что тире – знак перспективный и обладает нарастающей экспансией, вытесняя другие знаки в предложении, скажем, двоеточие. А ещё тире можно практически без разбора ставить где ни попадя (во загнул). Поговаривают, что тире не подчиняется никаким правилам – знак-бунтарь! Вы бы поискали, что тире означает, а то начитаетесь здесь всякой экспрессии автора…

4. Междометия. Типа «вау», «брысь», «ай», «бац» и т. п. Зачастую значение этих восклицаний можно понять только в общем контексте, а сами междометия в данной точке текста наикратчайшем образом определяют эмоциональный настрой автора, что, согласитесь, иногда просто необходимо, чтобы вызвать дОлжную реакцию читателя. Всё те же филологи неоднозначны в своём отношении к междометиям, постоянно разделяют их по группам, спорят о принадлежности. Нам, я уверен, заботы никакой, к какому лагерю прикрепляться, нам нужнее выразить свою эмоцию, – нужную эмоцию.

5. Вводные слова. Практическая помощь вводных слов очевидна. Они помогают нам обозначить чувства (к счастью, слава богу, к ужасу своему и т.п.); обозначить экспрессию (грубо говоря, сказать по правде, справедливости ради и т.п.); настроить читателя на определённое отношение к излагаемому (извините, простите, слушайте, вообразите себе, согласитесь и т.п.). Пусть даже если их посчитают «словами-паразитами», я так думаю, нам интереснее, что они помогают определить авторское отношение. Соглашусь с тем, что многие считают перенасыщение текста вводными словами опасным, поскольку само чтение становится затруднительным. Не всегда получается соблюсти этот баланс (мне точно), но стремиться надо, и это стремление обязательно разовьёт навык писать ёмко и красиво. Ах да, вводные слова выделяются в тексте запятыми.

6. Обращение. Существуют однословное и неоднословное обращение. Обращение к читателю, к себе, к Богу и дьяволу, к такой-то матери… в общем, понятно – ко всем. Они в то же время усиливают лирическое настроение автора (дорогие мои, друзья, милая моя, душенька и т.п.)

7. Графическое выделение разных слов в тексте. Текст в книге мы не только стараемся понять, мы его, что называется, видим. Это даёт право автору применять к тексту и отдельным словам в нём некоторые графические приёмы. Скажем, не просто «книга», а «кни – га!», для бОльшей выразительности. Чувствуете р_а_з_н_и_ц_у?

Что характерно, совет не пренебрегать знаниями построения эмоциональных выражений действительно возымеет силу в отдельно взятом произведении, поэтическом обороте или бытовой прозе. Повторюсь, что использовать абсолютно все возможные приёмы эмоционального воздействия на читателя, может, даже излишне, на мой скромный взгляд, но некоторое комбинирование – это хороший способ выработать собственный, уникальный стиль подачи. Впрочем, кто нас остановит в порыве быть краснопевчим Вещим Баяном!?

Если быть честным, прежде всего, с самим собой, то в этой книге после ознакомления со способами передачи эмоций несколько раз исправлял некоторые предложения и даже целые абзацы, считая их недостаточно проникновенными в плане отображения своих собственных эмоций, направленных на читательское внимание и восприятие. Прибрал в некоторых местах грубость, которую изначально преподносил как иронию и «чёрный» юмор. Там, где хотелось улыбнуться, но сомневался, что буду однозначен в этом посыле, поставил слово «лопата» как «вводное слово», побуждающее снисходительнее отнестись к автору (ко мне). Заметили, да, вводные слова – это моё. Где-то использовал графическое отображение, так как по-другому даже не представлял, как передать, а поняв, что так даже нужно, использовал ещё несколько раз, только уже без сомнений и оглядки на правила. Всей книги не перебрал и не переработал, понадеявшись на «свою логику» и единство мироощущения со своим читателем, с вами, дорогие моему сердцу, дочитавшие до этих строк. Если вернуться к искренности, то было просто лень, чего скрывать очевидное!