Под водой

— Вот зачем, зачем мне было рассказывать о ней? Зачем?! Ах… Что за несправедливость. Надеюсь, ты слышишь меня, Папа. Надеюсь, веришь в то, что я прав, — пока Форт выговаривался Отцу римскому, он сам не успел заметить, как заплакал. Удивительная картина: стальной гигант богатырь плачет, как маленький ребёнок. — Я же прав, Папа? Не молчи, пожалуйста, не молчи. Я увижу сына, Папа? Я увижу своего любимого сынишку? Почему ты молчишь, Папа, почему ты молчишь? — как ребёнок, как маленький несчастный ребёнок он задавал вопросы, не надеясь получить на них ответы. Форт плакал тихо, чтобы не привлечь ненужного внимания. Неожиданно для самого великана, голоса в его голове, которые обычно говорили что-то несвязное или грязное и грубое, сейчас утешали Форта. Ему даже показалось, что это голос самого папы. Но позже он понял, что это был тот же самый женский голос, который рассказывал ему разные стихи, и который мучал его на протяжении этих долгих двух дней. Он до сих пор будто нашёптывал Форту на ухо слова, связные рифмой. Но эти слова были не простой дребеденью, они были лучшими словами, которые когда-либо слышал Форт. Ни Мор, ни жена, ни Папа не смогли бы успокоить его, подобрать слова, хотя бы косвенно схожие сегодня с теми, которые слышал Форт от этого голоса. Мужичина перестал плакать, его кисти успокоились, стихотворение в его голове подходило к лаконичному концу:

— Встретимся ночью,

Мой славный храбрец,

Позднюю ночью

Мой муж и вдовец, — после этих слов голоса замолчали. По-настоящему замолчали, не взяли лёгкую передышку, а полностью исчезли!! Но кажется, Форт не заметил этого, его лишь зацепило последнее произнесённое голосом слово.

— Вдовец? — недопонимая, повторил он. — Почему вдовец?

Быть может, голос просто закончил этим словом рифму, не обращая внимания на смысл произнесённого. Он мог сказать, что-угодно: отец, купец, беглец, венец. Но выбрал вдовец, вероятно потому, что именно это слово пришло голосу в голову первым. Ха! Интересный парадокс, голос то в голове Форта, а значит, что именно в его голову пришло это слово. Эх… Если бы у него и правда не было жены, он мог бы прямо заявить, что любит ту девушку, которая является ему по ночам. Стоп, что?! То есть он правда любит её?! И правда скрывает это? Нет, нет, нет. Он влюбился в неё. Форт уже давно начал понимать, и это его не на шутку пугало. Когда он сказал Аквюилю: "Ты влюбился в неё…", он также говорил это и себе. Ну конечно! Конечно…

Форт вышел из каюты и направился в сторону камбуза с фальшивым спокойствием на лице. Обед уже кончился, но он всё равно должен был успеть попасть в столовую, пока ещё никто не ушёл, лишь для того, чтобы показать то самое натянутое спокойствие. Сделать так, чтобы никто не задал ненужных вопросов и, не дай бог, не доложил Мору о странностях в его поведении. Плохого не случилось, Форт продолжил держать секрет у себя в голове. Конечно, тот самый секрет уже не был секретом в полную меру, потому что как минимум для Аквюиля та тайна, которую так трепетно пытался сохранить Форт, тайной не являлась. Впервые гигант поймал себя на мысли, что хочет встретиться с девушкой и поговорить. Поболтать, но в этот раз без барьера, мешавшего Форту провести диалог нормально в прошлые разы. "Жена всё равно не узнает про неё, если никто не узнает про неё" — размышлял Форт. "Проведу остаток этого дня спокойно, и тогда никто ничего не заподозрит".

До ужина великан вёл себя, как ни в чём не бывало: таскал бочки и в общем помогал команде, как обычно. Команда, конечно, выглядела очень-очень плохо, похоже, что абсолютно каждому моряку уже хотелось поскорее домой. И зрелым мужчинам, и молодым паренькам. Для кого-то это путешествие было лишь первым, а для кого-то окажется последним. Интересно, перестанет ли Мор после такого ужаса плавать в огромном океане? Будет ли отговаривать детей, если они вдруг захотят стать моряками. Хотя может, зря я наговариваю на старого капитана. Он ведь чего только не видел, и как Скуало пожирали акулы, и как ещё юные морячки случайно падали с борта прямо под нос корабля, как ломались кости, как трескались черепа, как в корабль била молния, как некоторых сносила буря и топила в бурлящей воде. А прямо сейчас, он готовился к ужину. Печально, что его любимый повар был мёртв, что его молодой ученик пропал без вести, а единственный друг сидел через несколько столов от него, болтая с другими моряками. Мор ел безвкусные сухари и пил ужасную воду, отдающую тухлятиной. Старик сидел один, держа спину ровно и даже не снимая треуголку. "Только бы табака хватило до конца пути", — это были единственные мысли, посещающие его по правде пустую голову.

Пока Мор скучающе сидел за пустым столом, Форт болтал со своими друзьями, терпеливо дожидаясь момента, когда он сможет остаться со штурвалом наедине.

— Ещё раз простите за то, что случилось утром.

— Ты хотел сказать днём, — с улыбкой поправил Форта Банкер.

— Для кого день, а для кого утро, — развеселился мужик.

— Ну ладно, и ты меня, Форт, извини. Я тоже перегнул палку. Если хочешь, я не буду больше поднимать эту тему, — с добротой произнёс Аквюиль.

— Спасибо, Аквюиль. Спасибо вам, ребята, — держа улыбку во весь рот, радовался Форт.

Хороший был ужин. Мне кажется, что эти четверо даже на время забыли про весь тот ужас, произошедший за то долгое время, что они находились на корабле. Закончив есть, все пожелали друг-другу спокойной ночи и разошлись по каютам. Остался только Форт, сам с собой наедине. Вполне реальная улыбка слетела с лица гиганта, как только тот вышел на палубу. Форт подошёл к штурвалу и крепко схватил его, ожидая появления русалки. Но русалка не появлялась. Прошел час, прошло два, никто не явился. В эту ночь было очень ветрено, тёмная густая длинная борода Форта плавно развевалась, голое тело мужика немного покрылось мурашками. Вдруг великан услышал, чей-то плач. Плакал определенно мужчина, возможно, это был… Хотя, с чего я взял, что могу знать, кто это. Грустно, наверное, стоять одному, обдуваться морским ветром, слышать, как кто-то плачет и понимать, насколько ты одинок. Где сейчас твоя жена, Форт? Может быть, она изменяет тебе с первым встречным, может твой любимый сынишка голодает четвертый день, а может он стал чьим-то рабом. Может кто-то оклеветал твою жену, и сейчас она горит на костре, как чёртова ведьма. Ты знать не знаешь, что сейчас с твоей семьёй Форт. Может ты и в правду уже вдовец…

Вот уже пошёл третий час, а он всё ждёт её, всё ждёт смерти. Чингиал, Джулар, да и Натт вероятно тоже, все они погибли из-за таких, как она, но даже осознавая это, он всё равно ждал. Форт уже сошёл с ума, но самое страшное, это не то, что он понимал это, а то, что он не был против этого. Любовь убивает? Нет, любовь сводит с ума, а дальше всё делает сам человек.

— Я смертник. Я предатель. Я вдовец, и я люблю её, — будто выдавая себе приговор, прошептал Форт. Как вдруг появилась она, девушка выплыла из тёмной воды по пояс, осветив свое обнажённое тело.

— Привет, смертник.

Здравствуй, предатель.

Доброй ночи, вдовец,

А в общем— любви моей венец. — улыбаясь, сказала девушка.

— Привет, — впервые Форт улыбнулся ей, впервые не побоялся посмотреть ей в глаза. Теперь он мог в полной мере разглядеть её лицо, оно было круглой формы. Её кудрявые чёрные волосы прикрывали плечи, но при этом не доходили до груди. Форт также наконец-то понял, что она и правда имела чёрные как ночь глаза, немного отдающие волшебным фиолетовым цветом. — Я люблю тебя. Я люблю твой голос, я люблю твою красоту, и я знаю, что у тебя нет ног. Вместо них у тебя рыбий хвост, но я всё равно люблю тебя.

— Ну дай мне верёвку,

И я наверху.

Форт выполнил просьбу любимой, и вот уже нежные руки крепко обхватили верёвку. Гигант потянул за верхний конец и вот уже через несколько секунд на палубе стало на одного человека больше. Как только девушка начала перелезать борт, Форт сразу же понял, что хвоста у неё нет! Она была полностью обычной девушкой.

— Но как? Как ты дышишь под водой и как плаваешь?

— Это неважно,

Вовсе неважно, — с этими словами она неаккуратно упала в объятья Форта. Крепкие руки нежно удерживали хрупкую девушку. Похоже, что худенькие ножки её никогда не стояли на твёрдой поверхности. Вдруг русалка повернулась к гиганту спиной и облокотилась на его грудь.

— Ты не очень уж и высокая, — сказал великан.

Девушка засмеялась.

— Я высока,

Просто ты выше.

Я девушка,

Поэтому и ниже.

— Да, — улыбнулся Форт. — Прямо, как моя…

— Кто? Жена?

Ну же, поцелуй меня

И забудешь её навсегда, — с этими словами она потянулась к нему, но поцелуй не состоялся.

— Почему, Форт?

Неужели жена,

Тебе помешала? — голос её неожиданно стал очень серьёзным. Она отошла от него, с разочарованием на лице. На удивление её ноги стояли ровно и твёрдо. Девушка начала ходить по палубе разводя руками в стороны. Она говорила, что Форт жалок если не может поцеловать её. Если не может забыть про жену. Вся женственность и красота оставались с ней, но поведение изменилось. Из милой и спокойной, она превратилась в жестокую и грубую. Слова её были грязны, а сама девушка была больше похожа на ведьму, чем на чудесную морскую деву. По сравнению с ней, Форт и правда выглядел жалко, гигант стоял и молча выслушивал претензии. Одна, вторая, третья… Внутри него всё кипело, он был зол на себя. "Зачем я дал попасть ей на борт, если не для того, как поцеловать?", — спрашивал себя Форт. А девушка все причитала и причитала. Вдруг к её словам неожиданно присоединился голос в голове. Он повторял сказанное девушкой, как эхо, но намного громче. В конце концов, все эти голоса заставили Форта сесть на колени, крепко сжав свою голову, сказать:

— Прекрати, пожалуйста, прекрати, — тихо говорил Форт, но голоса не умолкали. Тогда мужик заорал. — Заткнись! Закрой свою пасть!! — голоса стихли. Настал долгожданный покой, но чего он стоил? Перед Фортом стояла заплаканная возлюбленная, когда он понял, что натворил, было уже слишком поздно.

— Не трогай меня,

Я уже не твоя.

Аквюиль говорил,

Говорил мне беги. — плакала девушка.

Но я не верила, что ты такой.

Думала Форт другой.

Дай мне уйти,

Дай покинуть корабль.

Дай разбиться о скалы,

И не встретить любовь.

Аквюиль был прав,

Либо он, либо ты.

Жалко, ошиблась…

Ведь это не мы.

— Не выбирай Аквюиля, пожалуйста. Молю останься. Молю, — со слезами на глазах просил Форт. — Неужели ты не видишь, как мне плохо?

— А ты? Ты видишь?

Боль в глазах, видишь?

А сердца стук, слышишь?

Дыхания тягу? — глядя в лицо Форта, спрашивала девушка. Она опечаленно покачала головой.

— Аквюиль— моя жизнь.

Аквюиль— моя смерть, — с этими словами девушка разбежалась и прыгнула в воду. Чёрную, как нефть… Прыгнула и растворилась. А Форт всё сидел на коленях и плакал. Слёзы текли по его бороде и падали на ровную палубу.

— Аквюиль… — прошептал Форт и в его голове сразу же вновь появились голоса.

— Убей, отомсти, убей.